УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
73RS0002-01-2024-001037-35
Судья Саенко Е.Н.
Дело № 33-177/2025 (33-6032/2024)
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р
Е Д Е Л Е Н И Е
г. Ульяновск
17 января 2025 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего Герасимовой
Е.Н.,
судей Самылиной О.П., Шлейкина М.И.,
при секретаре Дементьевой Е.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №
2-1177/2024 по
апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения
«Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения Краснодарского края
на решение Засвияжского районного суда города Ульяновска от 18 июня 2024 года,
по которому постановлено:
исковые требования Жуковой Марии Павловны удовлетворить
частично.
Взыскать с государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения
Краснодарского края в пользу Жуковой Марии Павловны компенсацию морального
вреда в размере 4 000 000
руб.
В остальной части отказать в удовлетворении исковых
требований Жуковой Марии Павловны к государственному бюджетному учреждению
здравоохранения «Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения
Краснодарского края о взыскании компенсации морального вреда.
Взыскать с государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения
Краснодарского края в пользу государственного казённого учреждения
здравоохранения «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы»
Министерства здравоохранения Ульяновской области расходы по проведению судебной
экспертизы в размере 51 170 руб.
Взыскать с государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения
Краснодарского края в доход местного бюджета госпошлину в сумме 300 руб.
Заслушав доклад судьи Самылиной
О.П., пояснения представителей государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения
Краснодарского края Баранова В.В., Дегтярева М.А., поддержавших доводы
апелляционной жалобы, Жуковой М.П., заключение прокурора Леонтьева А.И.,
полагавших решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия
установила:
Жукова М.П. обратилась в суд с исковым заявлением к
государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Онкологический
диспансер № 2» Министерства здравоохранения Краснодарского края (далее – ГБУЗ
«ОД № 2») о компенсации морального вреда.
Исковые требования
мотивированы тем, что Жукова М.П. в связи с *** проходила наблюдение в
медицинских учреждениях ***. 28.04.2023 при посещении *** (приблизительно на 34
неделе беременности) у нее заподозрено *** (***), а впоследствии выставлен
диагноз «***». *** Жукова М.П. ***. Вследствие установленного диагноза ***
прошли путем ***. В период с 19.06.2023 по 03.07.2023 истец находилась на
плановой госпитализации в ГБУЗ «Онкологический диспансер № 2» Министерства
здравоохранения Краснодарского края, где ей была проведена ***. Назначено *** лечение – ***, часть из которого была
пройдена со всеми последствиями – ***. Засомневавшись в диагнозе, Жукова М.П.
отправила свои ***, где 17.10.2023 и 11.10.2023 были проведены прижизненные ***.
Согласно протоколам № *** – «в пределах исследованного материала ***». Иными
словами, диагноз «***» был установлен истцу неверно, в результате чего она
абсолютно необоснованно раньше положенного срока ***, подверглась
хирургическому вмешательству и тяжелому лечению ***, претерпела колоссальный
психологический стресс, моральные и физические страдания.
Жукова М.П. просила
суд взыскать с ГБУЗ «Онкологический диспансер № 2» Министерства здравоохранения
Краснодарского края в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 10 000
000 руб.
Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих
самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Фумич Л.М.,
Орлова Д.М., Киртбай Д.В., Гичко Д.М., государственное бюджетное учреждение
здравоохранения «Центр охраны материнства и детства города Сочи» Министерства
здравоохранения Краснодарского края.
Рассмотрев заявленные требования по
существу, суд принял приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе ГБУЗ «Онкологический диспансер № 2»
Министерства здравоохранения Краснодарского края просит решение суда отменить,
принять по делу новое решение.
В обоснование жалобы указывает, что решение суда внесено с
нарушением норм материального и процессуального права. Участие представителя
ответчика в судебном заседании суда первой инстанции надлежащим образом
обеспечено не было, что не позволило ему полноценно реализовать процессуальные
права участника процесса. Решения по ходатайствам представителя ответчика об
обеспечении участия по средствам видео-конференц-связи с судами,
осуществляющими деятельность на территории г. Краснодара по месту нахождения
представителя ответчика, представителю не направлены. В нарушение положений
статей 155.1, 155.2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
Регламента организации применения видео-конференц-связи при подготовке и проведении
судебных заседаний, утвержденного приказом Судебного департамента при Верховном
Суде Российской Федерации от 28.12.2015 № 401, работником суда первой инстанции
с помощью личного телефона и месенджера Viber произведена видеосвязь по телефону представителя ответчика,
при этом связь была низкого качества, прерывалась и препятствовала полноценной
реализации процессуальных прав. Ходатайств в соответствии со статьей 155.2
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об участии в судебном заседании путем использования
системы веб-конференции представителем ответчика не заявлялось. На итоговом
заседании представитель ответчика находился за границей Российской Федерации в ***.
Использование личного оборудования не может подменять обеспечение участия по
видеоконференц-связи, где устанавливается личность и разъясняются
процессуальные права участникам, в связи с чем судом нарушены принципы
состязательности и законности при проведении судебного заседания. Отмечает, что
все ходатайства, направленные стороной ответчика о проведении судебно-медицинской
экспертизы, а затем и повторной судебно-медицинской экспертизы в независимом
экспертном учреждении, судом первой инстанции отклонены. Не предоставлена
возможность в сборе доказательств. Обращает внимание, что в ходе проведения
судебно-медицинской экспертизы доводы истца, положенные в основу исковых
требований, не нашли своего подтверждения. Жуковой М.П. была проведена
не ***, а ***. Считает ошибочным вывод судебно-медицинской экспертизы о
причинении истцу в результате ошибки врачей ГБУЗ «Онкологический диспансер № 2»
Министерства здравоохранения Краснодарского края средней тяжести вреда
здоровью. В результате проведенного оперативного лечения функции ***, в том
числе ***, сохранены. Проведенная истцу операция не привела к инвалидности,
функции организма работают и не утрачены. В результате *** Жукова М.П.
трудоспособности не лишилась, все органы *** восстановились. Полагает, что
размер компенсации морального вреда необоснованно завышен. Обращает внимание на
судебную практику по аналогичным делам.
В соответствии с положениями статей 167, 327 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) судебная
коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих
в деле, извещенных о месте и времени судебного разбирательства надлежащим
образом.
На основании части 1 статьи 327.1
ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов,
изложенных в апелляционной жалобе и апелляционном представлении.
Выслушав
пояснения участников процесса, заключение прокурора, изучив материалы дела,
обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив соответствие выводов суда
имеющимся в деле доказательствам и правильность применения судом норм
материального и процессуального права при вынесении решения, судебная коллегия
приходит к следующему.
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в
Российской Федерации, регулируются Федеральным законом
от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации».
В силу статьи 4
Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан
в Российской Федерации» к основным принципам охраны здоровья относятся, в
частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение
связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов
пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов
государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций
за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество
медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.
В статье 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» даны понятия: здоровье
– состояние физического, психического и социального благополучия человека, при
котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем
организма; медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс
медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение
заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное
значение.
Согласно пункту 21
статьи 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации» качество медицинской помощи –
это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской
помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и
реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения
запланированного результата.
Как указано в Письме
Минздравсоцразвития Российской Федерации от 24.11.2011 № 14-3/10/2-11668 «О
стандартах медицинской помощи», решение о назначении того или иного
вмешательства, диагностических исследований, лекарственных препаратов,
указанных в стандарте медицинской помощи, принимается лечащим врачом с учетом
состояния больного, течения заболевания, фиксируется в первичной медицинской
документации (медицинской карте стационарного больного) и подтверждается
наличием письменного согласия пациента.
В силу части 2
статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации,
медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в
соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере
охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам
медицинской помощи.
Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при
оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме
и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3
статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
В соответствии с пунктом 1
статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)
жизнь и здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от
рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный
вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные
неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда
(часть 1
статьи 151 ГК РФ).
В пункте 1 постановления Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения
судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным
вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями
(бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу
закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права
(например, жизнь, здоровье, право на охрану здоровья и медицинскую помощь и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
В силу пункта 1
статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину
морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59
«Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064
– 1101
ГК РФ) и статьей 151
ГК РФ.
Размер компенсации морального
вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему
физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в
случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении
размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и
справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и
индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2
статьи 1101 ГК РФ).
Согласно пунктам 1,
2 статьи 1064
ГК РФ, устанавливающим общие основания ответственности за причинение вреда,
вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в
полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от
возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может
быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
Из разъяснений, содержащихся в пункте 11
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О
применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по
обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»
следует, что установленная статьей 1064
ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства
отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет
доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья
(например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного
происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также
доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу
закона обязанным возместить вред.
В силу пункта 1 статьи 1068 ГК
РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником
при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. При этом
работниками признаются, в том числе граждане, выполняющие работу на основании
трудового договора (контракта).
На основании правовой позиции,
изложенной в пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации
морального вреда», моральный вред, причиненный работником при исполнении
трудовых (служебных, должностных) обязанностей, подлежит компенсации
работодателем (абзац 1
пункта 1 статьи 1068 ГК РФ).
Осуждение или привлечение к административной
ответственности работника как непосредственного причинителя вреда, прекращение
в отношении его уголовного дела и (или) уголовного преследования, производства
по делу об административном правонарушении не освобождают работодателя от
обязанности компенсировать моральный вред, причиненный таким работником при
исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Аналогичные разъяснения содержатся в пункте 9
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О
применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по
обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина».
Согласно пунктам 48, 49 постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм
о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и
фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем
здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны
здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему
медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны
компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании
медицинской помощи (статья 19
и части 2,
3 статьи 98
Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан
в Российской Федерации»).
Разрешая требования о компенсации морального вреда,
причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду
надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской
помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и
квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза,
соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным
порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи,
клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты
оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения
соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение
заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли
неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере
охраны здоровья.
При этом на ответчика возлагается обязанность доказать
наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание
медицинской помощи, в том числе отсутствие вины в оказании медицинской помощи,
не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой
помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также
отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной
организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную
помощь, избежать неблагоприятного исхода.
Как установлено судом и следует из материалов дела,
28.04.2023 Жукова М.П.
обратилась на амбулаторный приём к *** ГБУЗ «ОД № 2», где ей поставлен диагноз
«***», назначено ***.
28.04.2023 под ультразвуковым контролем Жуковой М.П.
выполнена ***.
При проведении *** от 02.05.2023 № 1*** врачом дано
заключение «***).
10.05.2023 Жукова М.П. на *** явилась на повторный
амбулаторный приём к *** ГБУЗ «ОД № 2». При осмотре предъявляла жалобы на ***. ***
выставил диагноз: «***», назначил ей дополнительное обследование: ***.
11.05.2023 Жукова М.П. обратилась на консультативный приём к
*** частной медицинской организации Ф*** А.Н., который выставил ей диагноз: «***,
а также рекомендовал экстренное *** и специальное лечение в условиях ***.
Кроме того, 11.05.2023 Жукова М.П. обратилась на приём
к *** З***
А.Н., которая рекомендовала ей экстренное ***, выписала направление в отделение
патологии *** (направление подшито в медицинскую карту ***).
При проведении повторного *** исследования от 15.05.2023 № *** в ГБУЗ «ОД № 2» врачом было дано
заключение «***».
15.05.2023 Жукова М.П. госпитализирована в *** отделение
патологии ***, где 15.05.2023 осмотрена ***, ей выставлен клинический диагноз «***»,
дано заключение «на данном этапе показано полное клинико-лабораторное
обследование», в плане ведения указано: «*** установить в составе консилиума,
учитывая ***)».
16.05.2023 Жукова М.П. осмотрена врачом и заведующим ***, ей
был выставлен клинический диагноз: «***», в плане ведения указано: «***».
17.05.2023 Жуковой М.П. проведена операция ***. 21.05.2023
она была выписана из *** домой под наблюдение врача.
22.05.2023 Жуковой М.П. в ГБУЗ «ОД № 2» проведены: ***, по
результатам которого дано заключение: «***».
22.05.2023 Жукова М.П. осмотрена *** ГБУЗ «ОД № 2», при
осмотре предъявляла жалобы на образование в ***. *** выставлен диагноз: «***.», назначено
лабораторное и инструментальное обследование (***), консультация терапевта.
30.05.2023 по результатам осмотра *** ГБУЗ «ОД № 2»
назначена явка на врачебную комиссию.
01.06.2023 проведено патологоанатомическое исследование ***
от Жуковой М.П. (***), забранного (согласно протоколу) 22.05.2023, дано
заключение: ***.
01.06.2023 состоялся *** консилиум врачей, оформленный
протоколом № ***, на котором Жуковой М.П. выставлен диагноз основного
заболевания: «***». Решение
консилиума: с учетом представленных данных – хирургическое лечение с повторным ***
исследованием (т. 1 л.д. 31).
19.06.2023 Жукова М.П. на основании направления ГБУЗ ОД № 2
от 19.06.2023 была госпитализирована в отделение *** ГБУЗ «ОД № 2», где
21.06.2023 ей проведено оперативное лечение – *** (т. 1 л.д. 49-50).
29.06.2023 проведено патологоанатомическое исследование
операционного материала!% Жуковой М.П. (***), взятого в ходе оперативного
вмешательства 21.06.2023: в пределах исследованного материала ***. Заключение: ***.
03.07.2023 состоялся *** консилиум врачей, оформленный
соответствующим протоколом № ***, который выставил Жуковой М.П. диагноз
основного заболевания: «***, хирургическое лечение от 21.06.2023 (***». Решение консилиума по дальнейшему
лечению: с учётом послеоперационного *** (т. 1 л.д. 30).
В период с 03.08.2023 по 04.08.2023 Жукова М.П. находилась
на лечении в дневном стационаре ***, где прошла ******.
В период с 24.08.2023 по 25.08.2023 она находилась на
лечении в дневном ***, где прошла ***.
14.09.2023 Жукова М.П. в дневном стационаре *** прошла ***.
В период с 05.10.2023 по 06.10.2023 Жукова М.П. находилась
на лечении в дневном стационаре ***, где прошла ***.
*** Жуковой М.П. проводилась на фоне приёма ***
(лекарственных средств, подавляющих или снижающих ***) и *** несмотря на это, ***
сопровождалась осложнениями в виде ***, то есть ухудшением состояния здоровья.
11.10.2023 в ГБУЗ «***» исследованы *** Жуковой М.П. на
предметных стёклах, изготовленных в ГБУЗ «ОД № 2», а также проведено ***, дано
заключение: «***) (т. 1 л.д. 51, 52).
23.10.2023 в ФГБУ «*** исследованы *** Жуковой М.П. на
предметных стёклах, изготовленных в ГБУЗ «ОД № 2» и ГБУЗ «***», дано заключение
о соответствии ***, выполненного в ГБУЗ «***», морфологическая картина
соответствует радиальному рубцу. Код по МКБ-10: № 64.8)!%, что подтверждается протоколом *** № *** (т. 1 л.д. 46).
Ссылаясь на то, что вследствие допущенных при оказании ГБУЗ
«ОД № 2» дефектов оказания квалифицированной медицинской помощи причинен вред
здоровью, Жукова М.П. обратилась в суд с настоящим иском.
Разрешая спор, руководствуясь приведенными выше нормами
закона, суд первой инстанции исходил из установления факта некачественного
оказания ГБУЗ «ОД № 2» медицинской помощи Жуковой М.П., в результате чего
пришел к выводу о том, что на ответчика должна
быть возложена обязанность по компенсации истцу причиненного морального вреда в
размере 4 000 000 руб. по основаниям, предусмотренным статьями 151,
1101 ГК РФ.
Также суд взыскал с ответчика в доход местного бюджета
государственную пошлину, в пользу государственного казённого учреждения
здравоохранения «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы»
Министерства здравоохранения Ульяновской области – расходы по проведению
судебной экспертизы в размере 51 170 руб.
Судебная
коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, поскольку он основан на
верном применении норм материального права, соответствует фактическим
обстоятельствам дела, собранным по делу доказательствам, правильная оценка
которым дана в судебном решении.
Исходя из
вышеприведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны
здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь
гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как
определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков
оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление
ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение
вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
На медицинскую организацию возлагается не
только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания
правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли
возникновение морального вреда.
Поскольку между сторонами возник спор о наличии или
отсутствии допущенных ответчиком дефектов, недостатков оказания медицинской
помощи Жуковой М.П., судом проведена судебно-медицинская экспертиза, которая
поручена экспертам государственного казённого учреждения здравоохранения
«Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства
здравоохранения Ульяновской области (т. 1 л.д. 160-193).
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы государственного
казённого учреждения здравоохранения «Ульяновское областное бюро
судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Ульяновской
области от 06.06.2024 № *** экспертами исследованы *** Жуковой М.П. на
предметных стёклах, изготовленных в ГБУЗ «ОД № 2» (***
Результаты проведенного 29.06.2023 патогистологического
исследования операционного материала истца свидетельствуют о том, что указанная
в диагнозе стадия заболевания «***.» определена неверно.
В данном случае с учётом микроскопического
описания (***) в соответствии с Клиническими рекомендациями «***) работниками
ГБУЗ «ОД № 2» МЗ КК должна была быть установлена ***0 (TisNoMo): Tis – протоковый рак in situ; No – нет признаков поражения метастазами регионарных лимфатических узлов; Мо
– нет признаков отдалённых метастазов!%.
Проведённые в ГБУЗ «МГОБ № 62 ДЗМ», ФГБУ «*** и в рамках
настоящей экспертизы гистологические исследования свидетельствуют о том, что
диагноз Жуковой М.П. в ГБУЗ «ОД № 2» – «***» был выставлен неправильно, т.е.
имела место гипердиагностика (ошибочное медицинское заключение о наличии у обследуемого
болезни) ***, следовательно, она не нуждалась в хирургическом лечении в виде ***.
Согласно Клиническим рекомендациям «*** при наличии ***.
При проведении в ГБУЗ «*** и в рамках настоящей экспертизы
гистологических исследований ***, которая явилась бы показанием к
хирургическому лечению, не выявлено.
Поскольку имела место *** (ошибочное медицинское заключение
о наличии у обследуемого болезни) ***, Жукова М.П. не нуждалась в ***.
При оказании Жуковой М.П. медицинской помощи
работниками
ГБУЗ «ОД № 2» допущены следующие недостатки/дефекты:
– при установлении диагноза не выполнена *** (одобрены
Научно-практическим советом Минздрава РФ
в 2021 г., приказ Минздрава России от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении
критериев оценки качества медицинской помощи», раздел 3.2.12. Критерии качества
специализированной медицинской помощи взрослым
при ***;
– в индивидуальной карте амбулаторного больного отсутствует
протокол повторно проведённой *** исследование от 15.05.2023 № *** (дефект оформления
медицинской документации – раздел 2.1 приказа Минздрава России от 10.05.2017 №203н
«Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»);
– необоснованно отсрочено выполнены *** с применением *** и
составления плана лечения (Клинические рекомендации «*** (одобрены
Научно-практическим советом Минздрава РФ
в 2021 г.);
– в индивидуальной карте амбулаторного больного отсутствует
протокол ***, выполненной 22.05.2023
(дефект оформления медицинской документации – раздел 2.1 приказа Минздрава
России от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки качества
медицинской помощи»);
– при проведении патогистологического исследования ***
01.06.2023 *** ошибочно диагностирована ***, при этом необходимо отметить, что несмотря
на данное врачом заключение – «***», код по *** в протоколе указан № ***,
указанная диагностическая ошибка привела к выбору неверной тактики лечения
консилиумом врачей (протокол № *** от 01.06.2023) – хирургическое лечение,
которое ей показано не было;
– при проведении *** исследования операционного материала
29.06.2023 *** ошибочно диагностирована (*** в единичном протоке без признаков ***
роста;
– указанная в диагнозе *** определена неверно, в данном
случае с учётом микроскопического описания (*** в соответствии с Клиническими
рекомендациями «*** (одобрены Научно-практическим советом Минздрава РФ в 2021
г.) должна была быть установлена ***, как следствие – пациентке была назначена
и проведена п***, которая ей показана не была.
Недостатки/дефекты, допущенные работниками ГБУЗ «ОД № 2», в
причинно-следственной связи с *** Жуковой М.П. путём *** не состоят, так как
направление на госпитализацию в отделение *** с *** было выдано *** с учётом
рекомендаций *** (который выставил диагноз «***.
Недостатки/дефекты в оказании медицинской помощи, допущенные
работниками ГБУЗ «ОД № 2», привели к г*** (ошибочному медицинскому заключению о
наличии у обследуемого болезни) *** и состоят в причинно-следственной связи с
проведением Жуковой М.П. хирургического лечения в виде ***, в которых она не
нуждалась.
*** Жуковой М.П. не проводилась, сведений о наступлении
инвалидности экспертной комиссии не предоставлено.
Проведение Жуковой М.П. в результате допущенной работниками
ГБУЗ «ОД № 2» *** (ошибочного медицинского заключения о наличии у обследуемого
болезни) *** в которых она не нуждалась, привело к временному нарушению функций
органов и (или) систем (временной нетрудоспособности) продолжительностью свыше
3-х недель, что является медицинским критерием квалифицирующих признаков в
отношении средней тяжести вреда здоровью (пункт 7.1 Медицинских критериев
определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека – приложение
к приказу Минздравсоцразвития РФ № 194н от 24.04.2008).
Проведённые Жуковой М.П. в результате диагностической ошибки
хирургическое лечение (*** привели к расстройству функций органов и систем
организма, то есть к ухудшению состояния здоровья за счёт физического
(механического) воздействия на ткани *** и химического воздействия на организм ***)
с развитием осложнений в виде ***. Ухудшение состояния здоровья Жуковой М.П. в
результате недостатков/дефектов, допущенных работниками ГБУЗ «ОД № 2»,
квалифицируется как средней тяжести вред, причиненный здоровью человека по
признаку длительное расстройство здоровья (пункт 7.1 Медицинских критериев
определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека (приложение к
приказу Минздравсоцразвития РФ № 194н от 24.04.2008).
*** Жуковой М.П. путём *** 17.05.2023 на *** под медицинский
критерий – *** не подпадает, так как не было вызвано причинённым вредом
здоровью (действием физических, химических, биологических и психогенных
факторов внешней среды), в связи с чем судебно-медицинской экспертной оценке
степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека, не подлежит.
Указанное заключение судебной экспертизы принято судом
первой инстанции в качестве допустимого и относимого доказательства по
настоящему делу.
Оснований
не доверять экспертному заключению не имеется, поскольку экспертиза проведена
на основании определения суда, в соответствии с требованиями действующего
законодательства, эксперты имеют соответствующую квалификацию, предупреждены об
уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключение
экспертов составлено без нарушений, содержит ответы на все поставленные судом
вопросы, выводы эксперта отражены достаточно ясно, полно и внутренне
согласуются с материалами дела.
Факт
ненадлежащего оказания ГБУЗ «ОД № 2» медицинской помощи Жуковой М.П.,
причинения ей средней тяжести вреда здоровью вследствие оказания такой
медицинской помощи, нарушения положений приказов Министерства здравоохранения
Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки
качества медицинской помощи», клинических рекомендаций «***» подтверждаются
проведёнными в ГБУЗ «***», ФГБУ «***, заключением судебно-медицинской
экспертизы ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от
06.06.2024 № ***.
При
этом судебная коллегия отмечает, что верная диагностика заболевания могла
значительно минимизировать его тяжесть, не усугубить состояние пациента,
способствовать назначению адекватного заболеванию лечения.
Ответчиком не
представлены достаточные доказательства, подтверждающие отсутствие вины
медицинского учреждения в допущенных недостатках при оказании медицинской
помощи истцу.
Между тем в
соответствии с пунктом 2 статьи 1064 ГК РФ именно на ГБУЗ «ОД № 2» лежит обязанность доказывания своей
невиновности в возникших неблагоприятных для пациента последствиях в ходе
проведения такого лечения и причинения физических и нравственных страданий
(морального вреда).
Таким образом, на ГБУЗ
«ОД № 2» правомерно возложена обязанность по
компенсации причиненного Жуковой М.П. морального вреда по основаниям,
предусмотренным статьями 151, 1101 ГК РФ.
Определяя размер морального вреда 4 000 000 руб., суд первой
инстанции исходил из характера причиненных истцу физических и нравственных
страданий, вызванных ненадлежащим качеством медицинской услуги, принял во
внимание значительное количество и существенность допущенных нарушений при ее
оказании, которые выразились, в том числе: в невыполнении ***, необоснованной
отсрочке выполнения *** 01.06.2023 ***, ошибочном диагностировании *** дефектах
оформления медицинской документации, ухудшении состояния здоровья за счёт
физического (механического) воздействия на ткани ***, а также вину ответчика в
оказании пациенту некачественной медицинской помощи и тем негативным
последствиям, которые возможно было бы избежать при оказании качественной и
своевременной медицинской помощи, в том числе своевременного диагностирования
состояния пациента, степень тяжести вреда (средней тяжести вреда здоровью),
длительное прохождение лечения, утрату
возможности продолжать привычный образ жизни, отсутствие вины самой потерпевшей
Жуковой М.П., негативные эмоции в виде переживаний за свое состояние здоровья,
семейные отношения, своих несовершеннолетних детей.
Отсутствие умысла на причинение вреда здоровью истцу,
требования разумности и справедливости, необходимость соблюдения баланса
интересов сторон позволили суду уменьшить размера морального вреда с 10 000 000 руб. до 4 000 000
руб.
Оснований для большего уменьшения денежной компенсации морального вреда у
судебной коллегии не имеется. Выявленные дефекты оказания некачественной
медицинской помощи в ГБУЗ «ОД № 2» являются достаточным основанием для
определения морального вреда в указанном размере.
Несогласие заявителя с размером компенсации морального вреда
само по себе не является основанием к отмене либо изменению принятого судебного
решения, поскольку определение характера и степени причиненного морального
вреда относится к исключительной компетенции суда и является результатом оценки
конкретных обстоятельств дела.
Судебная
коллегия отмечает, что моральный вред по своему характеру не предполагает
возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному
подсчету. Такая компенсация производится с целью смягчения
эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем должна
отвечать признакам справедливости и разумности.
Определение
размера компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный
характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих
исследованию и оценке судом, и по смыслу действующего правового регулирования
размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при
разбирательстве дела характера и степени понесенных потерпевшим физических или
нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных
заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.
Если
суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее
сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение
чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование
требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у
потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.
Денежная
компенсация морального вреда в размере 4 000 000 руб. позволяет
максимально возместить причиненный моральный вред, восстановить нарушенное
право пострадавшей, отвечает принципам разумности и справедливости, учитывает
баланс интересов сторон.
Ссылка
заявителя жалобы на иную судебную практику в обоснование своих доводов
несостоятельна, так как обстоятельства по каждому конкретному делу
устанавливаются непосредственно при его рассмотрении, и решение принимается
судом в соответствии с представленными доказательствами с учетом норм права,
регулирующих спорные правоотношения. При рассмотрении дела, а также проверке
законности вынесенных актов, суды не связаны с выводами других судов о правовой
квалификации рассматриваемых отношений и толковании правовых норм.
Мотивы апелляционной жалобы о
ненадлежащем обеспечении участия представителя ответчика в судебном заседании
суда первой инстанции судебная коллегия отклоняет. ГБУЗ «ОД № 2» является
юридическим лицом, которое было извещено о судебных заседаниях 14.06.2024,
18.06.2024 надлежащим образом (т. 1 л.д. 149-151, 194-195, 215-216). По
ходатайству представителя ответчика судом первой инстанции направлены заявки об
организации судебного заседания с использованием видеоконференц-связи в
районные суда г. Краснодара, оставшиеся
без удовлетворения (т. 1 л.д. 196-201, 211). Между тем системное
толкование гражданского процессуального законодательства, в том числе статей 155.1,
155.2
ГПК РФ позволяет сделать вывод о том, что организация судебного процесса и возможность
участия в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи и
веб-конференции является правом, а не императивной обязанностью суда,
необходимость применения которой определяется судом исходя из существа
рассматриваемого дела и технической возможности. Действующее законодательство
не содержит безусловной обязанности суда обеспечить участие лиц при
рассмотрении гражданского дела посредством видеоконференц-связи. Право лица,
участвующего в деле, довести до суда свою позицию может быть реализовано и без
личного участия в судебном разбирательстве. В данном случае право ответчика на
участие в судебном заседании не нарушено. Представитель ГБУЗ «ОД № 2» Баранов
В.В. принимал участие в судебном процессе, давал пояснения относительно заявленных
требований. 14.06.2024 в судебном заседании путем организации веб-конференции
заявил ходатайство об ознакомлении с экспертным заключением и необходимости
подготовки к судебному заседанию, после перерыва 18.06.2024 судебное заседание
также продолжено путем организации веб-конференции с участием этого же
представителя, в котором представитель ответчика давал пояснения по делу с
учетом выводов судебной экспертизы. При этом ответчик свою правовую позицию
имел возможность подробно изложить в письменных возражениях на иск и в доводах
апелляционной жалобы, что и было реализовано его представителем. Кроме того, в
суде апелляционной инстанции представитель Баранов В.В. не оспаривал, что
судебные заседания 14.06.2024 и 18.06.2024 происходили с его участием.
Доводы, которые по утверждению
представителя ответчика он не смог привести в суде первой инстанции, заслушаны
судебной коллегией, однако не могут повлечь отмену судебного решения.
Аргументы
о необоснованном отказе в удовлетворении ходатайства о назначении повторной
экспертизы признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными. В силу
положений статей 56,
59,
67
ГПК РФ определение обстоятельств, имеющих значение для дела, а также
истребование, приобщение к материалам дела и оценка доказательств, определение
их достаточности является компетенцией суда первой инстанции. Согласно
протоколу судебного заседания заявленное ходатайство разрешено судом в
соответствии со статьями 87,
166
ГПК РФ и мотивированно отклонено. Тот факт, что заявитель не согласен с
заключением эксперта, не свидетельствует о наличии оснований для проведения по
делу иных экспертиз. Относимых и допустимых доказательств заинтересованности
экспертов государственного казённого учреждения здравоохранения «Ульяновское
областное бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения
Ульяновской области при проведении
судебно-медицинской экспертизы, порочности оспариваемой экспертизы не
представлено. По правилам статьи 166
ГПК РФ неудовлетворение ходатайства ответчика также не свидетельствует о
нарушении норм процессуального законодательства, являющемся основанием для
отмены судебного акта.
Совокупность
собранных по делу доказательств, которые оценены судом по правилам статьи 67
ГПК РФ, их достаточность для установления всех имеющих значение для дела
обстоятельств и разрешения спора по существу позволили суду первой инстанции
прийти к правильному выводу об удовлетворении исковых требований.
Нарушение судом принципа равенства сторон в гражданском
процессе судебной коллегией не установлено.
Доводы апелляционной жалобы не свидетельствуют о нарушении
судом норм материального и процессуального права, не содержат каких-либо
обстоятельств, которые не были предметом исследования суда или опровергали бы
выводы судебного решения, а по существу сводятся к иному толкованию
действующего законодательства, иной субъективной оценке исследованных судом
доказательств и установленных обстоятельств, в связи с чем на законность и
обоснованность состоявшегося судебного акта не влияют.
В силу изложенного решение суда является правильным и
отмене по доводам апелляционных жалоб не подлежит.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального
кодекса Российской
Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Засвияжского районного суда города Ульяновска
от
18 июня 2024 года оставить без изменения, апелляционную жалобу
государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Онкологический
диспансер № 2» Министерства здравоохранения Краснодарского края – без
удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную
силу со дня его принятия.
Апелляционное определение может быть обжаловано в течение
трех месяцев со дня изготовления мотивированного апелляционного определения в
кассационном порядке в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по
правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального кодекса
Российской Федерации через Засвияжский районный суд города Ульяновска.
Председательствующий
Судьи
Мотивированное апелляционное определение изготовлено
27.01.2025