УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
73RS0002-01-2021-006114-82
Судья Романова
М.А.
Дело № 33-1734/2022
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск 24 мая 2022 года
Судебная коллегия по
гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:
председательствующего
Маслюкова П.А.,
судей Грудкиной
Т.М., Рыбалко В.И.,
при секретаре
Туктаровой Н.В.
с участием прокурора
Холодилиной Ю.О.
рассмотрела в
открытом судебном заседании гражданское дело №2-2430/2021 по апелляционной
жалобе Государственного учреждения здравоохранения Ульяновской областной клинической
больницы на решение Засвияжского районного суда города Ульяновска от
23.11.2021, по которому постановлено:
исковые требования Гафуровой Светланы Александровны, Петракова
Александра Сергеевича, действующего в своих интересах и в интересах несовершеннолетних
детей ***, удовлетворить частично.
Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения Ульяновская
областная клиническая больница в пользу Гафуровой Светланы Александровны компенсацию
морального вреда в размере 300 000 руб. 00 коп.
Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения Ульяновская
областная клиническая больница в пользу Петракова Александра Сергеевича
компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб. 00 коп.
Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения Ульяновская
областная клиническая больница в пользу
Петракова Александра Сергеевича, действующего в интересах несовершеннолетней
дочери *** компенсацию морального вреда
в размере 300 000 руб. 00 коп.
Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения Ульяновская
областная клиническая больница в пользу Петракова Александра Сергеевича,
действующего в интересах несовершеннолетнего сына *** компенсацию морального
вреда в размере 300 000 руб. 00 коп.
В удовлетворении остальной части исковых требований Гафуровой Светланы
Александровны, Петракова Александра Сергеевича, действующего в своих интересах
и в интересах несовершеннолетних детей ***, - отказать.
Взыскать с Государственного учреждения
здравоохранения Ульяновская областная клиническая больница в доход местного бюджета
государственную пошлину в размере 300 руб. 00 коп.
Заслушав доклад
судьи Грудкиной Т.М., объяснения представителя Государственного учреждения
здравоохранения Ульяновской областной клинической больницы Кондратьевой Л.Н.,
поддержавшей доводы апелляционной жалобы, представителя Петракова А.С. –
Хабиуллина Р.Р., заключение прокурора Холодилиной Ю.О., полагавшей решение суда
законным и обоснованным, судебная коллегия
установила:
Гафурова С.А.,
Петраков А.С., действующий в своих интересах и в интересах несовершеннолетних
детей ***., обратились в суд с иском к государственному учреждению здравоохранения Ульяновская областная
клиническая больница (далее – ГУЗ УОКБ) о взыскании
денежной компенсации морального вреда в размере 1 000 000 руб. в
пользу каждого.
В обоснование
исковых требований указано, что с 09.09.2016 по 10.11.2016 *** связи с
предстоящими родами находилась в Перинатальном центре ГУЗ УОКБ, где были
допущены дефекты диагностики, дефекты лечения, неверная тактика родоразрешения
пациентки, которые явились одним из факторов наступления неблагоприятного
исхода – ее смерти.
26.12.2016 по факту смерти *** ***., (дочь истицы Гафуровой С.А., жена
Петракова А.С. и мать несовершеннолетних) следственным отделом по Железнодорожному
району г. Ульяновска СУ СК России по Ульяновской области было возбуждено
уголовное дело ***.
Смертью жены, дочери
и матери им был причинен моральный вред, поскольку они испытали физические и
нравственные страдания.
Рассмотрев
заявленные требования по существу, суд принял приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе ГУЗ УОКБ просит решение суда отменить и принять по делу новое решение.
Указывает, что судом не принято во внимание
заключение эксперта №32, выполненное «Бюро судебно-медецинской экспертизы»
Министерства здравоохранения Оренбургской области, из которого следует, что
тактика родоразрешения соответствовала тактике родоразрешения беременных ***
изложенной в клинических рекомендациях «Гнойно-воспалительных заболеваниях и
сепсис в акушерстве» от 2015 года, а также то, что в случае правильного и
своевременного оказания медицинской помощи *** на этапе ГУЗ УОКБ, с учетом
тяжести имеющихся у пациентки состояний, благоприятный исход был возможен, но
не гарантирован.
Считает, что причинно-следственная связь не
установлена. Истцами не представлены в суд доказательства, подтверждающие
исковые требования.
Сумма компенсации
морального вреда, взысканная с ответчика в пользу истцов,
судом необоснованно завышена и не отвечает требованиям разумности и
справедливости. Судом не принято во внимание, что ГУЗ УОКБ является бюджетным
лечебным учреждением, где статья расходов на погашение исковых требований не
предусмотрена, в связи с чем лечебное учреждение будет вынуждено изыскивать
данную сумму за счет других статей расходов ЛПУ, что может привести к нарушению
лечебного процесса и деятельности лечебного учреждения в целом.
Судом к участию в
деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований
относительно предмета спора, привлечены Михеев А.П., Никанорова Т.М.
В силу требований
статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации
судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся
лиц, участвующих в деле, которые надлежащим образом извещались о времени и
месте рассмотрения дела.
Согласно части 1
статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд
апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в
апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы,
представления.
В силу части 2 той
же статьи суд апелляционной инстанции в интересах
законности вправе проверить
решение суда первой инстанции в полном объеме.
Проверив материалы
дела, изучив доводы апелляционной жалобы, обсудив их, судебная коллегия
приходит к следующему.
К числу основных
прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану
здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).
Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.
Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях
здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств
соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи
41 Конституции Российской
Федерации).
Согласно
статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право
на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
Семейная
жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает
существование семейных связей как между супругами. Так и между родителями и
детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.
Пунктом
1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья
материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.
Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения
семейных отношений на чувства взаимной любви и уважения, взаимопомощи и
ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного
вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного
осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.
Из
нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их
взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса
Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса
Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере
охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему
медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской
помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены
родственниками такого пациента. Другими близкими ему людьми, поскольку в связи
с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу
сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями.
Духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются
нравственные и физические страдания (моральный вред).
Пунктом
2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что
неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются
гражданским законодательством. Если иное не вытекает из существа этих
нематериальных благ.
Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса
Российской Федерации определено, что, жизнь и здоровье, достоинство личности,
личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация,
неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная
тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя
гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от
рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса
Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или
нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные
права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а
также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на
нарушителя обязанность денежной
компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации
морального вреда суд принимает во внимание степень вины
нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также
учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с
индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Согласно пунктам 1,2 статьи 1064 Гражданского
кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой
ответственности за причинение вреда, вред, причиненный
личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу
юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что
вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда
и при отсутствии вины причинителя вреда.
В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского
кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального
вреда определяются правилами, предусмотренными главой
59 (статьи 1064-1101 ГК РФ) и статьей 151
ГК РФ. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от
характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также
степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием
возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться
требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных
страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был
причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2
статьи 1101 ГК РФ).
При рассмотрении требований о компенсации
причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер
компенсации зависит от характера и объема, причиненных истцу нравственных или
физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных
заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от
размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и
других материальных требований. При определении размера компенсации вреда
должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных
или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств
причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других
конкретных обстоятельств, свидетельсвующих о тяжести перенесенных им страданий
(пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года № 10
«Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального
вреда»).
Как установлено
судом первой инстанции, Гафурова С.А. является матерью *** года рождения.
С
02.02.2010 ***. и Петраков А.С. состояли в браке, от брака родились дети: ***
года рождения, и *** года рождения.
*** с
09.09.2016 находилась на стационарном
лечении в отделении патологии ГУЗ УОКБ с
диагнозом***
*** около 12 час. 30
мин. у *** поднялась температура до 39,2°С., а вечером началась
спонтанная родовая деятельность, в результате которой в ***. родился здоровый
доношенный мальчик.
25.09.2016 в 00 час. 30 мин. *** перевели в послеродовое
отделение.
25.09.2016 состояние *** ухудшилось, утром этого же дня ей
была проведена операция – ***
01.10.2016 в результате УЗИ почек и малого таза у ***
обнаружена ***
29.10.2016 была произведена операция по *** которая
образовалась после операции 25.09.2016. В результате исследования данной *** в
ней был высеян ***
03.11.2016 у *** произошла клиническая смерть, после чего
она впала в кому.
10.11.2016 ***. перевезена в ФГБОУ
ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова.
***. умерла.
В соответствии с
протоколом патолого-анатомического вскрытия *** от 22.11.2016 ФГБОУ ВО Первый
МГМУ им. И.М. Сеченова ***. умерла в связи ***
В связи с
некачественным оказанием медицинской помощи *** повлекшим неблагоприятный
исход, истцы обратились с настоящим иском в суд.
Медицинская
помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или)
восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг;
пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое
обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него
заболевания и от его состояния (пункты 3,9 статьи 2 Федерального закона «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
Каждый
имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без
взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного
оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских
услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного
медицинского страхования (части 1,2 статьи 19 Федерального закона «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
В
пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в
Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи -
совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской
помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и
реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения
запланированного результата.
Медицинская
помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической
апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об
организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое
утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в
соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми
уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для
исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;
3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской
помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти
(часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в
Российской Федерации»).
Медицинские организации, медицинские
работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с
законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны
здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам
медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при
оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме
и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (статья 98
Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации»).
Исходя из приведенных нормативных положений,
регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан. право граждан на охрану
здоровья и медицинскую помощь
гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как
определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков
оказания медицинской помощи. Стандартов медицинской помощи, так и установление
ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение
вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Следовательно, для привлечения к
ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и
подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что
потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с
посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага,
при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его
поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом
презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия
его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет
доказательства, подтверждающие наличия вреда (физических и нравственных
страданий - это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик
является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Для объективного разрешения спора судом по
ходатайству ГУЗ УОКБ была назначена судебная медицинская экспертиза, проведение
которой было поручено экспертам Бюджетному учреждению Чувашской Республики «Республиканское бюро
судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Чувашской
Республики (далее - БУ «РБСМЭ» Минздрава Чувашии).
Согласно заключению
БУ «РБСМЭ» Минздрава Чувашии *** от 12.11.2021 смерть ***. наступила в
следствии *** развившейся в результате сочетания*** выявлены дефекты оказания
медицинской помощи.
Экспертная комиссия
с учетом установления причины смерти *** *** ***, развившейся в результате
сочетания: ***
1)выявленные
дефекты оказания медицинской помощи в виде:
-
при развитии у *** 24.09.2016 около 12:30 часов картины системного
воспалительного ответа *** не дана
должная оценка развившемуся состоянию, что отразилось на дальнейшей тактике
диагностики и лечения - своевременно не были проведены следующие мероприятия,
осуществление которых при подозрении на *** было необходимо (в соответствии с
клиническими рекомендациями «Гнойно-воспалительные заболевания и сепсис в
акушерстве» от 2015 г.): - посев крови до назначения антибиотиков; - начало
антибиотикотерапии, не дожидаясь результатов микробиологического исследования;
- определение лактата в сыворотке крови (уровень лактата 4 ммоль/л
свидетельствует о недостаточной перфузии ткани); - исследования, направленные
на поиск источника инфекции (рентгенограмма легких, УЗИ органов брюшной
полости, Эхо-КС); - коагулограмма, электролиты плазмы; - тест на
прокальцитонин;
- после перевода *** в послеродовое
отделение (25.09.2016, в 00:30 часов), при наличии высокого риска ***, при
наличии в дородовом периоде клинико-лабораторной картины системного
воспалительного ответа *** за пациенткой не установлено динамическое
наблюдение. Осмотр был произведен только в 05:05 часов 25.09.2016, при наличии
у *** жалоб на боли в животе слева. В соответствии с клиническими
рекомендациями «Гнойно-воспалительные заболевания и сепсис в акушерстве» от
2015 г., мониторинг женщин с подозрением на сепсис включает регулярное
наблюдение и регистрацию всех жизненно важных функций (температура, частота
пульса, АД, ЧД и т.д.);
- несвоевременное начало введения эритроцитов с целью
коррекции гемической гипоксии (уровень гемоглобина менее 70 г/л, являющийся
показанием для введения эритроцитов (в соответствии с клиническими
рекомендациями «Интенсивная терапия и анестезия при кровопотере в акушерстве»
от 2014 г. (Общероссийская общественная организация «Федерация анестезиологов и
реаниматологов» Российская общественная организация "Ассоциация акушерских
анестезиологов и реаниматологов")) был достигнут у пациентки в период с
11:19 часов до 16:37 часов 25.09.2016, а введение эритроцитов было начато
только в 22:35 часов 25.09.2016), способствовали развитию и прогрессированию
осложнений и наступлению неблагоприятного исхода (смерти ***.), однако не
явились его (неблагоприятного исхода) причиной, потому в прямой
причинно-следственной связи с последним не состоят;
2) в случае правильного и
своевременного (т.е. при недопущении указанных выше дефектов) оказания
медицинской помощи ***. на этапе ГУЗ «УОКБ», с учетом тяжести имевшихся у
пациентки состояний, благоприятный исход был возможен, но не гарантирован.
При изучении представленной
медицинской документации, экспертной комиссией установлено, что у *** имелись
факторы, способствовавшие развитию *** (в соответствии с клиническими
рекомендациями «Гнойно-воспалительные заболевания и сепсис в акушерстве» от
2015 г.): ***
Таким образом,
экспертами установлены дефекты оказания медицинской помощи, которые
способствовали развитию и прогрессированию осложнений и наступлению
неблагоприятного исхода (смерти ***.), и, несмотря на вывод экспертов о том,
что они не явились его причиной, так как в прямой причинно-следственной связи с
последним не состоят, данное обстоятельство подтверждает факт оказания ***
некачественной медицинской помощи, что само по себе в силу закона является
основанием к компенсации морального вреда.
Правильно оценив
установленные по делу обстоятельства, представленные сторонами доказательства, которым
дана надлежащая оценка в соответствии со ст.67 ГПК РФ, суд первой инстанции,
принимая во внимание, что истцам причинены нравственные страдания вследствие
смерти дочери, супруги, матери, при лечении которой ответчиком были допущены дефекты оказания медицинской помощи, пришел к
правильному выводу об отсутствии качественного оказания медицинской помощи ***
в ГУЗ Ульяновская областная клиническая больница, что в силу приведенных выше
положений материального права является достаточным основанием для взыскания в
пользу Гафуровой С.А., Петракова А.С., действующего в своих интересах и в
интересах несовершеннолетних детей *** компенсации морального вреда.
При определении
размера компенсации морального вреда суд правомерно учитывал отсутствие
доказательств того, что допущенные ответчиком дефекты оказания медицинской
помощи привели к тем неблагоприятным последствиям, на которые указали истцы в
своих доводах, в виде смерти ***.; установленные в ходе судебного
разбирательства дела обстоятельства, характер нравственных страданий и
переживаний истцов вследствие некачественного оказания медицинской помощи ***
степень вины причинителя вреда, а также требования разумности и справедливости.
Оснований не
соглашаться с выводами районного суда по доводам апелляционной жалобы
ответчиками не имеется.
Вопреки доводам
апелляционной жалобы размер компенсации морального вреда определен судом
правильно с учетом требований вышеприведенных норм права, а также разъяснений
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10
"Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального
вреда", постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от
26.01.2001 N 1 "О применении судами гражданского законодательства,
регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или
здоровью гражданина".
Таким образом,
доводы апелляционной жалобы о том, что определенный судом размер компенсации
морального вреда является завышенным и несоразмерным причиненному вреду, не
соответствующим требованиям разумности и справедливости, подлежат отклонению
как несостоятельные и не влекущие за собой изменение решения суда.
Законодатель,
закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого
метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет ни
минимальный, ни максимальный размер компенсации, а предоставляет определение
размера компенсации суду.
Доводы апелляционной
жалобы о том, что причинно-следственная связь не установлена и истцами не
представлены в суд доказательства, подтверждающие исковые требования,
опровергаются совокупностью приведенных в решении доказательств, а именно
медицинскими документами и заключениями судебно-медицинских экспертиз ГКУЗ
«Ульяновское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от 17.08.2017 ***
ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения
Оренбургской области (из материалов уголовного дела), БУ «РБСМЭ» Минздрава
Чувашии *** от 12.11.2021, а так же противоречат приведенному в решении
правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания
компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только
прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и
наступившим вредом.
В данном случае
юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь,
так как дефекты (недостатки) оказания ответчиком медицинской помощи ***. могли
способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к неблагоприятному
для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека
вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по
причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие,
неправильное лечение пациента, не проведение пациенту всех необходимых
диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.)
причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его
родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального
вреда.
Из представленных
суду доказательств следует, что работниками ГУЗ Ульяновской областной
клинической больницы не были приняты в полном объеме все необходимые и
возможные меры для своевременного и квалифицированного обследования и лечения ***
в целях оказания ей качественной, эффективной и необходимой медицинской помощи.
Ссылка в жалобе на
то, что ГУЗ УОКБ является бюджетным лечебным учреждением, не влияет на
законность принятого судебного постановления, так как данное обстоятельство не
освобождает бюджетное учреждение от гражданской правовой ответственности,
наступающей в силу закона.
Таким образом,
оснований для отмены судебного решения, изменения размера компенсации
морального вреда, взысканного с ответчика в пользу Гафуровой С.А., Петракова
А.С., действующего в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей ***
судебная коллегия не усматривает.
Нарушений норм
материального и процессуального закона, которые могли бы повлечь отмену либо
изменение судебного постановления, не установлено.
В силу изложенного
решение суда является правильным и отмене по доводам апелляционной жалобы не
подлежит.
Руководствуясь
статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная
коллегия
определила:
решение Засвияжского
районного суда города Ульяновска от 23.11.2021 оставить без изменения, а
апелляционную жалобу Государственного учреждения здравоохранения Ульяновская
областная клиническая больница, апелляционное представление прокурора
Засвияжского района – без
удовлетворения.
Определение суда
апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
Апелляционное
определение может быть обжаловано в течение трех месяцев в кассационном порядке
в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам, установленным
главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, через
Засвияжский районный суд города Ульяновска.
Председательствующий
Судьи
Мотивированное
апелляционное определение изготовлено 24.05.2022