УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Шестаева Н.И. 73RS0021-01-2024-000475-35
Дело № 33-6013/2024
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н
О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск
24 декабря 2024 года
Судебная коллегия по
гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:
председательствующего
Герасимовой Е.Н.,
судей Карабанова
А.С., Шлейкина М.И.,
при секретаре
Дементьевой Е.В.,
рассмотрела в
открытом судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной
ответственностью «Ульяновский автомобильный завод» на решение Сенгилеевского
районного суда Ульяновской области от 1 октября 2024 года по гражданскому делу
№ 2-1-391/2024, по которому постановлено:
Исковые требования
Кошелева Кирилла Юрьевича удовлетворить частично.
Взыскать с Общества
с ограниченной ответственностью «Ульяновский автомобильный завод» (ИНН
7327077188) в пользу Кошелева Кирилла Юрьевича (паспорт ***) компенсацию
морального вреда, причиненного повреждением здоровья в результате несчастного
случая на производстве, в сумме 300000 (триста тысяч) рублей.
В
удовлетворении исковых требований
Кошелева Кирилла Юрьевича к Обществу с ограниченной ответственностью
«Ульяновский автомобильный завод» о взыскании компенсации морального вреда,
причиненного повреждением здоровья в результате несчастного случая на
производстве, в большем размере отказать.
Взыскать с
Общества с ограниченной ответственностью «Ульяновский автомобильный завод» (ИНН
7327077188) государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300
рублей.
Заслушав доклад
судьи Карабанова А.С., выслушав пояснения представителя ответчика ООО «УАЗ» -
Равоткина В.Е., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, возражения
представителя истца Кошелева К.Ю. – Забайкина С.В., просившего в удовлетворении
жалобы отказать, заслушав заключение прокурора Насыровой Д.М., полагавшей
решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия,
У С Т А Н О В И Л А :
Кошелев К.Ю.
обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Ульяновский
автомобильный завод» (далее – ООО «УАЗ») о взыскании компенсации морального
вреда.
В обоснование
требований указал, что на основании срочного трудового договора с 24 января
2023 г. он работал *** на сварочном производстве ООО «УАЗ». 2 марта 2023 г. в
результате несчастного случая на рабочем месте он получил травму кисти правой
руки и был госпитализирован в травматологическое отделение ГУЗ УОКЦСВМП с
диагнозом «***». На кисть правой руки была наложена гипсовая лангета, он был
лишен возможности продолжать активную общественную жизнь. Проведенные операция
и курсы лечения не привели к полному восстановлению здоровья и
работоспособности, ему приходилось неоднократно обращаться за медицинской
помощью. Движения в 4-пальце правой кисти ограничены, палец не может сгибаться
до настоящего время, то есть правая кисть ограничена в работе, кроме того он
нес материальные расходы на лечение и неоднократные поездки в больницу.
Ответчик никаких выплат в связи с причинением вреда здоровью не произвел. С
момента получения травм и по настоящее время его мучают постоянные боли,
онемение пальца руки. До настоящего времени ежедневно принимает обезболивающие
таблетки и лекарства от онемения пальца руки, здоровье до сих пор не
восстановлено полностью.
С учетом
изложенного, Кошелев К.Ю. просил взыскать с ООО «УАЗ» компенсацию морального
вреда в размере 500 000 руб.
Судом к участию в
деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования
относительно предмета спора, привлечены
ОГБПОУ «Ульяновский многопрофильный техникум», Государственная трудовая
инспекция в Ульяновской области, Сазонова Э.А.
Рассмотрев
заявленные требования по существу, суд постановил приведенное выше решение.
В апелляционной
жалобе ООО «УАЗ» просит изменить решение суда, снизив размер взысканной судом
компенсации морального вреда. В обоснование доводов жалобы указывает, что
травма, полученная истцом, была легкой, и в результате её не была установлена
ни степень утраты трудоспособности, ни инвалидность. Отмечает, что в
произошедшем есть вина самого истца, который нарушил технологический процесс и
требования охраны труда. Перед тем как приступить к работе, истец прошёл
обучение по охране труда, стажировку на рабочем месте и под роспись ознакомился
с технологическим процессом, картами стандартизированных операций и инструкцией
по безопасности. Кроме того,
ООО «УАЗ» осуществляет постоянный контроль и надзор за действиями своих
работников, однако не может обеспечить контроль за всеми без исключения.
Считает, что сумма компенсации морального вреда, присуждённая истцу, является
завышенной и не соответствует требованиям разумности и справедливости.
Выслушав явившихся
участников судебного разбирательства, проверив материалы дела, обсудив доводы
апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с ч.
1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд
апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в
апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы,
представления.
Как установлено
судом и следует из материалов дела, на основании приказа ООО «УАЗ» от 24 января
2023 г. № *** Кошелев К.Ю. с 26 января 2023 г. был принят на работу на
должность *** в сварочном производстве дирекции по производству на срок до 23
марта 2023 г. Между сторонами заключен трудовой договор от 24 января 2023 г. № ***
(т. 1, л.д. 66-67).
Приказом ООО «УАЗ»
от 31 марта 2023 г. № *** действие трудового договора прекращено в связи с
истечение его срока (т. 1, л.д. 65)
2 марта 2023 г.
Кошелев К.Ю. при выполнении своих трудовых обязанностей получил
производственную травму, а именно в процессе работы на клепальном станке
(С-239) при сварке (закладке) мелких деталей оставил правую руку в зоне работы
оборудования, при этом нажал на электрическую педаль управления, в результате
чего получил повреждение 4 пальца правой руки и был доставлен машиной скорой
медицинской помощи в травмпункт ГУЗ «Ульяновский областной клинический центр
специализированных видов медицинской помощи имени заслуженного врача России
Е.М. Чучкалова», где находился на лечении со 2 по
27 марта 2023 г., с 18 по 25 мая 2023 г., с 18 июля по 3 августа 2023 г., а
также находился на амбулаторном лечении по 1 декабря2023 г.
Из акта о несчастном
случае на производстве по форме Н-1 от 17 марта 2023 г. усматривается, что
основной причиной несчастного случая являются отсутствие должностного контроля
и надзора за безопасным производством работ, выполнением подчиненным персоналом
требований, а именно нарушены требования статьи 214 ТК РФ, должностной
инструкции ДИ89000.25080.0003.15 начальника участка, утвержденной директором по персоналу Ф*** . 14 июля 2015
г., положения «Функции руководителей и специалистов по охране труда»,
утвержденного 14 марта 2022 г. руководителем департамента охраны труда,
промышленной и пожарной безопасности П*** Сопутствующими причинами несчастного
случаю являются нарушение технологического процесса, требований карты
стандартизированной работы, требований инструкции безопасности, а именно
нарушены норма статьи 215 ТК РФ, должностная инструкция ДИР.02600.18338.21 ***,
утвержденной 26 августа 2021 г. заместителем генерального директора –
директором по производству И*** , инструкция безопасности 053-2023,утвержденная
19 января 2023 г. ООО «УАЗ». Лица, допустившие нарушения требований охраны
труда, – *** участка сварки кузова Х*** и *** Кошелев К.Ю. (т. 1 л.д. 75-79).
Разрешая спор и
частично удовлетворяя исковые требования Кошелева К.Ю. о взыскании компенсации
морального вреда, причиненного полученным вследствие несчастного случая на
производстве вредом здоровью, суд первой инстанции с учетом норм Гражданского
кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда и положений
Трудового кодекса Российской Федерации об охране труда исходил из того, что
несчастный случай с истцом произошел при исполнении им должностных
обязанностей, в результате неудовлетворительной организации производства работ
со стороны работодателя ООО «УАЗ», в связи с чем пришел к выводу о том, что
ответчик как работодатель Кошелева К.Ю. должен выплатить истцу компенсацию
морального вреда в размере 300 000 руб.
Судебная коллегия
полагает, что, разрешая заявленные требования, суд первой инстанции правильно
определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют,
исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора.
В силу положений
абзаца четвертого и абзаца четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса
Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее
государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям,
предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда,
причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию
морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской
Федерации, иными федеральными законами.
Этим правам
работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и
условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны
труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке,
установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в
связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный
вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской
Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами
Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2
статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).
Моральный вред,
причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя,
возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением
сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской
Федерации).
Обеспечение
приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений
государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи
210 Трудового кодекса Российской Федерации).
Частью 1 статьи 212
Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по
обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.
Работодатель обязан
обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений,
оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в
производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212
Трудового кодекса Российской Федерации).
Каждый работник
имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также
гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом
Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным
нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и
(или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219
Трудового кодекса Российской Федерации).
Из приведенных
нормативных положений в их системной взаимосвязи следует, что работник имеет
право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям
охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется
исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. Все
работники, выполняющие трудовые функции по трудовому договору, подлежат
обязательному социальному страхованию. При получении работником во время
исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в
установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный
вред. Моральный вред работнику, получившему трудовое увечье, возмещает
работодатель, не обеспечивший работнику условия труда, отвечающие требованиям
охраны труда и безопасности.
Данным требованиям
трудового законодательства также корреспондирует пункт 3 статьи 8 Федерального
закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от
несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», согласно
которому возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с
несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием,
осуществляется причинителем вреда.
Как верно
установлено судом первой инстанции, и подтверждается материалами дела, основной
причиной произошедшего с истцом несчастного случая на производстве стала
неудовлетворительная организация производства работ, выраженная в отсутствии
должностного контроля и надзора со стороны работодателя за безопасным
производством работ, выполнением подчиненным персоналом, в связи с чем суд
пришел к обоснованному выводу о наличии предусмотренных законом оснований для
взыскания с ООО «УАЗ» в пользу Кошелева К.Ю. компенсации морального вреда.
Из содержания
обжалуемого судебного решения следует, что при определении размера компенсации
судом были приняты во внимание документально подтвержденные сведения о
состоянии здоровья истца, связанные исключительно с последствиями несчастного
случая на производстве, обстоятельства получения травмы, последствия для его
здоровья, нравственные и физические страдания истца в связи с причиненным ей
вредом здоровью.
Пунктом 1 статьи 151
Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что если гражданину
причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими
его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного
вреда.
При определении
размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины
нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также
учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с
индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (пункт 2
статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно пункту 1
статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального
вреда осуществляется в денежной форме.
Размер компенсации
морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных
потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины
причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.
При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования
разумности и справедливости.
Характер физических
и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств,
при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей
потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В пункте 1
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» (далее
– постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022
г. № 33) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или
физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или
нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье,
достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки,
телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на
использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при
формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие
личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Из разъяснений,
содержащихся в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33, следует, что обязанность компенсации
морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии
предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры
гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных
страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда;
причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным
вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского
кодекса Российской Федерации).
Потерпевший - истец
по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его
личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему
нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия
(бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона
обязанным возместить вред.
Вина в причинении
морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в
причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064
Гражданского кодекса Российской Федерации).
Под физическими
страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья,
иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в
результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения
вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные
симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному
неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха,
унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности
из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в
связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную
общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением
не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или
деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие
негативные эмоции) (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).
В пункте 15
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 разъяснено, что причинение морального вреда потерпевшему в связи с
причинением вреда его здоровью во всех случаях предполагается, и сам факт
причинения вреда здоровью, в том числе при отсутствии возможности точного
определения его степени тяжести, является достаточным основанием для
удовлетворения иска о компенсации морального вреда.
Суду при разрешении
спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского
кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения
размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные
незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных
потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными
особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические
обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости,
соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие
мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном
постановлении (пункт 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).
Определяя размер
компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие
конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных
неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему
нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями
(бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями,
форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения
(исключения) вреда (пункт 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).
Тяжесть причиненных
потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом
заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть
отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий.
При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во
внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ
потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей
между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ
(интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат
оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью
способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в
присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении
вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в
отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий,
определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья,
длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости
утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения
потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа
жизни (пункт 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от
15 ноября 2022 г № 33).
Под индивидуальными
особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда,
следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие
отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий
потерпевшего (пункт 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).
Согласно
разъяснениям, изложенным в пункте 46 постановления Пленума Верховного Суда РФ
от 15 ноября 2022 г. № 33 работник в силу статьи 237 ТК РФ имеет право на
компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав
любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным
увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного
взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или
выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке
трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным
привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или
предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и
условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны
труда, и др.).
Моральный вред,
причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя,
компенсируется в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон
трудового договора, а в случае возникновения спора факт причинения работнику
морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от
подлежащего возмещению имущественного ущерба (статья 237 ТК РФ).
В пункте 47 данного
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации также разъяснено,
что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с
нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе
других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их
нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника
на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность
реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда,
на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях,
установленных законом, и др.
Определяя размер
компенсации морального вреда, суд учел характер и тяжесть полученного истцом
повреждения здоровья вследствие несчастного случая на производстве, в связи с
чем пришел к выводу о частичном удовлетворении заявленных Кошелевым К.Ю.
требований и взыскал в его пользу компенсацию морального вреда с ООО «УАЗ» в
размере 300 000 руб.
Вопреки доводам
апелляционной жалобы размер компенсации морального вреда определен судом первой
инстанции в соответствии с положениями статей 151, 1101 Гражданского кодекса
Российской Федерации, с учетом всех обстоятельств дела, а именно обстоятельств
причинения вреда здоровью истца, характера перенесенных истцом физических и
нравственных страданий, личности потерпевшего, его возраста, особенностей
полученной травмы, длительности периода нетрудоспособности, степени вины
работодателя, а также принципов разумности и справедливости.
Доводы апелляционной
жалобы ответчика о несогласии с размером взысканной компенсации морального
вреда по существу выражают субъективное отношение к категории морального вреда
и обстоятельствам, влияющим на его размер, при этом выводов суда первой
инстанции не опровергают, на материально подтвержденные факты и доказательства,
которые бы имелись в деле и были неосновательно проигнорированы судом, не указывают
и о нарушении норм материального или процессуального права не свидетельствуют.
Учитывая, что
моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного
выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчету, а соответственно
является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех
обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения
эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем, должна
отвечать признакам справедливости и разумности.
С учетом примененных
судом норм права и установленных по делу фактических обстоятельств, судебная
коллегия соглашается с размером взысканной с заявителя апелляционной жалобы
компенсации морального вреда, поскольку указанная сумма соответствует вышеприведенным
критериям.
Оснований для
изменения размера взысканной компенсации, ее дополнительного снижения по
сравнению с заявленной истцом суммой, судебная коллегия не усматривает.
Доводы апелляционной
жалобы о завышенном размере компенсации морального вреда, со ссылкой на
сложившуюся судебную практику по аналогичным делам, не свидетельствует о
нарушении судом первой инстанции единообразия в толковании и применении норм
материального права с учетом конкретных обстоятельств дела. Судебные
постановления, вынесенные по иным делам, не относящимся к рассматриваемому
спору, преюдициального значения для суда не имеют.
При указанных
обстоятельствах, решение суда является законным и обоснованным, оснований для
его отмены либо изменения по доводам апелляционной жалобы не имеется.
Нарушений норм
процессуального права, влекущих безусловную отмену обжалуемого решения, судом
при рассмотрении данного дела не допущено.
Руководствуясь
статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная
коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
решение Сенгилеевского районного суда
Ульяновской области от 1 октября 2024 года оставить без изменения, а
апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Ульяновский
автомобильный завод» – без удовлетворения.
Определение суда
апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
Апелляционное
определение может быть обжаловано в течение трех месяцев со дня изготовления
мотивированного апелляционного определения в кассационном порядке в Шестой
кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам, установленным главой
41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, через
Сенгилеевский районный суд Ульяновской области.
Председательствующий
Судьи:
Мотивированное
апелляционное определение изготовлено 09.01.2025