УЛЬЯНОВСКИЙ
ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Матвеева Л.Н. Дело № 33-4424/2017
АПЕЛЛЯЦИОНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Ульяновск
17 октября 2017 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего Бабойдо И.А.,
судей Кинчаровой О.Е.,
Старостиной И.М.,
при секретаре Туктаровой Н.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по
апелляционной жалобе общества с ограниченной ответственностью
«Медгард-Ульяновск» на решение Ленинского районного суда г. Ульяновска от 10
марта 2017 года, с учетом определения того же суда от 26 апреля 2017 года об
исправлении описок, по которому постановлено:
Иск Шамшетдинова Дамира Харисовича, действующего в своих
интересах и интересах несовершеннолетних ***, *** к обществу с ограниченной
ответственностью «Медгард-Ульяновск» о взыскании компенсации морального вреда и
материального ущерба удовлетворить частично.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью
«Медгард-Ульяновск» в пользу Шамшетдинова Дамира Харисовича компенсацию
морального вреда в сумме 1000 000 руб., причиненные убытки в сумме 178 333 руб.
33 коп., штраф в сумме 589 166 руб. 67 коп.; в пользу Шамшетдинова Дамира
Харисовича, действующего в интересах *** компенсацию морального вреда в сумме 1
000 000 руб., штраф в сумме 500 000 руб.; в пользу Шамшетдинова Дамира Харисовича, действующего в интересах *** компенсацию морального вреда в сумме 1 000
000 рублей, штраф в сумме 500 000 руб.
В удовлетворении остальной части исковых требований
Шамшетдинова Дамира Харисовича, действующего в своих интересах и интересах
несовершеннолетних ***, к обществу с ограниченной ответственностью
«Медгард-Ульяновск» о взыскании компенсации морального вреда и материального
ущерба отказать.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью
«Медгард-Ульяновск» в доход местного
бюджета государственную пошлину в суме 5066 руб. 67 коп.
Взыскать с общества с
ограниченной ответственностью «Медгард-Ульяновск» в пользу ГБУЗ «Самарское областное бюро
судебно-медицинской экспертизы» судебные
расходы в сумме 2708 руб. 55 коп.
Заслушав доклад судьи Кинчаровой О.Е., объяснения представителей
ООО «Медгард-Ульяновск» Николаевой Т.В., Харчистовой С.И., поддержавших доводы
апелляционной жалобы, пояснения представителя Шамшетдинова Д.Х. - Мингачева
А.Р., просившего отказать в удовлетворении требований апелляционной жалобы, заключение
прокурора отдела по обеспечению участия
прокуроров в гражданском процессе прокуратуры Ульяновской области Данилова
Е.В., полагавшего решение суда законным
и обоснованным, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА
Шамшетдинов Д.Х., действуя в своих интересах и интересах
несовершеннолетних Шамшетдинова И.Д., Шамшетдинова А.Д., обратился в суд с
иском к ООО «Медгард-Ульяновск», в котором просил взыскать в его пользу и в
пользу его детей Шамшетдинова И.Д., Шамшетдинова А.Д. компенсацию морального
вреда по 3 000 000 руб. каждому, в его пользу материальный ущерб в размере 211
000 руб.
В обоснование исковых требований указал, что 13 июля 2016
года в соответствии с заключенным договором его супруге *** в ООО
«Медгард-Ульяновск» была проведена операция по ***. Операцию проводили
врач-отоларинголог Раев И. В. и врач-анестезиолог Шведов С. А. Операция
началась около 10 час., и лишь около 13 час. ему (истцу) сообщили, что в ходе
операции у его жены остановилось сердце.
В этот же день супруга была переведена в
отоларингологическое отделение ГУЗ УОКБ, а спустя три дня была переведена в
реанимационную палату отделения неврологии ГУЗ УОКБ, где находилась в состоянии
комы.
Поскольку состояние здоровья *** не улучшалось, она была
перевезена для дальнейшего лечения в г.Санкт-Петербург, в связи с чем им
понесены расходы на перевозку в сумме 176 000 руб. и на аренду жилья в сумме 35
000 руб.
*** года *** скончалась.
Смерть его жены находится в причинно-следственной связи с
медицинскими манипуляциями, проведенными в ходе ее лечения в ООО
«Медгард-Ульяновск».
Судом к участию в деле в качестве третьих лиц привлечены Шведов
С.А., Раев И.В., Козляков А.В., Лонская С.К., Морозова Т.В., ГУЗ «Ульяновская
областная клиническая больница», ФГБУ
«СЗФМИЦ им В.А. Алмазова».
Рассмотрев заявленные требования по существу, суд постановил
приведенное выше решение.
В
апелляционной жалобе ООО «Медгард-Ульяновск» просит решение суда отменить и
принять по делу новое решение.
В
обоснование доводов жалобы указывает, что проведенная по делу судебная
экспертиза не могла быть положена судом в основу решения, поскольку она
проведена некачественно, ее выводы не соответствуют критериям достоверности,
объективности и допустимости. Имеются следующие недостатки проведенного
экспертного исследования: вывод о том, что во время анестезии имела место
непреднамеренная интубация пищевода, противоречит материалам дела и не имеет
под собой никаких оснований; ошибочен сделанный экспертами на основании данных
мониторинга вывод о том, что во время анестезии не проводился контроль
углекислого газа на выдохе; несостоятельна ссылка экспертов на нарушение п.2
Порядка оказания медицинской помощи, поскольку в данном пункте речь идет о
целях оказания медицинской помощи, а не об этапах и процессах анестезии; вывод
экспертов о том, что *** была проведена «недокументированная интубация»,
является предположением, не основанным на материалах дела; является
необоснованным вывод экспертов о наличии прямой причинно-следственной связи
между дефектами оказания медицинской помощи в ООО «Медгард-Ульяновск» и
наступлением смерти пациентки. Квалификация экспертов не в полной мере
соответствует предмету исследования назначенной судом экспертизы.
Несостоятельность
выводов судебной экспертизы подтверждена заключением специалиста по результатам
рецензирования заключения судебно-медицинской экспертизы АНО «Центр по
проведению судебных экспертиз и исследований».
В
назначении по делу повторной судебно-медицинской экспертизы суд было
необоснованно отказано.
Отсутствуют
доказательства вины специалистов ООО «Медгард-Ульяновск» и
причинно-следственной связи между их действиями и смертью ***, следовательно,
оснований для взыскания компенсации морального вреда истцу и его
несовершеннолетним детям не имеется.
Дополнительно
указывает, что судом не приняты во внимание обстоятельства длительного
нахождения пациентки в стационаре, ее транспортировки и последующего нахождения
в Северо-Западном Федеральном медицинском исследовательском центре им. В.А.
Алмазова.
Взысканная
судом сумма компенсации морального вреда не соответствует требованиям
разумности и справедливости.
Поскольку
отсутствует обращение истца к ответчику
с претензией, взыскание в пользу истца и его детей штрафа является незаконным.
В возражениях на апелляционную жалобу помощник прокурора
Ленинского района г.Ульяновска просит решение суда оставить без изменения, а
апелляционную жалобу – без удовлетворения.
Шамшетдинов Д.Х., Шведов С.А., Раев И.В., Лонская С.К.,
Морозова Т.В., Козляков А.В., представители ГУЗ «Ульяновская областная
клиническая больница», ФГБУ «СЗФМИЦ им, В.А.Алмазова» в судебное заседание не
явились, о дне и времени рассмотрения дела судом апелляционной инстанции
извещены. При таких обстоятельствах судебная коллегия посчитала необходимым
рассмотреть дело в их отсутствие.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы
ООО «Медгард-Ульяновск», возражений на нее помощника прокурора Ленинского района
г, Ульяновска, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции
рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе,
возражений на нее.
В соответствии со статьей
41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану
здоровья и медицинскую помощь.
Согласно пункту 3 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября
2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
(в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений)
медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или)
восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.
В силу части 1 статьи 37 названного Федерального закона
медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками
оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на адрес всеми
медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за
исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.
Согласно части 3 статьи 98 этого же Федерального закона
вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской
помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке,
установленных законодательством Российской Федерации.
В соответствии со статьей 1064
Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или
имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим
вред.
В силу статьи 1068
Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин
возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных,
должностных) обязанностей.
В соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса Российской
Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения
причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение
убытков в меньшем размере.
Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право
нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного
права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также
неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях
гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
В силу ст. 151 Гражданского
кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред
(физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные
неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного
вреда.
Нравственные переживания,
связанные с утратой родственников, являются основанием для компенсации
морального вреда, что следует из п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 (ред. от 6 февраля 2007 года)
«Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».
Статьей 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что размер компенсации
морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных
потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины
причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.
При определении размера компенсации вреда
должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических
и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств,
при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей
потерпевшего.
Применительно к настоящему
гражданскому делу моральный вред заключается в нравственных переживаниях и
страданиях истца и его несовершеннолетних детей в связи с утратой (смертью)
супруги и матери ***
Поскольку основанием иска
Шамшетдинова Д.Х. указаны вначале факт
нахождения *** в состоянии комы, а затем – ее смерти, наступивших в результате
оказания работниками ООО «Медгард-Ульяновск» медицинской помощи ненадлежащего
качества, юридически значимыми для настоящего дела обстоятельствами являются
определение характера отношений, возникших между истцом и ответчиком в процессе
оказания последними медицинской помощи ***; качество исполнения ответчиком
обязанностей при оказании медицинской помощи; наличие причинно-следственной
связи между качеством медицинских услуг и смертью ***; виновность работников
ответчика в предоставлении медицинских услуг ненадлежащего качества, повлекших
смерть *** и другие имеющие значение для дела обстоятельства.
Бремя доказывания указанных
обстоятельств лежит на истце. Ответчик, в случае несогласия с заявленными
требованиями, обязан доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих об
отсутствии его вины и отсутствии причинно-следственной связи между оказанной
медицинской помощью и наступившими последствиями.
Материалами дела
установлено, что 13 июля 2016 года по договору оказания платных медицинских
услуг, заключенному между ООО «Медгард-Ульяновск» и ***, последняя была
госпитализирована в плановом порядке с диагнозом: «***». В условиях дневного
стационара ООО «Медгард-Ульяновск» хирургом Раевым И.В., анестезиологом
Шведовым С.А. было произведено оперативное вмешательство - ***. В ходе
оперативного вмешательства у *** произошло нарушение сердечной деятельности.
После проведенных реанимационных мероприятий сердечная деятельность была восстановлена,
пациентка доставлена в отделении анестезиологии и реанимации ГУЗ УОКБ.
С 13 июля 2016 года по 26
сентября 2016 года *** находилась на стационарном лечении в отделении
анестезиологии и реанимации ГУЗ УОКБ.
26 сентября 2017 года ***
была доставлена спецтранспортом для дальнейшего обследования и лечения,
подготовки к реабилитации из ГУЗ УОКБ в Российский научно-исследовательский
нейрохирургический институт им. проф. А.Л. Поленова - филиал ФГБУ «СЗФМИЦ им.
В.А. Алмазова» Минздрава России.
*** года *** скончалась.
Шамшетдинов Д.Х. являлся
мужем ***, а несовершеннолетние *** *** года рождения, и *** *** года рождения,
– ее сыновьями.
Согласно заключению
судебно-медицинской экспертизы №*** от 1 февраля 2017 года, проведенной по
исполнение определения суда экспертами ГБУЗ «Самарское областное бюро
судебно-медицинской экспертизы», диагноз, установленный *** в ООО
«Медгард-Ульяновск» (***) был поставлен правильно и своевременно относительно
времени поступления. Операция (***) была проведена *** по показаниям и при
отсутствии противопоказаний.
Согласно данным протокола
операции, технических дефектов оперативного пособия не усматривается.
Однако при проведении *** 13
июля 2016 года анестезиологического пособия во время операции выявлены
следующие дефекты: интубация пищевода, отсутствие должного контроля за
состоянием пациентки.
При этом в части отсутствия
должного контроля за правильным положением эндотрахеальной трубки не были соблюдены
Клинические рекомендации «Обеспечение проходимости верхних дыхательных путей в
стационаре».
В части отсутствия должного
функционального мониторинга за адекватностью
анестезии был нарушен пункт 2 «Порядка оказания медицинской помощи
взрослому населению по профилю «анестезиология и реаниматология» (утвержден
Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012
года № 919н).
Каких-либо иных значимых
причин возникновения неблагоприятных последствий для здоровья *** и
последующего наступления ее смерти, в том числе, хронических заболеваний и
индивидуальной непереносимости лекарственных препаратов, при производстве
экспертизы не установлено.
Реанимационные мероприятия
проводились в связи с уже возникшим резким ухудшением состояния пациента, т.е.
после него, и в этой связи не могут являться причиной его развития.
Комиссия экспертов посчитала
необходимым уточнить, что, исходя из представленных материалов, полной
остановки кровообращения у *** как таковой не было. Имел место
первично-дыхательный механизм развития критического состояния, вызванный
отсутствием вентиляции легких, что привело к аноксии и затем к критическим
нарушениям гемодинамики (прогрессирующее снижение артериального давления до 0 мм.
рт.ст., урежение сердечного ритма до 31 удара в минуту) и мозгового
кровообращения с последующим развитием тяжелой аноксической энцефалопатии.
Смерть *** наступила от
острой тяжелой *** от 13 июля 2016 года с последующим развитием ***.
Между дефектами оказания
медицинской помощи, допущенными при проведении эндотрахеального наркоза, и
наступлением смерти *** *** года имеется прямая причинно-следственная связь.
В отсутствие дефектов
оказания медицинской помощи каких-либо предпосылок для наступления
неблагоприятных последствий не имелось.
Суд первой инстанции, дав
надлежащую оценку представленным по делу доказательствам, в том числу данному
заключению судебно-медицинской экспертизы, по выводам которой оказание ***
медицинской помощи (анестезиологического пособия) находится в прямой причинной
связи с ее смертью, пришел к правильному выводу о наличии оснований для
возложения на лечебное учреждение гражданско-правовой ответственности за причиненные убытки и
моральный вред.
Доводы апелляционной жалобы,
суть которых сводится к несогласию с выводами приведенной выше
судебно-медицинской экспертизы, не могут быть приняты во внимание, поскольку
достаточной совокупности доказательств, которые бы опровергали выводы
экспертной комиссии, ответчиком не приводится.
Оснований сомневаться в
правильности и обоснованности заключения проведенной по делу судебной
экспертизы не имеется.
Указанное экспертное
заключение ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы»
отвечает требованиям относимости и допустимости.
Заключение дано компетентной
экспертной комиссией, члены которой обладают соответствующей квалификацией и
опытом работы, необходимыми для проведения экспертного исследования. В
распоряжение экспертов были предоставлены материалы гражданского дела,
медицинские документы, представленные сторонами, каких-либо оснований для
сомнения в достоверности изложенных в заключении сведений и выводов не имеется,
равно как и не усматривается наличие заинтересованности экспертной комиссии при
формулировании выводов по поставленным на разрешение экспертов вопросам.
Данное заключение верно
расценено судом первой инстанции в качестве допустимого доказательства.
Заключение является полным,
мотивированным, эксперты до начала производства исследования были предупреждены
об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307
Уголовного кодекса Российской Федерации. Выполнившие заключение эксперты имеют
высшее медицинское образование, высшие квалификационные категории по соответствующим
специальностям, а также значительный стаж работы.
Судебно-медицинская
экспертиза №*** от 1 февраля 2017 года проведена по ходатайству ООО
«Медгард-Ульяновск», представители которого не были лишены возможности
поставить на разрешение экспертов вопросы о наличии либо отсутствии дефектов
при оказании медицинской помощи, либо иные, интересующие их вопросы в рамках
возложенной на каждую из сторон процессуальной обязанности по доказыванию своей
позиции.
Выводы проведенной по делу
судебной экспертизы были подтверждены судебными экспертами в судебном заседании
10 марта 2017 года, в ходе которого эксперты подробно ответили на все имевшиеся
у сторон вопросы, иных вопросов к экспертам от участников судебного
разбирательства не поступило.
Поскольку проведенная по
делу судебно-медицинская экспертиза соответствует требованиям, предъявляемым
законодательством, является допустимым доказательством и не противоречит
совокупности других добытых судом и представленных сторонами доказательствам, у
суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для иной оценки
экспертного заключения, выводы суда не противоречат материалам настоящего дела
и стороной ответчика объективно не опровергнуты.
При этом суд первой инстанции правомерно не принял во
внимание представленную стороной ответчика рецензию на заключение экспертизы. Рецензия,
составленная после получения результатов судебной экспертизы, не обладает
необходимой доказательственной силой в подтверждение доводов ответчика, и по
существу является мнением специалиста, который исследовал лишь заключение
судебной экспертизы и не был предупрежден об уголовной ответственности. Более
того, такая рецензия была подготовлена по обращению заинтересованной в исходе
дела стороны.
Само по себе несогласие ООО «Медгард-Ульяновск» с оценкой
судом собранных по делу доказательств, в том числе и заключения судебной
экспертизы, не может свидетельствовать о незаконности выводов суда.
Апелляционная жалоба в этой части направлена на переоценку доказательств, а
потому эти доводы жалобы судебной коллегией отклоняются.
В силу вышеизложенного ссылка в апелляционной жалобе на
неправомерность отказа суда в назначении по делу повторной судебно-медицинской
экспертизы, не может быть признана обоснованной.
Вопрос о необходимости проведения экспертизы, в том числе
повторной, находится в компетенции суда,
разрешающего дело по существу.
Поскольку решение суда постановлено на основании материалов
дела и собранных доказательств, совокупность которых позволила суду первой
инстанции сделать вывод об обоснованности заявленных исковых требований,
оснований для назначения повторной экспертизы по данному делу не имелось.
При таких обстоятельствах заявленное в суде апелляционной
инстанции представителями ООО «Медгард-Ульяновск» ходатайство о назначении
повторной судебно-медицинской экспертизы также
удовлетворению не подлежит.
Таким
образом, поскольку совокупностью доказательств по делу подтверждено, что ненадлежащее
исполнение медицинской организацией в лице её сотрудников обязанностей по
организации и оказанию медицинской услуги повлекло смерть ***, судебная коллегия соглашается с выводом суда
первой инстанции об обоснованности исковых требований, предъявленных к
ответчику, о взыскании компенсации морального вреда, причиненного Шамшетдинову Д.Х. и несовершеннолетним детям ***
смертью супруги и матери.
Так
как моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного
выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная
компенсация должна отвечать признакам разумности и справедливости. Факт
причинения в данном случае истцу и его несовершеннолетним детям морального
вреда предполагается и установлению подлежит лишь размер его компенсации.
С
учетом фактических обстоятельств дела, исходя из приведенных норм материального
права, суд при определении размера компенсации морального обоснованно принял во
внимание степень и тяжесть физических и нравственных страданий истца и его
несовершеннолетних детей, потерявших жену и мать.
Судебная
коллегия считает, что размер компенсации морального вреда судом определен с
учетом степени вины причинителя, степени нравственных страданий истца и его
несовершеннолетних детей, с учетом фактических обстоятельств, при которых был
причинен моральный вред.
Вопреки
доводам апелляционной жалобы, судом учтены все заслуживающие внимание
обстоятельства по данному делу. Оснований для снижения размера компенсации
морального вреда не имеется.
Законным
и обоснованным также является и взыскание в пользу истца убытков в общей сумме
178 333 руб. 33 коп., связанных с перевозкой *** для лечения в
г.Санкт-Петербург.
Доводы
апелляционной жалобы и дополнительных пояснений представителей ответчика в суде
апелляционной инстанции о том, что экспертами в ходе проведения экспертизы не
было учтено длительное нахождение *** в стационаре, ее транспортировка и
последующее нахождение в другом лечебном учреждении, судебной коллегией
отклоняются, поскольку, как юридически значимые, указанные обстоятельства судом
не определялись, на наличие этих обстоятельств стороны в ходе рассмотрения дела
в суде первой инстанции не ссылались.
Таким
образом, судебная коллегия считает решение суда первой инстанции в части
взыскания компенсации морального вреда и
убытков законным и обоснованным.
Однако
судебная коллегия считает заслуживающими внимание доводы апелляционной жалобы о
неправомерности взыскания с ответчика в пользу истца, действующего также в
интересах несовершеннолетних сыновей,
штрафа в соответствии с пунктом 6 статьи 13 Закона РФ от 7 февраля 1992
года № 2300-1 «О защите прав потребителей».
Судебная
коллегия считает, что судом первой инстанции неправильно применен к спорным
отношениям сторон положения указанной нормы закона.
Пунктом 6 статьи 13 Закона РФ «О защите прав потребителей»
предусмотрено, что при удовлетворении требований потребителя, установленных
законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной
организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за
несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф
в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу
потребителя.
Из преамбулы указанного Закона РФ следует, что он регулирует
отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями,
импортерами, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг).
Потребителем является гражданин, имеющий намерение заказать или приобрести либо
заказывающий, приобретающий или использующий товары (работы, услуги)
исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с
осуществлением предпринимательской деятельности.
Между тем правоотношения между истцом и ООО
«Медгард-Ульяновск» о возмещении причиненного ему и детям смертью супруги
морального вреда не основаны на нормах Закона РФ «О защите прав потребителей»,
поскольку непосредственно Шамшетдинов Д.Х. не являлся потребителем медицинской
услуги. Вред истцу и несовершеннолетним детям причинен не в результате
некачественно оказанной ему медицинской услуги, а в результате смерти близкого
человека.
Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что истец,
действующий в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей, имеет право
на взыскание с ООО «Медгард-Ульяновск» предусмотренного пунктом 6 статьи 13
Закона РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей» штрафа за
несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя,
основан на нормах закона, не подлежащего применению к спорным правоотношениям
сторон.
В силу изложенного судебная коллегия считает
необходимым решение суда в части
взыскания с ответчика в пользу истца, действующего в своих интересах и в
интересах несовершеннолетних детей,
штрафа отменить.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
Решение Ленинского районного суда города Ульяновска от 10
марта 2017 года, с учетом определения того же суда от 26 апреля 2017 года об исправлении описки, отменить в части
взыскания с общества с ограниченной ответственностью «Медгард-Ульяновск» в
пользу Шамшетдинова Дамира Харисовича штрафа в сумме 589 166 руб. 67 коп.,
в пользу Шамшетдинова Дамира Харисовича,
действующего в интересах ***, штрафа в сумме 500 000 руб., в пользу
Шамшетдинова Дамира Харисовича, действующего в интересах ***, штрафа в сумме
500 000 руб.
В остальной части решение суда оставить без изменения.
Председательствующий
Судьи: