УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
|
Судья Поладова Ю.Е.
|
Дело №22-1896/2020
|
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
|
г.Ульяновск
|
23 сентября 2020
года
|
Ульяновский областной суд в составе:
председательствующего Грыскова А.С.,
с участием прокурора Рябова И.В.,
осужденного Давидяна Х.С., его защитника – адвоката
Хачатряна С.Х.,
потерпевших М*** Т.И. и М*** В.С.,
при секретаре Марковой В.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по
апелляционной жалобе осужденного Давидяна Х.С. на приговор Ленинского районного
суда г.Ульяновска от 3 августа 2020 года, которым
ДАВИДЯН Хачатур
Сергеевич,
***
несудимый,
осужден по ч.3 ст.216 УК РФ к наказанию в виде лишения
свободы на срок 2 года 6 месяцев с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Постановлено:
- обязать Давидяна Х.С. не позднее пяти суток со дня
вступления приговора в законную силу явиться в Управление федеральной службы
исполнения наказаний по Ульяновской области для получения предписания о
направлении к месту отбывания наказания, назначенного приговором суда;
- срок отбывания наказания исчислять со дня прибытия в
колонию-поселение;
- время следования осужденного к месту отбывания наказания в
соответствии с предписанием, предусмотренным ч.1 ст.75.1 УИК РФ, зачесть в срок
лишения свободы из расчета один день за один день.
В приговоре решен вопрос о вещественных доказательствах.
Апелляционное представление отозвано государственным
обвинителем в соответствии с ч.3 ст.389.8 УПК РФ до начала заседания суда
апелляционной инстанции.
Доложив содержание приговора, существо апелляционной жалобы,
возражений, отзыва, выслушав выступления участников процесса, суд апелляционной
инстанции
УСТАНОВИЛ:
Давидян Х.С. осужден за нарушение правил безопасности при
ведении строительных работ, что повлекло по неосторожности смерть двух лиц.
Преступление совершено в Ленинском районе г.Ульяновска при
обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционной
жалобе осужденный Давидян Х.С. не соглашается с приговором, считает его
незаконным и подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда
фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой
инстанции, существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, а также
неправильным применением уголовного закона. Приводит положение ст.14
Международного пакта о гражданских и политических правах от 16.12.1966 и ст.6
Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950 года. В ходе
судебного разбирательства в нарушение принципа состязательности и вопреки
требованиям ст.ст.15 и 243 УПК, суд отказал стороне защиты в праве представить
доказательства путем допроса эксперта Ш*** М.Г., проводившей
строительно-техническую экспертизу, заключение которой положено в основу
приговора, лишь ввиду нахождения последней в отпуске. По мнению осужденного,
заключение, подготовленное экспертом Ш*** М.Г., не соответствует требованиям
ч.1, п.п.4 и 6 ч.3 ст.57 УПК РФ, поскольку при решении вопроса о наличии
причинно-следственной связи между нарушениями техники безопасности,
строительных норм и правил при производстве работ, в ходе которых погибли
потерпевшие, и обрушением грунта (насыпи), повлекшим их смерть, эксперт вышел
за пределы своей компетенции, обладая квалификацией по специальности 16.1
(«Исследование строительных объектов и территории, функционально связанной с
ними, в том числе с целью проведения их оценки»), но не 16.2 («Исследования
обстоятельств несчастного случая в строительстве, с целью установления его
причин, условий, механизма, а также круга лиц, в чьи обязанности входило
обеспечение безопасных условий труда»). Считает, что именно отсутствие у
судебного эксперта Ш*** М.Г. необходимой квалификации привело к данному
заключению по результатам изучения незначительного количества документов,
представленных на исследование следователем с целью достижения обвинительного
уклона в выводах. Эксперт не воспользовалась правом отказаться от дачи
заключения по вопросам, выходящим за пределы специальных знаний, а также из-за
недостаточности представленных материалов. Вышеуказанные обстоятельства
нарушают требования ст.ст.4, 5, 8 Федерального Закона от 31.05.2001 №73-ФЗ.
Полагает, что допрос эксперта Ш*** М.Г. в судебном заседании обеспечил бы
соблюдение принципов состязательности и непосредственности уголовного процесса,
устранение вышеприведенных отступлений от требований закона, в том числе путем
последующего проведения дополнительной повторной судебной экспертизы, а в
случае невозможности их устранения – исключения заключения
строительно-технической экспертизы из числа допустимых доказательств по
правилам их оценки в соответствии со ст.88 УПК РФ, и как следствие – изменение
совокупности относимых, допустимых и достоверных доказательств, сформировавших
мнение суда о его виновности в инкриминированном деянии. Также судом не
исследовался вопрос о нарушении техники безопасности со стороны потерпевших,
хотя основания для этого имелись, поскольку непосредственный очевидец
произошедшего – свидетель К*** А.Е. в суде показал, что обвал грунта (насыпи)
произошел в тот момент, когда М*** A.C. и Х*** P.P., находясь на дне траншеи,
подкапывали грунт (страница 9-10 протокола судебного заседания). Вследствие
нежелания сначала следователя, а затем суда первой инстанции надлежащим образом
устанавливать все обстоятельства уголовного дела, вникать в содержание
конкретных доказательств, уяснять их смысл и раскрывать суть, устанавливать
непосредственную причинную связь между исследованными в том числе в судебных
заседаниях доказательствами и теми обстоятельствами, которые подлежали
доказыванию и были голословно упомянуты в описательной части обжалуемого
судебного решения, а в целом - в результате поверхностного, пренебрежительного
и формалистского подхода к назначению уголовного судопроизводства, в протоколе
судебного заседания и приговоре приводятся доказательства, смысловой и
содержательный анализ которых не позволяет согласиться с тем, что утверждается
в выводах суда. Действительно, обязанности по обеспечению безопасных условий
охраны труда при проведении строительных работ в соответствии с положениями ТК
РФ возлагаются на работодателя, однако для вменения ему нарушения правил
безопасности при ведении М*** A.C. и Х*** P.P. строительных работ следователю и
суду было необходимо установить и доказать его осведомленность о том, что лица,
впоследствии погибшие, приступили к работе фактически в роли его работников и
он, вступая с ними в договорные отношения, одобрил тем самым заключение с ними
трудового договора. Приводит разъяснения, содержащиеся в п.12 Постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2018 № 41. При этом сам
по себе факт допуска потерпевших к строительным работам и его осведомленность о
том, что свидетель К*** A.A., как следует из его собственных показаний, данных
на следствии и в суде, привлек к указанным работам по наружным сетям
канализации и не являющихся работниками
специализированной строительной организации свидетелей У*** М.В. и К*** A.A.
(факт чего последние также не отрицали), не позволяет утверждать, что указанные
лица работали с ним по трудовому договору. Напротив, из материалов дела
следует, что он собирался заключить с М*** A.C. и Х*** P.P. договор
строительного подряда для выполнения соответствующих строительных работ. Просит
учесть, что факт привлечения его к административной ответственности за
нарушение норм трудового законодательства также не доказывает факта наличия
между ним и потерпевшими трудовых отношений, поскольку в Государственную
инспекцию труда в Ульяновской области он, страдая рядом хронических заболеваний
и переживая из-за факта своего уголовного
преследования, передал именно те документы и объяснения, которые от него
требовались. Ссылается на Постановление Конституционного Суда Российской
Федерации от 21.12.2011 №30-П. Согласно действующему законодательству, суд не
является органом уголовного преследования, а бремя доказывания обвинения и
опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит
на стороне обвинения (часть 2 статьи 14 УПК РФ), при этом все сомнения в
виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке,
установленном УПК РФ, толкуются в его пользу. Последнее исключает условие
применения в его правоотношениях с М*** A.C. и Х*** P.P. статей 16 и 61 ТК
РФ как допущение названных лиц к работе
с ведома работодателя. Критерии разграничения трудового договора и смежного
договора гражданско-правового характера изложены в письме Фонда социального
страхования Российской Федерации от 20.05.1997 №051/160-97. Анализируя
фактические и установленные судом обстоятельства уголовного дела, он приходит к
выводу, что оснований для признания его работодателем М*** A.C. и Х*** P.P. в
смысле, придаваемом этому понятию трудовым законодательством, не имелось и не
имеется. Большинству критериев, позволяющих признать договоры трудовыми,
соглашения между ними не соответствовали. Так, потерпевшие по устному
соглашению с ним и в отсутствие
каких-либо четких правил трудового распорядка обязались выполнить по его
заданию обусловленную договором конкретную работу - прокладку сетей водопровода
и канализации, а также сдать ее результат; цена выполненной работы была
определена по соглашению сторон, регулярных выплат не предусматривала, а выдача
итогового вознаграждения должна была быть произведена после окончания работы.
Изложенные обстоятельства прямо или косвенно подтверждают показания, данные в
судебном заседании свидетелями К*** А.Е., К*** A.A., З*** Э.М., потерпевшим Х***
P.P., а также его собственные (страницы 9, 18, 24, 35-36, 39-42 протокола
судебного заседания). Ссылается на ст.11 ТК РФ и указывает, что поставленный
вопрос должен разрешаться исключительно судом. При отсутствии судебного
решения, когда не удастся прийти к определенному выводу о правовом характере
отношений, при реализации которых погибли М*** A.C. и Х*** P.P., необходимо
применить правила, содержащиеся в ч.3 ст.49 Конституции Российской Федерации и
ч.3 ст.14 УПК РФ, о презумпции невиновности. В противном случае отталкиваясь,
как это сделал суд первой инстанции, исключительно от положений договора
подряда №06/2018, заключенного 12.10.2018 между ним и индивидуальным
предпринимателем и ООО «***», работниками считались бы также У*** М.В. с К***
A.A., что является абсурдным, поскольку о составе привлеченных к подготовке
траншеи работников он не знал и не мог знать — этим вопросом занимался директор
ООО «***» К*** A.A., что также явно и однозначно следует из материалов дела, в том числе показаний свидетелей
К*** A.A., У*** М.В. и К*** A.A. Помимо надлежащего включения его в сферу
специальных правоотношений, существенное значение для правильного разрешения
дела имеет отсутствие у него возможности обеспечить выполнение М*** A.C. и Х***
правил охраны труда и техники безопасности, в том числе ввиду отсутствия его на
месте производства ими строительных работ, и добросовестное предположение о
надлежащей заботе об обеспечении безопасности со стороны К*** A.A. ввиду его
нахождения на больничном и достигнутой с последним договоренности. Ему не было
известно о возможно имевшихся на объекте строительств нарушениях правил и норм
техники безопасности, охраны труда, допущенных при производстве работ, он не
предвидел возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти
потерпевших в результате обрушения грунта (насыпи), не должен и не мог это
предвидеть. Отмечает, что ни следователем, ни судом не выяснена действительная
причина обрушения грунта (насыпи), а отсутствие ответственного лица, физической
(реальной) возможности, особой подготовки, либо специальных средств,
необходимых для обеспечения безопасности предотвращения вредных последствий,
исключает его уголовную ответственность по ст.216 УК РФ, о чем свидетельствуют
и положения ч.2 ст.28 УК РФ, согласно которым объективное вменение, то есть
уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. В
результате подобного подхода к расследованию и рассмотрению уголовного дела
неудивительно, что судом в описательной части приговора безосновательно
включены содержащиеся в обвинительном заключении ошибки. Юридическая
несостоятельность обвинения определяется его неконкретностью, требование
которого в свою очередь обусловлено реализацией конституционного права
обвиняемого на защиту и права знать, в чем он обвиняется. В частности, и в
обвинительном заключении, и в приговоре суда указано, что он нарушил
«вышеприведенные» требования п.п.1, 2, 8, 19, 60 Приказа Министерства труда и
социальной защиты РФ от 01.06.2015 № 336н «Об утверждении Правил по охране
труда в строительстве, а также ст.ст.212 и 215 ТК РФ (абзац 4 страницы 4
приговора). Не придавая особого значения тому факту, что упомянутый Приказ
Министерства труда и социальной защиты РФ состоит из абзацев и не содержит ни
одного пункта; содержание п.п.1, 8, 19 и 60, утвержденных им Правил по охране
труда в строительстве, как и содержание ст.ст.212 и 215 ТК РФ, в приговоре
районного суда и обвинительном заключении ни до, ни после не приведено. В этой
связи ему до сих пор не ясно, обязан ли он был, по мнению следствия и суда,
соблюдать требования п.п.2, 5, 30, 31, 147, 148, 160 (абзац 2 страницы 2
приговора) или все же п.п.1, 2, 8, 19, 60, 148 указанного Приказа Министерства
труда и социальной защиты РФ. Более того, требования СНиП 12-03-2001
применяются на добровольной основе, о чем однозначно свидетельствует Письмо
Федеральной службы по труду и занятости Российской Федерации от 27.08.2015 Г
№ТЗ/19796-3-2. Указанные строительные нормы и правила не включены в
утвержденный Постановлением Правительства Российской Федерации от 26.12.2014
№1521 Перечень национальных стандартов и сводов правил, в результате применения
которых на обязательной основе обеспечивается соблюдение требований
Федерального закона от 30.12.2009 №384 «Технический регламент о безопасности
зданий и сооружений». Таким образом, он осужден за нарушение положений, носящих
рекомендательный характер. Просит приговор отменить и вынести по делу новое
судебное решение.
В возражениях
на апелляционное представление осужденный Давидян Х.С. указывает, что в
ходе судебного расследования не было установлено и доказано, был ли заключен
трудовой договор с Х*** и М*** или это был гражданско-правовой договор
строительного подряда, не были установлены механизм и причины обвала насыпи и
не установлена причинно-следственная связь между его (Давидяна Х.С.) действиями
и наступившими последствиями. Не признает свою вину не из-за страха, а потому
что надеется на справедливое решение.
В возражениях
на апелляционную жалобу потерпевшая М*** Т.И. указывает, что именно по
вине Давидяна Х.С. погибли 2 человека, в том числе ее сын М*** А., поскольку он
(Давидян Х.С.) являлся их работодателем и должен был обеспечить нормальные
условия труда. Давидян Х.С. не признает свою вину, перекладывая ее на других.
Обращает внимание, что ее сын был опытным специалистом, в том числе по
прокладке канализационных труб. Кроме того, даже речи не шло о соблюдении
техники безопасности и заключении трудового договора. Очень переживает из-за
случившегося и просит оставить приговор в силе.
В отзыве на апелляционную жалобу адвокат Хачатрян С.Х.
поддерживает доводы Давидяна Х.С. в
полном объеме и считает, что его вина в гибели двух рабочих не доказана.
Просит в удовлетворении апелляционного представления отказать, поскольку оно не
имеет под собой оснований, является необоснованным и незаконным; приговор отменить и
вынести по делу новое судебное решение.
Проверив материалы дела, выслушав выступления осужденного
Давидяна Х.С., его защитника-адвоката Хачатряна С.Х., поддержавших жалобу,
прокурора Рябова И.В., потерпевших
М*** Т.И. и М*** В.С., просивших оставить приговор без изменений, суд
апелляционной инстанции находит приговор суда законным, обоснованным и
справедливым.
Вопреки
утверждениям в жалобе, суд апелляционной инстанции полагает, что суд первой
инстанции пришел к правильному выводу о том, что законных оснований для
возвращения уголовного дела в отношении осужденного прокурору в порядке ст.237 УПК РФ не имеется, поскольку в
предъявленном ему обвинении все обстоятельства содеянного приведены в
соответствии с нормами УПК РФ и полностью соответствуют описанию и
квалификации преступного деяния, изложенного в обвинительном заключении.
Постановление о привлечении в качестве обвиняемого по существу является ясным и
непротиворечивым, соответствует требованиям ст.171 УПК РФ. В обвинении указано,
что именно совершил осужденный, чем должен был руководствоваться в своей
деятельности и какие правила, соответствующие нормативно-правовые акты при этом
им были нарушены.
В ходе расследования дела осужденным, а также его защитником
внимание следователя на неясность обвинения не обращалось, соответственно,
обвинение им было понятно.
Таким образом, существенных нарушений требований УПК РФ,
права осужденного на защиту от предъявленного обвинения не допущено, основания
для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ отсутствуют.
Судом
тщательно была проверена версия о невиновности Давидяна Х.С. в совершении
инкриминируемого преступления. Своего объективного подтверждения материалами дела
она не нашла и справедливо была отвергнута как несостоятельная с указанием в
приговоре соответствующих оснований. Показания осужденного в суде о его
невиновности являются недостоверными, осужденный пытался выбрать для себя более
убедительную версию своей непричастности, поэтому суд апелляционной инстанции
расценивает показания Давидяна Х.С. как способ защиты, данные с целью избежать
уголовной ответственности и, соответственно, наказания за совершенное деяние.
Все
доводы осужденного и его защиты, в том числе изложенные в апелляционной жалобе,
проверялись судом первой инстанции, им дана надлежащая оценка, они полностью
опровергаются представленными стороной обвинения доказательствами.
В частности, из показаний свидетеля К*** А.А. (директора ООО ***) следует, что 16.10.2018 между
ООО «***» и его организацией был заключен договор, предметом которого являлся
комплекс работ по наружным сетям канализации на строительном объекте (***). Для
исполнения данного договора между ООО «***» и ИП Давидян также был заключен
соответствующий договор, согласно которому ИП Давидян обязан выполнить своими и
(или) привлеченными силами комплекс работ по прокладке сетей водопровода и
канализации на вышеуказанном объекте. Для выполнения данных работ Давидян
привлек двух работников – Х*** и М***. Кроме того, между ООО «***» и ИП
Ульяниным был заключен договор аренды спецтехники – экскаватора с водителем.
Таким образом, в рамках выполнения обязательств по вышеуказанным договорам
экскаваторщик должен был выкопать траншею, а Х*** и М*** уложить туда
канализационные трубы. Контроль за производством работ должен был осуществлять
Давидян, который в соответствии с п.1.2.1. договора должен был в том числе
осуществить подготовку траншеи, в рамках которой должна быть установка
укреплений, либо производство откосов. Кроме того, по договору именно Давидян
отвечал за безопасность производства работ своими работниками. В обязанности
ООО «***» по договору входила поставка оборудования и стройматериалов, а также
оплата работ. Кроме того, в обязанности Давидяна входило проведение инструктажа
с рабочими. Утром 30.05.2019 ему стало известно, что на вышеуказанном объекте в
траншее, где М*** и Х*** производили укладку труб канализации, произошел обвал
грунта, в результате чего рабочие погибли.
Аналогичные показания свидетель К*** А.А. дал на очной ставке с подозреваемым Давидяном
Х.С.
Свидетель К*** А.Е. показал суду, что 29.05.2019 и 30.05.2019 он
работал на строительном объекте (***). Ему необходимо было вырыть траншею, а
рабочим Х*** и М*** проложить в траншею канализационные трубы. Сначала он
выкопал траншею, которую копал с небольшими откосами, при этом грунт из траншеи
складывал по левую сторону траншеи. Глубина траншеи была примерно 3 метра, при
этом никаких укреплений траншеи не было. В день гибели Х*** и М*** находились в
траншее, выполняли работы по прокладке канализационной трубы. При этом,
находясь внизу траншеи, они лопатами подкапывали землю, чтобы уложить трубу
ровно. В этот момент произошел обвал траншеи сверху вниз слоем, обвалилась
правая стена траншеи, и рабочих завалило землей. Считает, что за безопасностью
проводимых работ должен был следить
инженер по технике безопасности той организации, в которой работали погибшие.
Они говорили, что работают у Давидяна.
Из
показаний свидетеля З*** Э.М. (главного инспектора труда Государственной инспекции
труда в Ульяновской области) следует, что в мае
2019 года в земляной траншее на *** произошел обвал грунта, в результате чего
погибли двое рабочих – Х*** и М***, которые являлись работниками ИП Давидяна.
Причинами, вызвавшими несчастный случай, явились: неудовлетворительное содержание рабочих мест,
выразившееся в том, что в траншее, в которой на момент несчастного случая находились
погибшие, отсутствовало крепление стенок траншеи, в результате чего произошел
обвал грунта траншеи; отсутствие контроля за производством работ со стороны
работодателя; отсутствие организационно-технологической документации
производства земляных работ; работодателем не была разработана система
управления охраной труда и мероприятия по охране труда; отсутствие обучения
работников по охране труда. Таким образом, Давидян не обеспечил безопасность
работников при производстве работ, а значит, является ответственным лицом за
допущенные нарушения.
Проанализировав показания
отмеченных свидетелей, суд обоснованно признал их достоверными и положил в
основу приговора, поскольку они согласуются как между собой, так и с другими
доказательствами по делу. При этом оснований не доверять изложенным в показаниях
указанных лиц сведениям у суда первой инстанции не имелось, не усматривает
таких оснований и суд апелляционной инстанции. По делу не установлено
данных, свидетельствующих о том, что отмеченные лица в силу каких-либо
причин оговорили осужденного или умолчали об известных им обстоятельствах по
делу.
Помимо приведенных показаний необходимо отметить договор
подряда на прокладку сетей водопровода и канализации в строящемся доме *** от
12.10.2018, заключенный между ООО «***» (Заказчик) и ИП «Давидян Хачатур
Сергеевич» (Подрядчик), согласно которому подрядчик берет на себя обязательство
выполнить своими и (или) привлеченными силами комплекс работ по прокладке сетей
водопровода и канализации в строящемся многоквартирном жилом доме по адресу: ***.
При этом подрядчик обязуется соблюдать требования действующего законодательства
РФ об охране окружающей среды и безопасности строительных работ, в том числе
соблюдать правила противопожарной безопасности, требования по охране труда,
технике безопасности. Данный договор опровергает утверждения о том, что не
осужденный, а иные лица должны были укреплять траншею.
Показания отмеченных лиц подтверждаются, а доводы
осужденного и его защитника опровергаются заключением строительно-технической
экспертизы №833/03-1, согласно выводам которой обвал грунта в траншее, в ходе
которого погибли 2 человека, произошел вследствие несоблюдения мероприятий по
обеспечению устойчивости вертикальных стен отрытой траншеи, а именно отсутствия
их креплений, предусмотренных нормативно-техническими документами. При
производстве работ в траншеях необходимо обеспечить устойчивость стен выемок
(траншей) путем установки креплений либо устройства необходимой крутизны
откосов. Способ крепления выемок, крутизна откосов зависит от глубины выемок,
вида грунта. Надежность стен выемок обеспечивается также соблюдением ряда
правил: исключением возможности
разработки грунта путем подкопа;
систематическим наблюдением за состоянием откосов, креплений; надлежащим
определением мест установки и типов ограждений траншей, а также лестниц для
спуска работников к месту выполнения производственных операций.
(исследовательская часть заключения). При производстве работ по прокладке
канализационных труб в траншее, в ходе которых погибло 2 человека, не были
соблюдены требования по обеспечению безопасности и соответствию строительного
производства требованиям законодательства об охране труда (обеспечения
безопасных условий охраны труда), а именно: не выполнены работы по укреплению
вертикальных стен отрытой траншеи глубиной 1,9-2,8 м для предотвращения
обрушения грунта. Определить, кем допущены нарушения техники безопасности,
строительных норм и правил при производстве работ в траншее, в ходе проведения
которых погибли 2 человека, не представляется возможным, так как трудовые
отношения между ИП «Давидян Хачатур Сергеевич» и погибшими не были оформлены в
соответствии с требованиями трудового законодательства. Причинно-следственная
связь обрушения грунта, повлекшего смерть людей и нарушение техники
безопасности и нормативных требований,
имеется, так как из-за несоблюдения требований техники безопасности и
нормативных требований произошло обрушение грунта в траншее и погибли люди.
Оспариваемая стороной защиты строительно-техническая экспертиза была
назначена и проведена в соответствии с требованиями статей 195-196
УПК РФ и оценена судом в совокупности с другими доказательствами. Заключение
эксперта полностью отвечает требованиям ст.204
УПК РФ, а также Федеральному закону
«О государственной экспертной деятельности в РФ». Нарушений процессуальных прав
участников судебного разбирательства при назначении и производстве указанной
экспертизы, которые повлияли или могли повлиять на содержание выводов эксперта,
следователем и экспертом не было допущено. Выводы эксперта аргументированы,
объективны и научно обоснованы, имеют достаточную ясность, являются
мотивированными и полными, не вызывают новых вопросов в отношении ранее
исследованных обстоятельств уголовного дела, не содержат неясностей и
противоречий. Данное экспертное заключение не вызывает сомнений у суда
апелляционной инстанции, равно как не вызывает сомнения и компетентность
эксперта (Ш*** М.Г. является старшим государственным экспертом, имеет высшее
техническое образование, квалификацию инженера-строителя по специальности
«промышленное и гражданское строительство», стаж работы по экспертной
специальности с 2002 года, профессиональный стаж с 1984 года), а также ее
предупреждение перед проведением экспертизы об уголовной ответственности за
дачу заведомо ложного заключения, о чем прямо указано в тексте самого
заключения. Кроме того, в соответствии с п.2 ч.3 ст.57 УПК РФ эксперт вправе
ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для
дачи заключения. Между тем представленные материалы признаны экспертом
достаточными для проведения указанной экспертизы и ответов на поставленные
перед ним вопросы.
В связи с изложенным доводы о недопустимости данного экспертного
заключения по изложенным в апелляционной жалобе мотивам суд апелляционной
инстанции не может признать состоятельными, оснований для назначения
дополнительной и повторной экспертизы не имеется.
Вопреки
многочисленным доводам жалобы, как следует из материалов уголовного дела, в том
числе протокола судебного заседания, судом были приняты меры для вызова и
допроса эксперта Ш*** М.Г. Однако, учитывая нахождение ее в отпуске, оснований
для ее дальнейшего вызова суд не усмотрел. При этом каких-либо возражений
против окончания судебного следствия в объеме представленных доказательств от
участников процесса не поступило. Кроме того, выводы исследованной в судебном
заседании строительно-технической экспертизы, как указывалось выше, являются
ясными и понятными.
Что касается доводов о нарушении техники безопасности со
стороны потерпевших, то они проверялись судом первой инстанции, опровергаются,
помимо перечисленного выше, заключением государственного инспектора труда,
согласно которому лицом, допустившим нарушения требований охраны труда, признан
Давидян Х.С., который не обеспечил безопасность работников при производстве
работ; при этом грубая неосторожность пострадавших отсутствует.
Затронутый
в жалобе вопрос со ссылкой на п.12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от
29 ноября 2018 года N41 «О судебной практике по уголовным делам о нарушениях
требований охраны труда, правил безопасности при ведении строительных или иных
работ либо требований промышленной безопасности опасных производственных
объектов» о том, что Давидян не состоял в трудовых отношениях с погибшими
работниками, а потому в его действиях отсутствует инкриминируемый состав
преступления, суд апелляционный инстанции отвергает, поскольку в данном случае
Х*** и М*** приступили к работе с ведома и по поручению работодателя, в данном
случае Давидяна Х.С., который на предварительном следствии показал, что примерно
23.05.2019 он нанял для производства работ по укладке пластиковых
канализационных труб Х*** и М***; на протяжении недели они выполняли данные
работы, при этом осужденный об этом был осведомлен. Данные на предварительном
следствии показания Давидян Х.С. подтвердил в судебном заседании. В этой связи
все доводы жалобы в этой части об отсутствии инкриминируемого состава
преступления суд апелляционной инстанции отвергает.
Таким
образом, трактовка событий деяния в том виде, в каком она представлена в
апелляционной жалобе осужденного, не может быть признана обоснованной,
поскольку противоречит исследованным в судебном заседании доказательствам,
правильная оценка которым дана в приговоре.
Какие-либо неустранимые судом существенные противоречия в
доказательствах, требующие их толкования в пользу осужденного и позволяющие
поставить под сомнение его деятельность, отсутствуют. Не приводится в апелляционной
жалобе обстоятельств, которые могли явиться основанием для пересмотра выводов
суда в указанной части.
Суд апелляционной инстанции считает, что, всесторонне и
полно исследовав материалы дела, дав собранным доказательствам в их
совокупности надлежащую оценку, проверив версию осужденного Давидяна Х.С. и
опровергнув ее, суд обоснованно пришел к выводу о его виновности в совершении
инкриминируемого деяния и дал правильную юридическую оценку действиям
осужденного по ч.3 ст.216 УК РФ, мотивировав
в приговоре все установленные судом квалифицирующие признаки состава
преступления.
По
смыслу закона под строительными
работами понимается все строительное производство, т.е. производство
общестроительных и специальных строительных работ, выполняемых при новом
строительстве, расширении, реконструкции, техническом перевооружении,
капитальном ремонте зданий и сооружений. В этот комплекс входят такие работы,
как буровые, земляные, каменные, отделочные, монтажные, пусковые, наладочные,
погрузочные, разгрузочные, ремонтные и другие работы на определенной
строительной территории, а также вне строительной территории, но в связи с
такими работами по подведению различных коммуникаций для поставки воды, тепла,
газа, электричества и т.д.
Субъективная сторона преступления
характеризуется неосторожной формой
вины.
При этом суд первой инстанции правильно пришел к выводу о
том, что между нарушением Давидяном соответствующих норм и правил безопасности
при производстве строительных работ и наступившими последствиями в виде смерти
Х*** и М*** имеется прямая причинная связь.
Назначенное
осужденному наказание соответствует требованиям закона, является справедливым и
соразмерным содеянному, чрезмерно суровым не является. Суд учел при назначении
наказания характер и степень общественной опасности содеянного, данные о
личности виновного. Судом в полной мере учтено наличие смягчающих
обстоятельств. При этом каких-либо иных смягчающих обстоятельств, в том
числе не предусмотренных ст.61 УК РФ, не установлено.
Также суд обоснованно пришел к выводу о необходимости
назначения осужденному наказания в виде реального лишения свободы с применением
положений ч.1 ст.62 УК РФ и об отсутствии обстоятельств, дающих основание для
назначения наказания с применением ст.ст.64 и 73 УК РФ, а также для изменения
категории преступления по правилам ч.6 ст.15 УК РФ, а также применения ст.53.1
УК РФ. Выводы суда в этой части надлежащим образом мотивированы в приговоре.
Материалы дела, характеризующие личность осужденного, исследованы полно,
всесторонне и объективно.
Вид исправительного учреждения – колония-поселение –
назначен осужденному верно и изменению не подлежит.
Протокол судебного заседания соответствует требованиям
ст.259 УПК РФ, он полно и объективно отражает ход судебного заседания.
Каких-либо
данных, свидетельствующих о том, что со стороны председательствующего судьи
проявлялись предвзятость либо заинтересованность по делу, а также обвинительный
уклон, не имеется. Нарушений принципов состязательности и равноправия сторон в
судебном заседании не допущено. Отводов председательствующему судье осужденным
и его защитником не заявлялось.
Приговор
соответствует требованиям ст.307 УПК РФ, в нем приведены и в достаточной
степени мотивированы выводы относительно виновности осужденного, квалификации
преступления. Описание преступного деяния соответствует требованиям п.1 ст.307
УПК РФ, судом указано место, способ совершения преступления, форма вины, мотив,
а также действия Давидяна Х.С., необходимые для квалификации. Вопреки доводам жалобы,
каких-либо противоречий, сомнений и несоответствий фактическим обстоятельствам
дела в нем не содержится.
Другие
доводы апелляционной жалобы осужденного проверены судом
апелляционной инстанции и отклоняются как несостоятельные, поскольку направлены
на переоценку исследованных судом доказательств, оспаривание выводов суда о
виновности, которые являются законными и обоснованными. В приговоре, вопреки
доводам апелляционной жалобы, были приведены все необходимые доказательства, на
которых основаны выводы суда, а также дана оценка тем доказательствам, которые
судом были отвергнуты, юридическая оценка действий осужденного мотивирована
надлежащим образом.
Существенных нарушений норм уголовно-процессуального закона,
неправильного применения уголовного закона, влекущих за собой отмену приговора
или его изменение, по делу не допущено.
На основании вышеизложенного, руководствуясь статьями
389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
приговор Ленинского районного суда г.Ульяновска от 3 августа
2020 года в отношении Давидяна Хачатура
Сергеевича оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без
удовлетворения.
Председательствующий