УЛЬЯНОВСКИЙ  ОБЛАСТНОЙ СУД

 

Судья Тудиярова С.В.                                                                       Дело № 33-600/2019

 

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

 

г.Ульяновск                                                                                       19 февраля 2019 года                                                                                

 

Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего Маслюкова П.А.,

судей Подгорновой О.С., Костюниной Н.В.,

при секретаре Скала П.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Дубровской Зои Николаевны на решение Димитровградского городского суда Ульяновской области от 21 ноября 2018 года, которым постановлено:

признать недействительным договор дарения земельного участка и индивидуального жилого дома от 6 июля 2016 года, расположенных по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***, заключенный между С*** Н*** Ф*** и Дубровской Зоей Николаевной, Симоновым Алексеем Николаевичем, П*** А*** Н***.

Исключить запись о государственной регистрации в ЕГРН от 18 июля 2016 года права общей долевой собственности Дубровской Зои Николаевны, Симонова Алексея Николаевича, П*** А*** Н*** на земельный участок и индивидуальный жилой дом, расположенных по адресу: У*** область, г.Д***, ул.П***, д.***.

Признать недействительным договор дарения квартиры от 27 марта 2017 года, расположенной по адресу: У*** область, г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***, заключенный между С*** Н*** Ф*** и Дубровской Зоей Николаевной.

Исключить запись о государственной регистрации в ЕГРН от 4 апреля 2017 года права собственности Дубровской Зои Николаевны на квартиру, расположенную по адресу: У*** область, г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***.

Признать недействительным свидетельство о праве на наследство по закону от 22 мая 2018 года, выданное нотариусом нотариального округа г. Ульяновск Назиной Натальей Викторовной, Мельниковой Наталье Александровне, Костюневой Екатерине Александровне на 1/3 доли (по 1/6 доле каждой) на земельный участок и жилой дом по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***.

Признать за Попковой Анаталией Николаевной право собственности на ½ долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: У*** область, г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***; право собственности на ½ долю в праве общей долевой собственности на индивидуальный жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***, в порядке наследования по закону после смерти С*** Н*** Ф***, умершего *** года в г. Д*** У*** области. 

Признать за Дубровской Зоей Николаевной право собственности на 1/6  долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: У*** область, г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***; право собственности на 1/6 долю в праве общей долевой собственности на индивидуальный жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***, в порядке наследования  по закону после смерти С*** Н*** Ф***, умершего *** года в г. Д*** У*** области. 

Признать за Симоновым Валентином Николаевичем право собственности на 1/6 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: У*** область, г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***; право собственности на 1/6 долю в праве общей долевой собственности на индивидуальный жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***, в порядке наследования  по закону после смерти С*** Н*** Ф***, умершего *** года в г. Д*** У*** области. 

Признать за Костюневой Екатериной Александровной право собственности на 1/12 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: У*** область, г. Д***, ул.Ц***, д. ***, кв. ***; право собственности на 1/12 долю в праве общей долевой собственности на индивидуальный жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***, в порядке наследования  по закону после смерти С*** Н*** Ф***, умершего *** года в г. Д*** У*** области. 

Признать за Мельниковой Натальей Александровной право собственности на 1/12 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: У*** область, г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***; право собственности на 1/12 долю в праве общей долевой собственности на индивидуальный жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. ***, в порядке наследования  по закону после смерти С*** Н*** Ф***, умершего *** года в г. Д*** У*** области. 

Данное решение по вступлении в законную силу будет являться основанием   для государственной регистрации права на указанное недвижимое имущество за Попковой А.Н., Дубровской З.Н., Симоновым В.Н., Костюневой Е.А., Мельниковой Н.А. в управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ульяновской области.

Заслушав доклад судьи Подгорновой О.С., объяснения представителей  Дубровской З.Н. – Дубровского А.Н., Жорова В.А., соответчиц Костюневой Е.А., Мельниковой Н.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, пояснения представителей Попковой А.Н. – Попкова А.Н., Фасхутдинова Р.Т., полагавших решение законным и обоснованным, судебная коллегия

 

установила:

 

Попкова А.Н. обратилась в суд с иском к Дубровской З.Н., Симонову А.Н. о признании договоров дарения квартиры и жилого дома недействительными, признании права собственности в порядке наследования.

В обоснование иска указала, что она - Попкова А.Н., а также Дубровская З.Н., Симонов А.Н., П*** А.Н. являются детьми С*** Н*** Ф***, умершего *** года.

При жизни ему на праве собственности принадлежали жилой дом, расположенный по адресу: г. Д***, ул. П***, д. ***, и квартира по адресу: г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***.

В июле 2016 года С*** Н.Ф. подарил жилой дом в равных долях Дубровской З.Н., Симонову А.Н., П*** А.Н.

В *** года П*** А.Н. умерла.

В апреле 2017 года С*** Н.Ф. подарил квартиру Дубровской З.Н.

Указывая на заболевания, которыми С*** Н.Ф. страдал с 2014 года, считает, что в момент совершения сделок по отчуждению недвижимого имущества он не был полностью дееспособен, не мог понимать значение своих действий или руководить ими.

Оспариваемыми сделками по дарению недвижимого имущества нарушены ее права и законные интересы как наследницы после смерти отца С*** Н.Ф., поскольку она имела право на часть наследства, а указанными сделками полностью его лишена.

Уточнив исковые требования просила суд признать недействительными договор дарения от 18 июля 2016 года, совершенный С*** Н.Ф. в пользу Дубровской З.Н., Симонова А.Н., П*** А.Н. на жилой дом, расположенный по адресу: г.Д***, ул. П***, д. ***, и договор дарения от 4 апреля 2017 года, совершенный С*** Н.Ф. в пользу Дубровской З.Н. на квартиру, расположенную по адресу: г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***; признать за ней право собственности в порядке наследования на 1/6 долю указанного жилого дома и квартиры.

Суд привлек к участию в деле в качестве соответчиков Симонова В.Н., Перкокуева А.В., Костюневу Е.А., Мельникову Н.А., Липатову М.А., Габдумаликову С.А., в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора - нотариуса нотариального округа г.Димитровграда и Мелекесского района Ульяновской области Малыхину М.С., нотариуса нотариального округа г.Ульяновск Назину Н.В., Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ульяновской области.

Рассмотрев заявленные требования по существу, суд постановил вышеприведенное решение.

В апелляционной жалобе Дубровская З.Н. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении заявленных требований отказать.

Не соглашается с выводами посмертной судебно-психиатрической экспертизы, положенными в основу решения суда, о том, что в момент совершения спорных сделок С*** Н.Ф. не был способен понимать значение своих действий и разумно руководить ими.

Считает, что вывод экспертов противоречит показаниям допрошенных в судебном заседании свидетелей и медицинским документам. Полагает, что суду следовало отнестись критически к пояснениям свидетелей З*** А.В., К*** Е.А., являющихся близкими родственниками истицы.

Принимая во внимание, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело в порядке, предусмотренном ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

В соответствии со ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственник, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии со ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе.

В силу положений ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершении в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент заключения договора дарения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Как следует из материалов дела, С*** Н*** Ф***, *** года рождения, умер *** года (л.д. 78, т. 1).

С*** Н.Ф. принадлежали на праве собственности квартира, расположенная по адресу: г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. ***; жилой дом и земельный участок по адресу: г. Д***, ул. П***, д. ***. 

У С*** Н.Ф. было шестеро детей: Попкова А.Н. (истица), Дубровская З.Н., Симонов В.Н., С*** А.Н., П*** А.Н., Симонов А.Н.

Сын С*** Н.Ф. - С*** А*** Н*** умер *** года, его жена С*** С.Б. умерла *** года. Их детьми являются Габдумаликова С.А. и Липатова М.А. (л.д. 240 – 245, т. 1). 

6 июля 2016 года между С*** Н.Ф. и Дубровской З.Н., С*** А.Н., П*** А.Н. был заключен договор дарения земельного участка и индивидуального жилого дома по адресу: г. Д***, ул. П***, д. ***, по 1/3 доли каждому (л.д. 61 – 63, т. 1).

П*** А.Н. умерла *** года, после ее смерти открылось наследство, в состав которого вошла доля указанной квартиры. Ее детьми являются Мельникова Н.А., Костюнева Е.А. (л.д. 198, т. 1, л.д. 62 – 68, т. 2).

22 мая 2018 года нотариусом нотариального округа г.Ульяновск Назиной Н.В. выдано Мельниковой Н.А., Костюневой Е.А. свидетельство о праве на наследство по закону на 1/3 доли (по 1/6 доле каждой) на земельный участок и жилой дом по адресу: У*** область, г. Д***, ул. П***, д. *** (л.д. 148, т. 1).

27 марта 2017 года между С*** Н.Ф. и Дубровской З.Н. был заключен  договор дарения квартиры по адресу: г. Д***, ул. Ц***, д. ***, кв. *** (л.д. 71 – 72, т. 1).

С заявлениями о принятии наследства после смерти С*** Н.Ф. к нотариусу обратились Симонов А.Н., Попкова А.Н., Симонов В.Н., Дубровская З.Н., Мельникова Н.А., Костюнева Е.А., при этом сын Симонов А.Н. и внучка Габдумаликова С.А. отказались от своей доли наследства в пользу Попковой А.Н. (л.д. 103 – 125, т. 2).

От других наследников заявлений о принятии наследства, выдаче свидетельств о праве на наследство или об отказе от наследства нотариусу не поступало.

По смыслу закона, лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.

Из разъяснений, содержащихся в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 года №11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству», во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В материалы дела представлена медицинская документация (три медицинских карты амбулаторного больного, пять историй болезни стационарного больного), из которых следует, что С*** Н.Ф. состоял на учете в поликлинике как инвалид ВОВ. Он неоднократно лечился в терапевтическом и неврологическом отделениях госпиталя ветеранов войн по поводу имеющихся у него хронических заболеваний: ***. Из медицинской карты психиатрического амбулаторного больного ФМБА МСЧ следует, что впервые он обратился к психиатру в сентябре 2017 года с жалобами на музыку в голове, плохой сон. В статусе описано, что он ориентирован, отвечает на вопросы после паузы, эмоционально лабилен, память снижена. Диагноз: «***а», назначено лечение ***.

Поскольку в качестве основания для признания сделок недействительными истицей было указана неспособность С*** Н.Ф. осознавать значение своих действий и руководить ими, судом по делу были допрошены свидетели, после чего по ходатайству стороны истицы назначена посмертная судебно-психиатрическая  экспертиза.

Как следует из заключения посмертной судебно-психиатрической  экспертизы №2007 от 10 июля 2018 года, проведенной экспертами ГКУЗ «Ульяновская областная клиническая психиатрическая больница имени В.А. Копосова», С*** Н.Ф. при жизни обнаруживал признаки *** .

В момент оформления договора дарения жилого дома и земельного участка, квартиры от 6 июля 2016 года и 27 марта 2017 года также находился в болезненном состоянии и не мог отдавать отчет своим действиям и разумно ими руководить (л.д. 246 – 248, т. 1).

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, оценив в совокупности имеющиеся доказательства, в том числе и заключения экспертов по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом фактических обстоятельств дела пришел к выводу о том, что С*** Н.Ф. по своему психическому состоянию при заключении договоров дарения не понимал значение своих действий и не мог руководить ими, в связи с чем признал оспариваемые договоры недействительными и применил последствия недействительности сделки.

Этот вывод является правильным, основания не согласиться с ним отсутствуют.

В силу ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 названного Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В соответствии с ч. 3 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Как обоснованно указал районный суд, заключение экспертизы получено в соответствии с нормами Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, эксперты предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, эксперты имеют высшее специальное образование, продолжительный опыт работы, выводы экспертов мотивированы в заключении.

При этом выводы экспертов сделаны в установленной законом процедуре на основании специальных познаний в области психиатрии и исходя из совокупности всех имеющихся по делу фактических данных, включающих как свидетельские показания, так и медицинскую документацию об имеющихся у С*** Н.Ф. заболеваниях, их особенностях, развитии и течении, а также проводившемся лечении. 

В связи с изложенным экспертное заключение обоснованно принято районным судом в качестве допустимого доказательства по делу.

Ссылки стороны ответчиков на то, что суд принял во внимание только показания свидетелей, допрошенных со стороны истца, опровергаются содержанием решения, в котором подробно отражены показания свидетелей, допрошенных по ходатайству ответчиков, и данным показаниям судом дана надлежащая оценка.

Так суд указал в решении, что пояснения указанных свидетелей не опровергают выводов судебно-психиатрической экспертизы, из показаний данных свидетелей следует, что они встречали С*** Н.Ф. лишь эпизодически, поэтому их показания, в целом противоречащие медицинской документации, нельзя  принять в качестве доказательств того, что в момент совершения договоров дарения С*** Н.Ф. был адекватен.

Обсуждая доводы апелляционной жалобы в части наличия противоречий между выводами посмертной судебно-психиатрической экспертизы и пояснениями свидетелей об адекватности поведений С*** Н.Ф., судебная коллегия считает необходимым отметить, что свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения умершего, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним.

Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни суд не обладают.

При этом свидетельские показания, характеризующие поведение С*** Н.Ф., в том числе в момент заключения договоров дарения, не могут подменить собой заключение специалиста.

Кроме того, как следует из заключения посмертной судебно-психиатрической экспертизы №2007 от 10 июля 2018 года, положенные в основу решения суда свидетельские показания, характеризующие наследодателя, были учтены и оценены при разрешении вопросов, поставленных перед экспертами.

Вопреки доводам стороны ответчиков, сведения о включении в состав комиссии врачей, проводивших медико-социальную экспертизу С*** Н.Ф., врачей-психиатров, в материалах дела отсутствуют (л.д. 135 – 140, т. 2).

Фактически доводы апелляционной жалобы повторяют позицию стороны ответчиков, изложенную при рассмотрении дела в суде первой инстанции, а потому не могут быть приняты судебной коллегией во внимание, так как не опровергают выводов суда, направлены на переоценку выводов суда первой инстанции и правового значения не имеют.

Нормы материального права применены судом правильно, нарушений норм процессуального права судом допущено не было.

Оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

 

определила:                                

 

решение Димитровградского городского суда Ульяновской области от 21 ноября 2018 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Дубровской Зои Николаевны – без удовлетворения.

 

Председательствующий                                         

 

Судьи: