УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
Судья Кашкарова
Л.П.
Дело № 22-184/2019
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Ульяновск 13 февраля 2019 года
Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного
суда в составе:
председательствующего Кабанова В.А.,
судей Геруса М.П. и
Давыдова Ж.А.,
с участием прокурора Чашленкова Д.А.,
потерпевших Б*** Г.С. и
Ф*** И.В.,
их
представителей Конюхова В.В. и Сучкова С.П.,
осужденной Жалалетдиновой Г.И. и ее защитника адвоката Стуловой В.Г.,
защитников осужденных
Родионовой В.Н. и Карбышевой О.В.
в лице адвокатов
Костиной Н.В. и Родионова Ю.В.,
оправданного Алимова А.Н.
и его защитника адвоката Хутарева
С.В.,
при секретаре Марковой
В.В.
рассмотрела в открытом
судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным
жалобам адвокатов Костиной Н.В. и Стуловой В.Г., потерпевших Б*** Г.С. и Ф***
И.В., представителя гражданского ответчика Ледеявой Е.А. и апелляционному представлению
государственного обвинителя – помощника прокурора Засвияжского района г.Ульяновска Исаевой И.В. на приговор Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 7 декабря 2018 года, которым
КАРБЫШЕВА
(до брака Зубрилина) Ольга Валерьевна, *** несудимая,
осуждена по ч.2
ст.109 УК РФ к наказанию в виде
ограничения свободы на срок 2 года 9 месяцев.
РОДИОНОВА
Валентина Николаевна,
***
несудимая,
осуждена по ч.2
ст.109 УК РФ к наказанию в виде
ограничения свободы на срок 2 года 11 месяцев.
ЖАЛАЛЕТДИНОВА
Гельназ Ирфатевна,
*** несудимая,
осуждена по ч.2 ст.109 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы
на срок 2 года 10 месяцев.
В соответствии с ч.1 ст.53 УК РФ постановлено установить Карбышевой О.В.
Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. ограничения: не изменять место жительства
или пребывания; не выезжать за пределы
территории муниципального образования «г. У***»; не уходить из дома - квартиры или иного жилища, по месту
жительства или пребывания в период с 23 часов до 6 часов, кроме случаев,
связанных с трудовой деятельностью, без согласия специализированного
государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными
наказания, в случаях, предусмотренных законодательством РФ.
Постановлено возложить на Карбышеву О.В., Родионову В.Н. и
Жалалетдинову Г.И. обязанность являться
в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием
осужденными наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для
регистрации.
В соответствии с ч. 3 ст. 47 УК РФ постановлено назначить Карбышевой О.В. дополнительное наказание в виде лишения права
заниматься деятельностью ***, а Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. в виде
лишения права заниматься ***
деятельностью, на срок 3 года каждой.
АЛИМОВ Алмаз Наилевич,
***
несудимый,
оправдан по обвинению в совершении преступления,
предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ, на
основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с
отсутствием в его деянии состава
преступления.
Судом постановлено: на основании ч. 2 ст. 133 УПК РФ в связи с
оправданием Алимова А.Н. признать за ним право на реабилитацию;
меру пресечения осужденным Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой
Г.И. и Карбышевой О.В. в виде подписки о
невыезде и надлежащем поведении оставить
без изменения до вступления приговора в законную силу, эту же меру в отношении Алимова А.Н. - отменить;
взыскать с ГУЗ «***» компенсацию
морального вреда в пользу потерпевших: Б*** Г.С. - 1500000 руб. и Ф*** И.В. - 1 200 000
руб.;
взыскать с Карбышевой О.В. в доход федерального бюджета РФ
процессуальные издержки в сумме 550 рублей;
признать за потерпевшим Ф*** И.В. право на удовлетворение
иска и передать вопрос о возмещении материального ущерба в размере 154 000
рублей в порядке гражданского судопроизводства.
Приговором также решен вопрос о вещественных
доказательствах.
Заслушав доклад
судьи Кабанова В.А., изложившего
содержание приговора, существо апелляционных жалоб, представления и возражений,
выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Карбышева О.В., Родионова В.Н. и Жалалетдинова Г.И. осуждены
за причинение смерти по неосторожности Ф***
Е.В. вследствие ненадлежащего
исполнения своих профессиональных обязанностей.
Преступление совершено ими в З*** районе г.У*** в период
времени и при обстоятельствах, установленных
судом и подробно изложенных в
описательно-мотивировочной части приговора.
Алимов А.Н. был оправдан
по обвинению в использование должностным лицом своих служебных
полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из иной личной
заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов
граждан, повлекшее тяжкие последствия.
В апелляционном представлении государственный обвинитель
Исаева И.В. считает приговор незаконным,
необоснованным и подлежащим отмене в связи с необоснованным оправданием Алимова
А.Н. и исключением из обвинения Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. ч.3
ст.285 УК РФ.
Полагает, что исходя из
имеющихся доказательств и
совершенных этими лицами действий, смерть Ф*** Е.В. наступила как в
результате небрежных действий осужденных, так и в результате последующего
бездействия Алимова А.Н., Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И.
В подтверждение данных доводов приводятся показания свидетелей Ш*** A.A., М***
И.А., Ч*** В.В., п.2.13 должностной инструкции Алимова А.Н., согласно которой
он должен был сообщить руководству больницы о чрезвычайных происшествиях в
отделении, случившихся с больными и принятых мерах, а также выводы судебно-медицинской
экспертизы.
Полагает, что совокупность представленных доказательств
свидетельствовала о наличии в действиях Алимова А.Н. состава преступления.
Выражая несогласие с исключением из обвинения Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой
Г.И. ч.3 ст.285 УК РФ, полагает, что суд
сделал необоснованный вывод о конкуренции
правовых норм, поскольку последствия в виде смерти Ф*** Е.В. наступили не
только в связи с ненадлежащим выполнением врачами своих профессиональных
обязанностей во время операции, но и от дальнейшего их бездействия, как
должностных лиц, после ее проведения.
Считает, что Родионова В.Н., Жалалетдинова Г.И. и Алимов А.Н., осознавая общественную
опасность своего бездействия, предвидя возможность наступления существенного
нарушения прав и законных интересов Ф*** Е.В. вплоть до смерти, используя
должностные полномочия вопреки интересам службы, вступили в предварительный сговор и решили
скрыть от руководства лечебного
учреждения и других медицинских работников факт введения ***, не проводить консилиум с привлечением врачей других
специальностей и не отражать факт введения *** в медицинской документации.
Полагает, что данный факт подтвержден показаниями свидетеля
Ш*** A.A. и отсутствием в первичной
медицинской документации упоминания о введении ***. Доводы Родионовой В.Н. о том, что она забыла указать об
этом из-за усталости, являются
несостоятельными, а также способом
защиты от обвинения.
Считает, что вывод суда о том, что обвинение в отношении
Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. по ч.3 ст.285 УК РФ предъявлено им при тех же обстоятельствах, что и по ч.2
ст.109 УК РФ, не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного
дела, поскольку по ч.3 ст.285 УК РФ им
вменялось сознательное сокрытие факта ошибочного введения раствора ***, то есть
умышленное бездействие, которое выразилось в несообщении руководству учреждения
о чрезвычайной ситуации.
Утверждает, что приговор не отвечает требованиям ст.297 УПК
РФ, согласно которым он должен быть законным, обоснованным и справедливым,
постановленным соответствии с требованиями УПК РФ, а поэтом подлежит отмене
вследствие нарушения уголовно-процессуального закона.
Просит приговор отменить, а дело направить на новое
рассмотрение.
В апелляционных жалобах:
- потерпевшая Б*** Г.С. считает, что приговор вынесен с
нарушением уголовного законодательства и подлежит отмене в связи
с необоснованным исключением из обвинения
Карбышевой О.В., Родионовой В.Н. и
Жалалетдиновой Г.И. ч.3 ст. 285 УК РФ,
оправданием Алимова А.Н., а
также снижения размера компенсации
морального вреда.
Выражает несогласие и считает ошибочными выводы суда о том,
что Родионовой В.Н., Жалалетдиновой Г.И.
и Алимову А.Н. было предъявлено обвинение по ч.3 ст.285 УК РФ при аналогичных
обстоятельствах, что и по ч.2 ст.109 УК РФ, и что у осужденных не было личной
заинтересованности в сокрытии ошибки, и что они не вступали в предварительный
сговор.
Полагает, что не являются аналогичными обстоятельствами
врачебная ошибка, сокрытие её и
последствий, а поэтому бездействие врачей считает умышленным, что подтверждено
показаниями свидетеля Ш*** А.А.
По мнению автора жалобы, личная заинтересованность подсудимых заключалась в ложном понимании
корпоративной солидарности, что косвенно может отражаться как на
профессиональной репутации коллектива медицинских работников в целом, так и на их доходах, оснащённости и комфортабельности
рабочих мест.
Выражает несогласие с выводами суда о том, что тяжкие последствия наступили не вследствие
деяния, квалифицированного по ч. 3 ст. 285 УК РФ, поскольку доказано, что при своевременном и правильном лечении было возможно избежать
смерти Ф*** Е.В. При этом Алимов А.Н., ссылаясь на заполнение лишь диагностической
карты, уклонился от обязанности сообщить руководству о чрезвычайном
происшествии, что прямо предписывает его
должностные инструкции.
Обращает внимание на то, что в постановлении Пленума ВС РФ от
16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными
полномочиями и о превышении должностных полномочий» упоминается в качестве примера менее тяжкое
деяние медицинского работника.
Полагает, что принимая решение по иску, суд учитывал только последствия
халатности медицинского персонала, но исключил из их вины умышленные действия
по сокрытию врачебной ошибки и её последствий, и которая более тяжкая и сопряжена с умышленным неисполнением
должностных обязанностей, а поэтому компенсация морального вреда должна
взыскиваться в большем размере.
Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное
рассмотрение в тот же суд, но в ином составе суда (с учётом позиции, изложенной
в апелляционном представлении прокурора).
- Потерпевший Ф*** И.В.
выражает несогласие с приговором, считает его незаконным и подлежащим
отмене по основаниям указанным в
ст.389.15 УПК РФ.
Считает, неверным вывод суда о том, что обвинение Родионовой В.Н., Жалалетдиновой
Г.И. и Алимову А.Н. по ч.3 ст.285 УК РФ предъявлено при аналогичных
обстоятельствах, что и по ч.2 ст.109 УК РФ.
Обращает внимание на то, что им по ч.3 ст.285 УК РФ
вменялось в вину сознательное сокрытие факта ошибочного введения раствора ***,
то есть умышленное бездействие, которое выразилось в несообщении руководству
учреждения и другим врачам, невнесении
об этом сведений в документы.
Обязанность сообщать о таких фактах прямо предусмотрена должностными
инструкциями и подтверждена заключением экспертизы и показаниями экспертов, что согласуется и
с п.15 вышеуказанного постановления Пленума ВС РФ.
Полагает, что сговор вышеуказанных лиц на сокрытие факта
введения *** подтвердила свидетель Ш*** А.А.,
на это указывает и отсутствие в первичной медицинской документации
упоминании об этом.
По мнению автора жалобы, является несостоятельным вывод суда
о том, что главный дефект, связанный с наступившими последствиями в виде
смерти, был допущен при операции Родионовой
В.Н. и Жалалетдиновой Г.И., поскольку он противоречит выводам экспертизы,
содержание которой приводится в жалобе.
Считает, что именно комплекс допущенных осужденными и Алимовым
А.Н. нарушений привел к смерти Ф*** Е.В., что опровергает вывод суда о наличии
причинно-следственной связи только с фактом ошибочного попадания ***.
Полагает, что в результате бездействия Алимова А.Н.,
имеющего организационно-распорядительные полномочия, как заведующего
отделением, и никому не сообщившего об особенностях состояния здоровья Ф*** Е.В.
другими медработниками, не были приняты меры по спасению её жизни. Из личной
заинтересованности он не воспользовался
имеющимися полномочиями и умышленно не организовал оказание пациентке
квалифицированной помощи.
Обращает внимание на выводы
этой экспертизы и допросы экспертов,
согласно которым в прямой
причинно-следственной связи со смертью Ф*** Е.В. состоят действия и бездействие
не только осужденных, но и самого Алимова А.Н., в связи с чем исключение из
обвинения ч.3 ст.285 УК РФ и его оправдание является незаконным и принятым
вопреки требованиям ст.297 УПК РФ.
Полагает, что в соответствии с должностной инструкцией и «Положением
об анестезиолого-реанимационном отделении», Алимов А.Н. в операционной исполнял
свои должностные обязанности и обязан был доложить о произошедшем руководству.
В период нахождения Ф*** Е.В. в реанимационном отделении он в любом случае должен был сообщить причины её перевода
и обстоятельства, существенно влияющие на состояние здоровья.
Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное
рассмотрение в тот же суд, но в ином составе.
- Адвокат Костина Н.В. в интересах Родионовой В.Н. выражает несогласие с приговором и считает, что осужденная в ходе операции должна была правильно
выполнять возложенные на нее как на врача обязанности, а именно, безопасно её провести
и сделать необходимые лекарственные
назначения.
При этом Родионова В.Н. успешно провела оперативное
вмешательство, что подтверждено заключением экспертизы, а также показаниями
экспертов.
Полагает, что назначение в виде продолжения промывания брюшной
полости очищенной водой было сделано правильно, однако медицинская сестра грубо
нарушила это, поскольку должностные обязанности и «Алгоритм действий» обязывал её
сверить применяемый препарат с назначением врача.
Считает, что врач, производящий манипуляции в брюшной
полости пациентки, не может одновременно следить за средним медперсоналом,
который в свою очередь обязан выполнять его указания, и для осужденной было очевидно, что
медицинская сестра в точном соответствии выполнит их.
Обращает внимание на то, что после попадания ***, Родионова
В.Н., исходя из существующих официальных источников, регламентирующих действия
в аналогичных ситуациях, применила правильную тактику лечения Ф*** Е.В.
По мнению автора жалобы, выполнив рекомендованные действия
по удалению *** и промыванию полости, дальнейшие действия проводить не было
каких-либо оснований в связи с отсутствием признаков ожога, и осужденная принимала
решение исходя из общих рекомендаций, своего образования и опыта.
Считает, что выводы экспертизы о необходимости детоксикации,
коррекции нарушений систем и органов, проведения консилиума, исходя из того,
что подобные случаи не описаны в мировой
практике, и эксперты с ними не
сталкивались, являются не основанными на научных познаниях, мировом либо
российском опыте разрешения ситуаций с введением *** в брюшную полость.
Полагает, что осужденная не нарушила своих профессиональных
обязанностей, поскольку успешно провела операцию потерпевшей, сделала
правильные лекарственные назначения, а после ошибочного введения *** выполнила
необходимые действия по устранению последствий его воздействия.
Просит отменить обвинительный приговор и
вынести в отношении Родионовой В.Н. оправдательный.
- Адвокат Стулова В.Г.
в интересах осужденной Жалалетдиновой Г.И. считает, что приговор вынесен
незаконно и необоснованно, а выводы суда не соответствуют фактическим
обстоятельствам дела.
Полагает, что суд, ссылаясь на содержание должностных
инструкций Родионовой В.Н. и
Жалалетдиновой Г.И. о том, что средний
медперсонал находится в их подчинении, и
они должны руководить ими, не учитывал особенностей ситуации, при которой
произошло ошибочное вливание ***, включая особенности оперативного
вмешательства и его специфику.
В подтверждения этих доводов приводит показания осужденной о
ходе операции, исходя из которых, считает, что
она, находясь в подчинении у
Родионовой В.Н., не должна была вмешиваться в её организацию и выполнять иные функции,
кроме как врача ассистента. Исходя из фактических обстоятельств, осужденная и не могла этого делать, так как
выполняла манипуляции с камерой.
Считает, что выводы, изложенные в заключении
судебно-медицинской экспертизы, необъективны, относятся к категории правовых и
не требуют специальных познаний.
Просит приговор отменить, а Жалалетдинову Г.И. - оправдать.
- Представитель гражданского ответчика Ледеява Е.А. выражает
несогласие с приговором в части
взысканного с лечебного учреждения размера возмещения морального вреда, считая
его завышенным.
Обращает внимание на то, что ГУЗ *** является крупным
социально значимым бюджетным многопрофильным лечебно-профилактическим
учреждением, которое обслуживает население численностью 221 000 человек.
Финансирование учреждения предусматривает расходы на выплату заработной платы
работникам, текущую оплату коммунальных платежей, а так же закупку
лекарственных препаратов и изделий медицинского назначения.
Присужденная сумма в значительной степени снизит объемы
закупаемых медикаментов, что негативно скажется на оказании медицинской помощи
населению.
При этом учреждение
имеет кредиторскую задолженность в размере *** млн. руб., что негативно
сказывается на платежеспособности.
Просит изменить приговор и снизить
сумму возмещения морального вреда.
В возражениях на
апелляционное представление и жалобы
потерпевших адвокат Стулова В.Г.
обосновывает несостоятельность приведенных в них доводов и указывает на отсутствие
оснований для отмены по ним приговора.
В судебном заседании
апелляционной инстанции:
- прокурор Чашленков Д.А., потерпевшие Б*** Г.С. и Ф*** И.В.,
их представители Конюхов В.В. и Сучков
С.П. поддержали доводы жалоб потерпевших и апелляционного представления,
возражали против отмены приговора по доводам жалоб защитников и изменению
приговора по доводам жалобы представителя гражданского ответчика:
- осужденная Жалалетдинова Г.И., адвокаты Стулова В.Г. и Костина
Н.В. поддержали доводы своих жалоб, возражали против отмены приговора по
доводам жалоб потерпевших и апелляционному представлению;
- оправданный Алимов А.Н.,
адвокаты Хутарев С.В. и Родионов Ю.В. указали на свое согласие с
приговором и возражали против его отмены по доводам жалоб потерпевших и
апелляционному представлению.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб,
представления и возражений, выслушав выступления вышеуказанных лиц, исследовав
представленный документ, судебная
коллегия считает, что обжалуемый приговор является законным, обоснованным и справедливым.
Вопреки доводам жалоб
стороны защиты, выводы суда о виновности Карбышевой О.В., Родионовой В.Н. и
Жалалетдиновой Г.И. в причинении потерпевшей
Ф*** Е.В. смерти по
неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных
обязанностей соответствуют фактическим обстоятельствам дела и полностью
подтверждаются совокупностью проверенных доказательств, которым в приговоре дана надлежащая оценка в
соответствии с требованиями статьи 88 УПК РФ с точки зрения относимости,
допустимости и достоверности, а также достаточности для разрешения дела.
При
этом доводы жалоб, в которых
оспаривались наличие в действиях
Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. состава преступления, предусмотренного
ч.2 ст.109 УК РФ, были тщательно
проверены судом и обоснованно отвергнуты с приведением в приговоре убедительных мотивов принятых решений.
Аналогичные доводы, изложенные в жалобах, судебная коллегия
также находит необоснованными, поскольку и обстоятельства совершенного
осужденными преступления, а также выводы суда об их виновности в нем,
подтверждаются достаточной совокупностью исследованных доказательств.
Так, из показаний
потерпевших Б*** Г.С. и Ф***
И.В. следует, что о том, что при проведении плановой операции Ф*** ***.03.2018 ввели раствор ***, Родионова и другой
медперсонал им не говорили. ***.03.2018 в 06 час. 30 мин.
Жалалетдинова пояснила, что больную ночью
перевезли в реанимацию и сказала ждать Родионову. Около 9 часов они увидели
Родионову, которая ушла в реанимацию. Около 11 часов увидели там собрание
врачей - около 15 человек. Родионова сказала им лишь, что вместо воды ввели ф***.
Из показаний свидетеля В*** О.К. следует, что ***.03.2018 во
время операции, когда началось промывание брюшной полости Ф***, Карбышева
попросила *** Ш*** принести воды. Последняя принесла в операционную два флакона
и передала их Карбышевой, один из которых та подключила к отсосу. При этом никто
из операционной бригады не посмотрел на их содержимое. На мониторе заметили
появление в брюшной полости Ф*** нехарактерной пены. Родионова спросила, какой
раствор подсоединен. Карбышева и Ш***
посмотрели название на флаконе и сообщили всем, что это ***, который сразу
же заменили на очищенную воду, и промывали брюшную полость.
Согласно показаниям
свидетеля Ш*** В.В., ***.03.2018 она исполняла обязанности *** и во время
операции Ф*** находилась в предоперационной. Карбышева попросила подать
очищенную воду, подойдя к шкафу, она взяла один флакон, посмотрела на этикетку
«вода очищенная». Она решила взять два флакона воды и с этой целью взяла второй
флакон, но на этикетку не посмотрела и отдала их Карбышевой. Затем услышала вопрос Родионовой: «кто принес воду?».
Она забежала и сказала, что она, на
этикетке увидела надпись - «***».
Из показаний свидетеля М*** В.А. следует, что ***.03.2018
она исполняла обязанности ***. В этот день утром Алимов сообщил ей, что будет
принимать участие в операции. Примерно в 11 час. 20 мин. передал ей в палате
реанимации пациентку Ф***, какие-то особенности не сообщал. Состояние последней было
стабильным, ухудшений не наблюдалось, все гемодинамические показатели она
занесла в лист динамического наблюдения. О том, что Ф*** был введен ***, она узнала только утром ***.03.2018.
Свидетель Ш*** А.А. показала, что *** и ***.03.2018 она исполняла
обязанности ***. ***.03.2018 примерно в 15 час. 20 мин. Алимов передал ей лист
динамического наблюдения по высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП) в
отношении Ф***. Согласно немуона периодически должна была наблюдать пациентку в
отделении ***. ***.03.2018 Алимов, Родионова и Жалалетдинова о введении Ф***
раствора ф*** ей не сообщали. Примерно в 15 час. 30 мин. Алимов ушел домой. ***.03.2018
в 19 час. 15 мин. она проводила плановый осмотр Ф***, нехарактерных жалоб для
послеоперационных больных, пациентка не предъявляла. Примерно в 22 час. 05 мин.
ее вызвала дежурный врач Жалалетдинова для осмотра Ф***, так как у пациентки была
не стабильная ***. После осмотра она (Ш***) дала Жалалетдиновой необходимые
рекомендации и указала, что в случае ухудшения состояния здоровья Ф***
необходимо снова вызвать реаниматолога. Жалалетдинова про введение раствора ***
не говорила. В 00 час. 15 мин. ***.03.2018 на фоне отсутствия эффекта от
проводимой консервативной терапии, Ф*** была переведена в реанимацию. В
реанимации последняя была в
сознании, ей было назначено лечение как
пациентам общереанимационного профиля и динамическое наблюдение. ***.03.2018
примерно в 06 час. 30 мин. пациентка стала
предъявлять жалобы на ***. Данные симптомы были нехарактерными для
послеоперационных больных. Тогда позвонила Алимову и доложила о состоянии Ф***.
В этот момент он рассказал ей, что ***.03.2018 в ходе операции по ошибке ввели
раствор *** и прибыл в отделение. Она
сразу же вызвала в реанимацию Жалалетдинову, у которой спросила - почему ей не
было сообщено о данном факте. Последняя ответила, что Родионова велела об этом
не сообщать. Через некоторое время она сама
также прибыла в реанимацию,
пояснив, что идет докладывать руководству
о происшествии.
Из протоколов осмотров
предметов, следует, что были осмотрены,
ранее изъятые при осмотре места происшествия, флаконы с «Водой очищенной» и «***
раствором ***».
При этом установлено, что они имеют значительную степень
сходства, что также было установлено и в судебном заседании в ходе осмотра этих вещественных доказательств. При осмотре медицинской карты стационарного
больного №*** Ф*** Е.В. установлено: с ***.03.2018
её лечащим врачом была Жалалетдинова, в протоколе операции ***.03.2018
отсутствуют сведения о *** введении раствора ***; в дневниковых записях при
осмотре врачами Жалалетдиновой и Родионовой вплоть до 07 час. 20 мин. ***.03.2018
также отсутствуют записи об этом; в период с 13 час. 35 мин. ***.03.2018 до 06
час. 30 мин. ***.03.2018 имеются сведения об осмотре пациентки врачами
Жалалетдиновой, Родионовой, Ш***, о наличии жалоб боли в области после операции,
***, а также имеются сведения о постепенном ухудшении её состояния до тяжелого.
Из протокола патологоанатомического вскрытия в ФГБУ ГНЦ ФМБЦ им. А.И. Бурназяна №*** от ***.04.2018,
следует, что в качестве основного заболевания Ф*** Е.В. установлено ошибочное
введение раствора *** при санации брюшной полости в ходе проведения операции по
*** ***.03.2018 с химико-токсическим поражением органов брюшной полости, а непосредственной
причиной смерти явилась полиорганная недостаточность.
Согласно копии алгоритма действий медицинской сестры в
обращении с лекарственными препаратами, утвержденного главным врачом, прежде
чем дать пациенту лекарства нужно соблюдать правила асептики, тщательно вымыть
руки, внимательно прочесть надпись на флаконе, проверить сроки годности,
проверить назначенную дозу; во избежание ошибок перед вскрытием флакона следует
вслух прочесть название препарата, дозировку, сверить с назначением врача и
после этого отпустить пациенту; во избежание ошибок перед вскрытием флакона
следует вслух прочесть название препарата, дозировку оперирующему врачу и
операционной медицинской сестре, сверить с назначением перед использованием; но
обороте листа имеется подпись об ознакомлении Карбышевой О.В.
Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № ***
от ***.06.2018 следует, что причиной смерти Ф*** Е.В. явилась полиорганная
недостаточность, развившаяся в результате
химико-токсического поражения органов брюшной полости, вследствие ошибочного введения раствора *** при санации
брюшной полости в ходе проведения операции по ***
После установления факта попадания раствора *** в брюшную
полость действия медицинского персонала, должны были проводиться в
соответствии с Национальным руководством
«Медицинская токсикология» (2012),
Федеральными клиническим рекомендациям от 30.09.2014 «Токсическое
действие разъедающих веществ», предписывающих комплексное лечение, направленное
на быстрое удаление прижигающего вещества, лечение местного химического ожога,
коррекцию нарушений систем и органов, развивающихся при химическом ожоге и
детоксикацию.
Интраоперационно
удаление *** было проведено не в полном объеме, в послеоперационном периоде
не назначена детоксикация и коррекция нарушений систем и органов.
Заведующей отделением *** № *** - *** Родионовой В.Н. были допущены нарушения: не было
должного контроля за действиями среднего медицинского персонала в процессе
оперативного вмешательства, в т.ч. в
части контроля действий медицинской сестры в обращении с лекарственными
препаратами перед установкой их в
лапароскопическую стойку, руководство учреждения не было информировано о
случившемся происшествии, не проведен консилиум с привлечением врачей хирурга,
токсиколога, реаниматолога, гинеколога, уролога.
*** Жалалетдиновой Г.И. были допущены нарушения: не было
должного контроля за действиями среднего медицинского персонала в процессе
оперативного вмешательства, в том числе
в части контроля действий медицинской сестры в обращении с лекарственными
препаратами перед установкой их в
лапароскопическую стойку, руководство учреждения
не было информировано о случившемся происшествии.
*** Карбышевой О.В. был нарушен «Алгоритм действий
медицинской сестры в обращении с лекарственными
препаратами»: не проверила
соответствие лекарственных средств на
полке и наличие стеллажных карт, во
избежание ошибок перед вскрытием флакона, не прочла вслух название препарата,
дозировку, оперирующему врачу и операционной медицинской сестре, не сверила с
назначением перед использованием, не
были соблюдены правила хранения
лекарств на отдельных полках.
Комплекс нарушений, допущенных в ходе плановой
лапароскопической операции ***.03.2018, привел к развитию тяжкого последствия в
виде химико-токсического поражения органов брюшной полости, повлекшего за собой
полиорганную недостаточность и летальный исход.
Комиссия экспертов пришла к выводу, что при установлении
факта попадания *** в брюшную полость, необходимо было в экстренном порядке
провести оперативное вмешательство с широким лапаротомическим доступом, с
промыванием брюшной полости большим количеством изотонического раствора (0,9%
раствор натрия хлорида). В таком случае
прогноз для жизни мог быть, с большей долей вероятности, благоприятным,
прогноз для здоровья оставался бы сомнительным
(трудоспособность пациентки после попадания *** в брюшную полость могла
быть стойко утрачена), в связи с развитием осложнений, таких как спаечная
болезнь, склерозирование кишечника.
При установлении факта попадания *** в брюшную полость во
время проведения операции необходимо было сотрудниками ГУЗ ЦК МСЧ в экстренном
порядке провести оперативное вмешательство с широким лапаротомическим доступом,
с промыванием брюшной полости большим количеством изотонического раствора (0,9%
раствор натрия хлорида) с привлечением главных специалистов.
Таким образом, тщательный анализ
и основанная на законе оценка
вышеуказанных и других приведенных в приговоре доказательств,
позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного Карбышевой
О.В., Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. преступления.
Доводы стороны защиты, равно как и показания Родионовой В.Н. и
Жалалетдиновой Г.И., отрицавших вину и указывавших
на проведение исчерпывающих
действий по срочному удалению ошибочно введенного *** из брюшной полости
потерпевшей, надлежащему её лечению после этого, не принятия каких-либо действий по сокрытию этого факта, также были предметом обсуждения и
оценки суда первой инстанции.
При этом они были обоснованно отвергнуты с приведением
убедительной аргументации как несостоятельные, поскольку опровергались
совокупностью исследованных доказательств, и ставить их под сомнения по аналогичным доводам жалоб, у судебной
коллегии оснований не имеется.
Действия Карбышевой О.В.,
Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. были верно квалифицированы судом по части 2
статьи 109 УК РФ как причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего
исполнения ими своих профессиональных обязанностей.
Судебная коллегия также считает,
что совокупность исследованных доказательств была достаточной для постановления
обвинительного приговора данным осужденным, мотивы оценки доказательств
являются убедительными, и какие-либо не устраненные существенные противоречия в
них, требующие истолкования в пользу их невиновности, отсутствуют.
В этой связи доводы
об отсутствии в действиях
Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. преступления, судебная коллегия признаёт
несостоятельными.
Давая вышеуказанную оценку
действиям осужденных, суд первой инстанции обоснованно исходил из установленных обстоятельств, в частности
того, что ввиду ненадлежащего исполнения *** Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой
Г.И. и *** Карбышевой О.В. своих
профессиональных обязанностей, выразившихся в отсутствии со стороны осужденных
врачей контроля за действиями операционной
медицинской сестры в обращении с лекарственными препаратами перед установкой их
в лапароскопическую стойку, в нарушении
Карбышевой О.В. алгоритма действий *** в обращении с лекарственными препаратами, которая во избежание ошибок
перед вскрытием флакона не прочитала вслух название препарата и дозировку
оперирующему врачу, не сверила с назначением перед использованием и установила
флакон с ***, часть содержимого которого в объеме около 200 мл введено в брюшную
полость Ф*** Е.В.
При этом после введения потерпевшей
в брюшную полость раствора ***, Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. незамедлительно не было
осуществлено его удаление путем широкого лапаротомического доступа с
промыванием брюшной полости большим количеством изотонического раствора. В
послеоперационном периоде также не была
назначена детоксикация и коррекция нарушений систем и органов. Кроме того,
Родионова В.Н. после имевшего место события не провела консилиум с привлечением врачей специалистов
– хирурга, токсиколога, реаниматолога, гинеколога и уролога.
Нарушения, допущенные Родионовой
В.Н., Жалалетдиновой Г.И. и Карбышевой О.В. в ходе операции ***.03.2018 и
последующего ненадлежащего лечения и привели к развитию тяжкого последствия в виде
химико-токсического поражения органов брюшной полости, повлекшего за собой
полиорганную недостаточность и по неосторожности смерть Ф*** Е.В.
Доводы жалоб о том,
что со стороны Родионовой В.Н. были
предприняты исчерпывающие меры, направленные на быстрое удаление *** путем
промывание брюшной полости потерпевшей большим количеством стерильной
воды, и что проведение широкой лапаротомии не
требовалось, являются неубедительными, поскольку опровергаются заключением судебно-медицинской экспертизы и показаниями
экспертов, из которых также следует Ф***
Е.В. в послеоперационном периоде не была назначена детоксикация и коррекция
нарушений систем и органов, при этом
препятствий для экстренного перехода с лапароскопии на широкую
лапаротомию у Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. не имелось.
Оснований ставить под сомнение обоснованность выводов
экспертов, судебная коллегия не усматривает, поскольку из материалов дела
следует, что экспертиза проведена в специализированном государственном
экспертном учреждении комиссией компетентных и высококвалифицированных
экспертов с привлечением врачей других специальностей, и выводы
экспертов не являются противоречивыми.
Вопреки доводам жалоб, при ответах на поставленные вопросы
экспертная комиссия руководствовалась общепризнанным мнением и специальными
познаниями по указанным разделам медицинской науки, Национальным руководством, Федеральными
клиническим рекомендациям и специальными ведомственными приказами,
утвержденными Министерством здравоохранения, а возникшие у участников процесса неясности были
устранены путем допросов экспертов в ходе судебного разбирательства.
Судебная коллегия находит неубедительными и доводы жалоб о том, что со стороны
Жалалетдиновой Г.И. вообще не было
допущено каких-либо нарушений при проведении операции ввиду того, что она
являлась *** Родионовой В.Н.
Отвергая эти доводы,
суд первой инстанции обоснованно
исходил из того, что при проведении
операции *** Жалалетдинова Г.И. осуществляла
помощь в удержании троакаров, выполняла указания Родионовой В.Н., нажимала на
педаль, для подачи воды в брюшную полость либо
её отсасывания.
При этом эта осужденная
также являлась ***, находилась в одном операционном поле с Родионовой
В.Н., а поэтому обязана была контролировать
действия Карбышевой О.В., имея соответствующее образование и опыт
работы в качестве ***, и выполняя хирургические манипуляции в отношении Ф*** Е.В.
Кроме того, после того как в брюшную полость был ошибочно
введен *** Жалалетдинова Г.И. должна
была как и Родионова В.Н. в экстренном
порядке провести оперативное вмешательство с широким лапаротомическим доступом
с промыванием брюшной полости, чего ими
также сделано не было.
На наличие в действиях Жалалетдиновой Г.И., равно как и
Родионовой В.Н., состава преступления указывает и то обстоятельство, что,
несмотря на начало токсического действия *** на организм пациентки, они своевременно
не установили данный факт, не
предприняли мер для коррекции нарушений систем и органов, детоксикации, а также
не проинформировали руководство о случившемся происшествии как лечащие врачи, в
связи с чем не был своевременно проведен консилиум, также свидетельствуют о
том, что они обе ненадлежащим образом исполнили
свои профессиональные обязанности как лечащих врачей Ф*** Е.В.
Таким образом, оснований для отмены приговора и оправдания
Жалалетдиновой Г.И. и Родионовой В.Н.
судебная коллегия не усматривает.
Не имеется оснований для отмены приговора и по доводам жалоб потерпевших и апелляционному представлению государственного
обвинителя, поскольку они основаны на субъективном толковании норм уголовного и
уголовно-процессуального закона, и
фактически сводятся к переоценке как исследованных в судебном заседании
доказательств, так и выводов суда первой инстанции.
Вместе
с тем у судебной коллегии не вызывает сомнений обоснованность принятого судом
решения об исключении из обвинения Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И., а также оправдания Алимова А.Н. по преступлению, предусмотренному ч.3 ст.285
УК РФ - использование должностным лицом
своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено
из иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и
законных интересов граждан, повлекшее тяжкие последствия.
Так, вопреки приводимым доводам, суд первой инстанции
правильно исходил из того, что как Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И., так и
Алимову А.Н. было предъявлено обвинение по ч.3 ст.285 УК РФ при фактически
аналогичных обстоятельствах, при которых было совершено преступление, предусмотренное
ч.2 ст.109 УК РФ, включая и нарушения ими должностных инструкций, связанных с
обязанностью информировать
руководство учреждения о происшествии - ошибочном введении ***, незамедлительного
его удаления путем широкого лапаротомического доступа с промыванием брюшной
полости большим количеством изотонического раствора, не назначения детоксикации
и коррекции нарушений систем и органов, не проведения консилиума врачей.
Кроме того, субъектом
должностного преступления, предусмотренного ч.3 ст.285
УК РФ, является лицо, которым согласно примечанию 1
к этой статье признается лицо, постоянно, временно или по
специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее
организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.
Вместе с тем, как следует из материалов уголовного
дела, Родионова В.Н. и Алимов А.Н., соответственно ***, а
Жалалетдинова Г.И., занимавшая должность ***, при проведении операции Ф***
Е.В. и последующем лечении выступали не как
должностные лица, а как врачи соответствующих специальностей, и какие-либо свои
организационно-распорядительные функции
при этом не использовали.
В этой связи приводимые доводы со ссылкой
на заключение экспертизы и
должностные обязанности, что Алимов А.Н., допустил нарушение - не проинформировав руководство о
случившемся происшествии, как правильно обратил внимание суд, исходя из его участия
в проведенной операции только как ***, не свидетельствовали о наличии состава
преступления, равно как не отражение им таких сведений в медицинской
документации.
Судом верно было установлено,
что указанные в приговоре последствия наступили в первую очередь именно в
результате небрежных действий *** Карбышевой О.В., а также *** Родионовой В.Н.
и Жалалетдиновой Г.И. при оказании ими
медицинской помощи Ф*** Е.В., а не Алимова А.Н., что полностью охватывается составом
преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ, который ему в вину не
вменялся.
Кроме того, по смыслу закона,
обязательным признаком субъективной стороны использования должностным лицом
своих служебных полномочий вопреки интересам службы, является корыстная или
иная личная заинтересованность виновного, которую орган предварительного
следствия, согласно фабуле предъявленного обвинения, усмотрел в желании Алимова
А.Н. скрыть свою некомпетентность и избежать привлечения к различным видам
ответственности, вплоть до уголовной.
Вместе с тем, ни в ходе предварительного следствия, ни в
судебном заседании судом не была
установлена его личная заинтересованность в несообщении руководству о происшествии с Ф***
Е.В., а приводимые в жалобах иные мотивы его действий находятся за пределами
судебного разбирательства.
Вопреки приводимым доводам, суд
дал верную оценку и тому обстоятельству, что Алимов А.Н. не сообщил врачам ***
М*** В.А., Ш*** А.А. и М*** И.А. о факте
введении потерпевшей раствора ***, не усматривая и в этих действиях состава преступления.
При этом суд обоснованно исходил
из того, Алимов А.Н., как ***, этим врачам
каких-либо указаний об избрании неверной тактики лечения, внесения изменений в
медицинскую документацию либо бездействия при лечении Ф*** Е.В. не давал, сам также ее лечащим врачом не являлся, и
после перевода последней в палату
отделения *** последняя находилась под наблюдением её лечащих
врачей – Жалалетдиновой Г.И.
и Родионовой В.Ю., и которым
достоверно было известно о происшествии с ***.
Не
могут служить основаниями к отмене приговора и ссылка на пример вышеуказанного постановления
Пленума ВС РФ от 16.10.2009 № 19, поскольку указанные в нем действия медицинского работника были
связаны с использованием им организационно-распорядительных полномочий по
принятию решения, имеющего юридическое значение, тогда как судом при
рассмотрении дела не установлено таковых ни в действиях оправданного, ни в
действиях других осужденных врачей.
Доводы представления и жалобы
о наличии якобы предварительного сговора между Алимовым
А.Н., Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой
Г.И., связанного с сокрытием от руководства
лечебного учреждения и других медицинских работников факта введения ***,
также были предметом обсуждения и оценки суда.
Исходя из совокупности
представленных доказательств, включая показания свидетелей, исследованные
детализации телефонных соединений между вышеуказанными лицами, а также
показания свидетеля Ш*** А.А., судом был
сделан правильный вывод об отсутствии
данного факта, и который не являлся квалифицирующим признаком инкриминируемых преступлений.
Таким образом, и вопреки
доводам стороны обвинения, оснований
для признания незаконным принятого судом решения об исключении ч.3
ст.285 УК РФ из обвинения Жалалетдиновой
Г.И. и Родионовой В.Н., а также оправдания
Алимова А.Н. по предъявленному обвинению, судебная коллегия не усматривает.
Вопреки
доводам представления и жалоб, обжалованный приговор соответствует требованиям ст. 299, ч.2
ст.302, ст.ст.304-305 и ст.ст. 307-309 УПК РФ,
поскольку в нем содержатся мотивированные выводы
относительно квалификации, указаны обстоятельства, установленные судом,
исследованы в соответствии с законом и
проанализированы доказательства, обосновывающие выводы суда о виновности
осужденных в содеянном, дана мотивированная оценка всем представленным
доказательствам, указаны основания оправдания Алимова А.Н.
Кроме того, не усматривается нарушений требований
уголовно-процессуального законодательства, а также прав осужденных на защиту, допущенных в
ходе предварительного следствия и судебного разбирательства.
Ходатайства,
заявленные сторонами в ходе судебного разбирательства и имеющие значение для
правильного разрешения дела, судом были
разрешены в установленном законом
порядке и по ним приняты
мотивированные решения.
Каких-либо
данных о необъективности председательствующего судьи, его предвзятости при
рассмотрении дела, обвинительном уклоне либо предоставлении преимуществ сторонам,
и, соответственно, несоблюдении им принципов равенства и состязательности
сторон протокол судебного заседания не содержит.
Органом следствия каких-либо нарушений
уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, или ставящих под
сомнение допустимость приведенных в приговоре доказательств, допущено не
было.
Судебная
коллегия считает, что наказание Карбышевой
О.В., Родионовой В.Н. и Жалалетдиновой Г.И. назначено с учетом характера и
степени общественной опасности совершенного им
преступления, данных о личности
осужденных, наличия совокупности смягчающих и отсутствия отягчающих наказание
обстоятельств, установленных судом и указанных в приговоре.
С учетом всех обстоятельств дела и данных о личности
осужденных, суд первой инстанции пришел
к правильному выводу о
том, что их исправление и достижение целей наказания
возможно путем назначения основного наказания в виде ограничения свободы, но с
дополнительным наказанием в виде лишения
права заниматься определенной деятельностью согласно ч.3 ст.
47 УК РФ.
При назначении
наказания судом первой инстанции надлежащим образом учтены все имеющие существенное значение для
разрешения вопроса о виде и сроке наказания обстоятельства, включая признанные
смягчающими, а каких либо исключительных
обстоятельств, связанных с целью и мотивом преступления, поведением осужденных
во время и после его совершения и других обстоятельств, существенно уменьшающих
степень общественной опасности преступления,
обоснованно не усмотрено.
Таким образом, судебная коллегия находит назначенное осужденным наказание соразмерным общественной
опасности содеянного, соответствующим личности виновных, закрепленным в
уголовном законодательстве РФ принципам гуманизма и справедливости, полностью
отвечающим задачам исправления осужденной и предупреждения совершения ими новых преступлений.
Вопреки
доводам жалоб, заявленные гражданские иски потерпевших Б*** Г.С. и Ф*** И.В.
о компенсации морального вреда, были
судом правильно разрешены и частично
удовлетворены, а поэтому доводы о несогласии с размером определенной судом
компенсации являются необоснованными.
Так,
в соответствии с п.1 ст.1099
ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяется
правилами, предусмотренными настоящей главой и ст.151
ГК РФ, при этом суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные
заслуживающие внимание обстоятельства, а также степень физических и
нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица,
которому причинен вред.
Поскольку
вред причинен при исполнении осужденными служебных обязанностей, суд правильно возложил
ответственность за возмещение вреда на лечебное учреждение.
Определяя размер компенсации
морального вреда в 1 500 000 и
1 200 000 рублей, суд обоснованно руководствовался положениями статей 151
и 1101
ГК РФ, принял правильное решение о частичном удовлетворении гражданских исков в
этой части, поэтому оснований для
большего снижения размера компенсации
судебная коллегия по доводам жалобы гражданского ответчика не находит, как
оснований для его увеличения по доводам жалобы потерпевшей Б*** Г.С.
Вопросы о мере пресечения, взыскании процессуальных издержек
с Карбышевой О.В., по иску Ф*** И.В.
о возмещения материального ущерба, а также
о вещественных доказательствах, также судом разрешены правильно.
С учётом изложенного, оснований для отмены или изменения
приговора по доводам апелляционных жалоб
и представления, не имеется.
Нарушений уголовного и существенных нарушений уголовно-процессуального
закона, влекущих отмену или изменение приговора, судебной коллегией не установлено.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 38913,
38920, 38928, 38933
УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор
Засвияжского районного суда г.Ульяновска
от 7 декабря 2018 года в отношении Карбышевой Ольги Валерьевны, Родионовой
Валентины Николаевны, Жалалетдиновой Гельназ Ирфатевны и Алимова Алмаза
Наилевича оставить без изменения, а апелляционные жалобы и представление - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: