УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
Судья Сайдяшев
С.В.
Дело № 22-1805/2020
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
г. Ульяновск
16
сентября 2020 года
Ульяновский областной суд в составе:
председательствующего Кабанова В.А.,
с участием прокурора Чашленкова Д.А.,
потерпевшей Ш***,
её представителя - адвоката Набиуллина И.Х.,
осужденного Митракова В.С.,
его защитника - адвоката Потурайко А.В.,
при секретаре
Шайхутдиновой К.П.
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по
апелляционной жалобе осужденного Митракова В.С. и адвоката Потурайко А.В.,
апелляционному представлению государственного обвинителя - заместителя
прокурора Заволжского района г. Ульяновска Петрова А.В. на приговор
Заволжского районного суда г.Ульяновска от 15 июля 2020 года, которым
МИТРАКОВ Владимир Сергеевич,
*** несудимый,
осужден по ч.2 ст.143
УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года.
На основании ст.73 УК РФ назначенное наказание постановлено
считать условным с испытательным сроком в 1 год с возложением обязанностей: не
менять постоянного места жительства без уведомления специализированного
государственного органа, осуществляющего исправление осужденных, проходить
регистрацию в УИИ по месту жительства 1 раз в месяц в дни, установленные данным органом.
Судом постановлено: гражданский иск Ш*** о возмещении материального ущерба удовлетворить частично и
взыскать с Митракова В.С. в её пользу
33 700 руб.;
взыскать с
осужденного процессуальные издержки: в пользу Ш*** - 260 000 рублей
и в доход государства - 49 610 руб.;
признать за гражданским истцом Ш*** право на удовлетворение
гражданского иска о компенсации морального вреда, причиненного преступлением, и
передать вопрос о размере возмещения для рассмотрения в порядке гражданского
судопроизводства.
Приговором также
решен вопрос о вещественных
доказательствах.
Доложив содержание обжалуемого приговора, существо
апелляционной жалобы, представления и возражений, выслушав
выступления участников процесса, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
Митраков В.С. признан виновным в нарушении требований
охраны труда лицом,
на которое возложены обязанности по их соблюдению, повлекшем по неосторожности
смерть человека.
Преступление им было совершено в г.***, в период времени и при обстоятельствах подробно изложенных в
описательно-мотивировочной части приговора.
В апелляционном представлении государственный обвинитель
Петров А.В. считает приговор несправедливым и недостаточно мотивированным в
части наказания.
Указывает на то, что Митраков B.C., являясь директором
организации, на которого возложены обязанности по соблюдению требований охраны
труда, не обеспечил контроль за их исполнением, не проконтролировал ход выполнения
работ бригадой Ш*** и применение последним средств индивидуальной защиты при
работе на высоте, что повлекло его падение в воду и смерть.
При этом суд немотивированно отказал в назначении осужденному
дополнительного наказания, связанного с лишением права занимать должности в
организациях, на которые возложено обеспечение охраны труда, что не
способствует интересам частной превенции.
Полагает, что наказание Митракову B.C. назначено без должного учета характера и
степени общественной опасности совершенного преступления, обстоятельств дела и
влияния наказания на исправление осужденного.
Также судом не опровергнуты в полной мере доводы стороны
защиты.
Просит изменить приговор и
усилить назначенное наказание.
В апелляционной жалобе адвокат Потурайко А.В. и осужденный
Митраков B.C. считают приговор незаконным и необоснованным вследствие
несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам делам, существенного
нарушения норм уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного
закона.
Указывают на то, что в ходе рассмотрения дела по ходатайству
стороны защиты к материалам дела была приобщена фотокопия заключения посмертной
амбулаторной комиссионной психолого-психиатрической экспертизы в отношении Ш***
в таком виде, в котором было предоставлено для ознакомления 29.11.2019.
Согласно фотокопии в заключении имелась подпись только
врача-психиатра К***, подписи остальных экспертов отсутствовали.
Считают, что фотокопия экспертного заключения и фотофайлы от
29.11.2019 подтверждают, что данное доказательство получено с нарушением норм
уголовно-процессуального закона, поскольку с момента выдачи заключения и
до ознакомления стороной защиты, прошло
более 6 месяцев.
При этом, судом не принято мер по проверке обстоятельств,
связанных с производством данной экспертизы, необоснованно отказано в допросе
экспертов-психиатров Б*** и К*** и не дана оценка нарушениям закона, связанным
с получением данного доказательства.
Согласно данному заключению комиссия врачей-психиатров
сделала выводы об отсутствии у погибшего Ш*** в период, предшествующий смерти,
болезненного расстройства психики временного характера, незадолго до смерти был
трезвым, находился в уравновешенном состоянии, при этом эксперты исходили, в
том числе из того, что «отношения у него в семье были благополучные,
уважительные».
Однако, в ходе рассмотрения дела свидетели Н***, Н***, М*** и М*** показали,
что в последний период времени Ш*** неоднократно высказывался о сложных
семейных отношениях. Свидетелем З*** подтверждена информация о плохих
отношениях Ш*** с супругой.
Кроме того, допрошенная эксперт-психолог С*** пояснила, что
для оценки этих сведений необходимо проводить дополнительное исследование, однако
в удовлетворении ходатайства о проведении повторной экспертизы было отказано.
Обращают внимание на то, что судом дана неверная оценка
экспертному заключению техники безопасности и охраны труда № 0221000.
При этом отмечают, что из показаний Митракова B.C. следовало, что с 1 июня 2017 года М*** был допущен к
исполнению трудовых обязанностей производителя работ ООО «П***» по внешнему
совместительству, однако экспертом не применены положения статьи 16 Трудового
кодекса РФ.
Обращают внимание на отсутствие в заключении исследования
соблюдения 10.08.2017 Ш*** правил
безопасности и охраны труда, а также на наличие у него формы допуска о дополнительной
профессиональной подготовке по выполнению работ на высоте. В этой связи ими
было заявлено ходатайство о назначении повторной экспертизы, которое
оставлено без удовлетворения.
Ссылаются также на то, что табели учета рабочего времени с
июня 2017 года составлял и представлял на утверждение М***, то есть фактически
исполнял прямые обязанности производителя работ, что подтвердили К*** и Д***
Свидетель В*** указала, что вовремя не исполнила указания директора об
оформлении трудового договора с М*** с 01.06.2017.
Полагают, что судом вопреки положениям статьи 90 УПК РФ дана
неверная оценка решению Железнодорожного районного суда
г. Ульяновска от 15.05.2020 об установлении факта трудовых отношений М*** с ООО
«П***» в период с 01.06 по 31.08.2017, а также показаниям свидетеля В***,
другим представленным стороной защиты доказательствам.
По мнению авторов жалобы, вывод суда о месте падения Ш*** в
воду с внутренней стороны 18-ой опоры
моста, где отсутствует перильное ограждение, не соответствует фактическим
обстоятельствам дела и опровергаются показаниями свидетелей Н*** и З***, а
также материалами служебного расследования, проведённого государственным
инспектором труда Ш***, осмотром места
происшествия - мостового сооружения, согласно которым в непосредственной
близости от 17-ой опоры обнаружена запись на металлической части мостового
сооружения, сделанная Ш*** с помощью маркера.
Считают, что суд ошибочно указал на то, что Ш*** снял
перильное ограждение на внутренней стороне 18 опоры, поскольку перильное
ограждение, подлежащее снятию для прохода смотрового агрегата, находится в
верхней части спуска на опору, а на
внутренней части самой опоры он технологически.
Также в деле отсутствуют доказательства, которые бы
подтверждали обстоятельства того, что Ш*** непосредственно спускался на опору,
поскольку в задание по исполнению трудовых обязанностей 10.08.2017 это не входило.
В этой связи считают, что не установлена прямая причинная
связь между действиями (бездействием) директора ООО «П***» Митракова B.C. и
смертью Ш***, сделаны неправильные выводы о виновности и удовлетворении гражданского
иска Ш***
Просят отменить
состоявшийся приговор и вынести оправдательный приговор.
В возражениях на апелляционное представление адвокат
Потурайко А.В. считает, что приведенные доводы являются необоснованными,
поскольку направлены на привлечения Митракова B.C. к ответственности при
отсутствии состава преступления.
Выражает несогласие с
необходимостью оставления без изменения меры пресечения, поскольку таковая осужденному не избиралась.
Также выражает сомнения относительно объективности подхода
государственного обвинителя при установлении истины по рассматриваемому
уголовному делу.
Вместе с тем соглашается с утверждением о том, что судом
оставлены без внимания приведенные стороной защиты доводы о возможности
совершения Ш*** умышленных действий, направленных на спрыгивание с моста, а
также о невиновности Митракова B.C.
Просит принять во внимание довод представления о том, что
судом не опровергнуты в полной мере доводы стороны защиты, в остальной части
апелляционное представление оставить без удовлетворения.
В судебном заседании апелляционной инстанции:
- осужденный Митраков В.С. и
адвоката Потурайко А.В. поддержали жалоб, приведя в обоснование
аналогичные доводы и частично доводы
представления;
- прокурор Чашленков
Д.А., потерпевшая Ш*** и адвокат Набиуллин И.Х. поддержали доводы представления
и возражали против отмены приговора по доводам жалобы, обосновав их
несостоятельность.
Проверив материалы дела, доводы апелляционной жалобы,
представления и возражений, выслушав
выступления участников процесса, суд апелляционной инстанции находит обжалуемый приговор
подлежащим отмене по следующим основаниям.
Согласно статье 297
УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. При
этом он признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального
кодекса РФ и основан на правильном
применении уголовного закона.
В соответствии с частью 4 статьи 302 УПК РФ обвинительный
приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при
условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в
совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом
доказательств.
В
соответствии со ст. 307
УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна содержать описание
преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа
его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления,
доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и
мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. При этом, по смыслу
закона, в приговоре должны получить оценку все рассмотренные судом
доказательства, как подтверждающие выводы суда о виновности подсудимого, так и
противоречащие этим выводам.
Такие
нарушения уголовно-процессуального закона допущены при рассмотрении уголовного
дела судом первой инстанции.
Как
следует из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, Митраков В.С., являясь директором
ООО «П***», нарушил требования пп. 2.1,
2.5, 3.1, 3.2 должностной инструкции директора ООО «П***», ст. 209, 212
Трудового кодекса РФ, пп. 3, 3.1, 16, 17, 20, 94, 114, 172 «Правил по охране
труда при работе на высоте», п. 13 «Межотраслевых правил обеспечения работников
специальной одеждой, специальной обувью и другими средствами индивидуальной
защиты» (утверждены приказом Минздрава и социального развития РФ от 01.06.2009
№ 290н), пп. 2.1.1, 2.1.3, 2.1.4, 2.1.5 «Порядка обучения по охране труда и
проверки знаний требований охраны труда работников организаций» (утверждены
постановлением Минтруда и социального развития РФ, Министерства образования РФ
от 13.01.2003 №1/29), он не
осуществил организационные технические мероприятия до начала выполнения работ
на высоте, не назначил лиц из числа нижестоящих руководителей или специалистов
ООО «П***» с возложением на них обязанностей по соблюдению требований охраны
труда работниками при осуществлении производственной деятельности работодателя,
в том числе при проведении работ монтажниками по монтажу стальных и
железобетонных конструкций на мостовом переходе через реку Волга (Президентском
мосту), тем самым не обеспечил контроль и надзор за безопасным проведением ими
работ, а также за выдачей и применением ими средств индивидуальной защиты и
ознакомлением их с требованиями охраны труда.
В результате допущенных Митраковым В.С. нарушений требований
охраны труда Ш*** 10.08.2017 около 9 часов, на своем личном автомобиле проехал
совместно с другими работниками ООО «П***» (Н***, Н*** и Н***) на нижний ярус
вышеуказанного мостового перехода со стороны левого берега реки Волга в ***,
остановившись у 19 опоры моста. В указанном месте в связи с выполнением работ Н***,
Н*** и Н*** переместились в боковой передвижной смотровой агрегат, располагающийся
на пролетном строении нижнего яруса моста № 18-19, с целью осмотра болтовых
соединений металлических конструкций пролетных строений мостового перехода от
опоры № 19 до опоры № 15 с внешней стороны. Ш*** при этом остался на палубе нижнего
яруса моста с целью осмотра болтовых соединений пролетных строений с внутренней
стороны и подсчета осей моста в случае обнаружения неисправностей другими
членами бригады. В процессе осмотра Ш*** переместился по нижнему ярусу
мостового перехода на своем автомобиле от 19 опоры в сторону 18 опоры, где
остановился, вышел из автомобиля и продолжил работы на высоте по осмотру
болтовых соединений, не имея средств индивидуальной защиты. Далее 10.08.2017 в
период с 09 часов 30 минут до 10 часов, Ш*** вследствие того, что проводил
вышеуказанные работы на высоте без страховочной
привязи (предохранительного пояса с фалом) и с нарушением иных правил охраны
труда, обязанность по соблюдению которых лежала на Митракове В.С., потеряв
равновесие упал в районе 18 опоры моста в воду, и причиной его смерти явилась
механическая асфиксия от закрытия просвета дыхательных путей водой
(аспирационный или истинный тип утопления).
Указанные действия осужденного Митракова В.С.
квалифицированы судом по ч. 2 ст.143 УК РФ как нарушение требований
охраны труда, совершенное лицом, на которое возложены обязанности по соблюдению
этих правил, повлекшее по неосторожности смерть человека.
При
этом, диспозиция статьи
143 УК РФ является
бланкетной, а поэтому суд был обязан
тщательно и всесторонне исследовать не только вопрос о том, какие именно
нарушения были совершены лицом, ответственным за соблюдение правил техники
безопасности и иных правил охраны труда, входило ли в его полномочия
обеспечение соблюдения этих правил, но и вопрос о том, имеется ли причинная
связь между допущенными нарушениями правил охраны труда и наступившими вредными
последствиями.
Кроме того, в
соответствии с п.6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от
29.11.2018 N 41 «О судебной практике по уголовным делам о нарушениях требований
охраны труда, правил безопасности при ведении строительных или иных работ либо
требований промышленной безопасности опасных производственных объектов», при
исследовании причинной связи между нарушением специальных правил, допущенным
лицом, на которое возложены обязанности по обеспечению соблюдения и (или)
соблюдению таких правил, и наступившими последствиями, суду следует выяснять, в
том числе роль лица, пострадавшего в происшествии. Если будет установлено, что несчастный
случай на производстве произошел только вследствие небрежного поведения самого
пострадавшего, суд должен, при наличии к тому оснований, решить вопрос о
вынесении оправдательного приговора. В
том случае, когда последствия наступили в результате как действий (бездействия)
подсудимого, вина которого в нарушении специальных правил установлена судом,
так и небрежности, допущенной потерпевшим, суду следует учитывать такое
поведение при назначении наказания.
Как указано выше, при описании преступного
деяния, суд привел многочисленные нормы нормативно-правовых и локальных
актов, нарушение которых Митраковым
В.С. признано доказанным, и которые, по мнению суда, находятся в
прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде смерти Ш***
при исполнении им трудовых обязанностей.
Однако в обосновании данного решения (л.24-25 приговора) и признавая наличия состава преступления в
действиях осужденного, суд указал лишь
на нарушение Митраковым В.С. пп.17
и 20 «Правил по охране труда при работе на высоте», как находящихся
в причинно-следственной связи с
наступившими последствиями.
Какого либо обоснования в приговоре допущенных Митраковым
В.С. иных, указанных при описании деяния
нарушений специальных правил с позиции
наличие или отсутствие причинной связи между этим нарушениями и
наступившими последствиями, обжалуемое
судебное решение не содержит.
Кроме того, установив
нарушение в действиях Митракова
В.С. пп. 2.1.1, 2.1.3, 2.1.4, 2.1.5 «Порядка обучения по охране труда и проверки
знаний требований охраны труда работников организаций», в части не проведения инструктажа по охране труда суд не дал оценки имеющимся в деле доказательствам, указывающим на
обратное.
Так, согласно протоколу осмотру копии журналов регистрации
вводного инструктажа по охране труда, 01.01.2016 с Ш*** был проведен
вводный инструктаж, а из копии журналов регистрации инструктажа по
охране труда на рабочем месте усматривается, что 27.01.2016, 07.11.2016 и 24.05
2017 с Ш*** также был проведен инструктаж по охране труда (т.8 л.д.142-166).
При этом, указывая при описании деяния о том,
что Митраков В.С. не обеспечил ознакомление Ш*** с «Инструкцией
по охране труда для монтажника по монтажу стальных и железобетонных конструкций
ИОТ №17-2016» и «Инструкцией при проведении работ на высоте ИОТ № 14-2016»,
утвержденных директором ООО «П***» 10.10.2016, как нарушения находящиеся
в причинной связи с наступившими последствиями, суд не дал оценки имеющимся в
деле доказательством того, что Ш*** прошел, в том числе специальное обучение
безопасным работам на высоте.
Так, из
копии протокола заседания аттестационной комиссии № 17-ат от 26 января 2016 года и удостоверения № 0105 следует, что Ш*** прошел проверку знаний в организации дополнительного
профессионального образования «Безопасность и охрана труда» в объеме
программы «Безопасность работ на высоте», и принятым решением мог
быть допущенным ответственным исполнителем работ на высоте и с присвоением 2
группы безопасности работ на высоте (т.1 л.д. 219-220).
Также указывая о
нарушении Митраковым В.С. п. 13 «Межотраслевых правил обеспечения
работников специальной одеждой, специальной обувью и другими средствами
индивидуальной защиты», согласно которым работодатель обязан организовать надлежащий учет и контроль за выдачей
их работникам, как
нарушения находящиеся в причинной связи с наступившими последствиями, судом не
дано оценки тому обстоятельству, что Ш***, равно как и другие монтажники ООО «П***» фактически были ими обеспечены, имелись они в наличии у пострадавшего по состоянию на 10.08.2017, однако, им не использовались.
Как установлено приговором, Ш***, потеряв равновесие, упал вводу с мостового перехода в районе
18 опоры вследствие того, что
проводил работу на высоте по осмотру болтовых соединений пролетных строений с внутренней
стороны и подсчета осей моста в случае обнаружения неисправностей другими
членами бригады, без предохранительного пояса с фалом.
При таких обстоятельствах, и, исходя из разъяснений
вышеуказанного Пленума Верховного Суда РФ,
в ходе рассмотрения уголовного дела суду
следовало выяснить и дать
оценку в приговоре роли самого Ш*** в части соблюдения им правил техники безопасности при
производстве работ и чего судом сделано не было.
Из заключения судебной экспертизы техники безопасности и
охраны труда № 0221000 от 21.11.2019 следует, что на вопрос о том, какие отступления от правил по охране труда и кем были допущены
10.08.2017, какая либо оценка действиям Ш*** экспертом дана не была.
Допрошенная в судебном заседании эксперт Ф*** пояснила о
том, что нарушение самим Ш***
правил охраны труда её не определялось
по причине лишь его гибели.
Кроме того, эксперт указала на то, что у Ш*** в ходе
выполнения вышеуказанной работы, рабочим местом являлся пролет моста с 19 по 18 опору. Если он находится в середине моста, то пояс
ему применять было не нужно, так
как на мосте имеется ограждение высотой 1,1 м. Спуск на опору тоже имеет ограждение и его нет лишь с её внутренней стороны. Полагает, что если
бы работа Ш*** заключалась в нахождении
на мосту, то работник мог быть допущен к ней и без средств защиты.
Допрошенный свидетель Ш***, государственный инспектор охраны
труда, показал о том, что работы по
проверке пролетных конструкций моста на смотровом агрегате не относятся к работам на высоте, поскольку сам
мост имеет ограждения. К работам на высоте относятся лишь те работы, которые производятся на высоте более 1,8 м. и
на расстоянии до границы перепада по высоте менее 2 м. При этом Ш*** был обучен
и должен был знать, где применять
страховочный пояс. Полагает, что нарушение
правил техники безопасности со стороны
последнего должен установить суд.
Вместе с тем, вышеуказанные показания эксперта и свидетеля,
имеющие значение для дела, и ставящие под сомнение выводы суда, что выполняемая
работа Ш*** производилось именно на высоте, в приговоре не приведены, и
соответственно какой либо оценки со стороны суда не получили.
При этом, согласно копии
трудового договора № 1 от 1
января 2016 года, при трудоустройстве Ш*** в ООО «П***» в
качестве монтажника по монтажу
стальных и железобетонных конструкции 5 разряда на него, в том числе
была возложена обязанность соблюдать нормы, правила и инструкции по охране труда (т.1
л.д.201-203).
Как следует из приговора (л.28), суд указал на то, что с учетом всех обстоятельств дела, в том числе
отсутствия перильного ограждения с внутренней стороны 18-ой опоры, показаний
монтажников о том, что данное ограждение было снято Ш*** для свободного проезда
смотрового агрегата, показаний Н***, видевшего последним со смотрового агрегата
Ш*** на спуске на 18-ую опору моста, заключений, с учетом также проведенного
следственного эксперимента, установившего возможность падения человека в воду
без получения при этом телесных повреждений, суд считает установленным падение
Ш*** именного с этого места мостового перехода.
Вместе с тем из показаний
свидетеля Н*** следовало, что металлическое ограждение было снято Ш***
для проезда смотрового агрегата на площадке, с которой осуществляется спуск
на 18 опору мостового перехода, а не на внутренней стороне опоры,
на которой, как следует из протоколов осмотра места происшествия и
следственного эксперимента, оно вообще
отсутствует, а также не могло препятствовать проезду смотрового агрегата (т. 9
л.д. 1-21, 22-48).
Таким образом, выводы суда в этой части содержат
существенные противоречия и явно не соответствуют фактическим обстоятельствам
дела.
Кроме того,
производственная необходимость нахождения Ш*** на 18 опоре в связи с
полученным бригадой заданием по осмотру металлических конструкций пролетных
строений с бокового смотрового агрегата,
ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия, не
выяснялась.
Также, суд привел в приговоре в качестве доказательств вины
осужденного: выводы первичной судебной медицинской экспертизы № 2465 от
12.09.2017, согласно которой эксперту достоверно высказаться о причине смерти Ш***
не представилось возможным ввиду резких гнилостных изменений трупа, а также заключение судебной медико-криминалистической
альгологической экспертизы № 284 от 16.08.2017, проведенной в её рамках,
согласно которой при микроскопическом исследовании препаратов почки, легкого и
смыва из пазухи основной кости панцирей диатомовых водорослей не обнаружено
(т.13 л.д.4-6 л.д.9-10); заключения комиссионной судебной медицинской
экспертизы № 671-М от 23.01.2018,
согласно выводоам которой причиной смерти Ш*** явилась механическая асфиксия от
закрытия просвета дыхательных путей водой (аспирационный или истинный тип
утопления), что подтверждается обнаружением панцирей диатомовых водорослей в
препаратах минерализата легкого и жидкости (смыва) из пазух основной кости
(т.13 л.д.41-55), а также повторной
комиссионной судебной медицинской экспертизы № 182/19 от 29.10.2019, согласно выводов
которой, причина смерти Ш*** не
установлена из-за гниения трупа (т.14 л.д.2-72).
При этом, не смотря на
наличие существенных противоречий
между выводами этих экспертиз,
суд не привел в обжалуемом решении мотивов оценки данных доказательств, и не
указал в связи с чем, и основании оценки каких доказательств, судом была
достоверно установлена причина смерти Ш*** именно
от его утопления.
Как следовало из исследованного судом решения
Железнодорожного районного суда г. Ульяновска от 15 мая 2020 года по иску М***
к ООО «П***», им были удовлетворены
исковые требования последнего о признании факта трудовых отношений с
обществом с 01.06.2017, решение суда вступило в законную силу.
Статья 90
УПК РФ предписывает, что обстоятельства, установленные вступившим в законную
силу приговором, за исключением, постановленного в соответствии со статьями
226.9, 316
или 317.7
УПК РФ, либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках
гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются
судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.
Однако, как при описании преступного деяния, так при оценке иных
доводов стороны защиты, в нарушение данной нормы закона суд в приговоре
констатировал, что М*** не состоял в
рассматриваемый период в трудовых отношениях с ООО «П***», поставив тем сам под сомнение сделанные в решении выводы, ссылаясь на положения ч.2 ст.68 ГПК РФ, что
противоречит вышеуказанной норме закона.
Также в ходе
судебного разбирательства стороной защиты в подтверждение своей позиции, были
приобщены: табели учёта рабочего времени за май, июнь, июль, август 2017г., общий журнал работ № 1, копии исполнительных листов, выписки из
Единого государственного реестра юридических лиц в отношении ЗАО «И***», информация
о группе компаний «Г***» и др.
Однако, в нарушение
ст.307 УПК РФ, данные доказательства, какую либо оценку в обжалуемом
приговоре не получили.
Допущенные
нарушения уголовно-процессуального закона суд апелляционной инстанции признает
существенными, поскольку они
привели нарушению правил оценки
доказательств и предопределению выводов суда по вопросам, разрешаемым при
постановлении приговора, что в совокупности могло повлиять на вынесение
законного и обоснованного судебного решения.
Согласно
п. 1 ч. 1 ст.
389.15 УПК РФ, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре,
фактическим обстоятельствам уголовного дела, является основанием для отмены
судебного решения в апелляционном порядке.
Поскольку,
допущенные судом первой инстанции существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона не могут быть
устранены в ходе апелляционного разбирательства по делу, то они влекут отмену
приговора с передачей дела на новое судебное рассмотрение в суд первой
инстанции со стадии подготовки к
судебном заседанию иным составом суда.
При
новом рассмотрении дела суду необходимо принять меры к всестороннему и
объективному исследованию всех обстоятельств дела, дать надлежащую оценку
доказательствам и доводам сторон обвинения и защиты, вынести законное,
обоснованное и справедливое решение.
В
связи с отменой приговора по вышеуказанным основаниям, и в силу ч.4 ст.389.19 УПК РФ, приведенные
иные доводы жалобы и представления, оценке со стороны суда апелляционной инстанции не подлежат, поскольку могут быть предметом обсуждения суда при новом
рассмотрении дела.
Учитывая,
что Митракову В.С. мера пресечения не избиралась, оснований для её избраний
судом апелляционной инстанции также не усматривается.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 389.13,
389.20, 389.23, 389.28 и 389.33 УПК РФ,
суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
приговор
Заволжского районного суда г.Ульяновска от 15 июля 2020 года в отношении Митракова Владимира Сергеевича отменить, уголовное дело передать на новое
судебное разбирательство в тот же суд, но иным составом суда со стадии
подготовки к судебному заседанию.
Председательствующий
