УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
|
Судья Дементьева Н.В.
|
Дело №22-2388/2017
|
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
|
г.Ульяновск
|
22 ноября 2017 года
|
Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного
суда в составе:
председательствующего Львова Г.В.,
судей Грыскова А.С. и Губина Е.А.,
с участием прокурора Шушина О.С.,
осуждённого Правдина П.В. и его защитника – адвоката
Андреева Ф.М.,
при секретаре Хисматуллиной А.С.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по
апелляционному представлению и.о.прокурора Новоспасского района Ульяновской
области Абитова Ф.Ф., апелляционным жалобам осуждённого Правдина П.В. и
защитника Андреева Ф.М. на приговор Новоспасского районного суда Ульяновской
области от 07 сентября 2017 года, которым
ПРАВДИН Павел Васильевич,
*** судимый:
1) приговором Новоспасского районного суда
Ульяновской области от 17 марта 2009 года (с учётом изменений, внесённых
постановлением Заволжского районного суда г.Ульяновска от 19 августа 2013 года)
по пункту «б» части 2 статьи 158 УК РФ и части 1 статьи 112 УК РФ с применением
части 2 статьи 69 УК РФ к 2 годам 1 месяцу лишения свободы;
2) приговором Новоспасского районного суда
Ульяновской области от 30 июня 2009 года (с учётом изменений, внесённых
постановлением Заволжского районного суда г.Ульяновска от 19 августа 2013 года)
по части 2 статьи 228 УК РФ и части 1 статьи 228 УК РФ с применением частей 3 и
5 статьи 69 УК РФ к 5 годам 9 месяцам лишения свободы, освобождённого
условно-досрочно 28 марта 2014 года на неотбытый срок 8 месяцев 29 дней;
3) приговором Новоспасского районного суда
Ульяновской области от 05 февраля 2015 года по части 3 статьи 30, части 1
статьи 161 УК РФ к 1 году 4 месяцам лишения свободы, освобождённого 29 мая 2015
года от дальнейшего отбывания наказания на основании постановления
Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года №6576-6 ГД
«Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной
войне 1941-1945 годов» на неотбытый срок 1 год 5 дней,
осужден:
- по части 1 статьи 139 УК РФ к 9 месяцам исправительных
работ с удержанием 10% из заработной платы в доход государства;
- по части 3 статьи 162 УК РФ к 6 годам лишения свободы с
ограничением свободы на 1 год 6 месяцев;
- по части 2 статьи 325 УК РФ к 10 месяцам исправительных
работ с удержанием 10% из заработной платы в доход государства;
- по пунктам «в, г» части 2 статьи 126 УК РФ к 5 годам 6
месяцам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 2 месяца;
- по части 1 статьи 228 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения
свободы;
- по части 1 статьи 222 УК РФ к 3 годам лишения свободы.
На основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности
преступлений путём частичного сложения назначено наказание в виде 8 лет лишения
свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима и с ограничением
свободы на срок 2 года с установлением ограничений и возложением обязанностей,
предусмотренных статьёй 53 УК РФ.
Приговором решены вопросы об исчислении срока наказания,
мере пресечения и вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Губина Е.А., выслушав выступления
участников процесса, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А:
Правдин П.В. признан виновным в незаконном проникновении в
жилище потерпевшей Б***., совершённых в отношении потерпевшей Б*** с
применением используемого в качестве оружия предмета разбое, сопряжённом с
незаконным проникновением в жилище, и её похищении с применением насилия и с
угрозой его применения, в похищении паспорта и иного важного личного документа,
а также в незаконных приобретении и хранении наркотических средств в
значительном размере без цели их сбыта и боеприпасов.
Преступления им совершены в период с 08 по 10 сентября 2016
года на территории Новоспасского района Ульяновской области при
обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционном представлении и.о.прокурора Новоспасского
района Ульяновской области Абитов Ф.Ф., не оспаривая установленные судом
фактические обстоятельства дела и юридическую оценку действий Правдина П.В., ставит
вопрос об изменении приговора по мотивам его несправедливости ввиду чрезмерной
мягкости назначенного осуждённому наказания.
Действующий в интересах осуждённого Правдина П.В. защитник
Андреев Ф.М. в обоснование несогласия с приговором указывает, что он
постановлен на противоречивых доказательствах, которым суд не дал должной
оценки, проявив при этом обвинительный уклон. По эпизоду преступления,
связанного с незаконным оборотом наркотических средств, усматривает
провокационный характер действий сотрудников правоохранительных органов,
искусственно создавших доказательства совершения преступления. Предполагая
возможность подкидывания марихуаны в багажник автомашины осуждённого, обращает
внимание, что, несмотря на их обнаружение, с рук Правдина П.В. тем не менее не
делалось смывов, а с багажника автомобиля не были изъяты следы пальцев рук.
Отмечает, что потерпевшая ранее привлекалась к уголовной ответственности за
незаконный оборот наркотических средств. Оспаривая причастность своего
подзащитного к незаконному обороту боеприпасов, считает, что обыск в жилище
Правдина П.В. был проведён с нарушением требований уголовно-процессуального
закона, ссылаясь при этом на показания участвовавших в качестве понятых
свидетелей А***. и Ф***., не подтвердивших соответствие отражённого в протоколе
хода и результатов следственного действия имевшим место в действительности
событиям. Находит недопустимыми доказательствами протокол обыска в жилище
осуждённого, а также производные от него заключения баллистических экспертиз.
Заявляет о неустановлении подлежащих доказыванию обстоятельств, связанных с
приобретением и перевозкой Правдиным П.В. патронов. Приводит доводы о
проведении допроса свидетеля У***. в судебном заседании с нарушением закона,
поскольку на свидетеля было оказано незаконное воздействие со стороны
государственного обвинителя. Подвергает сомнению достоверность показаний
свидетеля У***., данных им на предварительном следствии, ввиду его нахождения в
период описываемых им событий в состоянии алкогольного опьянения. Полагает
недопустимым использование в доказывании виновности осуждённого показаний
свидетелей Ю***., З***. и Я***., поскольку они являются должностными лицами
правоохранительных органов, проводившими первоначальные следственные и
оперативно-розыскные мероприятия. Заявляет о необходимости дачи критической
оценки показаниям потерпевшей Б***. ввиду её заинтересованности в исходе дела,
а также с учётом характеризующих её личность сведений. Оспаривая сам факт
похищения потерпевшей, подчёркивает, что у неё до происшедшего сложились
дружеские отношения с Правдиным П.В. Заявляет о необоснованности отказа судом в
удовлетворении ходатайств стороны защиты об истребовании детализации соединений
используемого потерпевшей телефонного номера с целью подтверждения того, что
она в период нахождения у Правдина П.В. посылала смс-сообщения сотруднику
полиции Ю***., а также о направлении запроса в банковскую организацию с целью
проверки сведений о снятии Б***. денежных средств, учитывая, что она не
работала, а у самого осуждённого имелись собственные средства и не было
необходимости в их взятии у потерпевшей. Обосновывая недостоверность показаний
потерпевшей Б***., указывает на их неподтверждение экспертными заключениями об
отсутствии на ноже следов пальцев рук Правдина П.В., а также микроволокон,
входящих в состав предметов одежды потерпевшей и осуждённого, на их одежде.
Находит бездоказательными выводы судебно-медицинской экспертизы об обнаружении
у Б***. телесных повреждений, которые лишь подтверждают их наличие, в то время
как потерпевшая не поясняла о механизме их образования, в связи с чем при
отсутствии по делу ситуационной экспертизы данное экспертное заключение не
может служить доказательством, подтверждающим причинение данных повреждений от
действий Правдина П.В. В связи с отсутствием по делу иных очевидцев происшедших
событий, а также с учётом недостоверности показаний потерпевшей Б***. защитник
утверждает о недоказанности вины осуждённого в совершении инкриминируемых ему
преступлений, по обвинению в совершении которых он подлежит оправданию, за
исключением преступления, предусмотренного частью 1 статьи 139 УК РФ. Автор
жалобы просит учесть в качестве смягчающего обстоятельства наличие у Правдина
П.В. заболевания и его нахождение на учёте в специализированном медицинском
учреждении, а также смягчить наказание за совершённое им преступление,
предусмотренное частью 1 статьи 139 УК РФ, путём назначения обязательных работ.
С учётом выводов стационарной психолого-психиатрической экспертизы о том, что
осуждённый не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную
опасность своих действий, защитник полагает, что Правдин П.В. нуждается в
принудительном лечении.
Осуждённый Правдин П.В. в апелляционной жалобе выражает
несогласие с приговором ввиду того, что он постановлен по итогам судебного
разбирательства, проведённого с нарушением установленных
уголовно-процессуальным законом требований. Заявляет об оказании
председательствующим и государственным обвинителем давления на свидетеля У***.
при даче им показаний в судебном заседании, которые в результате были им
изменены. Указывает на недостоверность показаний свидетелей А***. и Ф***. об
обстоятельствах проведения обыска в его жилище. Усматривает наличие
противоречий в показаниях свидетелей З***. и Я***. относительно местонахождения
обнаруженных в ходе обыска патронов. Заявляя о надуманности предъявленного ему
обвинения в незаконном обороте марихуаны, отмечает, что обнаруженная в
багажнике его автомашины марихуана отличалась низким качеством, а её количество
было явно недостаточно для удовлетворения его потребностей. Оспаривая осуждение
за похищение документов Б***., указывает, что при необходимости мог ими
воспользоваться в тот период времени, когда потерпевшая находилась у него дома.
Не соглашаясь с признанием виновным в совершении разбоя, заявляет о том, что
якобы похищенное у потерпевшей имущество, за исключением телефона и денежных
средств, не было ей нужно. Аргументирует отсутствие у него необходимости в
хищении принадлежащих Б***. денежных средств наличием собственной крупной суммы
денег. Указывает на необоснованность отказа председательствующим в
удовлетворении ходатайства стороны защиты об истребовании детализаций
абонентского номера, используемого потерпевшей. Обращает внимание на оставление
судом без внимания экспертным заключениям, свидетельствующих о его
невиновности. Отмечает, что суд не назначил ему необходимое принудительное
лечение, невзирая на содержащиеся в заключении стационарной судебно-психиатрической
экспертизы выводы об этом.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции:
- осуждённый Правдин П.В. и действующий в его защиту адвокат
Андреев Ф.М. поддержали доводы апелляционных жалоб;
- прокурор Шушин О.С. просил изменить приговор по доводам
апелляционного представления.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных
представления и жалоб, выслушав выступления участников процесса, судебная
коллегия находит постановленный в отношении Правдина П.В. приговор подлежащим
изменению.
Расследование уголовного дела проведено в рамках
установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного
судопроизводства. Рассмотрение уголовного дела по существу проведено судом в
соответствии с положениями главы 35 УПК РФ, определяющей общие условия
судебного разбирательства, глав 36-39 УПК РФ, регламентирующих процедуру
рассмотрения уголовного дела.
При рассмотрении дела соблюден принцип состязательности
сторон, созданы условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей
и осуществления предоставленных им прав, обеспечено процессуальное равенство
сторон, права по представлению и исследованию доказательств.
Фактические обстоятельства изложенных в
описательно-мотивировочной части приговора действий, совершённых осуждённым,
установлены судом правильно и основаны на тщательной оценке совокупности
доказательств, полученных в предусмотренном законом порядке, всесторонне и
полно исследованных в судебном заседании.
Доводы апелляционных жалоб об обвинительном уклоне
предварительного следствия и суда, о постановлении приговора на основе
противоречивых показаний свидетелей и недопустимых доказательств, о
необоснованном отказе в удовлетворении ходатайств стороны защиты, а также
утверждения осуждённого и его защитника о непричастности к инкриминируемым
преступлениям судебная коллегия находит несостоятельными.
Проанализировав и дав надлежащую оценку всем исследованным
материалам дела, проверив доводы подсудимого о непричастности к преступлениям
либо недоказанности отдельных обстоятельств преступлений, о недопустимости
некоторых из доказательств, в том числе доводы, аналогичные указанным в
апелляционных жалобах, суд мотивировал в приговоре, почему он, с одной стороны,
принял те или иные доказательства в качестве допустимых и достоверных, признал
их в своей совокупности достаточными для разрешения дела, а с другой –
критически оценил и отверг показания подсудимого и выдвинутые им аргументы в
свою защиту.
В судебном заседании Правдин П.В., не отрицая того, что без
согласия потерпевшей Б***. проник в её жилище, в остальной части указал о
несоответствии действительности обстоятельств происшедшего, изложенных в
предъявленном ему обвинении, отметив при этом то, что вернулся в дом к
потерпевшей, чтобы поговорить с ней; не приставлял к её горлу нож, не применял
к ней насилия, не похищал её имущества; потерпевшая сама вышла из дома,
согласившись с его предложением показаться на автомашине; обнаруженные
впоследствии в автомобиле наркотическое средство и в его жилище патроны ему не
принадлежат.
Несмотря на занятую осуждённым позицию по отношению к
предъявленному обвинению, суд пришёл к обоснованному выводу о его виновности в
совершении преступлений, правомерно обосновав это совокупностью допустимых и
достоверных доказательств, которые как каждое в отдельности, так и в их
совокупности, были надлежащим образом проверены, проанализированы и оценены в
полном соответствии с установленными статьями 87 и 88 УПК РФ правилами.
Среди этих доказательств суд обоснованно привёл показания
потерпевшей Б***. (об обстоятельствах совершённого в отношении неё нападения, в
том числе о высказывании осуждённым в её адрес требований передачи денежных
средств и другого имущества, в том числе паспорта, подкреплённых угрозами
применения опасного для жизни и здоровья насилия ввиду использования им ножа
путём его приставления к горлу Б***.; восприятии ею данных угроз как реальных и
предопределивших в связи с этим передачу осуждённому денежных средств путём
сообщения ему их местонахождения; о завладении осуждённым, помимо сумки с
денежными средствами, также и её сотовым телефоном, паспортом и страховым
свидетельством; о принудительном её перемещении осуждённым к автомашине
последнего и заталкивании в неё вопреки её воле, что сопровождалось приставлением
Правдиным П.В. ножа к её горлу; её удержании осуждённым в автомашине по ходу
движения путём блокировки дверных замков; о выпрыгивании ею из автомобиля при
движении по трассе и последующем сокрытии от Правдина П.В. на обочине проезжей
части).
У суда не имелось оснований ставить под сомнение данные
доказательства с точки зрения их достоверности ввиду отсутствия у неё поводов к
оговору осуждённого, тем более, что сам защитник отмечает в жалобе на
сложившиеся между Правдиным П.В. и Б***. дружеские отношения. Приводимые
стороной защиты аргументы в обоснование несогласия с данными показаниями
судебная коллегия находит неубедительными, поскольку веских доводов в пользу её
заинтересованности в исходе дела осуждённым и его защитником не приведено, а данные
о личности потерпевшей, на которые сделан упор авторами апелляционных жалоб,
никоим образом не соотносятся с пределами доказывания по настоящему уголовному
делу, а потому не могут служить факторами, влияющими на доказанность
фактических обстоятельств, инкриминируемых Правдину П.В.
Показания потерпевшей по основным юридически значимым
моментам согласуются с показаниями свидетеля У***., управлявшем автомобилем
Правдина П.В. и ожидавшем его в автомашине, согласно которым тот дважды уходил
к дому Б***., при этом в последнем случае вернулся к машине вместе с
потерпевшей, которую вёл её, держа рукой за шею и угрожая, что убьёт ей,
зарежет или сожжёт в посадке. Правдин П.В. посадил Б***. на заднее пассажирское
сиденье и приказал ему держать её, продолжая высказывать в адрес потерпевшей
угрозы расправой. По ходу движения потерпевшая открыла дверь автомашины и
выпрыгнула из неё, после чего осуждённый безуспешно пытался найти её на обочине
проезжей части. На следующий день при встрече с Правдиным П.В. заметил в его
автомашине сумку Б***., из которой осуждённый достал сотовый телефон и паспорт
на её имя, на сиденье лежал женский кошелёк, а на коврике – обувь потерпевшей.
Вопреки утверждениям осуждённого, допрос данного свидетеля в
судебном заседании был проведён в соответствии с установленными
уголовно-процессуальным законом правилами, закреплёнными в том числе статьёй
278 УПК РФ. Каждому из представителей сторон председательствующий предоставил
равные возможности по выяснению у данного свидетелей имеющих отношение к
существу дела обстоятельств происшедшего, которые участники по делу, в числе
которых и сам Правдин П.В., реализовали в полной мере. В свою очередь,
приводимые в жалобах доводы о допущенных в ходе разбирательства дела
нарушениях, которые авторы жалоб связывают с оказание незаконного воздействия
на вышеупомянутого свидетеля при его допросе судебная коллегия находит
надуманными, поскольку они не находят своего подтверждения в протоколе
судебного заседания. В ходе рассмотрения уголовного дела по существу на стадии
судебного следствия от осуждённого и его защитника не поступало заявлений
относительно несоблюдения процедуры допроса свидетеля У***., оказания на него
давления в какой-либо форме, а потому ссылка адвоката на это при выступлении в
прениях сторон является неубедительной.
Что касается ссылок осуждённого на недопустимость протоколов
допроса свидетеля У***., то они не могут быть признаны состоятельными и
опровергаются содержанием данных доказательств, с процессуальной точки зрения
отвечающих требованиям уголовно-процессуального закона. Сам свидетель
подтвердил в судебном заседании соответствие действительности данных показаний
после их оглашения. Упоминание защитником того, что свидетель в момент
описываемых им событий находился в состоянии алкогольного опьянения, само по
себе не может служить безусловным основанием к признанию его показаний
недостоверными, поскольку У***., будучи неоднократно допрошенным на протяжении
почти одного года предварительного следствия, в достаточной степени подробно
пояснял как об обстоятельствах, предшествующих содеянному Правдиным П.В. и
непосредственно совершённых им действиях, так и об имевших место впоследствии
событиях, а их содержание свидетельствовало об их логичности и
непротиворечивости.
Показания Б***. в части обстоятельств, связанных с её
бегством от осуждённого из его автомашины и последующим обращением в полицию
подтвердили свидетели П***. и П***. – сотрудники охранной службы, вызвавшие
сотрудников полиции после обнаружения сидевшей
возле пункта охраны потерпевшей, которая была вся в грязи, босиком, с
повреждениями и следами крови в области головы.
Иные приведённые в приговоре доказательства объективного
характера – протоколы осмотра места происшествия (об обнаружении на двери в
жилище Б***. следов взлома, на прилегающей к дому территории – ножа, в
автомашине осуждённого – принадлежащих потерпевшей сотового телефона, женской
сумки с находящимися в ней паспортом и иными документами на её имя, а также
другими предметами) подтверждают показания Б***. и свидетеля У***. о юридически
значимых по делу обстоятельствах происшедшего.
Наличие у осуждённого собственных денежных средств никоим
образом не может предопределять ни его непричастность к хищению принадлежащих Б***.
денежных средств, ни свидетельствовать об отсутствии у него корыстного мотива
при совершении в отношении потерпевшей противоправных действий. Утверждения
Правдина П.В. о том, что находившиеся в сумке предметы и вещи, за исключением
сотового телефона и денежных средств, не были нужны потерпевшей, являются лишь
его субъективным мнением и не устраняют преступного характера его действий.
Необнаружение на ноже отпечатков пальцев рук Правдина П.В.,
а также микроволокон, входящих в состав одежды потерпевшей и осуждённого, на их
одежде не влияет на доказанность фактических обстоятельств, установленных судом
на основе достаточной совокупности допустимых и достоверных доказательств.
Оспаривание стороной защиты установленных судом фактических
обстоятельств происшедшего, связанных с нападением на потерпевшую Б***. и её
последующим похищением, в том числе в части применения осуждённым ножа, не может
быть признано состоятельным, поскольку выводы суда в обоснование признания
доказанными обстоятельств дела находят своё объективное подтверждение в
материалах дела.
Так, потерпевшая Б***. последовательно поясняла, что
подошедший к ней Правдин П.В. приставил к её горлу взятый на кухне нож, после
чего потребовал от неё передать ему её сумку, деньги, сотовый телефон и
паспорт. Реально испугавшись за свою жизнь и здоровье, она передала Правдину
М.С. требуемое. Последующее использование осуждённым ножа также выразилось и в
предпринятых им в дальнейшем действиях, направленных на её похищение, когда он,
удерживая Б***. за волосы и приставив к её горлу нож, вывел её из дома и повёл
в сторону автомашины.
Безосновательными следует признать доводы осуждённого в
части несогласия с осуждением за похищение паспорта и страхового свидетельства
по мотивам того, что они были ему не нужны. Показания потерпевшей Б***. о
высказанных в её адрес Правдиным П.В. требованиях о передаче, в числе прочего,
паспорта, последующее целенаправленное завладение им как данным документом, так
и страховым свидетельством, а также обнаружение вышеуказанных документов в
автомашине осуждённого спустя сутки после происшедшего опровергают данную
позицию стороны защиты и, напротив, указывают на преследование Правдиным П.В.
преступной цели при их похищении, но никак не о случайном их нахождении у него.
Помимо этого, по смыслу закона, мотив завладения паспортом и иным важным личным
документом не имеет правового значения при оценке действий виновного.
Не могут быть признаны состоятельными и доводы жалоб об
использовании судом наряду с иными доказательствами заключения
судебно-медицинской экспертизы относительно имеющихся у Б***. телесных
повреждений по мотивам того, что приведённые в ней выводы не указывают на
причастность Правдина П.В. к их причинению. Потерпевшая при даче показаний в
достаточной степени конкретизировала обстоятельства получения ею телесных
повреждений, их локализацию и механизм образования, при этом данные показания
не противоречили содержащимся в упомянутом экспертном заключении выводам и не
порождали каких-либо сомнений относительно достоверности данных доказательств
названном стороной защиты аспекте. В свою очередь, затронутый защитником в
жалобе вопрос о необходимости проведения по делу ситуационной экспертизы с
целью проверки показаний потерпевшей о механизме получения ею телесных
повреждений не может быть принят во внимание. При ознакомлении с заключением
судебно-медицинской экспертизы и в дальнейшем по ходу предварительного
следствия, в том числе при ознакомлении с материалами уголовного дела от
стороны защиты не поступало заявлений о несогласии с экспертными выводами либо
же ходатайств о проведении дополнительной экспертизы, в том числе ситуационной
(т.3 л.д.229-230, т.4 л.д.24-26), не инициировался данный вопрос осуждённым и
его защитником и при рассмотрении дела по существу. Занятая автором жалобы
позиция сводится к несогласию с показаниями Б***. с точки зрения их достоверности,
что получило оценку в приговоре в соответствии с установленными статьёй 88 УПК
РФ правилами.
Выводы суда о причастности Правдина П.В. к незаконному
обороту наркотических средств и боеприпасов суд правомерно обосновал
совокупностью достоверных и допустимых доказательств, полученных с соблюдением
требований уголовно-процессуального закона, в том числе показаниями свидетелей
Ю***. о проведённых в рамках проверки поступившей информации
оперативно-розыскных мероприятиях, в ходе которых был установлен факт хранения
осуждённым сумки с веществом растительного происхождения в его автомашине,
после чего указанная сумка в числе иных находившихся в автомобиле вещей была
изъята в ходе осмотра места происшествия; протоколом осмотра места происшествия
(об изъятии из автомашины Правдина П.В. наркотического средства); материалами
оперативно-розыскной деятельности, в которых документально зафиксированы ход и
результаты проведённых сотрудниками УМВД мероприятий, направленных на
пресечение преступления, связанного с незаконным оборотом наркотических
средств; протоколом обыска (об обнаружении в жилище осуждённого пакета с шестью
патронами калибра 5,6 мм); показаниями свидетелей Х***., К***. Ф***. и А***.,
подтвердивших соответствие действительности изложенных в протоколах осмотра
места происшествия и обыска сведений; заключениями физико-химической и
баллистических экспертиз, установившей вид и размер изъятого в автомашине
Правдина П.В. наркотического средства, а также качественные характеристики
обнаруженных в его жилище патронов, являющихся боеприпасами к
спортивно-охотничьему нарезному огнестрельному оружию.
Учитывая отсутствие каких-либо оснований к оговору
осуждённого свидетелями, суд обоснованно признал их достоверными и
соответствующими фактическим обстоятельствам дела, что объективно
подтверждается доказательствами объективного характера, которые суд оценил в
совокупности и, в этой связи, пришёл к обоснованному выводу о доказанности вины
Правдина П.В. в содеянном.
Вопреки утверждениям стороны защиты, обыск по месту
жительства осуждённого, в ходе которого были изъяты патроны, проведён в связи с
исключительным случаем, не терпящим отлагательства, на основании постановления
следователя с последующим признанием судом законности произведённого
следственного действия, уполномоченным должностным лицом в присутствии понятых,
проживающего в нём лица (Правдина) с соблюдением положений статей 182 и 165 УПК
РФ и оформлением протокола в соответствии со статьёй 166 УПК РФ.
При таких данных, свидетельствующих о том, что обнаружение и
изъятие боеприпасов и закрепление их в качестве доказательств произведены
надлежащим образом, заявленные в апелляционных жалобах требования о признании
протокола указанного следственного действия, а равно взаимосвязанных с ними
баллистических экспертиз недопустимыми доказательствами по делу являются
безосновательными.
Ссылки авторов жалоб на показания свидетелей Ф***. и А***.,
являвшихся понятыми при проведении обыска в жилище, в подтверждение доводов о
недопустимости протокола следственного действия, произведённого с их участием,
не могут быть признаны состоятельными с учётом того, что названные свидетели в
судебном заседании подтвердили показания, данные ими в ходе предварительного
следствия, в которых они подробно изложили обстоятельства проведения обыска в
его развитии, отразив как его процедуру, так и результаты следственного
действия, в ходе которого на кухне дома был обнаружен и изъят пакет с патронами.
Оценка данных показаний в совокупности с содержащимися в протоколе обыска
сведениями позволила суду признать данные доказательства достоверными и
правомерно использовать в обоснование выводов о виновности осуждённого в
совершении инкриминируемого ему преступления.
В свою очередь, доводы осуждённого о том, что наркотическое
средство, изъятое из его автомашины, а также обнаруженные в его жилище
боеприпасы ему не принадлежат, верно отвергнуты судом первой инстанции и
оценены как способ защиты.
В опровержение данной позиции суд обоснованно исходил из
ряда доказательств, свидетельствующих о том, что именно осуждённый осуществлял
незаконный оборот наркотических средств и боеприпасов – показания свидетелей Т***
А*** и Ал*** (о продаже последним осуждённому автомобиля, при этом при
заключении сделки его прежний владелец забрал из неё все свои вещи, в том числе
из багажника), а также позиции самого Правдина П.В., не отрицавшего, что
проживает один.
Вопреки приведённым осуждённым в жалобе аргументам, исходя
из фактических обстоятельств дела, не имеется никаких данных полагать о том,
что его противоправные действия, связанные с незаконным оборотом наркотических
средств, были спровоцированы оперативными сотрудниками полиции. Напротив, его
действия носили полностью самостоятельный характер, были обусловлены полной
свободой выбора совершения тех или иных действий, которые в данном случае
приобрели характер преступных.
Имевший место факт привлечения Б***. к уголовной
ответственности за незаконный оборот наркотических средств является неотносимым
к существу предъявленного Правдину П.В. обвинения, а предлагаемая стороной
защиты взаимосвязь данного факта с занятой осуждённым позицией о непричастности
к хранению наркотических средств и их последующим обнаружением в его автомашине
судебная коллегия находит надуманной и не имеющей под собой каких-либо
оснований.
Показания свидетеля Ю***. об обстоятельствах задержания
Правдина П.В. и обнаружения в его автомашине наркотических средств правомерно
были использованы в качестве доказательств виновности осуждённого с учётом
того, что он осуществлял оперативно-розыскные мероприятия в отношении
осуждённого в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной
деятельности».
Недостаточность обнаруженного в автомашине наркотического
средства в его количественном измерении для удовлетворения собственных
потребностей, о чём заявил осуждённый, как обстоятельство того, что указанная
марихуана ему не принадлежит, сама по себе не устраняет его причастности к
содеянному и не имеет правового значения для оценки его действий в качестве
противоправных.
Что касается того, что с багажника автомашины Правдина П.В.
не изымались отпечатки пальцев, а с рук осуждённого не делалось смывов, на что
обращено внимание защитником, то данное обстоятельство не подвергает сомнению
выводы суда о причастности самого Правдина П.В. к содеянному, тем более, что
сам осуждённый не отрицал факта управления данным автомобилем как в предшествующий
его задержанию период времени, так и в тот день, когда автомашина была
осмотрена.
Показания допрошенных в качестве свидетелей сотрудников
правоохранительного органа З***. и Я***., участвовавших при производстве обыска
в жилище Правдина П.В. в качестве соответственно эксперта и следователя,
несмотря на соответствующие заявления авторов жалоб, не содержат каких-либо
влияющих на существо дела существенных противоречий, в том числе и в части
местонахождения обнаруженных в доме патронов – на кухне, и в полной мере
соответствуют содержащимся в протоколе обыска сведениям, в котором
зафиксированы ход и результаты данного следственного действия.
Принадлежность свидетелей Ю***., З***. и Я***. к числу должностных
лиц правоохранительных органов сама по себе не может служить безусловным
свидетельством их заинтересованности в исходе дела, как об этом поставлен
вопрос защитником А***., учитывая, что они выполняли свои должностные
обязанности в рамках производства по уголовному делу.
При этом показания свидетелей З***. и Я***. были приведены
судом в приговоре не в качестве доказательств причастности Правдина П.В. к
незаконному обороту боеприпасов, а в контексте обоснования допустимости
оспариваемого стороной защиты доказательства – протокола обыска, в проведении
которого участвовали названные лица.
В свою очередь, показания свидетеля Ю***. правомерно
учитывались судом в части доказывания причастности Правдина П.В. к незаконному
обороту наркотических средств ввиду выявления данной деятельности в рамках
проведённых указанным лицом оперативно-розыскных мероприятий, а также в части
поступившего к нему сообщения о разбое в отношении Б***. и её похищении.
Вместе с тем, помимо выяснения в судебном заседании
вышеприведённых сведений, оперативный сотрудник полиции Ю***. также был
допрошен, в числе прочего, относительно обстоятельств совершённого в отношении
потерпевшей разбоя и её похищения, а также незаконного оборота наркотических
средств, ставших ему известными в ходе проведения оперативно-розыскных
мероприятий из пояснений осуждённого Правдина П.В. и потерпевшей Б***.
Показания свидетеля в данной части также приведены и в приговоре.
Однако следователь, дознаватель, равно как и сотрудник,
осуществляющий оперативное сопровождение дела могут быть допрошены в суде
только по обстоятельствам проведения того или иного следственного действия либо
оперативно-розыскного мероприятия при решении вопроса о допустимости
доказательства, а не в целях выяснения содержания показаний допрошенного (либо
опрошенного) лица. Поэтому показания такой категории свидетелей относительно
сведений, о которых им стало известно из их бесед либо во время допроса подозреваемого
(обвиняемого), потерпевшего или свидетеля, не могут быть использованы в
качестве доказательств виновности подсудимого. Тем самым закон устанавливает
запрет на восстановление содержания этих показаний вопреки закреплённому в
пункте 1 части 2 статьи 75 УПК РФ правилу, а также, исходя из положений статьи
50 Конституции РФ, исключает возможность любого, прямого или опосредованного,
использования содержащихся в показаниях данной категории свидетелей подобного
рода сведений.
Изложенное соответствует и правовой позиции,
сформулированной Конституционным Судом РФ в определении от 06 февраля 2004 года
№44-О, согласно которой положения статьи 56 УПК РФ, определяющей круг лиц,
которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключают возможность
допроса дознавателя, следователя, производивших предварительное расследование
по уголовному делу, в качестве свидетелей лишь об обстоятельствах производства
отдельных следственных и иных процессуальных действий.
С учётом изложенного показания свидетеля Ю***. в части
ставших ему известными в ходе опроса Б***. и Правдина П.В. обстоятельств
совершения преступлений, не могут быть признаны допустимыми доказательствами, в
связи с чем подлежат исключению из приговора.
Однако, учитывая, что в материалах дела имеется достаточная
совокупность других доказательств, подтверждающих выводы суда о виновности
Правдина М.С. в совершении инкриминируемых ему деяний, оснований ставить под
сомнение данные выводы суда в связи с исключением из числа доказательств показаний
вышеуказанного свидетеля в названной выше части судебная коллегия не находит.
Приговор, вопреки утверждениям осуждённого и их защитника, в
целом соответствует требованиям закона.
В нём приведены доказательства как стороны обвинения, так и
стороны защиты, а также изложены мотивы, по которым суд признал достоверными
одни из них и отверг другие; в том числе в приговоре содержатся мотивы,
согласно которым суд опроверг показания осуждённого о непричастности к
преступлениям, и отверг другие доводы стороны защиты, приводившиеся в ходе
судебного разбирательства дела.
Нельзя согласиться с обоснованностью доводов осуждённого и
его защитника об односторонности и обвинительном уклоне судебного
разбирательства.
Объективных данных, подтверждающих доводы об обвинительном
уклоне председательствующего при рассмотрении настоящего уголовного дела в
материалах дела не содержится и в апелляционных жалобах не приведено. Более
того, до постановления приговора по делу подобного проявления со стороны суда
не усматривал ни сам осуждённый, ни его защитник, о чём можно судить на основе
отсутствия с их стороны заявлений об отводе по этим причинам
председательствующего.
Исходя из смысла закона, неудовлетворённость той либо иной
стороны по делу принятым судом решением по вопросам, возникающим в ходе
разбирательства дела, не является поводом для уличения судьи в утрате
объективности и беспристрастности.
Содержание протокола судебного заседания также даёт
основание для вывода, что в ходе производства по уголовному делу были соблюдены
принципы судопроизводства, предусмотренные главой 2 УПК РФ,
председательствующим созданы необходимые условия для исполнения сторонами их
процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав; обеспечены
требования равенства сторон при участии в судебном разбирательстве и его
состязательность, право на справедливое судебное разбирательство компетентным,
независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, право
подсудимого на защиту, в том числе право знать, в чём он обвиняется и на
основании каких доказательств, с которыми он ознакомлен при выполнении
требований статьи 217 УПК РФ.
Сторона обвинения и сторона защиты активно пользовались
правами, предоставленными им законом, в том числе исследуя представляемые
доказательства, участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Основанные на
законе мнения и возражения сторон судом принимались во внимание.
Вопреки доводам жалоб все заявленные сторонами ходатайства,
перечисленные осуждённым и его защитником в жалобах, были разрешены судом в
соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и в зависимости от
значения их для правильного разрешения дела, с принятием по ним должных
решений. Решения суда по этим ходатайствам сомнений в своей законности и
обоснованности не вызывают.
В этой связи судебная коллегия не находит оснований
согласиться с авторами жалоб о необоснованном отклонении заявленных стороной
защиты ходатайств об истребовании сведений из банковской организации о снятии
потерпевшей Б***. денежных средств, а также о получении детализаций
используемого ею абонентского номера на предмет проверки доводом стороны защиты
о направлении ею смс-сообщений сотруднику полиции Ю***., поскольку выяснение
сведений, указанных в первом из названных ходатайств, с учётом занятой
Правдиным П.В. позиции о непричастности к хищению денежных средств само по себе
не могло ни способствовать установлению подлежащих доказыванию обстоятельств,
ни являться свидетельством невиновности осуждённого в совершении
инкриминируемого ему деяния. В свою очередь, ссылка авторов жалоб на отказ в
удовлетворении второго из указанных выше ходатайств не находит своего
подтверждения в протоколе судебного заседания, поскольку такового ходатайство
ни осуждённым, ни его защитником на стадии судебного следствия не заявлялось.
Помимо этого, обстоятельства, необходимостью выяснения которых обосновывается
данное ходатайство, являются неотносимыми к фактическим обстоятельствам
настоящего уголовного дела с учётом установленных статьёй 252 УПК РФ пределов судебного
разбирательства.
Вопреки доводам стороны защиты, психическое состояние
здоровья Правдина П.В. проверено надлежащим образом, при проведении
судебно-психиатрической экспертизы комиссией экспертов принимались во внимание
и сведения о его личности на протяжении длительного периода времени, что, тем
не менее, не повлияло на его поведение и субъективное отношение к содеянному,
поскольку согласно выводам экспертизы он хроническим психическим расстройством,
слабоумием либо иным болезненным расстройством психики, которые лишали бы его
возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих
действий и руководить ими в период инкриминируемых ему деяний, не страдал, а
лишь не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность
своих действий и руководить ими в период совершения инкриминируемых ему деяний в
силу имеющихся психических расстройств, не исключающих вменяемости;
С учётом заключения судебно-психиатрической экспертизы,
поведения Правдина П.В. в судебном заседании, где осуждённый вёл себя
адекватно, давал логически связные показания в соответствии с избранной им
позицией и признаков расстройства психической деятельности не обнаруживал, суд
обоснованно признал его вменяемым.
У судебной коллегии сомнений во вменяемости Правдина П.В.
также не возникло.
Оценивая выводы суда в части правовой оценки действий
осуждённого, судебная коллегия полагает необходимым отметить следующее.
Квалификация действий Правдина П.В. по части 1 статьи 139 УК
РФ как незаконное проникновение в жилище, совершённое против воли проживающего
в нём лица, является правильной и соответствует установленным судом фактическим
обстоятельствам, согласно которым осуждённый без какого-либо разрешения от
потерпевшей проник в её жилище, не имея к этому никаких правомочий, то есть
противоправно. Данный вывод вытекает из показаний потерпевшей Б***. и не
оспаривается и сами осуждённым. В материалах дела имеется соответствующее
заявление потерпевшей о привлечении Правдина П.В. к уголовной ответственности
за совершение данных действий (т.2 л.д.146), наличие которого в силу
установленных частью 3 статьи 20 УПК РФ требований является обязательным для
признания в действиях виновного состава преступления, предусмотренного частью 1
статьи 139 УК РФ, отнесённого законом к числу дел частно-публичного обвинения,
которые возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего.
По эпизоду хищения чужого имущества действия Правдина П.В.
суд квалифицировал по части 3 статьи 162 УК РФ как разбой, то есть нападение в
целях хищения чужого имущества, совершённое с угрозой применения насилия,
опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве
оружия, с незаконным проникновением в жилище.
Исходя из признанных доказанными фактических обстоятельств
суд обоснованно признал совершаемые осуждённым действия как обусловленные
корыстными мотивами, направленными на завладение чужим имуществом, на что
указывает их характер – высказывание требований немедленной передачи денежных
средств и иного имущества, последующее их обращение в свою пользу.
При этом суд сделал правильный вывод о применении осуждённым
в ходе нападения на Б***. используемого в качестве оружия предмета, учитывая,
что избранный им в качестве этого нож, приисканный на месте происшествия,
являлся средством подавления воли потерпевшей к сопротивлению и создавал реальную
опасность для её жизни или здоровья, что и имело место в данном случае, исходя
из показаний Б***. (о реальности воспринятых ею угроз для своих жизни и здоровья),
а также в целом обстоятельств дела (достижение Правдиным П.В. преступной цели
стало возможным именно в результате использования им ножа, послужившего
способом выражения им опасных для жизни и здоровья угроз в адрес потерпевшей),
а фактическое применение осуждённым данного ножа выразилось в непосредственном
его приставлении к горлу потерпевшей в качестве подкрепления опасных для жизни
и здоровья угроз, что, с учётом обстоятельств места, времени и обстановки, при
которых имело место нападение, со всей очевидностью свидетельствовало о
готовности осуждённого применить такого рода насилие.
Исходя из обстоятельств дела, у потерпевшей имелись все
основания полагать, что с помощью используемого осуждённым предмета по
отношению к ней может быть применено опасное для жизни и здоровья насилие,
учитывая осознание ею применения Правдиным П.В. именно ножа, взятого с её
кухни, качественные характеристики которого (имеющее заострённый конец лезвие
длиной 17 см) в совокупности с непосредственным приставлением его к телу
потерпевшей свидетельствовали о существовании реальной опасности для жизни и
здоровья потерпевшей.
Суд квалифицировал действия Правдина П.В. по данному эпизоду
также как сопряжённые с незаконным проникновением в жилище.
Исследованными в судебном заседании доказательствами
установлено, что изначально между находившейся в доме потерпевшей и осуждённым,
который был под её окнами, возник конфликт по поводу её обращения в полицию в
связи со взятыми накануне Правдиным П.В. колонками и требованиями последнего урегулировать
данную ситуацию путём осуществления повторного звонка в полицию и сообщить об
обнаружении пропавшего имущества.
В свою очередь, с учётом данных обстоятельств бесспорных
данных, свидетельствующих о возникновении у осуждённого умысла на разбой ещё до
того, как он проник в жилище потерпевшей, в материалах дела не имеется.
По смыслу закона, под незаконным проникновением в жилище
следует понимать противоправное открытое в него вторжение с целью совершения
разбоя. Решая вопрос о наличии в действиях лица, совершившего разбой, признака
незаконного проникновения в жилище, подлежит выяснению также и вопрос, с какой
целью виновный оказался в жилище, а также когда возник умысел на завладение
чужим имуществом.
При таких данных с учётом положений статьи 49 Конституции РФ
и статьи 14 УПК РФ о толковании неустранимых сомнений в пользу подсудимого
судебная коллегия полагает необходимым исключить из осуждения Правдина П.В.
квалифицирующий признак разбоя «с незаконным проникновением в жилище», в связи
с чем переквалифицировать его действия с части 3 статьи 162 УК РФ на часть 2
статьи 162 УК РФ как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого
имущества, совершённое с угрозой применения насилия, опасного для жизни и
здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Относительно действий, связанных с завладением осуждённым
паспорта и страхового свидетельства на имя Б***., суд квалифицировал действия
Правдина П.В. по части 2 статьи 325 УК РФ как похищение у гражданина паспорта и
иного важного личного документа из иной личной заинтересованности.
Между тем, по смыслу закона при совершении виновным
действий, связанных с хищением данного рода документов, в отличие от
преступления, предусмотренного частью 1 статьи 325 УК РФ, мотивация поведения не
имеет значения для наличия состава преступления, предусмотренного частью 2 этой
же статьи, о чём свидетельствует и диспозиция данного преступления.
При таких данных суд полагает необходимым квалифицировать
действия Правдина П.В. по части 2 статьи 325 УК РФ как похищение у гражданина
паспорта и другого важного личного документа.
По эпизоду похищения потерпевшей Б***. суд квалифицировал
действия осуждённого по пунктам «в, г» части 2 статьи 126 УК РФ как похищение
человека с угрозой применения насилия, с применением насилия, с применением
предмета, используемого в качестве оружия.
В то же время, в силу закона в качестве квалифицирующего
признака похищения человека предусмотрено наличие не любых угроз применения
насилия, а лишь когда имела место угроза применения именно опасного для жизни
или здоровья насилия.
Несмотря на то, что угрозы соответствующего характера нашли
своё отражение в описании фактических обстоятельств дела и признаны
доказанными, предъявленное Правдину П.В. обвинение также содержит указание на
совершение им похищения человека с угрозой применения насилия без конкретизации
его характера.
Помимо этого, осуждённому не инкриминировалось похищение
потерпевшей с применением насилия, являющегося альтернативным квалифицирующим
признаком предусмотренного частью 2 статьи 126 УК РФ преступления.
В этой связи с учётом установленных статьёй 252 УПК РФ
пределов судебного разбирательства судебная коллегия полагает необходимым исключить
из осуждения Правдина П.В. по части 2 статьи 126 УК РФ квалифицирующий признак,
предусмотренный пунктом «в» части 2 статьи 126 УК РФ, и квалифицировать его
действия по пункту «г» части 2 статьи 126 УК РФ как похищение человека с
применением предмета, используемого в качестве оружия.
Установленные на основе достаточной совокупности допустимых
и достоверных доказательств фактические обстоятельства происшедшего
(осуществление осуждённым захвата потерпевшей путём применения к ней физической
силы и обхвата рукой за шею, а также подавления её воли к сопротивлению приставлением
к её горлу ножа, используемого в качестве оружия, вытаскивание таким образом
потерпевшей из её дома и последующее принудительное помещение в салон
автомашины против воли потерпевшего; дальнейшее умышленное удержание в
автомашине, достигнутое, в числе прочего, вышеприведёнными действиями;
перемещение Б***. на автомашине под управлением Правдина П.В. от места её
жительства) подтверждают выводы суда первой инстанции о наличии у Правдина П.В.
умысла на похищение человека путём противоправного, вопреки воле потерпевшего,
его перемещения в пространстве, который был реализован путём совершения ряда
умышленных действий, образующих объективную сторону инкриминируемого им
преступления.
По смыслу закона похищение считается оконченным
преступлением с момента захвата человека и начала его перемещения, а удержание
Б***. имело место и при её перевозке в автомашине, с учётом того, что, в
конечном итоге, потерпевшая именно убежала от осуждённого, выпрыгнув из его
автомашины.
Действия осуждённого по эпизодам незаконного оборота
наркотических средств и боеприпасов суд квалифицировал по части 1 статьи 228 УК
РФ как незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств
в значительном размере и по части 1 статьи 222 УК РФ как незаконные
приобретение и хранение боеприпасов.
В силу статей 73 и 307 УПК РФ описательно-мотивировочная
часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния,
признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его
совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, с учётом
предъявленного обвинения и пределов судебного разбирательства, установленных
статьёй 252 УПК РФ.
В свою очередь, в соответствии со статьёй 302 УПК РФ
обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется
судом на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие
версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены, и лишь при условии, если в
ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления
доказана.
Однако указанные требования закона судом первой инстанций
соблюдены не в полной мере.
Из материалов уголовного дела усматривается, что органами
предварительного следствия и судом (с учётом статьи 252 УПК РФ) не установлены
точное время и обстоятельства, при которых Правдин П.В. незаконно приобрёл без
цели сбыта наркотическое средство «каннабис (марихуана)» массой 86 г, а также
шесть патронов, являющихся боеприпасами к спортивно-охотничьему нарезному
огнестрельному оружию.
Вместе с тем неустановление времени совершения действий по
приобретению наркотических средств и боеприпасов не позволяет решить вопросы о
привлечении осуждённого к уголовной ответственности за данное деяние с учётом
сроков давности уголовного преследования, предусмотренных статьёй 78 УК РФ.
При таких обстоятельствах осуждение Правдина П.В. за
незаконное приобретение наркотических средств и боеприпасов подлежит исключению
из приговора.
Правдина П.В. следует считать в указанной части осуждённым
по части 1 статьи 228 УК РФ как незаконное хранение без цели сбыта
наркотических средств в значительном размере и по части 1 статьи 222 УК РФ как
незаконное хранение боеприпасов. Фактические обстоятельства, свидетельствующие
о выполнении Правдиным П.В. объективной стороны данных деяний и их преступном
характере, основаны на достаточной совокупности допустимых доказательств.
При назначении наказания Правдину П.В. суд, руководствуясь
положениями статей 6, 43 и 60 УК РФ, учёл характер и степень общественной
опасности совершённых им преступлений, данные о его личности, влияние
назначаемого наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.
Вопреки утверждениям стороны защиты, о наличии у Правдина
П.В. расстройства психической деятельности суду было известно и учтено им ввиду
признания в качестве смягчающего обстоятельства состояния здоровья осуждённого.
Выводы суда о необходимости назначения Правдину П.В.
наказания в виде исправительных работ за совершение предусмотренных статьями
139 и 325 УК РФ преступлений, а за остальные преступления – в виде лишения
свободы в должной мере аргументированы и основаны на законе. Необходимость
назначения дополнительного наказания за совершение разбоя и похищения человека
судом также мотивирована.
Суд не установил достаточных оснований к применению в
отношении Правдина П.В. положений статей 64 УК РФ, не находит таковых оснований
и судебная коллегия, в том числе и о возможности применения части 3 статьи 68
УК РФ.
В связи с наличием в действиях осуждённого опасного рецидива
по делу отсутствуют правовые основания к применению положений статьи 73 УК РФ в
силу установленного пунктом «в» части 1 статьи 73 УК РФ законодательного
запрета на использование указанной нормы Общей части УК РФ, равно как и не
имеется предусмотренного законом повода к обсуждению вопроса о возможности
применения положений части 6 статьи 15 УК РФ ввиду наличия отягчающего
обстоятельства (рецидив преступлений).
Вид исправительного учреждения, в котором надлежит отбывать
наказание осуждённому, назначен верно с учётом установленных пунктом «б» части
1 статьи 58 УК РФ правил.
Назначенное Правдину П.В. наказание нельзя признать также и
чрезмерно мягким и несправедливым, как об этом поставлен вопрос в апелляционном
представлении. Суд установил перечень обстоятельств, признанных смягчающими,
рассмотрев которые в совокупности с другими обстоятельствами, влияющими на меру
наказания, относящимися к личности виновного, содеянному им и условиям жизни
его семьи, пришёл к выводу о возможности назначения Правдину П.В. наказания в
указанных в приговоре пределах. Никаких убедительных доводов, опровергающих эти
выводы суда в апелляционном представлении, прокурором приведено не было. Обоснование
им своей позиции о несправедливости приговора сводится преимущественно к
недостаточному учёту судом общественной опасности совершённых Правдиным П.В. преступлений,
что, по мнению судебной коллегии, не может рассматриваться в отрыве от
конкретных обстоятельств дела и других перечисленных в статье 60 УК РФ
обстоятельств, учитываемых при назначении наказания, тем более, что характер и
степень общественной опасности содеянного осуждённым, наряду с иными
подлежащими учёту обстоятельствами, были приняты во внимание при разрешении
вопроса, связанного с назначением виновному наказания.
Вместе с тем, с учётом вносимых в приговор изменений,
связанных с юридической оценкой действий по эпизодам преступлений,
предусмотренных статьями 162, 126, 228 и 222 УК РФ, назначенное по ним
наказание (в том числе и дополнительное), а равно за их совокупность, то есть
по правилам части 3 статьи 69 УК РФ, подлежит смягчению. Оснований к смягчению
наказания за совершение преступления, предусмотренного частью 2 статьи 325 УК
РФ, не имеется, поскольку фактический объём совершённых осуждённым действий
остался неизменным.
Несмотря на принятое решение о смягчении наказания, судебная
коллегия не усматривает каких-либо исключительных обстоятельств, существенно
снижающих степень общественной опасности совершённых осуждённым преступлений
или же связанных с его личностью, дающих основания для применения положений
части 3 статьи 68 УК РФ и статьи 64 УК РФ.
Существенных нарушений уголовно-процессуального закона (за
исключением изложенных выше), которые путём лишения или ограничения
гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения
процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на
постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по делу и
влекущих его отмену либо изменение, также не установлено.
На основании изложенного, руководствуясь статьёй 38913,
пунктом 9 части 1 статьи 38920, статьями 38928 и 38933
УПК РФ, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
приговор Новоспасского районного суда Ульяновской области от
07 сентября 2017 года в отношении Правдина Павла Васильевича изменить:
- исключить из описательно-мотивировочной части приговора
ссылку на показания свидетеля Ю***. в части ставших ему известными в ходе опроса
Б***. и Правдина П.В. обстоятельств совершения преступлений;
- квалифицировать действия Правдина П.В. по части 2 статьи
325 УК РФ как похищение у гражданина паспорта и другого важного личного
документа;
- переквалифицировать действия Правдина П.В. с части 3
статьи 162 УК РФ на часть 2 статьи 162 УК РФ, по которой назначить наказание в
виде 5 лет лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год;
- исключить из осуждения Правдина П.В. по части 2 статьи 126
УК РФ квалифицирующий признак, предусмотренный пунктом «в» части 2 статьи 126
УК РФ, квалифицировать его действия по пункту «г» части 2 статьи 126 УК РФ,
смягчив назначенное наказание до 5 лет 3 месяцев лишения свободы с ограничением
свободы на срок 1 год;
- исключить из осуждения Правдина П.В. по части 1 статьи 228
УК РФ признак «незаконное приобретение без цели сбыта наркотических средств в
значительном размере», смягчив назначенное наказание до 2 лет 3 месяцев лишения
свободы;
- исключить из осуждения Правдина П.В. по части 1 статьи 222
УК РФ признак «незаконное приобретение боеприпасов», смягчив назначенное
наказание до 2 лет 9 месяцев лишения свободы;
- на основании части 3 статьи 69 УК РФ с применением пункта
«в» части 1 статьи 71 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных
частью 1 статьи 139 УК РФ, частью 2 статьи 162 УК РФ, частью 2 статьи 325 УК
РФ, пункту «г» части 2 статьи 126 УК РФ, части 1 статьи 228 УК РФ и части 1
статьи 222 УК РФ, путём частичного сложения наказаний назначить Правдину П.В.
наказание в виде 7 (семи) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной
колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, установив
в соответствии со статьёй 53 УК РФ следующие ограничения: не выезжать за
пределы территории муниципального образования, где осуждённый будет проживать
после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания,
место работы и (или) учебы без согласия специализированного государственного
органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде
ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской
Федерации, и с возложением на него обязанности являться в специализированный
государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждёнными
наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации;
В остальной части приговор оставить без изменения, а
апелляционные представление и жалобы – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: