УЛЬЯНОВСКИЙ  ОБЛАСТНОЙ  СУД

 

Судья Сизова Н.В.

Дело №22-1588/2020

 

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

 

г.Ульяновск

19 августа 2020 года

 

Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего Кислицы М.Н.,

судей Кабанова В.А. и Губина Е.А.,

с участием прокурора Поляковой И.А.,

осуждённого Омехина А.И.,

защитника – адвоката Завалинича В.Л.,

потерпевшей М*** А.И.,

при секретаре Шайхутдиновой К.П.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя – прокурора Майнского района Ульяновской области Каргина Н.Н. и апелляционной жалобе осуждённого Омехина А.И. на приговор Майнского районного суда Ульяновской области от 3 июля 2020 года, которым

 

ОМЕХИН Антон Иванович,

***,

- ранее судимый приговором Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 24 сентября 2013 года по части 1 статьи 167 УК РФ, пунктам «а, в» части 2 статьи 166 УК РФ и части 1 статьи 158 УК РФ с применением части 3 статьи 69 УК РФ к 4 годам 3 месяцам лишения свободы, освобождённый 4 августа 2017 года по отбытии срока наказания;

- осуждённый приговором мирового судьи судебного участка №1 Майнского района Майнского судебного района Ульяновской области от 15 мая 2020 года по части 1 статьи 119 УК РФ к 1 году лишения свободы с применением статьи 73 УК РФ условно с испытательным сроком в 2 года,

 

осужден по пункту «а» части 3 статьи 158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Приговором решены вопросы о мере пресечения, исчислении срока наказания и о зачёте в его срок времени содержания под стражей, гражданском иске, процессуальных издержках, вещественных доказательствах, а также о самостоятельном исполнении приговора мирового судьи судебного участка №1 Майнского района Майнского судебного района Ульяновской области от 15 мая 2020 года.

Заслушав доклад судьи Губина Е.А., выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия

 

У С Т А Н О В И Л А:

 

Омехин А.И. признан виновным в хищении принадлежащего потерпевшей М*** А.И. имущества путём кражи, совершённой в октябре 2019 года на территории *** Майнского района Ульяновской области с незаконным проникновением в жилище при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Каргин Н.Н. в обоснование доводов об отмене приговора и направлении материалов дела на новое судебное разбирательство выражает несогласие с исключением судом из объёма обвинения Омехина А.И. квалифицирующего признака кражи «с причинением значительного ущерба гражданину». Полагает, что при принятии данного решения судом не были учтены имущественное положение М*** А.И., объём и стоимость похищенного имущества, а также его значимость для потерпевшей. Считает, что суд в должной мере не мотивировал выводы относительно квалификации содеянного виновным, а также в части вида и размера назначенного ему наказания. С учётом оставления судом без внимания характера и степени общественной опасности совершённого Омехиным А.И. преступления, а также вследствие необоснованного исключения из объёма его действий одного из квалифицирующих признаков кражи заявляет о чрезмерной мягкости назначенного ему наказания, которое является несоразмерным содеянному и не отвечает установленным законом целям наказания.

Осуждённый Омехин А.И. в апелляционной жалобе, оспаривая квалификацию своих действий, находит необоснованными выводы суда о признании принадлежащего потерпевшей дачного домика, откуда было совершено хищение, в качестве жилища, ссылаясь при этом на носящие, по его мнению, противоречивый характер показания потерпевшей М*** А.И., первоначально пояснявшей о том, что в указанном доме она проживает не на постоянной основе, лишь по выходным дням, а в дальнейшем в ходе судебного процесса заявившей о постоянном проживании в нём. В подтверждение своего суждения в указанной части отмечает, что в указанном доме в период с октября 2019 года по апрель 2020 года никто не проживал. Утверждает о том, что судом при назначении наказания не были в полной мере учтены смягчающие обстоятельства, а также не признано в качестве такового предусмотренное пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ обстоятельство. Находит ошибочным вывод суда о наличии в его действиях опасного рецидива преступлений, в то время как суд должен был руководствоваться положениями части 1 статьи 18 УК РФ. Исходя из вышеизложенного, автор жалобы просит изменить приговор со смягчением назначенного наказания.

В судебном заседании апелляционной инстанции:

- осуждённый Омехин А.И. и его защитник Завалинич В.Л. поддержали доводы апелляционной жалобы, и выразили несогласие с приведёнными в апелляционном представлении аргументами;

- потерпевшая М*** А.И., возразив по существу изложенных в апелляционной жалобе тезисов и поддержала доводы автора представления о необоснованности исключения судом из объёма действий осуждённого предусмотренного пунктом «в» части 2 статьи 158 УК РФ квалифицирующего признака;

- прокурор Полякова И.А., обосновав несостоятельность приведённых стороной защиты доводов, просила отменить приговор по доводам апелляционного представления, заявив также о необходимости исключения из приговора о признании осуждённому в качестве смягчающего обстоятельства «частичное возмещение ущерба путём возврата похищенного».

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия находит приговор районного суда подлежащим изменению.

При обосновании вывода о причастности Омехина А.И. к краже принадлежащего потерпевшей М*** А.И. имущества и его виновности в этом суд привёл в приговоре достаточную совокупность допустимых и достоверных доказательств, среди которых показания самого осуждённого в ходе допросов и при проверке показаний на месте (о возникновении в октябре 2019 года в связи с нуждаемостью в денежных средствах умысла на проникновение в дачный дом с целью похитить оттуда что-нибудь ценное; о приискании для этой цели гвоздодёра для облегчения доступа внутрь домика; о прибытии в вечернее время к месту хищения и проникновении в домик путём срывания при помощи гвоздодёра металлического пробоя и замка с двери; об обнаружении в сенях мотоблока, триммера и пилы, а в жилой комнате – микроволновой печи, их изъятии и сокрытии на территории собственного домовладения; о дальнейшей реализации похищенного, в том числе триммера и печи – своему знакомому С*** А.Л.); показания потерпевшей М*** А.И. (об обнаружении в апреле 2020 года по приезду на дачу следов взлома в дачный дом и пропаже оттуда тех же предметов, о которых упоминал в своих показаниях осуждённый); показания свидетеля С*** А.Л. и протокол осмотра места происшествия (о приобретении у осуждённого микроволновой печи и триммера, изъятых в дальнейшем с территории его домовладения); протокол осмотра места происшествия и заключение трасологической экспертизы (об обнаружении на обшивке двери следа орудия взлома, который мог быть образован от воздействия гвоздодёра); заключение товароведческой экспертизы (о стоимости похищенного Омехиным А.И. имущества).

С учётом того, что данные доказательства были получены с соблюдением установленных уголовно-процессуальным законом требований, согласовывались между собой по основным юридически значимым моментам и не содержали каких-либо противоречий, суд правомерно использовал их при установлении фактических обстоятельств дела.

Давая оценку выводам суда в части применения уголовного закона к установленным по итогам судебного разбирательства фактическим обстоятельствам дела, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Суд первой инстанции квалифицировал действия Омехина А.И. по пункту «а» части 3 статьи 158 УК РФ как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершённая с незаконным проникновением в жилище.

О направленности умысла виновного на совершение кражи чужого имущества свидетельствует характер его действий, продиктованных преследованием корыстной цели, руководствуясь которой, он, воспользовавшись тем, что за его действиями никто не наблюдает, с целью получения доступа к имуществу, находящемуся в дачном доме, незаконно проник в него, используя при этом заранее приисканный гвоздодёр для облегчения доступа в дом, и завладел находившимся в нём имуществом потерпевшей, распорядившись им впоследствии по своему усмотрению.

Вопреки утверждениям осуждённого, суд правомерно признал в его действиях квалифицирующий признак кражи «с незаконным проникновением в жилище», исходя из признанных достоверными показаний самого Омехина А.И. о формировании у него умысла на совершение кражи до начала действий, непосредственно направленных на хищение чужого имущества из дома, которое было оборудовано запорными устройствами, а само противоправное проникновение в вышеуказанный объект являлось способом завладения чужим имуществом.

Что касается оспаривания Омехиным А.И. принадлежащего потерпевшей дачного дома на предмет его отнесения к жилищу, то они не могут быть признаны состоятельными ввиду их опровержения имеющимися по делу доказательствами.

Как следует из показаний потерпевшей М*** А.И., в указанном дачном доме они периодически проживали всей семьёй, куда приезжали на выходные, а также в летний период; дом оборудован запорными устройствами, в нём имеется необходимая мебель, бытовая техника (обогреватели, холодильник, телевизор, электрическая плитка); дом электрифицирован, имеет водоснабжение.

Сообщённые потерпевшей сведения соответствуют результатам осмотра места происшествия, согласно которому обстановка в доме, его меблирование в том числе диваном и кроватями, а также оборудование бытовой техникой указывают не только на пригодность данного объекта недвижимости в качестве жилища, но и на фактическое его использование потерпевшей в этих целях.

Само предназначение похищенных Омехиным А.И. предметов, среди которых мотоблок, триммер, пила и микроволновая печь, указывает на то, что в вышеуказанном доме проживали люди, использовавшие данные предметы в повседневной жизни.

То, что потерпевшая с семьёй не проживают в данном доме на постоянной основе, само по себе не даёт оснований к тому, чтобы не признавать его жилищем, поскольку в качестве такого могут выступать объекты, пригодные не только для постоянного, но и для временного проживания, что и имело место по настоящему делу.

Между тем, суд, исключая из объёма обвинения Омехина А.И. квалифицирующий признак предусмотренного статьёй 158 УК РФ преступления «с причинением значительного ущерба гражданину», не в полной мере учёл все юридически значимые для разрешения указанного вопроса обстоятельства.

По смыслу закона при оценке действий лица, совершившего кражу, повлекшей причинение гражданину значительного ущерба, следует учитывать, помимо предусмотренного пунктом 2 примечаний к статье 158 УК РФ правила о нижнем пределе стоимости похищенного имущества, также имущественное положение потерпевшего в сопоставлении со стоимостью похищенного имущества и его значимость для потерпевшего, размер заработной платы, пенсии, наличие у потерпевшего иждивенцев, совокупный доход членов семьи, с которыми он ведёт совместное хозяйство.

Суд, не усматривая в действиях виновного данного признака, исходил не только совокупного дохода семьи потерпевшей (40 000 рублей) в сравнении со стоимостью похищенного (более 32 000 рублей), но и также из того обстоятельства, что в данном дачном доме никто не проживает, чем допустил противоречие в собственных выводах, поскольку при обосновании правовой оценки действий Омехина А.И. по признаку совершения кражи «с незаконным проникновением в жилище» суд в аспекте аргументации о пригодности данного объекта для проживания, напротив, указал на то, что потерпевшая с семьёй в летний период времени постоянно в нём проживают.

Помимо этого, в целом отмеченный выше довод суда о непроживании в доме и, как следствие, о незначительности причинённого потерпевшей ущерба противоречит имеющимся по делу доказательствам, в том числе показаниям самой М*** А.И., согласно которым она живёт в данном доме с семьёй в летний период, а с учётом совокупного дохода её семьи данный ущерб является значительным.

Помимо этого, суд в контексте решения вопроса о наличии в действиях виновного вышеуказанного квалифицирующего признака либо же его отсутствия оставил без внимания в качестве критерия значимость похищенного имущества для потерпевшей.

В свою очередь, М*** А.И. при даче показаний поясняла о том, что мотоблок, триммер и пила, а также микроволновая печь активно и постоянно использовались в повседневной жизни на даче, в том числе на земельном участке (пилой распиливали дрова, триммером скашивали траву), а их приобретение потребует новых затрат, что в условиях их семейного бюджета потребует длительного времени с учётом перманентной необходимости в иных повседневных затратах.

Согласно её показаниям она проживает вместе с двумя малолетним детьми и супругом, доход которого в силу имеющихся ограничений по состоянию здоровья составляет около 6 000 рублей, сам дом и квартира перешли ей по наследству, у них имеются кредитные обязательства в связи с приобретением автомобиля, иных доходов, помимо заработной платы, у них не имеется.

Само целевое и функциональное предназначение похищенных товаров в сопоставлении с местом их нахождения (на даче) также позволяло признать их значимость в быту, важность и незаменимость в повседневной жизни.

При таких данных, с учётом стоимости похищенного имущества, существенным образом превышающего установленный законом минимальный размер стоимости имущества, хищение которого может рассматриваться как причинение значительного ущерба гражданину, в сопоставлении с совокупным доходом семьи потерпевшей, составом семьи (родители и двое малолетних детей) и вытекающими из этого иными расходами, значимости этого имущества в повседневной жизни и при ведении хозяйства, а также затруднений в приобретении на замену им новых товаров в силу ограниченного семейного бюджета, судебная коллегия, соглашаясь с доводами автора апелляционного представления, приходит к выводу о том, что в результате преступных действий Омехина А.И. потерпевшей М*** А.И. был причинён значительный материальный ущерб.

В этой связи с учётом соответствующего апелляционного повода судебная коллегия в силу положений части 1 статьи 389²⁴ УПК РФ квалифицирует действия виновного по пункту «а» части 3 статьи 158 УК РФ как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершённая с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище.

При оценке решений суда по вопросам, связанных с назначением виновному наказания, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

При назначении Омехину А.И. наказания суд первой инстанции, как видно из принятого им решения, руководствовался положениями статьи 60 УК РФ, приняв во внимание характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности осуждённого, смягчающие и отягчающее обстоятельства, влияние назначаемого наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

В качестве смягчающих обстоятельств суд учёл признание вины, наличие малолетнего ребёнка, *** частичное возмещение ущерба путём возврата похищенного.

Поставленный прокурором в суде апелляционной инстанции вопрос об исключении последнего из вышеуказанных смягчающих обстоятельств по мотивам его необоснованности в силу части 1 статьи 389²⁴ УПК РФ носит беспредметный к обсуждению характер, поскольку направлен на ухудшение положения виновного, в то время как в апелляционном представлении такой вопрос не обозначался.

Вместе с тем, при обсуждении вопроса о назначении наказания суд не учёл обстоятельства, связанные с раскрытием и расследованием данного преступления, а также роль в этом Омехина А.И.

Так, после обращения потерпевшей М*** А.И. в правоохранительные органы в связи с обнаружением следов взлома в её дачном доме и пропажей её имущества, в рамках проведения оперативно-розыскных мероприятий у свидетеля С*** А.Л. была изъята часть похищенного, которое он, с его слов, приобрёл у осуждённого.

В свою очередь, после задержания Омехин А.И. дал подробные показания об обстоятельствах совершения им кражи из дачного домика, которые, с учётом тайного характера хищения, были известны лишь ему – о времени совершения преступления, о формировании умысла на завладение чужим имуществом ещё до проникновения в дом, о способе проникновения в жилище и приисканном для этого орудии, об изъятии имущества с перечислением наименований (при этом не только того, которое было обнаружено в домовладении С*** А.Л., но и иного). Данные показания осуждённый подтвердил при проведении проверки показаний на месте и придерживался их на всём протяжении производства по делу.

Сопоставление имеющейся по делу доказательственной базы с фактическими обстоятельствами предъявленного Омехину А.И. обвинения позволяет признать, что с учётом совершения преступления в условиях неочевидности (исходя из характера хищения, являвшегося тайным) орган следствия при формулировании обвинения по основным юридически значимым моментам основывался на показаниях Омехина А.И., который предоставил органу следствия информацию, действительно имеющую значение для раскрытия и расследования преступления.

При таких данных указанную позицию Омехина А.И., имевшую место во время раскрытия преступления и его дальнейшего расследования, основанную на добровольном сообщении органам следствия обстоятельств совершённого им преступного деяния, что непосредственно влияло на ход расследования дела, суду первой инстанции, исходя из требований пункта «и» части 1 статьи 61 УК РФ, следовало расценить как активное способствование раскрытию и расследованию преступления. Однако суд не только не признал данное обстоятельство в качестве смягчающего, но и в целом не привёл какой-либо аргументации об отсутствии оснований к этому.

С учётом изложенного следует признать, что Омехин А.И. активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, в связи с чем судебная коллегия полагает необходимым признать осуждённому за совершённое им по настоящему приговору преступление вышеуказанное смягчающее обстоятельство, регламентированное пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ.

Оснований же к признанию по делу в качестве смягчающего обстоятельства явки с повинной не имеется, поскольку даче Омехиным А.И. признательных показаний предшествовали изобличающие его показания свидетеля С*** А.А. о приобретении имущества (явившегося предметом хищения) именно у осуждённого, чем и было вызвано проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении последнего.

Поскольку явка с повинной представляет собой добровольное сообщение лица о совершённом им преступлении, то в случае, если оно сделано лицом в связи с его задержанием по подозрению в совершении этого преступления, то не может отвечать критерию добровольности и, как следствие, быть признанным в качестве явки с повинной.

В связи с совершением Омехиным А.И. по настоящему делу умышленного преступления в период неснятой и непогашенной судимости по приговору Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 24 сентября 2013 года за умышленные преступления, отнесённые к категории средней тяжести и тяжких, суд правомерно учёл в качестве отягчающего обстоятельства рецидив преступлений.

В противовес утверждениям осуждённого, суд при конкретизации вида рецидива правильно, руководствуясь регламентированным пунктом «б» части 2 статьи 18 УК РФ правилом, признал в его действиях опасный рецидив, исходя из совершения им по настоящему делу тяжкого преступления в период судимости за также тяжкое преступление по предыдущему приговору от 24 сентября 2013 года, по которому ему назначалось реальное лишение свободы.

Всесторонне и полно исследовав данные о личности осуждённого, приняв их во внимание при назначении наказания суд, с учётом всех обстоятельств по делу, верно пришёл к выводу о том, что исправление Омехина А.И. возможно только при условии назначения наказания в виде лишения свободы.

Согласно части 2 статьи 68 УК РФ при рецидиве преступлений лицу, совершившему преступление, за которое предусмотрены альтернативные виды наказаний, назначается только наиболее строгий вид наказания, предусмотренный соответствующей статьёй Особенной части УК РФ. Назначение менее строгого как предусмотренного, так и не предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ вида наказания допускается лишь при наличии исключительных обстоятельств, указанных в статье 64 УК РФ (часть 3 статьи 68 УК РФ).

В свою очередь, суд первой инстанции не усмотрел оснований как к применению в отношении Омехина А.И. положений части 3 статьи 68 УК РФ, так и каких-либо исключительных обстоятельств, существенно снижающих степень общественной опасности совершённого осуждённым преступления или же связанных с его личностью, дающих основания для применения положений статьи 64 УК РФ, в связи с чем обоснованно назначил ему наказание в виде лишения свободы, которое является наиболее строгим видом наказания применительно к совершённому им преступлению.

Судебная коллегия не находит никаких оснований ставить данные выводы под сомнение, даже несмотря на признание нового смягчающего обстоятельства, предусмотренного пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ.

По делу отсутствуют правовые основания к обсуждению вопроса о возможности применения положений части 6 статьи 15 УК РФ и статьи 73 УК РФ ввиду наличия отягчающего обстоятельства (рецидив преступлений, который является опасным).

Вид исправительного учреждения, в котором надлежит отбывать наказание осуждённому, назначен верно с учётом установленных пунктом «в» части 1 статьи 58 УК РФ правил.

Вместе с тем, с учётом признания Омехину А.И. дополнительного смягчающего обстоятельства судебная коллегия, даже несмотря на вменение ему дополнительного квалифицирующего признака «с причинением значительного ущерба гражданину», в силу положений статей 389¹⁵ и 389¹⁸ УПК РФ полагает необходимым приговор в отношении него изменить и смягчить ему наказание.

Давая оценку разрешённому судом вопросу, предусмотренному пунктом 3 части 1 статьи 309 УПК РФ, касающегося распределения процессуальных издержек, судебная коллегия полагает необходимым отметить следующее.

Согласно материалам дела в качестве процессуальных издержек орган следствия признал и отразил это в обвинительном заключении понесённые расходы на выплату вознаграждения защитнику Омехина А.И. за оказание ему юридической помощи на досудебной стадии производства по делу (8 790 рублей), а также затраты, связанные с проведением по делу товароведческой экспертизы (1 400 рублей).

Вышеуказанную сумму в её суммарном значении суд постановил взыскать с Омехина А.И. в счёт возмещения процессуальных издержек, понесённых государственным органом уголовного преследования.

Решение суда о взыскании с осуждённого процессуальных издержек, связанных с выплатой вознаграждения адвокату, представлявшим его интересы в ходе предварительного следствия, является правильным и основанным на законе, с учётом пояснений самого Омехина А.Ю. об отсутствии у него возражений на этот счёт.

По смыслу статьи 132 УПК РФ и корреспондирующих ей разъяснений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года №42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам» в состав процессуальных издержек не входят суммы, израсходованные на производство судебной экспертизы в государственных судебно-экспертных учреждениях (экспертных подразделениях), поскольку их деятельность финансируется за счёт средств федерального бюджета или бюджетов субъектов РФ.

В силу части 8 статьи 11 Федерального закона от 31 мая 2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» в случае невозможности производства судебной экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении, обслуживающем определённую территорию, в том числе в связи с отсутствием эксперта конкретной специальности, судебная экспертиза может быть произведена государственными судебно-экспертными учреждениями, обслуживающими другие территории.

Поэтому лица, в отношении которых проводятся подобные экспертные исследования, могут рассчитывать на освобождение от возмещения затрат на их производство.

В свою очередь, согласно разъяснений, данных в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 года №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», при невозможности производства экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении, обслуживающем определённую территорию, в связи с отсутствием эксперта конкретной специальности или надлежащей материально-технической базы либо специальных условий для выполнения исследований, а также при наличии обстоятельств, указанных в статье 70 УПК РФ, то есть когда все компетентные государственные судебно-экспертные учреждения на данной территории не могут выступить в этом качестве, её производство может быть поручено государственным судебно-экспертным учреждениям, обслуживающим другие территории, негосударственному судебно-экспертному учреждению или лицу, не работающему в судебно-экспертном учреждении, в том числе сотруднику научно-исследовательского учреждения, вуза, иной организации, обладающему специальными знаниями и имеющему в распоряжении необходимое экспертное оборудование.

В таком случае в постановлении о назначении экспертизы надлежит мотивировать поручение исследований экспертным учреждениям либо конкретному лицу.

Как видно из материалов уголовного дела, производство товароведческой экспертизы было поручено ООО «Бизнес-Оценка-Аудит», мотивы, по которым производство экспертизы не могло быть поручено специализированному государственному учреждению соответствующего профиля, находящемуся по месту производства расследования уголовного дела, в постановлении о назначении экспертизы следователем не приведены. Между тем, взыскание с осуждённого процессуальных издержек, связанных с производством экспертизы, было вызвано именно с её проведением в негосударственном учреждении, поскольку при производстве экспертизы в государственном специализированном учреждении такая обязанность на осуждённого не может быть возложена.

При таких обстоятельствах, оснований для взыскания с Омехина А.И. процессуальных издержек в виде расходов на проведение экспертного исследования не имелось, в связи с чем с осуждённого подлежат взысканию в регрессном порядке в доход федерального бюджета лишь издержки в виде денежных сумм, выплаченных его адвокату на досудебной стадии производства, – в размере 8 790 рублей.

Нарушений уголовно-процессуального закона, в том числе существенных, которые путём лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по делу и влекущих его отмену либо изменение (за исключением приведённых выше оснований), также не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 389¹³, 389¹⁵, пунктом 9 части 1 статьи 389²⁰, частью 1 статьи 389²⁴, статьями 389²⁸ и 389³³ УПК РФ, судебная коллегия

 

О П Р Е Д Е Л И Л А:

 

приговор Майнского районного суда Ульяновской области от 3 июля 2020 года в отношении Омехина Антона Ивановича изменить:

- признать Омехину А.И. в качестве смягчающего обстоятельства предусмотренное пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ активное способствование раскрытию и расследованию преступления;

- квалифицировать действия Омехина А.И. по пункту «а» части 3 статьи 158 УК РФ как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершённая с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище, по которой назначить наказание в виде 2 лет 4 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;

- снизить размер подлежащих взысканию с Омехина А.И. в доход федерального бюджета в счёт возмещения процессуальных издержек денежных средств до 8 790 рублей.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобу – без удовлетворения.

 

Председательствующий

 

Судьи: