Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда рассмотрела апелляционную жалобу Ю.Н. и апелляционное представление Инзенской межрайонной прокуратуры на решение Инзенского районного суда Ульяновской области от 19 июля 2024 года.
Ю. обратилась в суд с исковым заявлением к Ю.Н., действующей в интересах несовершеннолетней дочери Ю.Д., о признании доли в праве общей собственности на жилое помещение незначительной, выплате денежной компенсации и прекращении права собственности на долю в жилом помещении.
В обоснование требований было указано, что Ю. является собственником 9/10 долей квартиры в г. Инза. Оставшаяся 1/10 доля указанного жилого помещения принадлежит ее внучке Ю.Д., 28.06.2016 года рождения. Однако в спорном жилом помещении Ю.Д. никогда не была зарегистрирована, не проживала, её личных вещей нет. Кроме того, в собственности Ю.Д. есть иная квартира в г. Инза, фактически девочка проживает вместе со своей матерью.
С учетом изложенного, Ю. просила признать 1/10 долю Ю.Д. в праве общей долевой собственности на квартиру в г. Инза незначительной; взыскать с Ю. в пользу Ю.Д. денежную компенсацию 1/10 доли на квартиру в г. Инза в размере 96 900 руб.; прекратить право собственности Ю.Д. на 1/10 долю в праве общей долевой собственности на квартиру в г. Инза.
Суд первой инстанции исковые требования Ю. удовлетворил.
В апелляционных жалобах мать Ю.Д – Ю.Н. и прокурор просили отменить решение суда, принять новое решение, отказав в удовлетворении исковых требований в полном объеме. В обоснование доводов жалоб было указано на отсутствие совокупности условий, позволяющих принудительно прекратить право собственности несовершеннолетней Ю.Д. на спорную долю и признать право собственности на указанную долю за Ю., поскольку у Ю.Д. имеется существенный интерес в использовании своей доли в спорной квартире.
Выслушав участников процесса, изучив материалы дела, судебная коллегия с выводами суда первой инстанции не согласилась, так как судом не было учтено, что в ходе рассмотрения дела матерью Ю.Д. было заявлено о заинтересованности дочери в спорном жилом помещении и нуждаемости в нем.
При этом Ю.Н. обоснованно исходила из того, что в силу статьи 20 Гражданского кодекса Российской Федерации местом жительства несовершеннолетних признается место жительства их законных представителей – родителей, усыновителей или опекунов.
Несовершеннолетний в силу возраста не может самостоятельно реализовать свое право пользования жилым помещением. Неосуществление же законными представителями несовершеннолетнего соответствующих действий не свидетельствует об отсутствии существенного интереса у ребенка в пользовании спорным помещением.
Более того, прекращая право собственности Ю.Д. на принадлежащую ей долю в спорной квартире с выплатой ей денежной компенсации, суд не учел, что в рассматриваемом случае предусмотренных частью 1 статьи 20 Закона № 48-ФЗ оснований, когда возможно отчуждение принадлежащего несовершеннолетнему лицу недвижимого имущества, не имелось.
Выводы суда первой инстанции об отсутствии у несовершеннолетней Ю.Д. существенного интереса в пользовании спорным жилым помещением не были основаны на законе, в связи с чем решение Инзенского районного суда Ульяновской области от 19 июля 2024 года было отменено, а заявленные Ю. исковые требования оставлены без удовлетворения.
