УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
Судья: Костычева
Л.И. Дело
№ 22-647/2019
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Ульяновск 17
апреля 2019 года
Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного
суда в составе:
председательствующего Сенько
С.В.,
судей Бескембирова
К.К. и Мещаниновой И.П.,
прокурора Чашленкова Д.А.,
адвоката Гораш
Е.В.,
секретаря судебного заседания Толмачёвой А.В.,
с участием осуждённого Пугачёва Ю.Ф., потерпевшего В*** Ю.В.
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по
апелляционному представлению государственного обвинителя, прокурора
Кузоватовского района Ульяновской области Логинова Д.А., апелляционным жалобам
адвоката Гораш Е.В. и потерпевшей В*** М.И. на приговор Новоспасского районного
суда Ульяновской области от 15 февраля 2019 года, которым
ПУГАЧЁВ Юрий Федорович,
***
осуждён по части первой статьи 105 УК Российской Федерации к
лишению свободы на девять лет с отбыванием наказания в исправительной колонии
строгого режима.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем
поведении изменена на заключение под стражу. Пугачёв Ю.Ф. взят под стражу в
зале суда. Срок наказания постановлено исчислять с 15 февраля 2019 года.
Постановлено взыскать с Пугачёва Ю.Ф. компенсацию морального
вреда:
‑ в пользу В*** М*** И*** в размере 100 000
руб.;
‑ в пользу Вдовина Ю*** В*** в размере
500 000 руб.
Постановлено взыскать с Пугачёва Ю.Ф. процессуальные
издержки в доход федерального бюджета Российской Федерации в размере 1650 руб.
00 коп., связанные с оплатой труда адвоката Ломановской Е.В., и 1100 руб. 00
коп., связанные с оплатой труда адвоката Демуры Н.В.
Решен вопрос о вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Бескембирова К.К., выступления
осуждённого Пугачёва Ю.Ф., адвоката Гораш Е.В., потерпевшего В*** Ю.В. и
прокурора Чашленкова Д.А.,
судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Пугачёв Ю.Ф. признан виновным в убийстве В*** В.Ф.
Преступление совершено 13 апреля 2018 года в с. Еделево Кузоватовского района
Ульяновской области.
В апелляционном представлении государственный обвинитель,
прокурор Кузоватовского района Ульяновской области Логинов Д.А., не согласен с приговором
суда. Он считает, что суд учел не в полной мере требования статей 6, 299, 307
УК Российской Федерации, поскольку наказание, назначенное Пугачёву Ю.Ф., не
соответствует его личности, характеру и степени общественной опасности
совершенного преступления, обстоятельствам его совершения. Кроме того, суд не
учёл обстоятельство, отягчающее наказание, ‑ совершение преступления в
состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, поскольку именно нахождение осуждённого в состоянии алкогольного опьянения способствовало совершению преступления. Это подтвердили свидетели В*** С.С., Б*** О.И.
и сам осужденный. Государственный обвинитель считает, что данное отягчающее
обстоятельство подлежит включению в приговор суда с усилением назначенного Пугачёву
Ю.Ф. наказания.
На основании изложенного
в представлении государственного обвинителя ставится вопрос об отмене приговора
в отношении Пугачёва Ю.Ф. и вынесении нового обвинительного приговора.
В апелляционной жалобе потерпевшая В*** М.И. не согласна с
приговором суда, поскольку считает, что Пугачёв Ю.Ф. не мог убить её мужа. По
её мнению, Пугачёву Ю.Ф. назначено чрезмерно суровое наказание. Она отказывается
от получения компенсации морального вреда в размере 100 000 руб., т.е.
отказывается в полном объёме.
На основании вышеизложенного В*** М.И. просит отменить
приговор в отношении Пугачёва Ю.Ф.
В своей апелляционной жалобе адвокат Гораш Е.В., защитник
осужденного Пугачёва Ю.Ф., не согласна с приговором по следующим основаниям.
По мнению стороны
защиты, вероятность
того, что смерть В*** В.Ф, не носила криминальный характер достаточно велика. Изначально предварительное следствие
также не усмотрело в смерти потерпевшего признаки преступления. Но впоследствии
Пугачёву Ю.Ф. было предъявлено обвинение в неосторожном убийстве. Судом
Пугачёву Ю.Ф. была назначена условная мера наказания. Однако в апелляционном
постановлении Ульяновского областного суда от 14 ноября 2018 года
преимущественное значение было уделено показаниям свидетелей Б*** О.Н и В***
С.С., данных на стадии предварительного следствия (в том числе на следственных
экспериментах). Показания этих свидетелей были проанализированы без учёта
других материалов дела, что в конечном итоге и привело к неверному выводу о наличии
в действиях Пугачёва Ю.Ф. состава боле тяжкого преступления.
Из
обвинительного заключения по уголовному делу в отношении Пугачёва Ю.Ф. следует,
что он совершил умышленное убийство В*** В.Ф. «на почве личных неприязненных
отношений, требуя от последнего прекратить нецензурно выражаться». Между тем, в
ходе предварительного следствия, а также в ходе судебного разбирательства не
было установлено наличие неприязненных отношений между Пугачёвым Ю.Ф. и В***
В.Ф. Кроме того в обвинительном заключении не указан мотив действий Пугачёва
Ю.Ф.
В приговоре
суда относительно мотива судом было указано следующее: «мотивом, послужившим
причиной того, что Пугачёв Ю.Ф. столкнул В*** В.Ф. с крыльца, явилась внезапно
возникшая в ходе конфликта личная неприязнь, вызванная нецензурной брани со
стороны потерпевшего, и невыполнение требования Пугачёва Ю.Ф. прекратить
высказывание». По мнению защитника, подобная формулировка явно выходит за рамки
предъявленного обвинения. Фактически суд констатирует наличие такого
мотива, который Пугачёву Ю.Ф. не был предъявлен. В предъявленном обвинении нет указания
о «внезапно возникшей» неприязни и о «невыполнение требований прекратить
высказывание».
Государственный
обвинитель в суде выразил версию, согласно которой Пугачёв Ю.Ф. убил В*** В.Ф.
«за то, что он ругался на бога». Между тем, по мнению защитника, в сельской
местности нецензурная брань является обычным делом, и убивать из-за этого никто
никогда не будет.
Вопреки
выводам, изложенным в приговоре суда, даже на стадии предварительного
следствия Пугачёв Ю.Ф. не говорил о возникновении конфликта с В*** В.Ф. Во
время допроса в
качестве подозреваемого Пугачёва Ю.Ф говорил прямо противоположное, что
конфликтов между нами не было. Фактически, необоснованно делая противоположный вывод, суд
исказил показания Пугачёва Ю.Ф.
В ходе
предварительного следствия, а также в ходе судебного заседания какой-либо
заинтересованности Пугачёва Ю.Ф. в смерти В*** В.Ф. также не было установлено.
Кроме того,
из содержания обвинительного заключения следует, что показания Пугачёва Ю.Ф. в
ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого
приведены в обвинительном заключении в качестве доказательств, подтверждающих
вину Пугачёва Ю.Ф. Между тем они фактически являются доказательством стороны
защиты, поскольку Пугачёв Ю.Ф. не признает свою вину. Какой-либо оценки данный
факт не получил.
В протоколе
ознакомления Пугачёва Ю.Ф. и его защитника с материалами уголовного дела
отсутствуют сведения об ознакомлении с материалами уголовного дела адвоката
Демуры Н.В. Кроме того, в ходе судебного заседания Пугачёв Ю.Ф. заявил, что ему
не принадлежит запись от его имени об ознакомлении с материалами уголовного
дела в полном объёме, без ограничений во времени, в присутствии защитника
Демуры Н.В., заявлений ходатайств не имеет, а также подпись в данном протоколе
выполнена не им, а иным лицом.
На момент
заявления первого ходатайства (в начале судебного заседания) о возвращении
уголовного дела прокурору ей не был известен данный факт, в связи с чем в
ходатайстве и было указано, что вышеуказанная запись сделана Пугачёвым Ю.Ф.
Из анализа
подписей Пугачёва Ю.Ф. в иных протоколах следственных действий в уголовном деле
и собственноручно выполненных им записей следует, что в других протоколах
подпись Пугачёва Ю.Ф выполнена по-другому, а собственноручно сделанные записи
выполнены другим почерком.
В настоящее
время по факту фальсификации протокола ознакомлении Пугачёва Ю.Ф. с материалами
уголовного дела подано заявление в СУ СК РФ по Ульяновской области
(соответствующее заявление было приобщено к материалам уголовного дела).
В ходе
судебного заседания была допрошена следователь Н*** Т.С., которая утверждала,
что действительно знакомила Пугачёва Ю.Ф. с материалами дела. Однако, невзирая
на многочисленные вопросы адвоката, она в судебном заседании так и не смогла
ответить даже приблизительно, какая норма содержится в части пятой статьи 217
УПК Российской Федерации.
Вышеизложенное
указывает, что обязанность по ознакомлению обвиняемого Пугачёва Ю.Ф. и его
адвоката Демуры Н.В. с материалами дела в соответствии с частью первой статьи
217 УПК Российской Федерации и по разъяснению положений части пятой статьи 217
УПК Российской Федерации не была исполнена. Следовательно, в данном случае, грубейшим
образом было нарушено право Пугачёва Ю.Ф. на защиту.
Из показаний
свидетеля Д*** Д.А.следует, что когда он прибыл на место происшествия, то не
было каких-либо признаков преступления, о криминальном характере смерти В***
В.Ф. Согласно показаниям допрошенного в ходе судебного заедания эксперта И*** O.A. имеющийся комплекс телесных
повреждений у В*** В.Ф. мог быть получен от падения с крыльца; но это не
обязательно может свидетельствовать о криминальном характере вышеуказанных повреждений.
Кроме того эксперт И*** O.A. пояснил, что смерть В*** В.Ф. наступила в короткий
промежуток времени – до нескольких десятков секунд; в данный промежуток времени В*** В.Ф. мог
совершать только двигательные движения руками и ногами.
Свидетели Б***
О.Н. и В*** С.С. пояснили, что причиной изменения ими своих показаний были
психологическое воздействие на них и угрозы со стороны сотрудников
правоохранительных органов. В ходе судебного заседания свидетели Б*** О.H. и В*** С.С. подтвердили свои первоначально данные в
ходе предварительного следствия показания о том, что они не видели, чтобы
Пугачёв Ю.Ф. сталкивал потерпевшего с крыльца.
Также
следует отметить, что проводимые с участием свидетелей Б*** О.Н. и В*** С.С.
следственные эксперименты проводились не на месте обнаружения трупа В*** В.Ф.,
а в другом жилом помещении и, в принципе, не могли отразить механизм падения
потерпевшего В*** В.Ф.
Кроме того,
полученная в ходе следственных экспериментов информация по многим
обстоятельствам является противоречивой и непоследовательной.
Так, в ходе
следственного эксперимента от 6 июня 2018 г. (достоверность которого свидетель
Б*** О.Н. в ходе судебного заседания не подтвердила) на фото № 1 свидетель
Б*** О.Н. расположила манекен (показывающий положение потерпевшего В*** В.Ф.)
следующим образом: голова слева, ноги справа согнуты в коленях, спиной
к краю стола. На
фото № 2, показывая, как Пугачёв Ю.Ф. якобы наносит удар В*** В.Ф., Б***
О.Н.располагается за спиной манекена. Если перенести данное действие на место
происшествия, то получится, что Пугачёв Ю.Ф. нанося удар В*** В.Ф.,
располагался за краем крыльца, то есть стоял на земле (при высоте крыльца в 1,5
метра). Подобной информации нет даже в версии стороны обвинения. На фото
№ 3 видно, что манекен расположен уже в противоположном
направлении: лицом (а не спиной) к краю крыльца и в положении, противоположном положению на
фото № 1 (если перевернуть фотографию, то голова получится справа, а ноги
слева). На фото № 8 не указано, что потерпевший «залетел» головой и туловищем
под крыльцо.
В ходе
данного следственного эксперимента не было установлено место,
с которого свидетель Б***
О.Н. могла наблюдать обстоятельства падения В*** В.Ф. Из её показаний на
предварительном следствии и в судебном заседании следует, что во время
употребления спиртного она стояла на ступеньках крыльца, ниже
того места, где
располагались В*** В.Ф., В*** С.С. и Пугачёв Ю.Ф. Из данного положения Б***
О.Н. не могла видеть обстоятельства падения В*** В.Ф., поскольку видимость загораживало само
высокое крыльцо. По крайней мере, в ходе следственного эксперимента факт возможности
Б*** О.Н. видеть падение В*** В.Ф. не был установлен.
В ходе
следственного эксперимента с участием свидетеля В*** С.С. (достоверность
которого свидетель также в ходе судебного заседания не подтвердил) данный
свидетель, как это видно на фото № 1, расположил манекен не так, как это
показывала свидетель Б*** О.Н. В частности, манекен лежал не спиной, а
лицом к краю крыльца «солдатиком», а его ноги не были согнуты в коленях.
На фото № 3 видно,
как свидетель В*** С.С. толкает манекен вниз ногами, голова при этом лежит на
крыльце. На фото № 5 свидетель В*** С.С. также не показывает, что
потерпевший В*** В.Ф. «залетел» головой и туловищем под крыльцо.
Вышеуказанный
анализ следственных экспериментов свидетельствует о том, что свидетели Б***
О.Н. и В*** С.С. не смогли достоверно воспроизвести механизм нанесения
повреждений Пугачёвым В.Ф. потерпевшему В*** В.Ф., и, кроме того, их версии
расположения и падения В*** В.Ф противоречат друг другу. Вышеуказанные обстоятельства
свидетельствуют о недостоверности сведений, полученных в ходе следственного
эксперимента.
Все
вышеупомянутые несоответствия и противоречия в показаниях свидетелей Б*** О.Н.
и В*** С.С. были озвучены ею в ходе судебного заседания; и было совершенно
логично ожидать, что суд, по крайней мере, попытается обратить на это внимание
и как-то все это объяснить. Однако, вывод, сделанный в приговоре суда (о том,
что суд берет за основу показания Б*** О.Н. и В*** С.С. на предварительном
следствии, поскольку они их «подтвердили» в ходе следственного эксперимента)
свидетельствует о том, что суд просто не пожелал заметить все вышеуказанные
противоречия.
По мнению
защитника, единственный вывод, который можно сделать из анализа показаний Б***
О.Н и В*** С.С. в ходе следственных экспериментов, это то, что они не имеют
представления о том, что нужно показывать.
В приговоре
суд также сделал вывод о том, что Ч*** A.B. на момент допроса свидетелей В***
С.С. и Б*** О.Н. «не располагал» заключением судебно-медицинских экспертиз о
причинах смерти В*** В.Ф. и характере телесных повреждений. Данный вывод суда
также является ошибочным. Из материалов дела следует, что была телефонограмма,
следовательно, Ч*** A.B. было известно о характере телесных повреждений,
обнаруженных у В*** В.Ф. В телефонограмме, среди прочих повреждений, была
указана ссадина около правого уха. Впоследствии при проведении
судебно-медицинской экспертизы было установлено, что данная ссадина могла быть
получена при падении на запчасти. Однако на момент проведения следственного
эксперимента с участием свидетеля Б*** О.H. последняя
(на фото № 2) продемонстрировала удар, который будто бы нанёс Пугачёв Ю.Ф.
в область ушной раковины (но уже левой) потерпевшего В*** В.Ф. Однако ввиду абсурдности
показаний Б*** О.Н. в части нанесения данного удара, он даже не был вменен
Пугачёву Ю.Ф., согласно предъявленному обвинению. Данный факт
свидетельствует о том, что обвинение Пугачёва Ю.Ф. формировалось искусственно.
Согласно
протоколу осмотра места происшествия с участием потерпевшей В*** М.И. и
фотографиям, приложенным к протоколу осмотра, труп её мужа был обнаружен
наполовину под крыльцом (труп лежал на спине по пояс под крыльцом, ноги
скрещены, руки лежали вдоль корпуса).
Место
обнаружения трупа и положение, в котором он находился, полностью противоречит
показаниям свидетелей Б*** О.Н. и В*** С.С., данным на стадии предварительного
следствия, поскольку согласно данной версии, потерпевший упал возле
крыльца и «залететь»
головой и туловищем под крыльцо (примерно на 70 см) никак не мог.
Согласно
обвинению, предъявленному Пугачёву Ю.Ф., в результате действий Пугачёва Ю.Ф. «В***
В.Ф. упал с высоты около 1,5 метров на землю, ударившись головой и туловищем о
поверхность земли и находящиеся на ней предметы, и скончался на данном
месте (на которое
упал, а не на каком-то другом и не под крыльцом).
Фактически
2-я версия показаний свидетелей Б*** О.Н.и В*** С.С. в ходе предварительного
следствия, которая была судом взята за основу, противоречит фактическим
обстоятельствам дела, не соответствует месту обнаружения трупа В*** В.Ф.
Ответа на
вопрос о том, каким образом В*** В.Ф. оказался по пояс под крыльцом, в
материалах дела не имеется.
Вышеуказанному
факту в приговоре суда не дано оценки. Между тем данный факт явно не
соответствует показаниям свидетелей Б*** О.Н. и В*** С.С., взятыми судом за
основу.
Потерпевшая
В*** М.И. настаивала на том, что запчасти лежали не возле крыльца, а
исключительно под крыльцом и труп мужа был ею обнаружен лежащим между данными
запчастями.
Согласно
заключения медико-криминалистической судебной экспертизы было установлено, что
переломы 4,5 правых ребер могли образоваться при последующем падении на спину при
условии, что при
этом под спиной были вступающие тупые твердые предметы «железки от мотоцикла».
Как было
указано ею ранее, с учётом того, что потерпевший В*** В.Ф. после получения
повреждений не мог совершать активных действий, то после падения он мог лежать
только возле крыльца,
но никак не под ним.
В ходе
судебного заседания эксперт С*** Н.В. пояснил, что на момент проведения
экспертного исследования ему не была известна информация о том, что после
причинения телесных повреждений потерпевший мог жить лишь несколько секунд и не
мог передвигаться. Место падения В*** В.Ф. он не исследовал и потому не может сказать, была ли
поверхность ровной или нет. Эксперт пояснил, что при назначении экспертного
исследования не ставился вопрос о возможности падения потерпевшего В***
В.Ф. таким образом, что он мог по пояс оказаться лежащим на спине под крыльцом
перед ним. При этом он не говорил в судебном заседании, что при
проведении следственного эксперимента в условиях, приближенных к реальным, его
выводы изменятся лишь «незначительно», а также не говорил, что провести данный
следственный эксперимент «практически невозможно» (эксперт и не может об этом
судить, поскольку он не следователь).
Следовательно,
проведенная по делу медико-криминалистическая судебная экспертиза не может быть
объективной без учёта сведений о невозможности потерпевшего после получения
травмы совершать активные действия, без учета информации об отсутствии возле
крыльца запчастей, без проведения следственного эксперимента в реальных
условиях и без ответа на вопрос о возможности потерпевшего упасть с крыльца
таким образом, чтобы оказаться под крыльцом. Ответ на вопрос, каким образом
потерпевший *** В.Ф. мог получить телесные повреждения в виде переломов 4-5
правых ребер, если упал не на запчасти, не получено.
С учетом
изложенного в ходе судебного заседания адвокатом было заявлено ходатайство о
проведении комиссионной судебной экспертизы для того, чтобы она дала ответы на
следующие вопросы:
‑ мог
ли потерпевший В*** В.Ф. после получения всего комплекса телесных повреждений
совершать активные действия, и если мог, то какой промежуток времени? (следует
отметить, что в рамках проведенных по данному делу судебных экспертиз, ответа
на этот вопрос получено не было).
‑ через
какой промежуток времени наступила смерть В*** В.Ф. после получения всего
комплекса телесных повреждений?
‑ возможно
ли образование всего комплекса телесных повреждений у В*** В.Ф. при
обстоятельствах, указанных свидетелем В*** С.С. в ходе допроса от 6 июня 2018
года, а также при проведении следственного эксперимента с его участием, и с
учётом факта нахождения В*** В.Ф. лежащим на спине по пояс под крыльцом с
учетом возможности (либо невозможности) совершения активных действий после
получения всего комплекса телесных повреждений;
‑ возможно
ли образование всего комплекса телесных повреждений у В*** В.Ф. при
обстоятельствах, указанных свидетелем Б*** О.Н. в ходе допроса от 6 июня 2018 года, а также при
проведении следственного эксперимента с его участием, с учетом факта нахождения
В*** В.Ф. лежащим на спине по пояс под крыльцом с учетом возможности (либо невозможности)
совершения активных действий после получения всего комплекса телесных повреждений.
Судом в
удовлетворении данного ходатайства необоснованно было отказано. Между тем,
согласно сложившейся практике, по всем уголовным делам об умышленном убийстве
комиссионная судебно-медицинская экспертиза проводится в обязательном порядке.
Кроме того,
в ходе судебного заседания потерпевшая В*** М.И. пояснила, что стопы
мужа и руки были полностью в грязи, что свидетельствует о том, что он при помощи рук поднялся
(от чего и испачкал руки), после чего босыми ногами ходил по земле (от чего
испачкал ноги). Следовательно, падение потерпевшего В*** В.Ф., произошедшее в
присутствии Пугачёва Ю.Ф. и свидетеля В*** С.С., не привело к тяжким телесным
повреждениям. В ходе судебного заседания Пугачёв Ю.Ф. категорически настаивал
на том, что перед уходом от В*** В.Ф. последний с ними разговаривал (в
частности, сказал, что скоро встанет сам).
При таких
обстоятельствах имеются все основания считать, что телесные повреждения были
получены В*** В.Ф. при иных обстоятельствах. Однако данный довод был
необоснованно отвергнут судом, поскольку является предположением.
Именно в
целях устранения всех противоречий и предположений и было заявлено стороной защиты
ходатайство о проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы.
В связи с вышеизложенным адвокат Гораш Е.В. просит приговор
суда в отношении Пугачёва Ю.Ф. отменить, а дело направить прокурору Кузоватовского
района Ульяновской области.
В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Гораш Е.В.
прокурор Логинов Д.А. считает, что доводы жалобы несостоятельны, поскольку в
судебном заседании достоверно установлена вина Пугачёва Ю.Ф. в совершении преступления,
предусмотренного частью первой статьи 105 УК Российской Федерации. Вина его
подтверждается показаниями свидетелей В*** С.С. и Б*** О.Н., данными на
предварительном следствии, которые согласуются между собой, а также с
заключениями медицинский судебных экспертиз, и иными материалами уголовного дела.
В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Гораш Е.В.
потерпевший В*** Ю.В. считает, что доводы жалобы являются
несостоятельными, поскольку в судебном заседании достоверно установлена вина
Пугачёва Ю.Ф. Она подтверждается показаниями свидетелей В*** М.П.. В*** С.С., Б***
О.Н., Ч*** A.B., Д*** Д.А., экспертами С*** Н.В. и И*** O.A.
Детальное
изучение показаний свидетелей Б*** О Н. и В*** С.С., которые неоднократно
меняли свои показания в ходе судебного разбирательства, показывает следующее.
Б*** О.Н.
говорила о том, что на нее оказывали давление со стороны сотрудников
правоохранительных органов, которые угрожали ей, пугали тем, что заберут детей,
и потому она шла на поводу, делала все так, как ей указывали при допросах и
проведении следственного эксперимента. Между тем, когда ей предложили взять
диктофон и пойти к Пугачёву Ю.Ф., чтобы записать его разговор, она отказалась.
Аналогичный
случай произошел и со свидетелем В*** С.С., который также указывал на давление
со стороны сотрудников, которые запугивали его ограничением свободы. Кроме
того, он заявлял, что не видел что подписывает, не видел что написано в
протоколе. Однако сам же свидетель, получив повестку в зале суда, на следующий
день прилюдно демонстрировал опечатку в повестке, и что он теперь не В*** С.С.,
а В*** В.В.
Показания
данных свидетелей, которые они дали в ходе судебного разбирательства, могут
сказать лишь о том, что они всячески хотят помочь осужденному избежать наказания. Сами свидетели,
ни В*** С.С., ни Б*** О.Н., так и не смогли назвать ни имена, ни фамилии
сотрудников правоохранительных органов, которые оказывали давление. По мнению
потерпевшего, данные свидетели пытаются опровергнуть свои же показания данные 6
июня 2018 года.
Доводы
адвоката о фиктивности проведения следственных экспериментов и недостоверности
их выводов опровергнуты показаниями свидетеля Ч*** A.B. в ходе судебного разбирательства. Он
показал, что следственный эксперимент проводил он, и что он фиксировал то, что
демонстрировали свидетели.
Не согласен
автор возражений и с доводом о неознакомлении с материалами дела адвокатом
Демурой Н.В.
Ходатайство
защиты о назначении комиссионной судебной экспертизы отклонено обоснованно,
поскольку в судебном заседании на все возникшие вопросы сторон дал
исчерпывающие ответы эксперт И*** О.А., который в своём заключении указал, что активных действий потерпевший В***
В.Ф. совершать не мог, а могли быть только судороги; смерть наступила в короткий
промежуток времени.
Потерпевший
просит учесть тот факт, что свидетель Б***
О.Н. ранее сожительствовала с Пугачёвым Ю.Ф., а свидетель В*** С.С. находится с
ним в дружеских отношениях.
Что касается
ссылки на свидетеля Д*** Д.А., который прибыл на место происшествия в
домохозяйство В*** Ю.В., то он, не имея медицинского образования, опыта работы
в судебно-медицинской сфере и соответствующих навыков эксперта-криминалиста, не
мог установить каких-либо признаков свидетельствующих о криминальном характере
наступления смерти В*** В.Ф. Следственно-оперативная группа также не приезжала.
С учетом
изложенного полагает, что основания для удовлетворения апелляционной жалобы
адвоката отсутствуют.
В суде апелляционной инстанции адвокат Гораш Е.В. и
осуждённый Пугачёв Ю.Ф. поддержали доводы жалобы адвоката и потерпевшей и
возражали против доводов представления государственного обвинителя. Однако
прокурор Чашленков Д.А. и потерпевший В*** Ю.В., напротив, возражали против доводов
жалоб и поддержали доводы апелляционного представления государственного обвинителя.
Изучив материалы дела и проверив доводы апелляционных представления
и жалоб, судебная коллегия находит приговор суда законным и обоснованным, а
также справедливым.
Фактические обстоятельства по делу установлены правильно, а
виновность осуждённого доказана совокупностью исследованных в суде доказательств.
Как установлено
приговором суда, преступление совершено в селе Еделево Кузоватовского района
Ульяновской области при следующих обстоятельствах.
13 апреля 2018 года
во дворе домохозяйства В***, расположенного по адресу: ***, осуждённый Пугачев
Ю.Ф., находясь в состоянии алкогольного опьянения, в ходе ссоры с В*** В.Ф.,
возникшей на почве личных неприязненных отношений, осознавая общественную
опасность своих действий, предвидя возможность наступления общественно опасных
последствий в виде смерти, но относясь к ним безразлично, нанёс лежащему на
крыльце В*** В.Ф. один удар рукой по голове. После этого он умышленно сбросил В***
В.Ф. с крыльца вниз головой с
высоты около 1,5 метра на землю, отчего В*** В.Ф. упал, ударившись головой и
туловищем о поверхность земли и находящиеся на ней предметы, и скончался на
данном месте через непродолжительное время. В результате действий Пугачева Ю.Ф.
В*** В.Ф. были причинены телесные повреждения в виде закрытой тупой травмы
головы, шейного отдела позвоночника и спинного мозга, проявившейся следующими
повреждениями: ссадина в лобной области справа с кровоизлиянием в подлежащие мягкие
ткани, очаговое кровоизлияние под мягкую мозговую оболочку правой лобной доли,
кровоизлияния в мягкие ткани задней поверхности шеи в проекции переломов 4-5
позвонков, переломы 4-5 шейных позвонков, кровоизлияния над и под твердую
мозговую оболочку шейного отдела спинного мозга, кровоизлияние под мягкую
мозговую оболочку шейного отдела спинного мозга, осложнившейся отеком и
малокровием вещества шейного отдела спинного мозга и отеком головного мозга,
которая расценивается как тяжкий вред, причиненный здоровью человека по
признаку опасности для жизни в данном случае приведшая к наступлению смерти.
Кроме того, В*** В.Ф. были причинены повреждения в виде закрытой тупой травмы груди: локальные переломы 4-5 ребер справа по линии
между околопозвоночной и лопаточной линии, кровоизлияние в мягкие ткани грудной
клетки справа в проекции переломов ребер, ушиб сердца (по данным
гистологического исследования), которая расценивается как средней тяжести вред,
причиненный здоровью человека, по признаку длительного расстройства здоровья, а
также ссадина в области правой ушной раковины, которая как вред здоровью не
расценивается.
Обстоятельства преступления подробно изложены в приговоре
суда.
В суде первой инстанции Пугачев Ю.Ф. свою вину не признал.
Он показал, что в указанный день он вместе со свидетелем В*** С.С. пошёл к В***
В.Ф., где распивали спиртное на кухне в доме. Позже пришла свидетель Б*** О.Н.
Затем все они вышли во двор, где на крыльце продолжили распивать спиртное. Б***
О.Н. выпила с ними около трех рюмок и ушла. В*** В.Ф. сильно опьянел, его стало
тошнить, и потом упал с крыльца. Не подходя к В*** В.Ф., он (осуждённый) спросил, как тот себя
чувствует. В*** В.Ф. ответил, что полежит и потом сам зайдет в дом. После этого
он и В*** С.С. ушли домой. О смерти В*** В.Ф. ему стало известно от жителей
села в обеденное время.
Однако суд исследовал его показания, данные на стадии
предварительного следствия, согласно которым он показывал следующее.
После распития спиртного они вышли во двор дома и продолжили
распивать спиртное на крыльце, которое было высотой около 1,5 метров. В ходе распития
В*** В.Ф. сильно опьянел, лёг на край крыльца и стал жаловаться на жизнь,
ругаться на бога, то есть выражаться нецензурно. В*** В.Ф. был сильно пьяный и
мог упасть. Осуждённый просил его успокоиться и похлопал своей ладонью его по
лицу. Поскольку В*** В.Ф. не успокаивался, Пугачёв Ю.Ф. стал рукой хлопать его
по спине. В этот момент В*** В.Ф. сорвался с крыльца и упал вниз на землю. Как
именно В*** В.Ф. упал с крыльца ‑ он не видел, никакой помощи В*** В.Ф.
не оказывали. Никаких умышленных действий в отношении В*** В.Ф. он не совершал,
только хлопал рукой в область спины и уперся в правое плечо.
Данные показания осуждённый подтвердил в суде первой
инстанции.
Однако его виновность была доказана совокупностью
исследованных в судеб доказательств.
Из показаний потерпевшей В*** М.И. установлено следующее.
13 апреля 2018 года около 08 часов утра она уехала в
больницу, а муж остался дома; никого посторонних не было. По возвращении домой
около 12 час. 10 мин. она увидела во дворе на земле, наполовину головой под
крыльцом дома, лежал муж, который был мёртв. На его лице были ссадины, которых
ранее у него не было; никакими заболеваниями муж не страдал. Позже ей стало известно
от соседей, что в её отсутствие к ним домой приходили Пугачев Ю.Ф., В*** С.С. и
Б*** О.И. Она подтвердила, что под крыльцом лежали металлические запасные
части, с левой стороны крыльца лежала рама от мотоцикла, справа - деревянный
ящик. Муж лежал на земле между ними. Поверхность земли была неровная, во дворе
был ремонт. В результате смерти мужа ей причинен моральный вред, в связи с чем,
она просит взыскать с подсудимого
компенсацию морального вреда в сумме 100 000 рублей.
Судом были допрошен свидетель В*** С.С., из показаний
которого установлено следующее.
В указанный день он, Пугачев Ю.Ф., Б*** О.Н. и В*** В.Ф. на
крыльце дома последнего распивали спиртное. В*** В.Ф. опьянел, лег на краю
крыльца, поскольку его тошнило. При этом он выражался нецензурной бранью, в
связи с чем Пугачев Ю.Ф. делал ему замечания и просил успокоиться. При этом
Пугачев Ю.Ф. придерживал его за рукав, но ударов не наносил и не толкал. Когда
он налил Пугачеву Ю.Ф. спиртного, тот отпустил В*** В.Ф. и последний упал с
крыльца на землю головой вниз. Они подошли к нему и хотели помочь, но тот
ответил, что дойдет сам. Оставив В*** В.Ф. на земле в таком положении, они ушли
домой. О смерти ему стало известно от сестры. Уточнил, что Б*** ушла раньше за
15 минут.
Однако из исследованных в судебном заседании его показаний
установлено следующее.
Они (указанные лица) сидели на верхней площадке крыльца,
высотой около 2 метров от земли. В*** В.Ф. сидел на краю площадки, а Пугачев
Ю.Ф. ‑ возле него. Свидетель В*** С.С. сидел возле ступеней крыльца, а Б***
О.И. стояла внизу. В*** В.Ф. сильно опьянел, уже не мог сидеть и повалился на
бок. Перил на крыльце никаких не было. В*** В.Ф. пытался подняться и стал
ругаться нецензурно. Пугачеву Ю.Ф. это не понравилось и потребовал прекратить
ругаться. Однако В*** В.Ф., будучи достаточно пьяным, продолжал материться. В
связи с этим Пугачев Ю.Ф. ладонью нанёс В*** В.Ф. один не очень сильный удар в
область лица, просил успокоиться и прекратить ругаться нецензурно. Однако В***
В.Ф. не реагировал. Тогда Пугачев Ю.Ф. правой рукой уперся В*** В.Ф. в область
спины, ближе к шее и стал толкать последнего к краю крыльца. В*** В.Ф. лежал на
правом боку. Пугачев двигал В*** В.Ф. таким образом, чтобы сбросить того с
крыльца. В тот момент В*** В.Ф. сначала свисал головой вниз, а затем упал вниз
головой, после чего перевернулся и упал на спину. От падения раздался сильный
глухой хлопок. После падения В*** В.Ф. Б*** О.Н. сразу же убежала, а он и
Пугачев Ю.Ф. подошли к В*** В.Ф посмотреть, что с ним случилось. Однако последний
не подавал признаков жизни. Испугавшись случившегося, они быстро разошлись по
домам.
Свидетель пояснил суду при этом, что ранее он не говорил о
причастности Пугачева Ю.Ф. к смерти В*** В.Ф., так как находится с ним в
дружеских отношениях и не хотел его выдавать.
Свои показания свидетель В*** С.С. подтвердил в ходе
следственного эксперимента, продемонстрировав на манекене, каким образом
Пугачев Ю.Ф. столкнул В*** В.Ф. умышленно с крыльца вниз головой.
Из показаний свидетеля Б*** О.Н. установлено следующее.
Она, В*** В.Ф., Пугачев Ю.Ф. и В*** С.С. сидели на крыльце
во дворе, распивая спиртное. Опьянев, В*** В.Ф. свалился набок на край крыльца,
которое было высотой полтора метра и без ограждений. При этом он стал
выражаться нецензурно и жаловаться на жизнь. Потом она ушла домой, но в её
присутствии Пугачев Ю.Ф. ударов В*** В.Ф. не наносил, не толкал, а лишь держал
его; она не видела, как В*** В.Ф. упал с крыльца; кроме того, с места её
расположения она не смогла бы увидеть, как падал потерпевший.
Однако из её показаний, данных на стадии предварительного
следствия, установлены иные обстоятельства.
В указанный день по просьбе В*** В.Ф. она пришла к нему
домой и принесла спички. Там же находились Пугачев Ю.Ф. и В*** С.С. Все расположились
на крыльце и стали распивать спиртное; она также с ними выпила около двух
рюмок; она стояла около крыльца, на земле. В какой-то момент В*** В.Ф.
повалился на бок и стал выражаться нецензурно, в том числе и в адрес всех
присутствующих. Пугачев Ю.Ф. сделал ему замечание и просил успокоиться и не ругаться
матом, но В*** В.Ф. продолжал ругаться. Тогда Пугачев Ю.Ф. ладонью ударил В***
В.Ф. по лицу, затем взялся руками за шею В*** В.Ф. и за его одежду, сдвинул
голову и верхнюю часть туловища с крыльца и толкнул его вниз; при этом В***
В.Ф. упал головой вниз. Она видела, что В*** В.Ф. сначала врезался о землю
головой, лобной и правой височной областью; при этом шея у него изогнулась
назад. После чего тело В*** В.Ф. перевесило, и он упал на спину. Когда В***
Ю.Ф. упал на голову, то послышался какой-то хруст, а потом последовал глухой
удар спиной и ногами о землю. В*** В.Ф. ударился при падении о какие-то
металлические запчасти от мотоцикла. После падения В*** В.Ф. захрипел. От
увиденного Б*** О.Н. сильно испугалась, убежала домой и больше никуда не
выходила. Позже от жителей села ей стало известно о смерти В*** В.Ф. О том, что
она стала свидетелем произошедшего, она никому не говорила, так как боялась
Пугачева Ю.Ф.
Свои показания свидетель Б*** О.Н. подтвердила при
следственном эксперименте и с использованием манекена продемонстрировала
подробные обстоятельства нанесения Пугачевым Ю.Ф. удара в область лица В***
В.Ф. и механизм падения его с крыльца высотой около полутора метров головой
вниз.
Судом были допрошены также свидетели Ч*** А.В., Д*** Д.А.,
эксперты И*** О.А. и С*** Н.В., а также исследованы материалы дела: протокол
осмотра места происшествия трупа потерпевшего В*** В.Ф., заключение
судебно-медицинской экспертизы по трупу потерпевшего В*** В.Ф., заключение
судебной медико-криминалистической экспертизы, а также иные материалы
уголовного дела.
Так, в судебном заседании эксперт И*** О.А. подтвердил
выводы судебно-медицинской экспертизы о том, травма головы и шеи образована не
менее чем от двух травмирующих воздействий травмирующего предмета.
Кроме того и эксперт С*** Н.В. также подтвердил выводы
экспертизы. Он пояснил о механизме причинения переломов
шейных позвонков, показал, что переломы образовались в комплексе одной травмы,
в результате падения на голову лобной областью справа с последующим
запредельным переизгибанием шеи. При этом падение было вертикальным. Он
подтвердил, что механизм получения повреждений, указанный свидетелями,
соответствует действительности. В связи с этим проведение следственного
эксперимента непосредственно на месте происшествия не могло само по себе
существенно повлиять на его выводы.
Исследовав совокупность доказательств, суд пришёл к правильному
выводу о виновности осуждённого в совершении указанного преступления. Каждому
доказательству судом дана надлежащая оценка с точки зрения относимости,
допустимости и достоверности, а в совокупности – достаточности доказательств
для постановления обвинительного приговора.
При этом суд правильно положил в основу приговора показания
свидетелей Б*** О.Н. и В*** С.С., которые были даны на стадии предварительного
следствия, поскольку они были непосредственными очевидцами преступления. При этом
они давали показания об обстоятельствах, которые не были и не могли быть
заранее известны должностным лицам, приступившим к расследованию преступления,
но были известны лишь данным свидетелям и самому осуждённому. Достоверность их
показаний о виновности Пугачёва Ю.Ф. нашли в дальнейшем объективное
подтверждение и выводами судебных экспертиз, которые не были известны
свидетелям. Судом проверены и полностью исключены какие-либо неправомерные
действия должностных лиц правоохранительных
органов в отношении данных свидетелей, поэтому доводы о принуждении их к
даче заведомо ложных показаний о виновности осуждённого носят произвольный
характер. Сами свидетели также отрицали какое-либо давление должностных лиц и
склонение к даче определённых, то есть необъективных, показаний.
Судом были проверены
все доводы стороны защиты, проверены причины возникновения противоречий и были
устранены имевшиеся противоречия в результате тщательной проверки и анализа
доказательств.
Так, доводы о неполноте, необъективности и ошибочности
выводов экспертиз были опровергнуты путём допроса вышеупомянутых экспертов. В
связи с этим не было оснований для назначения комиссионной экспертизы. Что касается
версии стороны защиты о получении потерпевшим В*** В.Ф. повреждений при других
обстоятельствах носит произвольный характер, поскольку не основан на имеющихся
материалах дела.
Таким образом, каких-либо сомнений в виновности Пугачёва
Ю.Ф. в совершении данного преступления не имеется.
Уголовно-правовая оценка его действиям дана правильная.
Судом приведены в приговоре достаточно убедительные доводы о квалификации
действий осуждённого по части первой статьи 105 УК Российской Федерации,
об отсутствии неосторожности в действиях виновного. При этом судом указаны мотивы
и цель совершения преступления и приведена достаточно убедительная аргументация
выводов суда.
Нарушений норм
уголовно-процессуального законодательства, влекущих за собой отмену либо
изменение судебного решения, по делу не допущено ни на стадии предварительного
расследования, ни на стадии судебного
разбирательства.
Доводы защиты о нарушении права обвиняемого на защиту, о
нарушениях, допущенных адвокатом-защитником на стадии ознакомления с
материалами дела не основаны на материалах дела, доводы о фальсификации
подписей обвиняемого на данной стадии и неознакомлении защитника с материалами
дела, неразъяснении положений статьи 217 УПК Российской Федерации носят предположительный
и произвольный характер. Данный довод был предметом тщательной проверки, в
процессе которого была допрошена в качестве свидетеля следователь Н*** Т.С.
В протоколе имеется отметка, выполненная собственноручно
обвиняемым Пугачёвым Ю.Ф., что с материалами уголовного дела ознакомлен в
полном объеме без ограничения во времени в присутствие защитника Демуры Н.В.
Заявлений и ходатайств не имеет. Поставлены подписи обвиняемого и защитника. Отдельно
имеется отметка о разъяснении обвиняемому прав, предусмотренных части пятой
статьи 217 УПК Российской Федерации, в том числе о рассмотрении
уголовного дела судом присяжных заседателей, коллегией из трех судей федерального
суда, о применении особого порядка судебного разбирательства и о проведении
предварительных слушаний. В печатном виде приведено содержание данной нормы
закона, после которой имеется отметка, что правом, предусмотренном части пятой
статьи 217 УПК Российской Федерации воспользоваться не
желает. Также указано, что протокол прочитан лично, замечаний к протоколу нет,
имеются подписи. Таким образом, оснований для назначения почерковедческой
экспертизы не было.
Из анализа представленных материалов дела и результатов
проверки следует, что по делу не имеется лиц, которые были бы заинтересованы в
поделке подписей, нарушении права обвиняемого (осуждённого) на защиту. В связи
с этим сам по себе факт обращения с соответствующими заявлениями в правоохранительные
и надзорные органы (органы СК России и прокуратуры) сам по себе не допускает
каких-либо сомнений в отсутствии нарушений норм уголовно-процессуального законодательства.
Судом проверено психическое здоровье осуждённого сомнений не
вызывает.
Наказание назначено осуждённому с учётом характера и степени
общественной опасности совершенного им преступления, данных о его личности и
влияние назначенного наказания на его исправление и условия жизни семьи.
В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд
правильно признал наличие малолетнего ребенка, состояние здоровья осуждённого,
принесение извинений потерпевшим.
Обстоятельств, отягчающих наказание, не имеется. Судом
приведены убедительные доводы об отсутствии такого отягчающего обстоятельства,
как совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголем.
При этом предыдущим приговором суда не признавалось это обстоятельство
отягчающим наказание, и данный факт, кроме того, не был единственным основанием
либо одним из оснований отмены предыдущего обвинительного приговора. В связи с
этим доводы апелляционного представления нельзя признать убедительным.
Суд пришёл к правильному выводу, что оснований для изменения
категории преступления не имеется, то есть не имеется условий для применения
части шестой статьи 15 УК Российской Федерации. Также не имелось оснований
для применения по данному делу положений статей 64, 73, 531 УК Российской Федерации.
В связи с вышеизложенными обстоятельствами суд
назначил справедливое наказание в виде реального лишения свободы. Срок лишения
свободы также является справедливым.
Исковые требования разрешены в соответствии с требованиями
действующего законодательства. Размер компенсации морального вреда определён в
разумных пределах, то есть учтены требования разумности и справедливости,
учтены характер и объем причиненных нравственных или физических страданий,
степень вины причинителя (осуждённого) вреда.
Что касается вопроса о вещественных доказательствах,
возмещении морального вреда и взыскании процессуальных издержках, то он
разрешён правильно.
Руководствуясь статьями 389¹³, 389²⁰,
389²⁸, 389³³ УПК Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Новоспасского районного суда Ульяновской области от
15 февраля 2019 года в отношении Пугачёва Юрия Федоровича оставить без
изменения, а апелляционные представление и жалобы – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: