УЛЬЯНОВСКИЙ  ОБЛАСТНОЙ  СУД

 

Судья Дубов А.Ю.

Дело № 22-360/2019

 

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

 

г.Ульяновск

27 февраля 2019 года

 

Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего Сенько С.В.,

судей Гобузова Д.С. и Губина Е.А.,

с участием прокурора Чашленкова Д.А.,

осуждённого Аль-Обайди А.С.Д.,

защитника – адвоката Жирнова Ю.М.,

переводчика Кабаха Найеф М.Н.,

при секретаре Марковой В.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осуждённого Аль-Обайди А.С.Д. на приговор Железнодорожного районного суда г.Ульяновска от 11 декабря 2018 года, которым

 

АЛЬ-ОБАЙДИ Али Садек Джафар,

***

 

осужден по пункту «з» части 2 статьи 111 УК РФ к 3 годам 9 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять с 30 марта 2018 года.

Приговором решены вопросы о мере пресечения, исчислении срока наказания и о зачёте в его срок времени содержания под стражей, вещественных доказательствах.

Апелляционное представление государственного обвинителя – старшего помощника прокурора Железнодорожного района г.Ульяновска Поляковой И.А. отозвано в соответствии с частью 3 статьи 389⁸ УПК РФ до начала заседания суда апелляционной инстанции.

Заслушав доклад судьи Губина Е.А., выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия

 

У С Т А Н О В И Л А:

 

Аль-Обайди А.С.Д. признан виновным в умышленном причинении потерпевшему Ш*** М.О. тяжкого вреда здоровью, опасного для его жизни, совершённом 28 марта 2018 года на территории Железнодорожного района г.Ульяновска при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный Аль-Обайди А.С.Д. выражает несогласие с приговором и ставит вопрос о его отмене с направлением на новое судебное разбирательство, указывая при этом на оставление судом без внимания показаний свидетелей о том, что удар ножом потерпевшему был нанесён иным лицом.

В судебном заседании апелляционной инстанции:

- осуждённый Аль-Обайди А.С.Д. и действующий в его интересах защитник Жирнов Ю.М. поддержали апелляционную жалобу, при этом последний в числе аргументов о своём несогласии с судебным решением также привёл доводы о недопустимости изложенных в приговоре доказательств (протоколов опознания, очной ставки, осмотра места происшествия), неустановлении судом первой инстанции механизма нанесения удара потерпевшему и мотива инкриминируемых осуждённому действий;

- прокурор Чашленков Д.А., аргументировав несостоятельность приведённых стороной защиты в обоснование своей позиции доводов, просил приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия не находит предусмотренных статьёй 389¹⁵ УПК РФ оснований к отмене приговора, как об этом поставлен вопрос стороной защиты, поскольку в целом он является законным, обоснованным и справедливым.

Выводы суда о причастности Аль-Обайди А.С.Д. к умышленному причинению Ш*** М.О. тяжкого вреда здоровью и его виновности в этом являются обоснованными и подтверждаются исследованными в судебном заседании доказательствами, анализ которых содержится в приговоре.

При этом суд, основываясь на принципах всесторонности и полноты оценки представленных сторонами доказательств, должным образом проверил выдвинутую стороной защиты версию о непричастности осуждённого к причинению телесных повреждений потерпевшему и признал её несостоятельной, выводы о чём аргументированно изложил в судебном решении.

При признании доказанным факта нанесения Аль-Обайди А.С.Д. удара ножом в область спины потерпевшего Ш*** М.О. суд обоснованно положил в основу приговора показания последнего, согласно которым в ходе возникшей на встрече израильских и иракских студентов потасовки к нему подбежали четверо выходцев из Ирака, в том числе и осуждённый, который обошёл его и оказался у него за спиной, после чего находящиеся спереди и сбоку трое остальных парней стали наносить ему удары; в ходе драки с ними он почувствовал резкую боль в области спины и, обернувшись, увидел стоящего рядом с ним Аль-Обайди А.С.Д. с ножом в руке, которым он попытался ещё раз ударить его, замахнувшись в область лица, но ему помешал А*** А***.

В опровержение занятой стороной защиты позиции суд также обоснованно привёл показания свидетеля А*** А***, явившегося очевидцем того, как осуждённый, находясь за спиной потерпевшего, нанёс тому удар предметом, похожим на нож, а, когда последний повернулся, вновь сделал попытку ударить его ножом, но не успел, поскольку он (свидетель) оттолкнул Аль-Обайди А.С.Д. от потерпевшего.

На всём протяжении производства по делу как потерпевший, так и свидетель А*** А*** при производстве целого ряда следственных действий, а также в судебном заседании прямо указывали на осуждённого как на лицо, причинившее телесные повреждения Ш*** М.О.

Данные показания вышеуказанных лиц характеризовались последовательностью изложения описываемых ими событий в части значимых для исхода дела обстоятельств из числа предусмотренных статьёй 73 УПК РФ как на досудебной стадии производства по делу, так и в ходе рассмотрения уголовного дела по существу, не содержали неустранимых противоречий, согласовывались между собой и подтверждались иными доказательствами по делу, в том числе объективного характера, при этом каких-либо оснований к оговору потерпевшим и свидетелем осуждённого в ходе судебного разбирательства установлено не было, в связи с чем признание судом указанных доказательств в качестве достоверных судебная коллегия находит убедительными.

О наличии конфликта между группами студентов суду также показали свидетели А*** Э*** *** и Ш*** М.Ё., при этом показания последнего соответствовали показаниям свидетеля А*** А*** о сопровождении потерпевшего, получившего в потасовке ножевое ранение, до общежития.

Экспертным путём установлено наличие у потерпевшего Ш*** М.О. колото-резаного проникающего слепого ранения груди, расцениваемого как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Изъятый в ходе осмотра места происшествия по месту жительства осуждённого нож по результатам проведённых экспертных исследований по своим качественным характеристикам признан в качестве предмета, которым возможно образование обнаруженного на толстовке потерпевшего линейного повреждения, в которой тот был в момент посягательства на него.

Исходя из оценки указанных экспертных заключений в совокупности с иными доказательствами (в том числе показаниями потерпевшего, свидетелей, протоколами следственных действий), между нанесением осуждённым удара ножом в область спины потерпевшего и образованием у последнего вышеупомянутых телесных повреждений имеется прямая причинная связь.

Поэтому вывод суда о причинении Ш*** М.О. тяжкого вреда здоровью в результате действий Аль-Обайди А.С.Д. соответствует фактическим обстоятельствам дела, а потому судебная коллегия, несмотря на позицию стороны защиты, не находит ставить его под сомнение.

Утверждения осуждённого об оставлении судом без внимания показаний допрошенных в судебном заседании лиц, свидетельствующих в его пользу, о его непричастности к инкриминируемому ему преступления являются безосновательными и противоречат содержанию судебного решения, в котором приведены показания как самго Аль-Обайди А.С.Д., так и свидетелей А***-*** Д.А., А*** А.А.Х., А*** А.А., и им дана оценка в соответствии с установленными статьёй 88 УПК РФ правилами.

Содержание показаний указанных лиц сводится к тому, что они не видели в руках у осуждённого ножа, но, в то же время, не отрицали имевший место конфликт между группами студентов и возникшую в процессе этого потасовку.

При этом суд проанализировал показания осуждённого и вышеприведённых свидетелей в их развитии с учётом стадийности производства по уголовному делу и обоснованно отметил существующие в них противоречия в соотношении с иными достоверными и допустимыми доказательствами (в частности с показаниями потерпевшего и свидетеля А*** А***, прямо указавших на осуждённого как на лицо, применившее насилие к Ш*** М.О.), обратил внимание на их непоследовательность (при оценке показаний свидетеля А*** Д.А., сообщившего о непричастности осуждённого к содеянному, в сопоставлении с ранее данными им показаниями о его неосведомлённости о том, где находился Аль-Обайди А.С.Д. во время конфликта), а также признал их несоответствие установленным законом критериям о допустимости доказательств (ввиду недопустимости показаний А*** А.А.Х. в силу пункта 2 части 2 статьи 75 УПК РФ, который не смог сообщить источник своей осведомлённости о наличии в момент конфликта у потерпевшего ножа).

Что касается выдвинутой осуждённым версии о причинении телесных повреждений потерпевшему Ш*** М.О. иным лицом – свидетелем А****** А.А., то она обоснованно подвергнута судом критической оценке, учитывая достаточную совокупность доказательств, свидетельствующих о причастности к указанным действиям осуждённого. Помимо этого, она была впервые выдвинута им лишь в судебном заседании; при допросе вышеуказанного свидетеля от стороны защиты вопросов в заданном аспекте не поступило; сам осуждённый не задал свидетелю ни единого вопроса, в том числе и на предмет возможного наличия у того ножа.

Оценивая доводы осуждённого о причастности свидетеля А*** А.А. к причинению телесных повреждений потерпевшему и находя их подлежащими отклонению, судебная коллегия при этом отмечает установленные статьёй 252 УПК РФ требования, определяющие пределы судебного разбирательства, в соответствии с которыми уголовное дело рассматривается только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, которое, в свою очередь, нашло своё объективное подтверждение по итогам проведённого судебного следствия, а признанные доказанными действия Аль-Обайди А.С.Д. позволяют дать им оценку с уголовно-правовой точки зрения.

Вопросы допустимости исследованных в судебном заседании доказательств были рассмотрены судом в соответствии с требованиями главы 10 УПК РФ.

Вопреки суждениям защитника Жирнова Ю.М., по делу не имелось оснований к признанию того, что протокол очной ставки между Аль-Обайди А.С.Д. и Ш*** М.О. не соответствует установленным уголовно-процессуальным законом критериям, предъявляемым к доказательствам на предмет их соответствия УПК РФ.

При этом доводы защитника об отсутствии оснований для проведения указанной очной ставки не основаны на материалах дела, из которых следует, что Аль-Обайди А.С.Д. при допросе в качестве подозреваемого отказался от дачи показаний с учётом предоставленного ему статьёй 51 Конституции РФ права, в то время как потерпевший Ш*** М.О. давал подробные показания о причастности осуждённого к причинению ему ножевого ранения. Такая позиция подозреваемого явно противоречила позиции потерпевшего, и для устранения этих противоречий следователь вправе был провести очную ставку, что и было сделано. Результаты указанного следственного действия в их содержательной части также подтверждают наличие существенных противоречий в позиции вышеуказанных лиц, поскольку Аль-Обайди А.С.Д. после изложения потерпевшим своей версии событий заявил о своём несогласии с ней и пояснил об ином развитии обстоятельств происшедшего.

При проведении следственных действий с участием Аль-Обайди А.С.Д. не было допущено ущемления его права на защиту, при этом он не был ограничен в возможности реализации предоставленных ему законом процессуальных прав в том объёме, как это предписано нормами УПК РФ в зависимости от его процессуального статуса на момент проведения того или иного следственного действия на каждом из этапов предварительного следствия, о чём свидетельствует и содержание соответствующих протоколов и иных процессуальных документов.

Отсутствие адвоката и переводчика при производстве 29 марта 2018 года с участием Аль-Обайди А.С.Д. осмотра места происшествия, в ходе которого по месту жительства осуждённого был изъят нож, вопреки утверждениям защитника Жирнова Ю.М., не является свидетельством недопустимости данного доказательства, поскольку на момент проведения указанного следственного действия Аль-Обайди А.С.Д. находился в статусе свидетеля; согласно содержанию протокола ему были разъяснены соответствующие его процессуальному положению права, в том числе регламентированное статьёй 18 УПК РФ право делать заявления, давать объяснения и показания на родном языке или другом языке, которым он владеет, а также пользоваться помощью переводчика. При этом, как это следует из протокола, осуждённый в ходе проведения следственного действия показаний не давал, а лишь пояснил о том, что он проживает в комнате, явившейся объектом осмотра. Учитывая надлежащее разъяснение вышеуказанных прав, отсутствие у осуждённого волеизъявления относительно права воспользоваться услугами адвоката либо же переводчика не может служить основанием к признанию несоответствующей требованиям уголовно-процессуального закона процедуры проведения осмотра места происшествия, а также составленного по его итогам протокола.

По аналогичным основаниям не лишён доказательственного значения и протокол предъявления лица для опознания от 30 марта 2018 года с точки зрения соответствия порядка получения доказательств установленным УПК РФ критериям и обеспечения участвующим при производстве следственного действия лицам в реализации предоставленных им прав.

Указанное следственное действие проведено в соответствии с положениями статьи 164 УПК РФ, определяющей общие условия производства следственных действий, и с соблюдением предусмотренной статьёй 193 УПК РФ процедуры, а составленный по его итогам протокол соответствует установленным статьями 166 и 193 УПК РФ требованиям, предъявляемых к протоколу следственного действия, в том числе к протоколу предъявления лица для опознания, и, в этой связи, является допустимым доказательством.

В опровержение приводимых защитником Жирновым Ю.М. аргументов следует отметить, что предшествующие опознанию мероприятия, предусмотренные частью 2 статьи 193 УПК РФ (возлагающие на следователя обязанность предварительно допросить опознающего об обстоятельствах, при которых он видел предъявленное для опознания лицо, а также о приметах, по которым он может его опознать), были выполнены – свидетель А*** при допросе в ходе рассказа об обстоятельствах происшедшего, связанных с причинением телесных повреждений потерпевшему, указал на причастность к этому Аль-Обайди А.С.Д., описал его приметы (телосложение, рост, цвет волос и кожи), а также сообщил о готовности его опознать (т.1 л.д.122-124).

Порядок производства опознания был соблюдён, а имеющееся в протоколе указание о занятии опознаваемым А*** А*** (а не Аль-Обайди А.С.Д.) любого места среди статистов, является очевидной технической опиской, учитывая иные зафиксированные в протоколе сведения о процедуре проведения следственного действия, в соответствии с которой именно А*** А*** являлся опознающим, а осуждённый – опознаваемым лицом.

Нахождение Аль-Обайди А.С.Д. на момент проведения опознания в статусе свидетеля не обязывало орган следствия обеспечить его защитником в лице адвоката, учитывая, что задержан в предусмотренном статьёй 91 УПК РФ порядке в качестве подозреваемого он был позже (т.1 л.д.142-144); сам осуждённый соответствующих просьб о привлечении к ходу следственного действия адвоката также не заявлял; в ходе опознания он не давал каких-либо показаний, а его процессуальное положение при его производстве (в качестве опознаваемого) носило исключительно пассивный характер, в связи с чем отсутствие адвоката при опознании не являлось свидетельством нарушения права осуждённого на защиту.

В силу статьи 193 УПК РФ при проведении опознания предусмотрено участие понятых, то есть лиц, не заинтересованных в исходе дела, которые призваны удостоверить факт производства следственного действия, его содержание, ход и результаты. При проведении опознания Аль-Обайди А.С.Д. понятые участвовали, права им разъяснялись. Замечания на протокол опознания никто из участников следственного действия не принёс.

Результаты опознания А*** А*** подтвердил в ходе судебного разбирательства.

Таким образом, у суда не имелось оснований ставить под сомнение допустимость протокола предъявления лица для опознания, согласно которому свидетель А*** А*** опознал осуждённого, в связи с чем правомерно привёл данное доказательство при установлении фактических обстоятельств дела и обосновании вывода о причастности Аль-Обайди А.С.Д. к содеянному и его виновности в нём.

Что касается доводов защитника Жирнова Ю.М. в части, касающейся нарушений, допущенных при проведении опознания осуждённого потерпевшим Ш*** М.О., то они заслуживают внимания.

Статья 193 УПК РФ, наделяя следователя правом предъявить для опознания лицо потерпевшему, прямо устанавливает, что опознающие предварительно допрашиваются об обстоятельствах, при которых они видели предъявленное для опознания лицо, а также о приметах и особенностях, по которым они могут его опознать.

Тем самым уголовно-процессуальный закон безусловно требует предварительно выяснить и занести в протокол допроса опознающего описание отличительных свойств и особенностей опознаваемого лица, которые позволяют идентифицировать данное конкретное лицо в ряду подобных, обладающих общими признаками.

Как следует из материалов дела, потерпевший Ш*** М.О. в ходе допроса при изложении обстоятельств происшедшего, связанных с причинением ему телесных повреждений, не описал примет либо особенностей, по которым он сможет опознать человека, причинившего ему телесные повреждения, которого знает как А*** (в протоколе вообще отсутствует какое-либо описание примет нападавшего); не пояснял о том, сможет ли он либо же нет опознать указанное им лицо. В свою очередь, следователем указанные юридически важные обстоятельства также не выяснялись.

Статья 193 УПК РФ также предусматривает возможность проведения опознания по фотографии в случае невозможности предъявления лица.

В соответствии с оспариваемым стороной защиты протоколом процедура опознания потерпевшим Ш*** М.О. осуждённого осуществлялась с использованием фотографий.

Между тем, в материалах дела отсутствуют данные, указывающие на невозможность предъявления Аль-Обайди А.С.Д. на опознание непосредственно и с другими лицами. По делу не усматривалось обстоятельств, препятствующих его участию в данном в следственном действии, тем более, что в этот же день с участием осуждённого проводилось опознание свидетелем Ас*** А., а сам Аль-Обайди А.С.Д. после опознания по фотографии был задержан в предусмотренном статьёй 91 УПК РФ порядке. Суд также не выяснил, почему опознание осуждённого проводилось по фотографии, в то время как в силу части 5 статьи 193 УПК РФ указанный способ отождествления личности допускается лишь в случае невозможности предъявления лица для опознания.

В соответствии с частью 1 статьи 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми, что влечёт утрату ими юридической силы, в связи с чем они не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьёй 73 УПК РФ.

Принимая во внимание приведённые выше обстоятельства в их совокупности, судебная коллегия признаёт процедуру опознания осуждённого потерпевшим Ш*** М.О. произведённой с существенным нарушением порядка предъявления для опознания, установленного уголовно-процессуальным законом, а соответствующий протокол следственного действия об этом от 30 марта 2018 года (т.1 л.д.136-138) – недопустимым доказательством.

В то же время, принятое судебной коллегией решение в целом не подвергает сомнению как установленные судом первой инстанции фактические обстоятельства, так и вытекающие из них выводы о причастности Аль-Обайди А.С.Д. к содеянному и его в виновность в этом, поскольку они базируются на достаточной совокупности иных допустимых и достоверных доказательств, в числе которых и показания самого потерпевшего Ш*** М.О., который в судебном заседании прямо указал на осуждённого как на лицо, причинившее ему телесные повреждения при обстоятельствах, установленных в приговоре.

Содержание протокола судебного заседания не даёт оснований усомниться в том, что судебное разбирательство было проведено с соблюдением принципа состязательности и равноправия сторон, на что указывают и процессуальные действия председательствующего, создавшего необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, в том числе по представлению доказательств в обоснование занятой каждой из сторон позиции, которым в судебном решении была дана аргументированная оценка с приведением мотивов, по которым одни из доказательств он учитывает в обоснование вывода о виновности осуждённого, а иные – отвергает; в том числе в приговоре содержатся мотивы, согласно которым суд опроверг показания осуждённого об иной версии происшедшего и отверг другие доводы стороны защиты, приводившиеся в ходе судебного разбирательства дела.

Все заявленные сторонами ходатайства были разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и в зависимости от значения их для правильного разрешения дела, с принятием по ним должных решений. Решения суда по этим ходатайствам сомнений в своей законности и обоснованности не вызывают.

Исследованная доказательственная база признана судом достаточной, чтобы прийти к выводам, изложенным в приговоре. Каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем или неполном судебном следствии, не имеется. В апелляционной жалобе осуждённого и в выступлениях стороны защиты в суде апелляционной инстанции не имеется ссылок на иные доказательства, которые могли тем либо иным образом повлиять на правильность этих выводов.

Тщательная проверка и оценка вышеприведённых доказательств как каждого в отдельности, так и в их совокупности позволила суду признать их достаточными для вывода о причастности Аль-Обайди А.С.Д. к совершению инкриминируемого ему деяния и его виновности в этом. Судебная коллегия находит данную оценку правильной, поскольку она дана в полном соответствии с положениями статей 87 и 88 УПК РФ.

Приведённая в приговоре правовая оценка содеянному осуждённым является правильной, соответствует данным о содержании его преступного умысла и объективно выполненным им действиям по его реализации, установленным на основе совокупности доказательств.

С учётом способа и мотива совершения преступления, характера и локализации причинённого потерпевшему телесного повреждения в области расположения жизненно важных органов – спины, использованного орудия преступления – ножа, посредством которого потерпевшему было причинено проникающее ранение груди с повреждением межрёберной артерии и левого лёгкого, суд правильно определил наличие у Аль-Обайди А.С.Д. прямого умысла на причинение потерпевшему опасного для его жизни тяжкого вреда здоровью, который в конечном итоге был им реализован. Опасность его насильственных действий для здоровья потерпевшего для Аль-Обайди А.С.Д. была очевидной, что подтверждается и выводами экспертов об осознании осуждённым общественной опасности своих действий и способности руководить ими.

Мотив совершённых осуждённым действий, вопреки утверждениям защитника, судом был установлен. При этом суд верно исходил из установленных им фактических обстоятельств, в соответствии с которыми телесные повреждения потерпевшему были причинены осуждённым в ходе возникшей между двумя группами студентов потасовкой, представителями которых выступали с одной стороны Аль-Обайди А.С.Д. и с другой Ш*** М.О., в связи с чем обусловленность преступных действий осуждённого возникшей к потерпевшему личной неприязнью не вызывает сомнений.

Ссылки защитника Жирнова Ю.М. на то, что по делу не был установлен механизм нанесения осуждённым удара ножом потерпевшему (в частности, с какого расстояния, какой рукой) не могут быть признаны состоятельными, поскольку подлежащие доказыванию обстоятельства, круг которых определён статьёй 73 УПК РФ, установлены судом с достаточной полнотой применительно к особенностям настоящего уголовного дела; признанные доказанными действия осуждённого в рассматриваемой ситуации приобрели характер преступных, что и позволило дать им оценку с уголовно-правовой точки зрения.

Наказание осуждённому назначено в соответствии с требованиями закона, с учётом характера и степени общественной опасности совершённого преступления, данных о его личности, подробно и полно изложенных в приговоре, совокупности смягчающих обстоятельств, влияния наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

В связи с признанием предусмотренного пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ смягчающего обстоятельства суд при назначении наказания обоснованно исходил из установленных частью 1 статьи 62 УК РФ пределов ввиду соответствующего прямого указания на данную правовую норму в приговоре.

Суд не нашёл оснований к применению положений части 6 статьи 15 УК РФ, статей 53¹, 64 и 73 УК РФ, не усматривает таковых оснований и судебная коллегия.

Назначенное Аль-Обайди А.С.Д. наказание соразмерно содеянному, является справедливым и отвечает установленным статьями 6 и 43 УК РФ целям и задачам, судебная коллегия не находит оснований к его смягчению.

Вид исправительного учреждения, в котором надлежит отбывать наказание осуждённому, назначен в полном соответствии с установленными статьёй 58 УК РФ правилами.

С учётом изложенного, судебная коллегия не находит оснований к отмене приговора по доводам стороны защиты, изложенным в апелляционной жалобе и приведённым в судебном заседании, а также не усматривает существенных нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебного решения либо же его изменение, за исключением изложенных выше мотивов.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 389¹³, 389¹⁵, пунктом 9 части 1 статьи 389²⁰, статьями 389²⁶, 389²⁸ и 389³³ УПК РФ, судебная коллегия

 

О П Р Е Д Е Л И Л А :

 

приговор Железнодорожного районного суда г.Ульяновска от 11 декабря 2018 года в отношении Аль-Обайди Али Садек Джафар изменить:

- исключить из описательно-мотивировочной части приговора из числа доказательств ссылку на протокол предъявления для опознания по фотографии с участием потерпевшего Ш*** М.О. (т.1 л.д.136-138).

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

 

Председательствующий

 

Судьи: