УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

 

Судья Бирюкова О.В.                                                                      Дело № 33-2524/2018

 

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

 

г. Ульяновск                                                                                         26 июня  2018 года

 

Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего  Маслюкова П.А. ,

судей Подгорновой О.С., Костюниной Н.В.,

при секретаре Скала П.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Вавилина Евгения Александровича на решение Ленинского районного суда г.Ульяновска от 28 февраля 2018 года, по которому постановлено:

исковые требования акционерного общества «Страховая компания «РСХБ-Страхование» удовлетворить.

Признать недействительным присоединение Вавилина Александра Николаевича к программе коллективного страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней.        

В удовлетворении иска Вавилина Евгения Александровича к акционерному обществу «Страховая компания «РСХБ-Страхование» об обязании произвести страховую выплату отказать.   

Заслушав доклад судьи Подгорновой О.С., пояснения Вавилиной Н.Ю., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

 

установила:

 

Вавилин Е.А. обратился в суд с иском к акционерному обществу «Страховая компания «РСХБ-Страхование» (АО СК «РСХБ-Страхование») о возложении обязанности произвести страховую выплату.

В обоснование иска указал, что 9 июня 2016 года между АО «Россельхозбанк» и его отцом В*** А.Н. было заключено соглашение о кредитовании №***, в соответствии с которым Вавилину А.Н. предоставлен кредит на сумму 99 500 руб. на срок до 9 июня 2021 года под 17% годовых.

На основании заявления В*** А.Н. 9 июня 2016 года он был застрахован по договору добровольного коллективного страхования, страховыми рисками по которому является, в том числе, смерть в результате несчастного случая и болезни, наступившая в период действия договора страхования.

*** 2016 года В*** А.Н. умер.

Он является наследником В*** А.Н., принявшим наследство после его смерти.

В удовлетворении его претензии о признании смерти В*** А.Н. страховым случаем и выплате страхового возмещения, равного стоимости кредита, ответчиком было отказано.

Просил признать смерть В*** А.Н. страховым случаем, обязать ответчика произвести страховую выплату, равную стоимости кредита по состоянию на 11 сентября 2016 года в размере 98 874 руб. 66 коп. в пользу выгодоприобретателя АО «Россельхозбанк», взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., штраф.

АО СК «РСХБ-Страхование» обратилось в суд со встречным исковым заявлением к Вавилину Е.А. о признании недействительным присоединения В*** А.Н. к программе коллективного страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней.

В обоснование встречного иска указано, что при присоединении 9 июня 2016 года В*** А.Н. к программе коллективного страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней «Пенсионный», он скрыл от страховщика сведения о том, что на момент подписания договора страхования получал лечение в связи с сердечно-сосудистым заболеванием, страдал от заболеваний сердца, что влечет недействительность присоединения В*** А.Н. к программе страхования.

АО СК «РСХБ-Страхование» просило признать недействительным присоединение В*** А.Н. к программе коллективного страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней, в удовлетворении иска Вавилина Е.А. отказать.

Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, были привлечены: Вавилина Н.Ю., АО «Россельхозбанк»

Рассмотрев заявленные требования по существу, суд постановил приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Вавилин Е.А. не соглашаясь с решением суда, просит его отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении его исковых требований.

В обоснование жалобы указывает, что суд надлежащим образом не исследовал следующие обстоятельства: страховая компания самостоятельно после смерти страхователя признала договор страхования недействительным; страховая компания самостоятельно установила в качестве причины смерти застрахованного лица «кровохаркание ДН 1 степени», тогда как в справке о смерти данной информации не содержится.

Считает, что доказательств того, что до заключения договора страхования Вавилину А.Н. был установлен диагноз, приведший к его смерти, суду представлено не было, в связи с чем отказ в иске является незаконным.

Участники процесса, кроме третьего лица Вавилиной Н.Ю., в судебное заседание не явились, о дне и времени рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены. При таких обстоятельствах судебная коллегия посчитала необходимым рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы Вавилина Е.А., судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации  суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Материалами дела установлено, что 9 июня 2016 года между АО «Россельхозбанк» и В*** А.Н. заключен кредитный договор №*** на сумму 99 500 руб.

9 июня 2016 года В*** А.Н. присоединен к Программе №5 коллективного страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней «Пенсионный», действующей на основании договора коллективного страхования от 26 декабря 2014 года №32-0-04/5-2014 (л.д. 141 - 146, т.1).

В заявлении на присоединение к программе коллективного страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней от 9 июня 2016 года (п.1)  В*** А.Н. указал, что не получал когда-либо лечения по поводу сердечно-сосудистых заболеваний, осложненных сердечно-сосудистой недостаточностью, не страдает от заболеваний сердца, ему никогда не устанавливали диагноз гипертония.

В п.8, 9 заявления В*** А.Н. подтвердил, что вся информация, приведенная в заявлении, является полной и достоверной, а страховщик имеет право отказать в страховой выплате в случае сообщения недостоверной информации; расписался, что с программой страхования №5, являющейся неотъемлемой частью заявления, ознакомлен, возражений по условиям программы страхования не имеет и обязуется ее выполнять.

Между тем программа страхования №5 в разделе ограничения по приему на страхование содержит следующие сведения: не подлежат страхованию и не включаются в бордеро №1, в том числе, лица, получавшие когда-либо лечение по поводу злокачественного новообразования, сердечно-сосудистых заболеваний, осложненных сердечно-сосудистой недостаточностью, страдавших от заболеваний сердца, которым устанавливали диагноз гипертония.

В соответствии с п.1.7 договора коллективного страхования не подлежат страхованию и не являются застрахованными лица, получавшие когда-либо лечение по поводу злокачественных новообразований, заболеваний сердца.

Согласно выписке из индивидуальной карты №1 амбулаторного больного В*** А.Н., выданной ГУЗ «Майнская районная больница», В*** А.Н. до присоединения к программе страхования неоднократно обращался за медицинской помощью по поводу ***, ***, в 2004 году ему был установлен  диагноз *** степени!%.

С мая 2016 года дополнительно устанавливался диагноз – ***, ***.

Согласно свидетельству о смерти, В*** А.Н. умер *** 2016 года.

Как следует из записи акта о смерти В*** А.Н. от 13 сентября 2016 года, составленного на основании медицинского свидетельства о смерти, причиной его смерти является ***, *** (л.д. 222, т.1).

Наследником В*** А.Н., принявшим наследство, является истец Вавилин Е.А.

Удовлетворяя исковое требование АО СК «РСХБ-Страхование», суд первой инстанции исходил из того, что при заключении данного договора страхования В*** А.Н. были сообщены страховщику заведомо ложные сведения о его состоянии здоровья, что является основанием для признания договора страхования недействительным.

Указанные выводы суда первой инстанции являются правильными, они основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах и установленных по делу обстоятельствах, соответствуют положениям гражданского законодательства, регулирующим спорные правоотношения.

В соответствии с п. 2 ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям гражданского оборота.

Согласно ст. 944 Гражданского кодекса Российской Федерации при заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику.

Существенными признаются, во всяком случае, обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе.

Если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в п. 1 настоящей статьи, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных п. 2 ст. 179 настоящего Кодекса.

Из анализа приведенных правовых положений следует, что страхователь должен сообщить известные ему на момент заключения договора страхования сведения, а страховщик может довериться сообщенным страхователем сведениям или проверить их.

В соответствии с п. 2 ст. 944 Гражданского кодекса Российской Федерации, если договор страхования заключен при отсутствии ответов страхователя на какие-либо вопросы страховщика, страховщик не может впоследствии требовать расторжения договора либо признания его недействительным на том основании, что соответствующие обстоятельства не были сообщены страхователем.

Таким образом, договор страхования может быть признан недействительным при доказанности прямого умысла в действиях страхователя, выразившихся в сообщении страховщику заведомо ложных сведений, а также при доказанности того, что данные сведения касаются обстоятельств, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления.

Проанализировав исследованные в судебном заседании доказательства, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что В*** А.Н. намеренно сообщил страховщику заведомо ложные сведения о состоянии своего здоровья при заключении договора страхования.

При заключении договора страхования в анкете о состоянии здоровья застрахованного лица, подписанной лично В*** А.Н., на вопрос о том, имел ли он когда-либо и имеет ли сейчас любые заболевания ***, и устанавливался ли ему диагноз «***» В*** А.Н. дал отрицательный ответ.

Исходя из того, что В*** А.Н. был установлен диагноз имеющихся заболеваний: «***.» в 2004 году, соответственно, он, как страхователь и застрахованное лицо, не мог не знать о наличии у него данных заболеваний.

Однако, при заключении договора страхования от несчастного случая и болезней заемщиков банка, им было указано на отсутствие у него данного заболевания.

Достоверные данные о состоянии здоровья застрахованного лица при личном страховании имеют существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая (степени страхового риска). 

Согласно Правилам комплексного страхования от несчастных случаев и болезней АО СК «РСХБ-Страхование» (л.д. 1-39, т.2), в соответствии с которыми заключен договор страхования от несчастного случая и болезней заемщиков банка, страховая премия определяется в соответствии с тарифными ставками, устанавливаемыми страховщиком на основании базовых страховых тарифов, с применением коэффициентов, учитывающих факторы, влияющие не степень риска.

АО СК «РСХБ-Страхование» оценивал риск наступления страхового случая исходя из сведений, сообщенных страхователем В*** А.Н., что соответствует п. 2 ст. 945 Гражданского кодекса Российской Федерации, которым установлено право, а не обязанность страховщика оценивать фактическое состояние здоровья при заключении договора страхования. Обязанность страхователя сообщить известные ему сведения о состоянии здоровья застрахованного лица при заключении договора личного страхования установлена п. 1 ст. 944 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, в ходе судебного разбирательства по делу нашел свое подтверждение тот факт, что В*** А.Н. в целях заключения договора страхования умышленно ввел в заблуждение страховщика, сообщив ему заведомо ложные сведения о состоянии своего здоровья, соответственно у суда имелись основания, предусмотренные ст. ст. 179, 944 Гражданского кодекса Российской Федерации, для признания договора страхования недействительным.

В силу изложенного доводы апелляционной жалобы, суть которых сводится к утверждению об отсутствии у В*** А.Н. умысла на обман страховщика путем сокрытия сведений о состоянии здоровья, не могут быть признаны обоснованными и влекущими отмену судебного решения.

Установление причины смерти и причинно-следственной связи имевшегося диагноза и наступлением смерти в данном конкретном случае не является существенным для дела обстоятельством, поскольку юридически значимым  является факт намеренного указания ложных сведений с целью сокрытия действительного состояния здоровья, имеющего значение для заключения договора личного страхования.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, диагноз «***», явившееся, в том числе, причиной смерти, также устанавливался В*** А.Н. до заключения договора страхования.

Ссылки Вавилина Е.А. на допущенные судом процессуальные нарушения (разъяснение врачам, допрошенным в качестве свидетелей, ст. 51 Конституции Российской Федерации, как близким родственникам; неуказание в протоколе судебного заседания, кто явился в заседание после перерыва и причины неявки; отсутствие сведений об извещении участников процесса после объявленных судом перерывов; позднее направление ему копии решения) не являются основаниями к отмене решения суда.

Замечания Вавилина Е.А. на протокол судебного заседания, имеющиеся в апелляционной жалобе, судом отклонены.

Довод о неявке в судебное заседание прокурора, привлеченного судом к участию в деле, и отсутствие его позиции по рассматриваемому спору  несостоятелен, поскольку в силу ч. 3 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка прокурора, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела.

Таким образом, суд первой инстанции правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал надлежащую оценку представленным сторонами доказательствам, верно применил нормы материального и процессуального права, а потому судебная коллегия не находит оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы.    

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

 

определила:

 

решение Ленинского районного суда города Ульяновска от 28 февраля 2018 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Вавилина Евгения Александровича - без удовлетворения.

 

Председательствующий                  

 

Судьи: