На заседании коллегии по гражданским делам областного суда (10. и 12.05.2016г.) по апелляционным и частным жалобам рассмотрены 146 гражданских дел (отменены: полностью с разрешением вопроса по существу - 3 решения, с возвращением на новое рассмотрение в тот же суд - 7 решений,  с вынесением нового решения - 6 решений, в части - 2 решения; изменены 6 решений).
В рассмотренных:
- дело по апелляционной жалобе Г-на В.Ф. на решение Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 28 декабря 2015 года, по которому  в удовлетворении  его иска к К-ву П.В. о признании недостойным наследником, отстранении от наследства отказано.
В обоснование иска Г-ин В.Ф. указал, что является сыном и наследником умершей Г-ной А.А. Наследниками также являются ответчик К-ов П.В. и Б-ва П.В.  В состав наследственной массы после ее смерти входят денежные средства в банковских вкладах. При жизни Г-на А.А. оформила на ответчика доверенность на распоряжение денежными вкладами. При оформлении наследства выяснилось, что ответчик после смерти Г-ной А.А.  противоправно снял с ее счета в общей сложности 61 700 рублей.
Просил признать К-ва П.В. недостойным наследником и отстранить его от наследования по закону после смерти Г-ной А.А.
Рассмотрев по существу предъявленные требования, суд постановил приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Г-ин В.Ф. просил  решение суда отменить как незаконное и необоснованное: суд не дал должной правовой оценки доводам истца о неправомерности снятия денежных средств с расчетного счета  умершей по недействительной доверенности, поскольку ответчик знал о ее смерти и о том, что доверенность прекратила свое действие. Действия ответчика привели к уменьшению наследственной массы, что также свидетельствует о его недобросовестности. Суд не принял во внимание решение того же суда  от 23 декабря 2015 года между теми же сторонами о взыскании неосновательного обогащения и включении имущества в наследственную массу.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не  усмотрела оснований для отмены решения суда.
В соответствии  с ГК РФ  недостойными наследниками могут быть признаны только лица, совершившие противоправные действия в отношении либо наследодателя, либо кого-либо из наследников.
Материалами дела совершение К-вым П.В. противоправных действий против наследников Г-на В.Ф. или Б-вой П.В, а также против наследодателя Г-ной А.А. или против последней воли наследодателя в завещании, не подтверждено.
Снятие денежных средств со счета наследодателя после открытия наследства не свидетельствует об умысле ответчика на завладение всем наследственным имуществом.
Доводы жалобы  признаны основанными на неверном толковании положений ГК РФ.
Довод апелляционной жалобы о том, что факт противоправных действий установлен ранее вступившим в законную силу судебным актом, выводов суда первой инстанции не опроверг. Действительно, решением Засвияжского районного суда г.Ульяновска от  23 декабря 2015 года денежные средства в сумме 61 700 руб. взысканы с К-ва П.В. и обращены в наследственную массу, оставшуюся после смерти Г-ной А.А..
Однако ГК РФ содержит исчерпывающий перечень оснований для признания наследников недостойными и не подлежит расширительному толкованию.
Определением коллегии №33-1820/2016 от 10 мая  2016 года решение Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 28 декабря 2015 года оставлено без изменения,  апелляционная жалоба Г-на В.Ф. - без удовлетворения;
- дело по апелляционной жалобе Ж-вых И.А. и Ж.А. на решение Засвияжского районного  суда города  Ульяновска от 02 февраля 2016 года, которым признано недействительным соглашение об уплате алиментов на содержание ребенка между плательщиком алиментов Ж-вым И.А. и получателем алиментов Ж-вой Ж.А. от 08 декабря 2015 года.
ООО «…» обратилось в суд с иском к Ж-вым И.А.  и Ж.А. о признании их соглашения об уплате алиментов от 08.12.2015  недействительным  по признаку ничтожности в силу мнимости.
Решением Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 29.01.2015 в пользу ООО «…» солидарно с Ж-ва И.А. и К-ва Е.Л. взыскано 4 963 000 руб. Решение вступило в законную силу, 03.06.2015 возбуждено исполнительное производство в ОСП № …по …району г. Ульяновска в отношении Ж-ва И.А. До настоящего времени решение не исполнено, от добровольного погашения задолженности должник уклоняется. Ранее ответчики Ж-вы 08.05.2015 и 15.06.2015 заключали соглашения об уплате алиментов на содержание дочери в размере 70% от всех видов заработка и дохода отца. Решением Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 08.09.2015 данные  сделки признаны недействительными. Решение вступило в законную силу 08.12.2015.
Предполагая, что после вступления данного решения в законную силу судебные приставы-исполнители могут обратить взыскание на доход Ж-ва И.А., ответчики 08.12.2015 заключили  новое соглашение об алиментах. Между тем, Ж-вы по-прежнему состоят в браке, проживают совместно, ведут общее хозяйство, занимаются воспитанием несовершеннолетней дочери. То есть спорная сделка является способом избежать удержания из доходов и заработной платы должника в пользу истца.
Рассмотрев заявленные требования по существу, суд постановил приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Ж-вы И.А. и Ж.А., ссылаясь  на нормы  гражданского законодательства, утверждали, что  сделка не является мнимой, так как условия заключенного соглашения сторонами исполнены и не противоречат охраняемым законом интересам и правам ребенка.  
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не  усмотрела оснований для отмены решения.
Суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что соглашение об уплате алиментов заключено между ответчиками лишь для вида, без намерения создать соответствующие ему правовые последствия.
Оно заключено в то время, когда на исполнении судебного пристава-исполнителя находилось исполнительное производство по обязательствам Ж-ва И.А. перед ООО «…», установленным решением суда. То есть Ж-ев И.А. имел прямую заинтересованность в сделке, правовым последствием которой явилось бы неисполнение обязательств перед кредиторами последующих, после алиментных обязательств, очередей.
Суд исключил и вывод о том, что нуждаемость ребенка Ж-вых  в материальной поддержке отца заключалась именно в таком размере, как определено спорным  соглашением. Доказательств того, что Ж-ва Ж.А. не знала и не могла знать о неисполненных обязательствах супруга, установленных решением суда, а также фактического прекращения семейных отношений и раздельного проживания ответчики суду не представили.
Доводы жалобы о том, что суд не учёл, что соглашение исполняется его сторонами, также  признаны необоснованными.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 86 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Стороны такой сделки могут также для вида осуществить ее формальное исполнение.
Признание судом недействительным соглашения об уплате алиментов не исключает защиты нарушенного, по мнению ответчиков, права их несовершеннолетнего ребенка на содержание  через обращение в суд с заявлением о взыскании алиментов.
Другие доводы жалобы сведены к переоценке исследованных судом доказательств и иному, чем у суда, истолкованию норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.
Определением коллегии №33-2152/2016 от 10 мая  2016 года решение Засвияжского районного суда  города Ульяновска от 02 февраля 2016 года оставлено без изменения,  апелляционная жалоба Ж -вых И.А. и Ж.А. – без удовлетворения;
- дело по апелляционной жалобе Т-ва Г.Н. на решение Мелекесского районного суда Ульяновской области от 27 января 2016 года, по которому с Т-ва Г.Н. взысканы: в пользу акционерного общества «…» - сумма выплаченного страхового возмещения в размере 151 799 руб.20 коп.; расходы на проведение экспертизы 16 216 руб. 80 коп..
АО «…» обратилось в суд с иском к Т-ву Г.Н. о возмещении ущерба в порядке суброгации.
24.01.2015 в  … районе Ульяновской области произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля под управлением Т-ва Г.Н. и автомобиля Порше Кайен, который застрахован в АО «…» по риску КАСКО. В результате ДТП автомобили получили механические повреждения. Виновным в  аварии признан водитель Т-ов Г.Н. Его транспортное средство на момент ДТП было застраховано в ООО «…».
В связи с повреждением застрахованного автомобиля, на основании заявления о страховом случае и представленных документов АО «…» выплатило собственнику автомобиля страховое возмещение в размере 344 648 руб. 33 коп.  И к страховой компании перешло право требования возмещения ущерба, которое страхователь имел к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.  В пределах лимита, установленного Законом «Об обязательном страховании автогражданской ответственности», ООО «…» выплатило истцу 120 000 руб. В оставшейся части ответственность несет виновник ДТП Т-ов Г.Н., и  истец просил взыскать с Т-ва Г.Н. в свою пользу в возмещение ущерба  224 648 руб.33 коп.
Рассмотрев заявленные требования по существу, суд принял приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Т-ов Г.Н. просил снизить взысканную с него  сумму возмещения ущерба: согласно экспертному заключению в ходе восстановления автомобиля Порше Кайен заменялись поврежденные детали, которые ответчику не возвращены. Полагал, что размер исковых требований подлежит уменьшению на сумму рыночной стоимости  тех замененных деталей.
Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы,  заключила, что решение суда соответствует  фактическим обстоятельствам дела  и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.
Разрешая спор, суд первой инстанции принял во внимание заключение судебной автотехнической экспертизы и пришел к обоснованному выводу о правовых основаниях взыскания с виновника ДТП Т-ва Г.Н. в порядке суброгации денежной  разницы между стоимостью восстановительного ремонта поврежденного автомобиля Порше Кайен и выплаченным страховой компанией виновника ДТП лимитом страхового возмещения.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что взысканная с него сумма подлежала уменьшению на стоимость замененных деталей не основаны на законе.
По смыслу закона право требования в порядке суброгации (перехода прав требования возмещения ущерба от потерпевшего к страховщику) вытекает не из договора имущественного страхования, а является производным от того права, которое потерпевший приобретает вследствие причинения ему вреда в рамках деликтного обязательства.
В данном случае к страховщику в порядке суброгации перешло право требования к причинителю вреда в том объеме, которое изначально имелось у страхователя в размере стоимости восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства с учетом износа и за вычетом возмещения по ОСАГО.
Определяя размер материального ущерба, причиненного автомобилю Порше Кайен в результате ДТП, суд первой инстанции обоснованно исходил из установленной экспертным заключением стоимости восстановительного ремонта указанного транспортного средства с учетом износа на дату ДТП.
При определении размера ущерба у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для вычета стоимости поврежденных деталей: денежной оценкой расходов, необходимых потерпевшему  для приведения  автомобиля в состояние, в котором он находился  до ДТП,  является именно стоимость его восстановительного ремонта.
Требований о возврате поврежденных деталей отремонтированного автомобиля Порше Кайен ответчик не  заявлял.
Определением коллегии №33-2016/2016 от 10 мая 2016 года решение Мелекесского районного суда Ульяновской области от 27 января 2016 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба Т-ва Г.Н. – без удовлетворения.