УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

 

Судья Зобова Л.В.                                                            Дело № 33-1/2020 (33-3171/2019)

 

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

 

город Ульяновск                                                                                   25 февраля 2020 года

 

Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего Федоровой Л.Г.,

судей Герасимовой Е.Н., Чурбановой Е.В.,

при секретаре Абросимовой А.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело № 2-604/2019 по апелляционной жалобе Паршиной Елены Анатольевны на решение Железнодорожного районного суда г.Ульяновска от 4 апреля 2019 года, по которому постановлено:

 

В удовлетворении исковых требований Паршиной Елены Анатольевны  к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», государственному учреждению здравоохранения Ульяновская областная клиническая больница, обществу с ограниченной ответственностью «Бодрый стоматолог», обществу с ограниченной ответственностью «ВМ - СТОМАТОЛОГИЯ» о взыскании компенсации морального вреда отказать в полном объеме.

 

Заслушав доклад судьи Герасимовой Е.Н., пояснения Паршиной Е.А., ее представителя Ямщиковой Н.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителей государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» Крючкова А.И., Афанасьевой Р.Р., государственного учреждения здравоохранения Ульяновская областная клиническая больница Кондратьевой Л.Н., высказавших возражения по доводам апелляционной жалобы, прокурора Сальникова А.А., полагавшего решение суда подлежащим отмене, судебная коллегия

 

У С Т А Н О В И Л А :

 

Паршина Е.А. обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения (далее – ГБУЗ) «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», государственному учреждению здравоохранения Ульяновская областная клиническая больница (далее - ГУЗ УОКБ), обществу с ограниченной ответственностью «Бодрый стоматолог» о взыскании денежной компенсации морального вреда. В обоснование иска указала, что является родной сестрой Ч*** Д.А. В декабре 2013 года у брата заболел зуб, в связи с чем он обратился в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», где ему удалили один зуб. После удаления зуба рана долго болела, и брат еще несколько раз обращался в поликлинику. Однако состояние здоровья Ч*** Д.А. ухудшалось, назначенное лечение не помогало, и он обратился за медицинской помощью в ООО «Бодрый стоматолог». В ООО «Бодрый стоматолог» брату сказали, что при удалении в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» зуба был поврежден корень рядом расположенного зуба и ему удалили еще один зуб. Но боль после этого не прошла, и Ч*** Д.А. был вынужден обратиться в стоматологическую поликлинику ГУЗ УОКБ с жалобами на постоянную  боль. Врач данной поликлиники сказал, что при удалении первого зуба ему повредили нерв и посоветовал обратиться к невропатологу. 22 декабря 2013 года у Ч*** Д.А. сильно распухла щека, заплыл глаз, онемел язык, поднялась температура.  23 декабря 2013 года Ч*** Д.А. дали направление в отделение челюстно-лицевой хирургии ГУЗ УОКБ, где ему был поставлен диагноз: ***. В ГУЗ УОКБ была проведена  операция. 20 января 2014 года Ч***  Д.А. был выписан из указанного медицинского учреждения. 28 января 2014 года Ч*** Д.А. был вновь госпитализирован ГУЗ УОКБ с диагнозом: ***. В марте 2014 году Ч*** Д.А. вновь обращается в ГУЗ УОКБ с диагнозом: ***, ему была сделана операция. Ч*** Д.А. находился на лечении в ГУЗ УОКБ с 20 марта по 3 апреля 2014 года. 19 апреля 2014 года бригадой скорой помощи Ч*** Д.А. был доставлен в ГУЗ УОКБ с диагнозом: ***. *** года Ч*** Д.А. скончался. Считает, что ответчики оказали Ч*** Д.А. некачественную медицинскую помощь, а именно во время неоднократного обращения брату не был поставлен верный диагноз *** и не проведено надлежащее лечение. В момент обращения в лечебные учреждения на первоначальном этапе гной уже был в десне и его дальнейшее распространение можно было предотвратить. Просила взыскать с ответчиков в солидарном порядке компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб.

Суд привлек к участию в деле в качестве соответчика ООО «ВМ Стоматология», в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Министерство здравоохранения Ульяновской области, и, рассмотрев исковые требования по существу, принял приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Паршина Е.А. не соглашается с решением суда, просит его отменить, направить дело в тот же суд для рассмотрения по существу в ином составе суда. В обоснование жалобы  указывает, что она не знала о слушании дела, не присутствовала в судебном заседании, поскольку не была извещена надлежащим образом. С адвокатом К*** В.В. она никакого соглашения не заключала, доверенность на его имя не выдавала. Она была лишена возможности заявить в суде ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы, без проведения которой, по мнению автора жалобы, невозможно объективное рассмотрение спора. Не соглашается с выводами суда о надлежащем лечении брата учреждениями-ответчиками. Полагает, что суд необоснованно принял во внимание вывод экспертизы от 5 мая 2015 года, так как она была проведена не в рамках гражданского дела.

В возражениях на апелляционную жалобу ГУЗ Ульяновская областная клиническая больница, ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», просят оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие представителей ООО «ВМ-Стоматология» и Министерства  здравоохранения  Ульяновской области, извещенных о времени и месте судебного разбирательства судом апелляционной инстанции надлежащим образом.

В соответствии с ч.1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 14 декабря  2013 года  (в субботу) Ч*** Д.А. обратился в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска»  с жалобами на разрушенность коронки, боль при накусывании.

В медицинской карте Ч*** Д.А. ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» сделаны записи об анамнезе: коронка разрушена несколько месяцев назад. У больного ***. Объективно: ***. Диагноз: ***. Лечение: 6/ (6-ой зуб справа на нижней челюсти) удален под местной анестезией р-р новокаина 2%-4,0. Гемостаз. Совет.

Из медицинской карты ООО «ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ» на имя Ч*** Д.А. следует, что на следующий день 15 декабря 2013 года (в воскресенье) Ч*** Д.А. обратился в ООО «ВМ - СТОМАТОЛОГИЯ» (ранее - ООО «Бодрый стоматолог») с жалобами, как указано стоматологом-хирургом, на подвижность зуба. Объективно: ***. Диагноз: ***. /8 (8-ой зуб слева на нижней челюсти) удален под местной анестезией. Гигиена. Совет.

Далее записей в медицинской карте ООО «ВМ-Стоматология» на имя Ч***  Д.А. не имеется. Вместе с тем, карта содержит в себе договор № *** от 15 декабря 2013 года, заключенный между Ч*** Д.А. (заказчик) и ООО «ВМ-Стоматология»  (исполнитель), по условиям которого исполнитель принял на себя обязательства: провести полное, качественное диагностическое обследование до и после лечения; поручить лечащему врачу осуществить в оговоренное с заказчиком время осмотр (консультации) заказчика, проведение необходимого объема обследования для установления предварительного диагноза, объема и вариантов необходимого лечения, отразив предварительный диагноз в амбулаторной карте заказчика, по желанию заказчика ему может быть представлена исчерпывающая информация о состоянии здоровья; ставить в известность заказчика о возникающих обстоятельствах, которые могут привести к увеличению объема оказания услуг, и возможных осложнениях при лечении (удалении, протезировании, имплантации) отражать в медицинской карте с обязательной подписью заказчика.

По условиям договора исполнитель вправе самостоятельно определить характер и объем лечения, манипуляций, необходимых для лечения заказчика в рамках плана лечения; по медицинским показаниям изменять план, объем и стоимость лечения; требовать у заказчика получения сведений и предоставления документов (в случае предыдущего лечения в других лечебных учреждениях), необходимых для эффективного лечения; отказаться от проведения лечения, если это лечение не соответствует требованиям технологий, может вызвать нежелательные последствия; отказать в приеме заказчика в том числе в случае, если имеются острые воспалительные и инфекционные заболевания, при наличии и выявлении противопоказаний к проведению стоматологического лечения.

Далее, материалами дела подтверждено, что 17 и 18 декабря 2013 года Ч*** Д.А. обращался в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» с  жалобами на боли в области удаленного зуба (6-го зуба справа на нижней челюсти).

Как указано в медицинской карте ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска»  на имя Ч*** Д.А., 17 декабря 2013 года объективно: ***.

18 декабря 2013 года жалобы на боли в области нижней челюсти справа. 14 декабря 2013 года удален 46 зуб, по поводу обострения ***. Объективно: общее состояние удовлетворительное. Лунка 46 зуба пустая, болезненная. Диагноз: ***. Лечение: лунка 46 зуба промыта 0,05% раствором хлоргексидина. В лунке составлен альвеостаз. Совет. Явка 19 декабря 2013 года.

19 декабря 2013 года состояние больного улучшается. Боли уменьшились. Объективно: лунка 46 зуба слабо болезненная. Лечение: лунка 46 зуба промыта 0,05% раствором хлоргексидина. В лунке оставлен альвеостаз. Совет.

Из медицинской справки № *** следует, что Ч*** Д.А. 21 декабря 2013 года (в субботу) посетил приемное отделение ГУЗ УОКБ (челюстно-лицевую хирургию), где ему был поставлен диагноз: ***.

Согласно записям медицинской карты амбулаторного больного ГУЗ УОКБ  Ч*** Д.А. он был осмотрен специалистом челюстно-лицевой хирургии 21 декабря 2013 года с 19 час. 30 мин. до 20 час. 21 мин. 21 декабря 2013 года, проведена рентгенография нижней челюсти в боковой проекции справа. Жалобы на боли в нижней челюсти справа. Страдает более 1 недели. Обращался к стоматологам, хирургам. Проведена санация полости рта – лечение без положительной динамики. Явился без направления. Объективно: ***. Назначено: дообследование – ортопантомография в стоматологии по месту жительства или г.Ульяновска. Консультация стоматолога-терапевта для исключения пульпита. ***. Прием только жидкой пищи. Явка на контрольный осмотр с ортопантограммами.

Согласно записям в медицинской карте ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» 23 декабря 2013 года (в понедельник) Ч*** Д.А.  обратился с жалобами на боли в правой щечной области, отек мягких тканей щеки, височной области. Анамнез: со слов больного 7/ (7-ой зуб сверху слева) был удален в частной клинике «Бодрый стоматолог». Объективно: ***. Диагноз: *** Больной направлен в челюстно-лицевую хирургию на стационарное лечение.

23 декабря 2013 года  Ч*** Д.А. поступил в отделение челюстно-лицевой хирургии ГУЗ УОКБ с жалобами на отек и боли в околоушной области правой щеки, ограничение открывания рта, выставлен диагноз - ***. Начато обследование и лечение пациента. Ч*** Д.А. выполнена операция: ***.

24 декабря 2013 года  Ч*** Д.А.  осмотрен врачом-эндокринологом, выставлен диагноз – ***.

25 декабря 2013 года  выполнена операция: довскрытие флегмоны.

В виду тяжести состояния Ч*** Д.А. с 25 по 27 декабря 2013 года находился в отделении реанимации и интенсивной терапии.

20 января 2014 года Ч*** Д.А. в удовлетворительном состоянии выписан из отделения ГУЗ УОКБ с диагнозом - ***. На момент выписки жалоб не было. Ч*** Д.А. после стационарного лечения было рекомендовано: явка к врачу по месту жительства 21 января 2014 года; избегать переохлаждений, щадящая диета, гигиена полости рта. Лечение у стоматолога-хирурга по месту жительства, перевязки ран и введение в рану височной области банеоцина и 1% раствора диоксидина (чередовать); физлечение: ультразвук, фонофорез с лидазой, длительно; консультация и лечение эндокринолога по месту жительства; явка на осмотр в челюстно-лицевую хирургию в марте 2014 года.

Далее из медицинской карты ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» следует, что 21 января 2014 года Ч*** Д.А. обратился с жалобами на выделения из области разреза в височной области справа. Объективно: ***. Больничный лист 21 января 2014 года закрыт; выдан больничный лист с 22 по 27 января 2014 года. В виду тяжести состояния больного и длительного пребывания на больничном направлен на КЭК для определения сроков нахождения на больничном листе.

24 января 2014 года у Ч*** Д.А. зафиксированы жалобы на выделения из раны. Объективно: отечность мягких тканей не уменьшилась, пальпация височной области и щечной области болезненная. Рана под повязкой.

26 января 2014 года жалобы на сохраняющийся отек мягких тканей височной, щечной областей. Больной явился после перевязки в челюстно-лицевой хирургии. Виду тяжести течения послеоперационного этапа, осложненного ***, больному рекомендовано долечивание в условиях стационара.

28 января 2014 года Ч*** Д.А. направлен в челюстно-лицевую хирургию ГУЗ УОКБ. Больничный лист с 22 по 27 января 2014 года закрыт. Больной продолжает болеть, на больничном листе последние 6 дней. 

28 января 2014 года Ч*** Д.А. обратился в отделение ГУЗ УОКБ с жалобами на боль и отек в околоушной подвисочной области слева, гнойное отделяемое, выставлен диагноз -  ***. Ч*** Д.А.  госпитализирован в стационар.

11 февраля 2014 года Ч*** Д.А. выписан из стационара ГУЗ УОКБ с
диагнозом - ***.

20 марта 2014 года Ч*** Д.А. вновь поступил в отделение челюстно-лицевой хирургии ГУЗ УОКБ с жалобами на припухлость щечной области справа. Выставлен диагноз - ***.

22 марта 2014 года Ч*** Д.А. выполнена ***.

23 марта 2014 года Ч*** Д.А. консультирован врачом-эндокринологом, выставлен диагноз - ***.

3 апреля 2014 года Ч*** Д.В. в удовлетворительном состоянии выписан из ГУЗ УОКБ с диагнозом - ***.

19 апреля 2014 года у Ч*** Д.А. возникло очередное ухудшение состояния здоровья, вызвана бригада скорой помощи. Ч*** Д.А.  доставлен в ГУЗ УОКБ, выставлен диагноз - ***.

19 апреля 2014 года в 19 час. 00 мин. Ч*** Д.А. проведена операция: ***.

***. констатирована смерть Ч*** Д.А.

Из посмертного выписного эпикриза следует, что Ч*** Д.А. установлен диагоноз: ***.

Паршина Е.А., настаивая, что ответчиками не была оказана своевременная, полная и надлежащая медицинская помощь ее брату Ч*** Д.А., что повлекло его смерть и причинило ей моральный вред, обратилась в суд с настоящим иском.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Паршиной Е.А., суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств наличия причинно-следственной связи между смертью Ч*** Д.А. и оказанием ему медицинской помощи в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», ООО «ВМ-Стоматология», ГУЗ УОКБ.

Судебная коллегия считает, что приведенные выводы суда основаны на неправильном толковании и применении норм материального права к спорным правоотношениям.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 названного закона).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных положений Конституции Российской Федерации и правовых норм, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Паршиной Е.А. усматривается, что основанием ее обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда явилось некачественное оказание Ч*** Д.А. (брату Паршиной Е.А.) медицинской помощи в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», ООО «ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ», ГУЗ УОКБ, приведшее, по мнению истца, к смерти ее родного брата.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 разъяснено, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10).

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1), по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, в том числе по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинские организации - ответчики должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Паршиной Е.А. в связи со смертью ее брата Ч*** Д.А., медицинская помощь которому была оказана, как утверждает истец, ненадлежащим образом.

Отказывая в удовлетворении заявленного Паршиной Е.А. требования о взыскании с медицинских учреждений компенсации морального вреда, суд первой инстанции указал на отсутствие доказательств, свидетельствующих о наличии причинно-следственной связи между смертью Ч*** Д.А. и действиями сотрудников каждой из организаций-ответчиков, непосредственно приведших к смерти Ч*** Д.А. (брата истца).

Однако суд не учел, что в соответствии с пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации именно на ответчиках лежала обязанность доказать свою невиновность в смерти Ч*** Д.А. и причинении морального вреда Паршиной Е.А.

В целях проверки доводов истца судом апелляционной инстанции по ходатайству Паршиной Е.А. была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы». На разрешение экспертов были поставлены вопросы о наличии недостатков (дефектов) при оказании Ч*** Д.А. медицинской помощи на всех этапах ее оказания в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», ООО «ВМ-Стоматология», ГУЗ УОКБ, наличия причинной связи таких дефектов с диагнозами, которые устанавливались Ч*** Д.А., а также причинно-следственной связи с его смертью.

Согласно заключению экспертов № 05-7-59-П от 28 августа 2019 года – 30 января 2020 года ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» в ходе экспертного исследования выявлены множественные противоречия в представленных материалах относительно состояния зубо-челюстной системы Ч*** Д.А. на разных этапах лечения, устранить которые не представилось возможным. В связи с чем экспертной комиссией не отмечено каких-либо клинических данных, позволяющих достоверно высказаться о возможных дефектах медицинской помощи на этапах ее оказания в ООО ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ» и ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска».

Так, экспертами отмечено, что имеются значимые противоречия между описанием состояния зубов в протоколе патологоанатомического исследования трупа Ч*** Д.А. и данными представленных медицинских документов, а именно в протоколе указано «…. в ротовой полости на верхней челюсти 2 зуб справа под коронкой из желтого металла, 4 зуб на нижней челюсти кариозно изменен, остальные зубы целы….». Согласно же представленным медицинским данным Ч*** Д.А. выполнялось как удаление зубов (в частности 25, 46,38), так и неоднократное лечение кариеса зубов. На момент обращения Ч*** Д.А. в ООО «Бодрый стоматолог» (в настоящее время – ООО «ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ») 15 декабря 2013 года у Ч*** Д.А. отсутствовали 25, 46 зубы, чего не отмечено в зубной формуле медицинской карты. Также в дневниковой записи из ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» от 23 декабря 2013 года присутствуют указания о факте удаления со слов Ч*** Д.А. 17 зуба в ООО «Бодрый стоматолог» (по факту никаких указаний на данное обстоятельство в медицинской карте из ООО «Бодрый стоматолог» не имеется).

В связи с непредоставлением в распоряжение экспертов результатов всех лучевых исследований, которые проводились Ч*** Д.А., каких-либо клинических данных, позволяющих достоверно высказаться о возможных дефектах медицинской помощи на этапах ее оказания в ГУЗ УОКБ, за исключением периода с 19  по 21 апреля 2014 года, экспертной комиссией не отмечено.

На этапе стационарного лечения Ч*** Д.А. в ГУЗ УОКБ с 19 по 21 апреля 2014 года каких-либо существенных дефектов медицинской помощи не установлено.

Экспертной комиссией также обращено внимание на наличие у Ч*** Д.А. отягощенного анамнеза, а именно: из представленных материалов установлено, что последнему выставлялись следующие диагнозы: ***. Наличие указанных заболеваний в определенной мере оказывало влияние на возможность развития осложнений  послеоперацинного периода.

Оценивая заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы, судебная коллегия учитывает следующее.

Частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении»).

Из приведенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими. Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Отсутствие результатов части исследований, которые проводились Ч*** Д.А., их непредоствление в распоряжение экспертов, несоответствия в медицинской документации умершего Ч*** Д.А., которые имеют место в действительности и отмечены экспертами, не могут быть поставлены в вину Паршиной Е.А.

Данные обстоятельства, напротив, свидетельствуют о том, что ответчиками не представлено доказательств, с достоверностью подтверждающих отсутствие своей вины в причинении морального вреда Паршиной Е.А. в связи со смертью ее брата Ч*** Д.А.

Оценивая собранные по делу доказательства в их совокупности, судебная коллегия учитывает также положения статьи 70  Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», частями 2, 5 которой установлено, что лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, предоставляет информацию о состоянии его здоровья, по требованию пациента или его законного представителя приглашает для консультаций врачей-специалистов, при необходимости созывает консилиум врачей для целей, установленных частью 4 статьи 47 названного федерального закона (донорство органов и тканей человека и их трансплантация (пересадка). Рекомендации консультантов реализуются только по согласованию с лечащим врачом, за исключением случаев оказания экстренной медицинской помощи. Лечащий врач устанавливает диагноз, который является основанным на всестороннем обследовании пациента и составленным с использованием медицинских терминов медицинским заключением о заболевании (состоянии) пациента.

Материалами дела подтверждено, что в медицинской карте Ч*** Д.А. в ООО «ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ» указано на отсутствие 15 декабря 2013 года особенностей при объективном исследовании и внешнем осмотре, тогда как накануне 14 декабря 2013 года у Ч*** Д.А. был удален 6-ой зуб справа на нижней челюсти в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», там же поставлен диагноз: ***.

Данные обстоятельства не позволяют сделать вывод о том, что по условиям договора, заключенного между ООО «ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ» и Ч*** Д.А. 15 декабря 2013 года, последнему было проведено полное, качественное диагностическое обследование до и после лечения; сведений о том, что у Ч*** Д.А. в целях надлежащего оказания услуг были затребованы сведения и документы о предыдущем лечении в других лечебных учреждениях, необходимые для эффективного лечения, медицинская карта не содержит. Рентгеновские и лабораторные исследования Ч*** Д.А. в ООО «ВМ-СТОМАТОЛОГИЯ» не проводились.

Из медицинской карты Ч*** Д.А. ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» усматривается, что рентгеновские исследования Ч*** Д.А, в данном учреждении также не проводились ни в момент первоначального обращения 14 декабря 2013 года, ни в последующем.

Вместе с тем, согласно записям в указанной медицинской карте ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» диагноз *** Ч*** Д.А. выставлялся при его обращениях в 2009, 2011 годах, и тогда при каждом его обращении выполнялись диагностические рентгенограммы.

В этой же медицинской карте Ч*** Д.А. отсутствуют записи о том, что после выписки Ч*** Д.А. из стационара 20 января 2014 года ему в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» проводились назначенные врачами ГУЗ УОКБ манипуляции и перевязки.

Приведенные обстоятельства подтверждают доводы Паршиной Е.А. о том, что в ГБУЗ «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска» ее брату Ч*** Д.А. не была оказана своевременная и полная медицинская помощь.

В отношении ГУЗ УОКБ материалами дела подтверждено, что вечером в субботу 21 декабря 2013 года Ч*** Д.А. обращался в приемное отделение данного лечебного учреждения, где был осмотрен челюстно-лицевым хирургом, ему была проведена рентгенография нижней челюсти в боковой проекции справа.

При наличии зафиксированных врачом у Ч*** Д.А. боли при пальпации всей нижней челюсти справа, нарушения тактильной чувствительности нижней челюсти справа, необходимости в дообследовании пациента путем выполнения ортопантомографии и консультации стоматолога-терапевта для исключения пульпита, нельзя сделать вывод о том, что Ч*** Д.А. на данном этапе обращения в ГУЗ УОКБ была оказана медицинская помощь, которая бы соответствовала требованиям приведенного выше пункта 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

С учетом изложенных выше обстоятельств судебная коллегия приходит к выводу об обоснованности доводов Паршиной Е.А. о причинении ей морального вреда в связи с оказанием ее брату Ч*** Д.А. неполной и несвоевременной медицинской помощи в учреждениях-ответчиках.

Ссылка ответчиков на то, что заключением № 292-М судебно-медицинской экспертизы по материалам дела, которая проводилась в рамках доследственной проверки в 2015 году, не установлено каких-либо дефектов оказания Ч*** Д.А. медицинской помощи на разных этапах, не может быть принята во внимание в качестве основания для отказа в иске, поскольку данная экспертиза проводилась с целью установления оснований для привлечения специалистов лечебных учреждений к уголовной ответственности, прямой причинно-следственной связи с их действиями (бездействием) и смертью Ч*** Д.А.

Отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями специалистов учреждений-ответчиков и, соответственно, оснований для уголовной ответственности не исключает гражданско-правовой ответственности лечебных учреждений за недостатки в оказании медицинской помощи Ч*** Д.А., которые фактически имели место и косвенно способствовали наступлению смерти брата истца.

Таким образом, решение суда подлежит отмене как постановленное с неправильным применением норм материального права.

Разрешая по существу требования Паршиной Е.А. о взыскании денежной компенсации морального вреда, судебная коллегия учитывает, что здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия учитывает фактические обстоятельства дела, степень нравственных страданий Паршиной Е.А. в связи со смертью младшего брата в возрасте 42 лет, характер допущенных каждым из ответчиков нарушений при оказании Ч*** Д.А. медицинской помощи, наличие у умершего ряда сопутствующих заболеваний, принципы разумности и справедливости.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о взыскании с ответчиков в пользу Паршиной Е.А. в равных долях компенсации морального вреда в общей сумме 150 000 руб., то есть по 50 000 руб. с каждого из ответчиков.

Оснований для взыскания в пользу Паршиной Е.А. денежной компенсации морального вреда в большем размере судебная коллегия не усматривает.

На основании статей 98, 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчиков в доход местного бюджета в равных долях подлежит взысканию государственная пошлина в сумме 300 руб., по 100 руб. с каждого из ответчиков.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса                     Российской Федерации, судебная коллегия

 

О П Р Е Д Е Л И Л А:

 

Решение Железнодорожного районного суда г.Ульяновска от 4 апреля 2019 года отменить.

Принять по делу новое решение.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», государственного учреждения здравоохранения Ульяновская областная клиническая больница, общества с ограниченной ответственностью «ВМ - СТОМАТОЛОГИЯ» в пользу Паршиной Елены Анатольевны в равных долях денежную компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб., то есть по 50 000 руб. с каждого из ответчиков.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Стоматологическая поликлиника города Ульяновска», государственного учреждения здравоохранения Ульяновская областная клиническая больница, общества с ограниченной ответственностью «ВМ - СТОМАТОЛОГИЯ» в равных долях в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 300 руб., по 100 руб. с каждого из ответчиков.

В удовлетворении исковых требований Паршиной Елены Анатольевны о взыскании денежной компенсации морального вреда в большем размере отказать.

 

Председательствующий

 

Судьи