УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
73RS0013-01-2023-001715-21
Судья Андреева Н.А.
Дело № 33-4545/2023
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О
Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск
24 октября 2023 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего Богомолова С.В.,
судей Самылиной О.П., Федоровой Л.Г.
при секретаре Абросимовой А.В.
рассмотрела в открытом судебном
заседании по гражданское дело № 2-1451 по апелляционным жалобам Пономарева Николая Вячеславовича,
действующего в интересах несовершеннолетнего ***, Федерального государственного бюджетного
учреждения «Федеральный научно- клинический центр медицинской радиологии и онкологии»
Федерального медико-биологического агентства на решение
Димитровградского городского суда Ульяновской области от 6 июля 2023 года, с
учетом определения того же суда от 11 августа 2023 года об исправлении описки,
по которому постановлено:
исковые требования Пономарева Николая Вячеславовича, действующего в интересах
несовершеннолетнего ***, удовлетворить частично.
Взыскать с ФГБУЗ «Федеральный научно-клинический центр
медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического
агентства (ОГРН 1187325014117, ИНН 7329028362) в
пользу ***, в интересах которого действует Пономарев Николай Вячеславович, компенсацию
морального вреда в размере 50 000 (пятьдесят тысяч) рублей.
В удовлетворении требований о взыскании компенсации
морального вреда в
большем размере, процентов отказать.
Взыскать с ФГБУЗ «Федеральный научно-клинический центр медицинской радиологии и
онкологии» Федерального медико-биологического агентства (ОГРН 1187325014117,
ИНН 7329028362) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300
(триста) руб.
Заслушав доклад судьи Самылиной О.П., заключение прокурора
Холодилиной Ю.О., полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная
коллегия
установила:
Пономарев Н.В. в
интересах несовершеннолетнего *** обратился в суд с исковым заявлением к Федеральному государственному бюджетному
учреждению «Федеральный научно-клинический центр медицинской радиологии и онкологии»
Федерального медико-биологического агентства (далее – ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России)
о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного
оказания медицинской помощи.
Исковые
требования мотивированы тем, что в период с 24.11.2020 по 30.11.2020 бабушка *** – *** О.Н., *** года рождения,
находилась на амбулаторном лечении, а в период с 27.11.2020 по 03.12.2020 на
стационарном лечении в ФГБУЗ КБ №172 ФМБА России. ***2020 *** О.Н. в результате
оказания ей медицинской помощи ненадлежащего качества скончалась. При
поступлении в стационар *** О.Н. при
уровне сатурации 86% ей не были назначены консультация врача-реаниматолога и
кислородная поддержка. В день поступления в отделение осмотр врачом отделения
не производился. Ей не была назначена противовирусная терапия, не проводилось
исследование ***, в то время как данная терапия должна была быть назначена в
связи с наличием у пациента признаков ***, при наличии признаков *** на ЭКГ от
27.11.2020, не назначены консультация кардиолога и анализ крови на ***. Все
обстоятельства и доводы, изложенные в иске, подтверждаются вступившим в
законную силу решением Димитровградского городского суда Ульяновской области от
20.01.2023. В связи с оказанием *** О.Н. медицинской помощи ненадлежащего
качества истцу причинен моральный вред, который он оценивает в
15 000 000 руб.
Истец просил суд взыскать с ответчика в пользу
несовершеннолетнего Пономарева И.Н. моральный вред в сумме 15 000 000
руб., проценты за пользование денежными средствами в порядке статьи 395
Гражданского кодекса Российской Федерации от общей суммы, взысканной судом,
начиная с даты вынесения решения по день фактического исполнения ответчиком
решения суда.
Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих
самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены филиал общества с ограниченной
ответственностью «Капитал МС» в Ульяновской области, участковый врач-терапевт
КБ № 172 филиал № 2 ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Гарипова А.Н., Карманаева Л.Ф.,
заместитель главного врача КБ № 172 филиал № 2 ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Яцина Н.О.,
заведующий отделением анестезиологии-реанимации КБ № 172 филиал № 2 ФГБУ
ФНКЦРиО ФМБА Зеленов М.В., заведующий инфекционным отделением КБ № 172 филиал №
2 ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА – врач-инфекционист Чернышева Л.В., заведующий
многопрофильным стационаром № 2 КБ № 172 филиал № 2 ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА Вагабатов
Г.В., ФМБА России.
Рассмотрев по существу заявленные требования, суд принял
вышеприведенное решение.
В апелляционной жалобе Пономарев Н.В. не соглашается с
решением суда, просит его отменить.
В обоснование жалобы указывает, что решение суда является
незаконным и необоснованным. Суд первой инстанции неправильно применил нормы
материального и процессуального права, определил обстоятельства, имеющие
значение для дела. Судом не приведены мотивы относительно того, какие конкретно
обстоятельства дела повлияли на размер определенного к взысканию суммы
компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием
для значительного снижения суммы компенсации морального вреда по сравнению с
заявленной в иске. Компенсация морального вреда определена истцом в размере
15 000 000 руб. в связи со сложившейся судебной практикой. Полагает,
что заявленная к взысканию компенсация морального вреда является разумной.
Кроме того, судом первой инстанции оставлено без удовлетворения ходатайство
истца о назначении судебной экспертизы. Между тем заключение эксперта,
полученной по результатам внесудебной экспертизы, не является заключением по
рассматриваемому делу и подлежит оценке в совокупности с другими
доказательствами. Допустимых доказательств отсутствия вины в смерти пациента
ответчиком суду не представлено.
В апелляционной жалобе ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России не
соглашается с решением суда, просит его отменить в части компенсации морального
вреда, в отмененной части отказать в удовлетворении исковых требований либо
уменьшить подлежащую взысканию денежную компенсацию морального вреда.
В обоснование жалобы указывает, что вина медицинских
работников ФГБУ ФНКЦРиО
ФМБА России в наступлении смерти *** О.Н. отсутствует, в связи с чем требования
истца о компенсации морального вреда являются необоснованными. Истцом не
представлены доказательства того, что выявленные недостатки в оказании
медицинской помощи *** О.Н. затронули неимущественные права и нематериальные
блага несовершеннолетнего *** чем причинили ему моральный вред, поскольку
исходя из описания выявленных недостатков, моральный вред мог быть причинен
самой *** О.Н., но не несовершеннолетнему ***. Кроме того, полагает, что сумма
взысканной судом первой инстанции компенсации морального вреда в размере
50 000 руб. является явно завышенной и не соответствует критериям
разумности и справедливости.
В возражениях на апелляционную жалобу Пономарева Н.В.,
действующего в интересах
несовершеннолетнего ***., исполняющий обязанности прокурора города
Димитровграда Ульяновской области, полагая решение суда законным и
обоснованным, просит оставить его без изменения, апелляционную жалобу – без
удовлетворения.
В соответствии с положениями статей 167, 327 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации (далее
– ГПК РФ) судебная коллегия определила рассмотреть дело в
отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, извещенных о месте и времени
судебного разбирательства надлежащим образом.
На основании части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной
инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной
жалобе и возражениях относительно жалобы.
Частью 1 статьи 330 ГПК РФ
предусмотрены основания для отмены или изменения решения суда в апелляционном
порядке, а именно: 1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение
для дела; 2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств,
имеющих значение для дела; 3) несоответствие выводов суда первой инстанции,
изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; 4) нарушение или неправильное
применение норм материального права или норм процессуального права.
Изучив
материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, проверив
соответствие выводов суда имеющимся в деле доказательствам и правильность
применения судом норм материального и процессуального права при вынесении
решения, судебная коллегия приходит к следующему.
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в
Российской Федерации, регулируются Федеральным законом
от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации».
В силу статьи
4 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации» к основным принципам охраны здоровья
относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и
обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет
интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов
государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций
за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество
медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.
В статье 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» даны понятия: здоровье
– состояние физического, психического и социального благополучия человека, при
котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем
организма; медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс
медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение
заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное
значение.
Согласно пункту
21 статьи 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации» качество медицинской помощи –
это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской
помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и
реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения
запланированного результата.
Как указано в Письме
Минздравсоцразвития РФ от 24.11.2011 №
14-3/10/2-11668 «О стандартах медицинской помощи», решение о назначении того
или иного вмешательства, диагностических исследований, лекарственных
препаратов, указанных в стандарте медицинской помощи, принимается лечащим
врачом с учетом состояния больного, течения заболевания, фиксируется в
первичной медицинской документации (медицинской карте стационарного больного) и
подтверждается наличием письменного согласия пациента.
В соответствии с пунктом
1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК
РФ) жизнь и здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от
рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный
вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные
неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда
(часть
1 статьи 151 ГК РФ).
Согласно пунктам
1, 2
статьи 1064 ГК РФ, устанавливающим общие основания ответственности
за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина,
подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее
вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по
его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии
вины причинителя вреда.
В силу пункта
1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину
морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой
59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи
1064 – 1101
ГК РФ) и статьей
151 ГК РФ.
Размер компенсации морального
вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему
физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в
случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении
размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и
справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и
индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт
2 статьи 1101 ГК РФ).
В
пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от
15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального
вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или
физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или
нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье,
достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных
переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на
использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при
формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие
личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Суду
при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ,
устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации,
необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя
вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и
нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть
заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования
разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения
прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда
должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25 постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике
применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Определяя
размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить,
какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению
личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на
принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между
действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными
последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых
им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике
применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Согласно
пункту 27 постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике
применения судами норм о компенсации морального вреда» тяжесть причиненных
потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом
заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть
отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий.
При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во
внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего,
которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим
и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность,
масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с
учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом,
носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в
присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении
вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в
отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий,
определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья,
длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты
трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения
потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа
жизни.
В
силу пункта 30 постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике
применения судами норм о компенсации морального вреда» при определении размера
компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и
справедливости (пункт 2 статьи 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте
11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 г.
№ 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения
по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»,
установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда
предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам
ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья
или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате
дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного
вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда
или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Пленум Верховного Суда Российской
Федерации в пункте 32 постановления от
26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства,
регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или
здоровью гражданина» разъяснил, что факт причинения потерпевшему морального
вреда в связи с причинением вреда его здоровью предполагается, поскольку
потерпевший во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания.
Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.
При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований
разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или
физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому
причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания
обстоятельств каждого дела.
Согласно пунктам 48, 49 постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм
о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и
фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем
здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны
здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской
помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны
компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании
медицинской помощи (статья
19 и части
2, 3
статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
Разрешая требования о компенсации морального вреда,
причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду
надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской
помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и
квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза,
соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным
порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи,
клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты
оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения
соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания
пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный
исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.
При этом на ответчика возлагается обязанность доказать
наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание
медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи,
не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой
помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также
отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной
организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную
помощь, избежать неблагоприятного исхода.
Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения
прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью
гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей
медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если
ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть
членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие
нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.
Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в
частности, в переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских
работников тяжести состояния родственника, неправильного установления диагноза
заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и
своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного
исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или
осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти
оказанием надлежащей медицинской помощи.
Как установлено судом и следует из материалов дела, ***
является внуком *** О.Н. (л.д. 39).
***2020 *** О.Н. умерла (л.д. 40).
Причинами смерти послужили ***.
Вследствие некачественного оказания ответчиком медицинской помощи *** О.Н. решением Димитровградского
городского суда Ульяновской области от 20.01.2023 по делу №2-49/2023,
оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским
делам Ульяновского областного суда от 16.05.2023, определением судебной
коллегии по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции, иск
Пономарева Н.В. к Федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральный научно-клинический центр
медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического
агентства о компенсации морального вреда, взыскании расходов на погребение,
убытков, связанных с оказанием медицинских услуг ненадлежащего качества
удовлетворен частично (л.д. 119-134).
С Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральный научно-клинический центр
медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического
агентства в пользу Пономарева Н.В. взыскана денежная компенсацию морального вреда
в размере 100 000 руб.
В удовлетворении остальной части иска, компенсации
морального вреда в большем размере отказано.
В
силу части 2 статьи 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в
законную силу судебным постановлением по ранее
рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не
доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в
котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим
Кодексом.
На основании данной нормы закона обстоятельства,
установленные вступившим в законную силу решением
Димитровградского городского суда Ульяновской области от 20.01.2023, не
подлежат оспариванию и доказыванию при рассмотрении настоящего дела.
При рассмотрении гражданского
дела № 2-49/2023 установлено, что 23.11.2020 *** О.Н. обратилась в ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА России по месту своего
жительства, осмотрена участковым врачом на дому, на момент осмотра предъявляла
жалобы на ***. Указала, что болела в течение трех дней. Ей назначено
амбулаторное лечение, оформлено направление на компьютерную томографию грудной клетки, назначен повторный
прием.
27.11.2020
*** О.Н. посредством скорой медицинской помощи госпитализирована в отделение
ФГБУЗ КБ № 172 ФМБА России (***)
с подозрением на ***, где осмотрена врачом-инфекционистом, ей назначено
лечение. 29.11.2020 в связи с ухудшением состояния здоровья она осмотрена
дежурным врачом-реаниматологом, больная переведена в отделение реанимации.
30.11.2020
осмотрена дежурным врачом-анестезиологом-реаниматологом, 01.12.2020 осмотрена
врачом-реаниматологом. 02.12.2020 осмотрена врачом-хирургом, на
момент осмотра общее состояние больной тяжелое. ***2020 осмотрена врачом-анестезиологом-реаниматологом,
состояние крайне тяжелое, ей проведена операция – ***. В тот же день после
проведения реанимационных мероприятий наступила смерть *** О.Н.
Согласно
протоколу заседания врачебной комиссии по изучению летальных исходов в ФГБУЗ КБ
№ 172 ФМБА России причиной смерти ***
О.Н. явилась болезнь, ***. Госпитализация проведена по профилю. Клинический
диагноз установлен своевременно,
лечение произведено согласно требованиям временных методических рекомендаций версии № 9. Замечаний по ведению медицинской документации не имеется.
Из
протокола заседания врачебной комиссии от 18.08.2022 следует, что *** О.Н. назначен, но не произведен забор
мазка *** на ***, в медицинской карте стационарного больного по дневниковым
записям не прослеживается динамика состояния пациентки, нет подписи пациента в
информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство в отделении
реанимации.
По
результатам доследственной проверки № *** за 2021 год по обращению Пономарева
Н.В. о нарушениях, допущенных при оказании медицинской помощи *** О.Н.,
Димитровградским межрайонным Следственным отделом Следственного управления
Следственного комитета России по Ульяновской области отказано в возбуждении
уголовного дела.
Согласно
заключению судебно-медицинской экспертизы
№ *** государственного казенного
учреждения здравоохранения «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской
экспертизы» Отдела сложных (комиссионных) экспертиз» от 17.01.2022, причиной
смерти *** О.Н. явилось *** О.Н. тяжелого течения *** явились хронические заболевания: ***, а также возраст старше 65 лет.
На
догоспитальном этапе в период времени с 23.11.2020 по 27.11.2020 диагноз *** был установлен правильно и
обоснованно, лечение назначено в полном объеме. Было оформлено направление на
компьютерную томографию исследования ***. Однако в амбулаторной карте отсутствует описание эпидемиологического анамнеза (согласно Приказу МЗ № 198),
отсутствуют ежедневный аудиоконтроль состояния *** О.Н., сведения о посещении
врача с ежедневным определением SpO2
(сатурация кислорода), частоты дыхательных движений, частоты сердечных
сокращений. *** О.Н., относящаяся к группе риска (старше 65 лет, наличие
хронических заболеваний), не была госпитализирована в стационар в день
обращения 23.11.2020 при наличии у нее повышенной температуры, сатурации
кислорода 93-95 процентов, частоты
дыхательных движений 18 в минуту (сатурация кислорода менее 95%, температура
тела более 38%).
Судебно-медицинская
экспертная комиссия пришла к выводу,
что прямой причинно-следственной связи с выявленными недостатками (комплексом
недостатков) в оказании медицинской помощи *** О.Н. на догоспитальном этапе в период с 23.11.2020 по 27.11.2020 и
наступлением ее смерти не имеется, поскольку
на данном этапе пациентке было назначено обследование, противовирусная,
антибактериальная и симпоматическая терапия согласно выставленному диагнозу.
В
период времени с 27.11.2020 по
29.11.2020 в МПС 31 ФГБУЗ КБ № 172 ФМБА России диагноз «*** был установлен правильно и
обоснованно, диагностические обследования, тактика лечения выбраны правильно,
однако назначены не в полном объеме.
Согласно
Временным методическим рекомендациям Министерства здравоохранения Российской
Федерации «*** версия 9» от 26.10.2020 при госпитализации *** О.Н. 27.11.2020
не назначена противовирусная терапия, не проводилось исследование *** ***, что
должно было осуществляться в связи с
наличием признаков *** (сатурация менее 90%). При наличии признаков *** на ЭКГ от 27.11.2020 не
назначена консультация кардиолога, не назначен *** ***.
При
осмотре *** О.Н. 27.11.2020 сатурация кислорода на атмосферном воздухе была
86%, при этом не была назначена консультация
врача-реаниматолога и не назначена кислородная поддержка, не отражена
динамика сатурации. При поступлении в инфекционное отделение 27.11.2020 ***
О.Н. в этот же день не осмотрена врачом
отделения (согласно дневниковым записям).
28.11.2020
состояние *** О.Н. оценивалось как тяжелое, однако повторного осмотра врача в
этот день не проводилось. В дневниковой
записи от 28.11.2020 не отражено, назначена
ли *** О.Н. кислородная поддержка.
Судебно-медицинская
экспертная комиссия пришла к выводу, что прямой причинно-следственной связи с
выявленными недостатками (комплексом недостатков) в оказании медицинской помощи
*** О.Н. в период с 27.11.2020 по 29.11.2020
и наступлением ее смерти не имеется, поскольку на данном этапе пациентке было назначено
обследование, антибактериальная и симпоматическая терапия согласно
выставленному диагнозу.
Относительно
недостатков оказания медицинской помощи в период с 29.11.2020 по 03.12.2020 в
отделении МПС №1 ФГБУЗ КБ №172 ФМБА России
диагноз «*** установлен правильно и обоснованно. Диагностическое
обследование, тактика лечения выбраны правильно, однако назначены не в полном
объеме. Согласно дневниковым
записям реаниматолога от 29.11.2020 у ***
О.Н. была сатурация кислорода 77%, наличие *** поддержки не указано.
Затруднительно оценить объективный статус *** О.Н., данные о ее состоянии
здоровья от 28.11.2020 из совместного
осмотра с заведующим отделением и дневниковые записи врача-реаниматолога расходятся.
Из
дневниковых записей реаниматолога – пациентка
переведена на *** ИВЛ (30.11.2020), а в дневниковых записях от 28.11.2020 и
29.11.2020 *** О.Н. уже находится на ИВЛ через ***. Выявлено
несоответствие, так как протокол
операции (***) от 03.12.2020.
На
аппарат ИВЛ *** О.Н. через *** переведена 30.11.2020 в 23 часа, что
соответствует Временным методическим
рекомендациям МЗ РФ «Профилактика, диагностика и лечение ***) версия 9»
от 26.10.2020. Коррекция параметров
респираторной поддержки в связи с
изменением состояния пациентки в дневниковых записях не отображена.
При
госпитализации 29.11.2020 в отделение реанимации не назначена противовирусная
терапия, согласно Временным методическим рекомендациям Министерства здравоохранения
Российской Федерации «Профилактика, диагностика и лечение *** версия 9 от
26.10.2020), не проведено исследование ***
*** у данной пациентки, что должно
проводится в связи с наличием признаков ***.
03.12.2020
*** реанимация проведена своевременно в
полном объеме.
Экспертами отражены дефекты при оформлении медицинской
документации: при поступлении *** О.Н. в отделение реанимации отсутствует
информированное согласие на медицинское
вмешательство или консилиум в составе минимума врачей (при невозможности
пациентки выразить свою волю); отсутствует первичный осмотр в отделении
реанимации, план обследования и лечения
при первичном осмотре пациентки в
отделении реанимации с учетом
предварительного диагноза; отсутствует осмотр заведующего отделением
реанимации при изменении степени тяжести пациентки, хронология дневниковых записей не соблюдается, динамика
состояния пациентки не указана в
дневниковых записях.
При
этом медицинская помощь *** О.Н. оказывалась в соответствии с Порядком оказания
анестезиолого-реанимационной помощи взрослому населению (Приказ № 919н
от 2012 года (с исправлениями от 2018 года), Приказом Министерства
здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки качества
медицинской помощи».
Судебно-медицинская
экспертная комиссия пришла к выводу, что прямой причинно-следственной связи с
выявленными недостатками в оказании медицинской помощи *** О.Н. в МПС №1 ФГБУЗ
КБ № 172 ФМБА России в период с
29.11.2020 по 03.12.2020 и наступлением ее смерти не имеется, поскольку на
данном этапе пациентке было назначено обследование, антибактериальная и
симпоматическая терапия, лечение сопутствующих хронических заболеваний,
оказывалась анестезиолого-реанимационная
помощь, согласно выставленному диагнозу.
Действия медицинских работников, оказывавших
медицинскую помощь *** О.Н. в период с 27.11.2020 по 03.12.2020, в прямой
причинно-следственной связи с развитием неблагоприятного исхода заболевания
(наступлением смерти) не состоят.
Неблагоприятный
исход, в данном случае, обусловлен тяжестью течения *** у *** О.Н.,
осложнившейся в ***, а также наличием сопутствующих хронических заболеваний.
С
учетом тяжести основного заболевания, стремительности развития осложнений, имеющихся
сопутствующих хронических заболеваний,
возраста *** О.Н., комиссия экспертов считает, что прогноз для жизни у данной
пациентки можно расценить как
неблагоприятный, даже в случае, если бы не были допущены вышеуказанные
недостатки.
Указанное заключение судебно-медицинской экспертизы
принято судом первой инстанции в качестве допустимого и относимого
доказательства по настоящему делу.
Поскольку установлен факт
оказания *** О.Н. медицинской помощи ненадлежащего качества, суд
пришел к выводу том, что на ответчика должна быть возложена обязанность по
компенсации причиненного истцу
морального вреда по основаниям, предусмотренным статьями 151, 1101 ГК
РФ.
Судебная
коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, поскольку он основан на
верном применении норм материального права, фактических обстоятельствах дела,
соответствует собранным по делу доказательствам, правильная оценка которым дана
в судебном решении.
Определяя размер морального вреда в 50 000 рублей, суд первой
инстанции, верно применив к возникшим правоотношениям статьи 151, 1101 ГК РФ,
исходил из характера причиненных истцу физических и нравственных страданий,
вызванных ненадлежащим качеством медицинской услуги, оказанной его близкому
родственнику.
Оснований
для увеличения, уменьшения компенсации морального вреда у судебной коллегии не
имеется.
Заявленная
компенсация морального вреда в размере 15 000 000 руб. является
завышенной, несоразмерной последствиям нарушенного права.
Указанная
сумма обоснованно уменьшена судом до 50 000 руб.
Моральный
вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в
деньгах и не поддается точному денежному подсчету, соответственно, является оценочной
категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая
компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния
потерпевшего, в связи с чем, должна отвечать признакам справедливости и
разумности.
При
определении размера морального вреда в сумме 50 000 руб. суд учитывал
характер и степень причиненных истцу нравственных страданий, несовершеннолетний
возраст истца, семейные отношения между
внуком и бабушкой, наличие иных близких родственников, раздельное
проживание *** на день смерти бабушки *** О.Н., его проживание с родителями
в *** области.
Вместе
с тем при уменьшении размера морального вреда с 15 000 000 руб. до
50 000 руб. судом учтено отсутствие причинно-следственной связи между
допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступившей смертью ***
О.Н., а также требования разумности и справедливости, необходимость соблюдения
баланса интересов сторон.
Денежная
компенсация морального вреда в размере 50 000 руб. позволяет, с одной
стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, восстановить
нарушенное право истца, а с другой стороны – не допустить неосновательного
обогащения истца.
Несогласие заявителей апелляционных жалоб с размером
компенсации морального вреда само по себе не является основанием к отмене либо
изменению принятого судебного решения, поскольку определение характера и степени
причиненного морального вреда относится к исключительной компетенции суда и
является результатом оценки конкретных обстоятельств дела.
Ссылка
апеллянта на иную судебную практику не учитывает индивидуальные обстоятельства
каждого конкретного гражданского дела и подлежит отклонению в соответствии с
требованиями статьи 11 ГПК РФ, согласно
которой суд обязан разрешать гражданские
дела на основании Конституции Российской
Федерации, международных договоров Российской Федерации, федеральных
конституционных законов, федеральных законов, нормативных правовых актов
Президента Российской Федерации, нормативных правовых актов Правительства
Российской Федерации, нормативных правовых актов федеральных органов
государственной власти, конституций (уставов), законов, иных нормативных
правовых актов органов государственной власти субъектов Российской Федерации,
нормативных правовых актов органов местного самоуправления. Судебные акты, на
которые ссылается заявитель, были приняты при рассмотрении дел с иными
фактическими обстоятельствами, и они не имеют преюдициального значения при
рассмотрении настоящего дела. Судебная практика к источникам права не относится
и руководящего значения для суда при рассмотрении гражданских дел не имеет.
Решение
суда в части отказа во взыскании процентов в соответствии со статьей 395 ГК РФ
не обжалуется, в связи с чем в силу части 1 статьи 327.1 ГПК РФ не является
предметом проверки суда апелляционной инстанции.
Доводы
апелляционной жалобы об оставлении без удовлетворения ходатайства истца о
назначении судебной экспертизы не могут служить основанием для отмены судебного
постановления. Заявленное ходатайство разрешено судом в соответствии с нормами
процессуального законодательства. Оснований сомневаться в объективности и
обоснованности экспертного заключения судебно-медицинской эксперты
государственного казенного учреждения здравоохранения «Ульяновское областное
бюро судебно-медицинской экспертизы» Отдел сложных (комиссионных) экспертиз № ***
от 17.01.2022 у суда не имелось. Заключение является полным, объективным,
последовательным, не содержит неясностей, противоречий, в связи с чем в
назначении судебной экспертизы отказано правомерно.
Ссылка жалобы на
непредставление ФГБУ ФНКЦРиО ФМБА
России допустимых доказательств отсутствия вины в смерти пациента
судебной коллегией отклоняется. Отсутствие причинно-следственной связи, как
признака вины, между допущенными ответчиком дефектами оказания медицинской
помощи и наступившей смертью *** О.Н. подтверждается вступившим в законную силу
решением Димитровградского городского
суда Ульяновской области от 20.01.2023, в связи с чем не подлежат оспариванию и
доказыванию при рассмотрении настоящего дела.
В
данном случае судом тщательно проанализированы все представленные сторонами
доказательства, выводы суда надлежащим образом мотивированы, со ссылкой на
установленные по делу обстоятельства и подлежащие применению нормы права.
Доводы апелляционных жалоб не свидетельствуют о нарушении
судом норм материального и процессуального права, не содержат каких-либо
обстоятельств, которые не были предметом исследования суда или опровергали бы
выводы судебного решения, а по существу сводятся к иному толкованию
действующего законодательства, иной субъективной оценке исследованных судом
доказательств и установленных обстоятельств, в связи с чем на законность и
обоснованность состоявшегося судебного постановления не влияют.
Оснований, предусмотренных статьей 330 ГПК РФ, для
отмены либо изменения решения суда не установлено.
В силу изложенного решение суда является правильным и отмене
либо изменению по доводам апелляционных
жалоб не подлежит.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение
Димитровградского городского суда Ульяновской области от 6 июля
2023 года, с учетом определения того же суда от 11 августа 2023 года об исправлении описки,
оставить без изменения, а апелляционные жалобы Пономарева Николая Вячеславовича, действующего
в интересах несовершеннолетнего ***, Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральный
научно-клинический центр медицинской
радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства –
без удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную
силу со дня его
принятия.
Апелляционное определение может быть обжаловано в течение
трех месяцев в кассационном порядке в Шестой кассационный суд общей юрисдикции
(г. Самара) по правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации через Димитровградский городской суд Ульяновской
области.
Председательствующий
Судьи
Мотивированное апелляционное определение изготовлено
31.10.2023