УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Завгородняя Т.Н.
Дело № 33-4453/2019
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р
Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск 12 ноября 2019 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего
Маслюкова П.А.
судей Мирясовой Н.Г.,
Калашниковой Е.В.
при секретаре
Шумеевой Е.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной
жалобе представителя Харитонова Виктора Сергеевича – Поповой Натальи
Владимировны на решение Новоспасского районного суда Ульяновской области от 12
июля 2019 года по делу № 2-110/2019, по которому постановлено:
исковые требования Харитонова Виктора Сергеевича к
Кобылинской Марии Ивановне, Кобылинскому Владимиру Юрьевичу о признании сделок
недействительными, применении
последствий недействительности сделок, признании права собственности на жилой
дом и земельный участок в порядке наследования, оставить без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Мирясовой Н.Г., объяснения Харитонова
Виктора Сергеевича, его представителя Поповой Натальи Владимировны,
поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя Кобылинского В.Ю. -
Надеждиной Марии Васильевны, полагавшей решение законным и обоснованным,
судебная коллегия
установила:
Харитонов В.С. обратился в суд с исковым заявлением к
Кобылинской М.И. о признании сделок недействительными, применении последствий
недействительности сделок, признании права собственности на жилой дом и
земельный участок в порядке наследования.
В обоснование заявленных требований указал, что его отец Х***
С.А., являлся собственником земельного участка площадью 859,8 кв.м.,
кадастровый номер *** и жилого дома с принадлежностями площадью 28,3 кв.м.,
расположенных по адресу: ***.
Х*** С.А. и Кобылинская М.И. 11.06.2008 зарегистрировали
брак.
2 июня 2014 года между Х*** С.А. и Кобылинской М.И. был
заключен договор дарения земельного участка и жилого дома.
Считает,
что на момент заключения договора дарения Х*** С.А. не понимал значение своих
действий и не мог руководить ими, в связи с чем сделка дарения является
недействительной.
В силу возраста (*** года), наличия заболеваний и отсутствия
опыта в жилищно-правовых вопросах (4 класса образования), Х*** С.А. находился в
состоянии, в котором не мог осознавать характер и значение своих действий и
руководить ими, заблуждался в характере и юридических последствиях совершенной
сделки. Ответчик Кобылинская М.И., вступила в брак по расчету, с целью
завладеть имуществом, воспользовалась состоянием здоровья и юридической безграмотностью Х*** С.А.,
убедила его подписать договор дарения, в результате которого, отец истца при
жизни лишился единственного жилья, что также свидетельствует о нарушении
адекватного формирования у него цели сделки.
Просил суд признать недействительными (ничтожными) договор
дарения от 2 июня 2014 года, заключенный между Х*** С.А. и Кобылинской М.И.,
договор дарения от 24 января 2019 года, заключенный между Кобылинской М.И. и
Кобылинским В.Ю. в отношении земельного участка площадью 859,8 кв.м., и жилого
дома общей площадью 28,3 кв.м., с принадлежностями, расположенных по адресу: ***,
применить последствия недействительности сделок.
Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих
самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: Федеральное
государственное бюджетное учреждение «Федеральная кадастровая палата Росреестра
по Ульяновской области», нотариус нотариального округа Новоспасский район Ульяновской области Бимеев И.И. В качестве
соответчика привлечен Кобылинский В.Ю.
Рассмотрев заявленные требования по существу, суд принял
приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе представитель Харитонова В.С. –
Попова Н.В. не соглашается с решением суда. Просит решение суда отменить,
принять по делу новое решение об удовлетворении иска. В обоснование апелляционной жалобы указано, что в основу
решения положены выводы суда, основанные на заключении комиссионной
судебно-психиатрической экспертизы. Однако, в экспертном заключении отсутствует
ответ на первый вопрос страдал ли Х*** С.А. каким либо психическим
заболеванием. Из заключения невозможно понять, чем обоснованы сделанные
комиссией выводы, о каких убедительных данных, на отсутствие которых ссылается
экспертная комиссия, идет речь. Не понятно, по какой причине эксперты
уклонились сделать вывод, хоты бы вероятный, что предусмотрено в рамках
судебно-психиатрической экспертизы. Также отсутствует исследование мотива
совершенной сделки.
Считает, что вывод суда о том, что рецензия на заключение
судебной экспертизы, представленная истцом, не доказывает неправильности и
необоснованности судебного заключения экспертов, поскольку объектом
исследования специалиста являлось непосредственно заключение экспертов, а не
собранные при рассмотрении спора по существу доказательства, является
некорректным. Истцом была представлена рецензия, которая выявила и указала на
процессуальные и профессиональные нарушения при составлении комиссией экспертов
судебной экспертизы. Данная рецензия была представлена в дело как
доказательство недопустимости и недостоверности судебной экспертизы в качестве
доказательства.
Отмечает, что вывод суда о том, что Х*** С.А. безусловно страдал рядом
тяжелых заболеваний, но ни одно из перечисленных доказательств не
свидетельствует о развитии у него психического расстройства, является
необоснованным. Сделкоспособность может быть утрачена не только при психическом
расстройстве, но и при психосоматическом расстройстве на фоне тяжелых заболеваний.
В целом выражает несогласие с выводами судебного эксперта и заключением
судебной экспертизы. Суд необоснованно отказал в проведении повторной
психолого-психиатрической экспертизы.
Указывает, что ссылка суда на то, что дееспособность Х***
С.А. неоднократно проверялась нотариусами является необоснованной, так как
дееспособность устанавливает суд, на основании заключения врачебной комиссии, а
нотариус определяет оценочно, на визуальном, вербальном и обонятельном уровне.
По мнению автора жалобы, суд критически отнесся к показаниям допрошенных
свидетелей, указав, что данные показания носят субъективный характер, не
подтверждаются иными доказательствами. Данный вывод является несостоятельным,
суд не мотивировал причину такой оценки. Суд безосновательно посчитал, что
истцом не представлено доказательств, подтверждающих, что Х*** С.А. заблуждался
относительно природы сделки, что стороны, заключая договор дарения,
преследовали иные цели, чем предусматривает договор. Доказательства, представленные
суду истцом, являются относительными, допустимыми, достоверными,
взаимосвязанными и дополняющие друг друга, тогда как со стороны ответчика не
было представлено ни одного доказательства, опровергающего обстоятельства,
изложенные в исковом заявлении и представленные истцом доказательства.
В возражениях на апелляционную жалобу Кобылинская М.И. просит
решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без
удовлетворения.
В силу требований статей 167, 327 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает
возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле,
которые надлежащим образом извещались о времени и месте рассмотрения дела.
Согласно части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в
пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и
возражениях относительно жалобы, представления.
Проверив материалы дела в пределах доводов, изложенных в
апелляционной жалобе, обсудив их, судебная коллегия не находит оснований для
отмены либо изменения решения суда.
Суд
первой инстанции, оценив в совокупности по правилам статьи 67
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации имеющиеся
доказательства, в том числе и заключение экспертов, в соответствии с которым
каких-либо психических нарушений до, в момент составления договора дарения,
способных повлиять на свободу волеизъявления, у Х*** С.А. не выявлено, с учетом
фактических обстоятельств дела, пришел к выводу о том, что даритель по своему
психическому состоянию при составлении и подписании договора дарения понимал
значение своих действий и мог руководить ими, в связи с чем отказал в иске о
признании оспариваемого договора недействительным.
Судебная
коллегия согласна с такими выводами суда, они мотивированы, соответствуют
фактическим обстоятельствам дела, представленным доказательствам, требованиям
закона.
Согласно
п. 1 ст. 572
Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель)
безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в
собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу
либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед
собой или перед третьим лицом.
В
соответствии со ст. 177
Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным,
но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был
способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть
признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи
права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Исходя
из смысла указанной статьи,
для удовлетворения заявленных требований необходимо одновременное установление
наличия у лица заболевания и факта того, что имеющееся у лица заболевание или
расстройство лишало его возможности понимать значение своих действий и
руководить ими.
Юридически
значимым и подлежащим доказыванию в пределах заявленного по основанию,
предусмотренному ст. 177
Гражданского кодекса РФ, иска является вопрос, мог ли Х*** С.А. на момент
подписания договора дарения 02.06.2014 г., понимать значение своих действий и
руководить ими. Бремя доказывания юридически значимых обстоятельств по данной
категории дел лежит на истце и в силу положений ст. 56
Гражданского процессуального кодекса РФ является его обязанностью.
Для разрешения возникших вопросов и проверки доводов истца о
неспособности Х*** С.А. отдавать отчет своим действиям на момент совершения
договора дарения 02.06.2014 г. на основании определения Новоспасского районного
суда Ульяновской области от 28.05.2019 г. по делу была назначена комиссионная
посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению экспертной комиссии ГКУЗ
"Ульяновская областная клиническая психиатрическая больница имени В.А.
Копосова" № 1607 от 17.06.2019 г. анализ представленных материалов дела и
медицинской документации привел экспертов к выводу, что убедительных данных о
том, что Х*** С.А. в 2014 году страдал каким-либо хроническим психическим
расстройством, лишающим его способности понимать значение своих действий и
руководить ими в момент заключения договора дарения 02.06.2014 г., в материалах
гражданского дела и медицинской документации не имеется.
То
обстоятельство, что Х*** С.А. страдал различными заболеваниями длительное время
и принимал медицинские препараты не свидетельствуют о том, что данные
обстоятельства лишали его возможности понимать значение своих действий и
руководить ими в момент совершения договора дарения в июне 2014 года.
Допустимых и достоверных доказательств того, что Х*** С.А. в момент совершения
данной сделки не был способен понимать значение своих действий или руководить
ими, не представлено суду.
Не
могут служить основанием к отмене решения суда и доводы апелляционной жалобы о
ненадлежащей оценке судом показаний свидетелей, поскольку они направлены на
переоценку доказательств. Оснований, давать доказательствам по делу иную оценку,
отличную от оценки, изложенной в решении, не имеется.
Доводы
жалобы о том, что суд необоснованно принял во внимание выводы рецензии врача С***
Н.С., не состоятельны. Суд первой инстанции давая оценку данному документу,
правильно указал, что рецензия является лишь мнением лица, не привлеченного к
участию в деле в качестве специалиста, не предупрежденного об уголовной
ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Ссылки
в жалобе на отсутствие в заключение экспертизы
вывода о том, страдал ли Х*** С.А. каким либо психическим либо иным
расстройством на момент совершения сделки, также не влекут отмену решения суда,
поскольку не влияют на правильность его вывода о том, что данных за то,
что момент заключения оспариваемого
договора дарения не мог понимать значение своих действий и руководить ими в
медицинских документах и в материалах дела не имеется. В судебном заседании
эксперт К*** О.В. ответила на поставленные вопросы сторон, а также подтвердила
изложенные в экспертном заключении выводы.
Таким
образом, проведенная по делу экспертиза не вызывает сомнений в правильности или
обоснованности заключения, не содержит противоречий. У суда отсутствовали,
установленные статьей 87 ГПК РФ основания для проведения повторной экспертизы. Таких
оснований не установил и апелляционный суд.
При
таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу об
отсутствии правовых оснований для признания недействительным договора дарения
квартиры, заключенного 02 июня 2014 года между Харитоновым В.С. и Кобылинской
М.И., о применении последствий недействительности сделки.
Иных
юридически значимых доводов, являющихся основанием для отмены решения суда
первой инстанции, в апелляционной жалобе не содержится.
Учитывая
требования закона и установленные судом обстоятельства, суд правильно разрешил
возникший спор. Оснований для отмены решения суда первой инстанции в
апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330
Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации, не имеется.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Новоспасского районного суда Ульяновской области от
12 июля 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя
Харитонова Виктора Сергеевича – Поповой Натальи Владимировны – без
удовлетворения.
Председательствующий Судьи