ПРИГОВОР
именем Российской Федерации
г.Ульяновск
11 сентября 2017 года
Ульяновский
областной суд в составе:
председательствующего
Панкрушиной Е.Г.,
судей Киргизова
И.В., Русскова И.Л.,
с участием
государственного обвинителя - прокурора отдела прокуратуры Ульяновской области Олейника
О.А.,
подсудимого Кормилицина
В.В.,
защитника - адвоката
Цильнинского филиала Ульяновской областной коллегии адвокатов Муленкова А.А.,
представившего удостоверение № 399 и ордер № 14 от 23 января 2017 года,
с
участием потерпевшего Ц*** С.В.,
при секретарях
судебного заседания Кузине Д.Г., Лапиной А.А.,
рассмотрев в
открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
КОРМИЛИЦИНА Валерия
Викторовича, ***
обвиняемого в
совершении преступлений, предусмотренных п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ, п. «в» ч.4
ст.162 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Кормилицин В.В. виновен в нападении в целях
хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни
и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с
незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью
потерпевшей, и умышленном причинении смерти другому человеку, сопряженном с
разбоем.
Преступления им были совершены при следующих обстоятельствах:
16 мая 2016 года в период времени с 11 часов 50 минут до 18 часов 00
минут Кормилицин В.В., находясь в состоянии алкогольного опьянения возле
квартиры *** дома *** Ульяновской области, куда пришел вместе с М*** Л.Ю.,
чтобы одолжить денег у проживавшей в вышеуказанной квартире С*** А.И., после
того, как последняя открыла дверь в квартиру, но отказала дать денег в долг,
решил напасть на С*** А.И., чтобы
завладеть принадлежащим ей имуществом, а также совершить убийство С*** А.И.
Реализуя свой
преступный умысел на нападение в целях хищения имущества С*** А.И. и ее убийство, Кормилицин В.В. нанес С*** А.И. удар кулаком
в лицо, от которого та упала, после чего незаконно проник в квартиру С*** А.И.,
подошел к лежащей на полу С*** А.И. и,
применяя к ней насилие, опасное для жизни и здоровья, с целью лишения С*** А.И.
жизни, нанес ей не менее девяти ударов
руками по голове и телу, а затем нанес приисканным им в квартире потерпевшей клинком ножа один удар
С*** А.И. в область расположения жизненно важных органов – в шею и не менее
четырех ударов по кисти левой руки.
После этого Кормилицин В.В., продолжая реализовывать
умысел на завладение имуществом и денежными средствами потерпевшей, попытался
снять с С*** А.И. золотые серьги,
однако, не сумев это сделать,
угрожая применением физического
насилия, потребовал, чтобы находящаяся в квартире М*** Л.Ю. сначала сняла с С***
А.И. золотые серьги и передала ему, а
затем обыскала квартиру С*** А.И. и
передала ему обнаруженные денежные средства.
М*** Л.Ю., реально воспринимая угрозы Кормилицина В.В. и опасаясь за
свои жизнь и здоровье, сначала по указанию Кормилицина В.В. сняла с С*** А.И.
золотые серьги стоимостью 1469 рублей 60 копеек и передала их Кормилицину В.В.,
а затем, обыскав квартиру и обнаружив
находившиеся в кошельке денежные средства в сумме 3000 рублей 00 копеек,
также передала их Кормилицину В.В., который
с места преступления с похищенным скрылся, причинив С*** А.И. материальный ущерб в размере 4469
рублей 60 копеек.
Действиями
Кормилицина В.В. С*** А.И. также было
причинено колото-резаное слепое ранение шеи
с повреждениями мышц шеи, левой внутренней яремной вены, осложнившееся массивной
кровопотерей, квалифицирующееся как тяжкий вред здоровью человека по признаку
опасности для жизни и повлекшее смерть С*** А.И. на месте происшествия.
Кроме того,
действиями Кормилицина В.В. С*** А.И. были причинены ушибленная рана в теменно-затылочной
области слева и резаные раны левой кисти:
на тыльной поверхности второй фаланги второго пальца, на второй фаланге пятого пальца, на внутренней поверхности
первого пальца левой кисти на уровне межфалангового сустава, на ладонной поверхности концевой фаланги
второго пальца левой кисти,
квалифицирующиеся как легкий вред здоровью по признаку кратковременного
расстройства здоровья, а также кровоподтеки
в затылочной области справа, в лобно-височной области слева, в левой скуловой области
и области век левого глаза, в проекции левого надбровья, в правой височной области,
кровоподтек и две ссадины в проекции нижней челюсти слева, две ссадины левой
ушной раковины, ссадина подбородочной области слева, три кровоподтека на правой боковой поверхности шеи в верхней и
средней третях, которые не расцениваются
как повлекшие причинение вреда здоровью.
Допрошенный в
судебном заседании подсудимый Кормилицин В.В. вину в совершении инкриминируемых ему преступлений
не признал, суду показал, что данные преступления
не совершал. С С*** А.И. он знаком не был, никогда в ее квартиру не ходил. 16 мая 2016 года он с
утра находился в общежитии в комнате М*** Л.Ю. по адресу: Ульяновская область, ***,
ул.***. Он и М*** Л.Ю. распивали спиртное. Около 15-16 часов он ушел, а затем вернулся и продолжил
распивать спиртное. Он не был сильно
пьян, находился в нормальном состоянии. Одалживать деньги к С*** А.И. он не
ходил, поскольку деньги у них были. Полагает, что свидетель М*** Л.Ю. указывает
на него, как на лицо, которое напало на С*** А.И., нанесло ей удары рукой и клинком ножа, а
затем завладело принадлежавшим С*** А.И. имуществом в виде золотых серег и
денежных средств, вследствие оказанного на нее давления сотрудниками полиции, о
чем М*** Л.Ю. рассказала К*** Н.Н.
Почему свидетель Л*** К.Н. утверждает, что золотые серьги,
принадлежавшие С*** А.И., ей продал именно он, объяснить не может, возможно,
потому, что сама причастна к причинению смерти С*** А.И. и хищению ее
имущества.
Показания Кормилицина
В.В. в судебном заседании о непричастности к инкриминируемым ему деяниям суд
расценивает как позицию стороны защиты, поскольку его доводы о непричастности к
совершению инкриминируемых действий опровергаются
совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.
Факт совершения
Кормилициным В.В. нападения на С*** А.И.
с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным
проникновением в ее жилище и причинением тяжкого вреда ее здоровью,
и умышленного причинения ей смерти, сопряженного с разбоем, подтверждается
совокупностью исследованных судом доказательств, в том числе показаниями Кормилицина
В.В. в ходе предварительного расследования, показаниями потерпевшего Ц*** С.В.,
свидетелей М*** Л.Ю., Л*** К.Н., Н*** С.В., Н*** М.В., Т*** К.Ж., М*** Л.В.,
А*** Р.Р., Л*** И.М., Д*** Е.Г., Д*** О.В., О*** Н.В., а также письменными
материалами дела.
Так, из исследованных в судебном заседании в соответствии с п.1 ч.1
ст.276 УПК РФ показаний Кормилицина В.В., данных им в ходе предварительного
расследования в качестве подозреваемого, следует, что достаточно
продолжительное время до 16 мая 2016 года он проживал в квартире М*** Л.Ю., где
вместе с ней и Н*** С.В. употреблял спиртное. Что происходило 16 мая 2016 года после того,
как они распили спиртное, он не помнит.
Допрошенный в
судебном заседании потерпевший Ц*** С.В. суду показал, что его бабушка С***
А.И. одна проживала в общежитии по
адресу: Ульяновская область, ***, д.***, кв.***. Он и его супруга Ц***
М.В. навещали С*** А.И., приобретали ей
продукты. С*** А.И. получала пенсию и имела денежные накопления, которые
хранила дома в сундуке, в ящике под кроватью и в кошельке, который прятала под
матрас на кровати. Также она постоянно
носила золотые серьги. Последний раз он видел бабушку 13 мая 2016 года, о
каких-либо конфликтах с соседями она ему не сообщала, видимых телесных
повреждений у нее не было. Никого из посторонних к себе домой С*** А.И., кроме Т*** К.Ж., М*** Л.В. и М*** Л.Ю., не
пускала, и когда находилась дома, всегда запирала дверь на ключ. Его супруга навещала С*** А.И. 16 мая 2016
года в первой половине дня, приносила
продукты. 17 мая 2016 года около 14 часов 00 минут к его супруге пришла
Т*** К.Ж. и сообщила, что С*** А.И. не открывает дверь и не отвечает на
телефонные звонки. Они поехали домой к С***
А.И., открыли дверь и обнаружили труп С*** А.И. Когда он приехал в квартиру С***
А.И., то увидел, что бабушка лежит на полу,
на лице у нее ссадины, а в
квартире беспорядок. Ключ, который всегда был
в замке двери с внутренней стороны, когда С*** А.И. была дома,
отсутствовал. При проведении сотрудниками полиции осмотра места происшествия из
раны на шее у С*** А.И. был извлечен клинок ножа без ручки, который он ранее
видел на столе, расположенном справа от входа в комнату С*** А.И., среди других столовых приборов.
Факт совершения Кормилициным
В.В. в отношении С*** А.И. инкриминируемых ему деяний подтверждается
показаниями свидетеля М*** Л.Ю. в
судебном заседании и в ходе предварительного расследования, в том числе при проведении очных ставок с Н***
С.В. и Кормилициным В.В., исследованными в соответствии с ч.3 ст.281 УПК РФ и
подтвержденными свидетелем, согласно
которым в принадлежащей ей комнате в общежитии по адресу: Ульяновская
область, ***, ул.***, д.***, кв.*** она проживает с Н*** С.В. До 16 мая 2016
года в ее комнате с ними некоторое время также проживал Кормилицин В.В. В
комнате *** общежития проживала С*** А.И. Ссор и конфликтов между ними не было,
она помогала С*** А.И. по хозяйству, ходила в магазин за продуктами. 16 мая 2016 года в первой половине дня, когда
Н*** С.В. ушел, они с Кормилициным В.В. употребляли спиртное. Кормилицин В.В.
велел ей сходить к С*** А.И. одолжить денег и сам пошел с ней.
Когда С*** А.И. открыла им дверь,
она попросила в долг денег, но С*** А.И. отказала. При этом С*** А.И.
находилась в квартире, а они с Кормилициным В.В. стояли в коридоре. Никаких
видимых телесных повреждений у С*** А.И. не было. Неожиданно Кормилицин В.В.
нанес С*** А.И. удар кулаком в голову, от которого та упала, сильно ударившись
затылком, возможно, о край деревянной лавки, стоявшей позади. Кормилицин В.В. вошел в квартиру и,
когда С*** А.И. пошевелилась, подошел к
ней, сделал, как ей показалось,
движение, как будто что-то достал из кармана, и в его руке блеснул какой-то предмет.
Склонившись над С*** А.И., Кормилицин В.В.
нанес удар этим предметом куда-то в область головы или шеи С*** А.И.
Поскольку она стояла за спиной Кормилицина В.В., куда именно он нанес удар, не
видела. Кроме того, она испугалась и на
какое-то время зажмурила глаза, а когда открыла, увидела, что Кормилицин В.В.
пытается снять с С*** А.И. серьги, которые были у нее в ушах, но не сумел и
велел ей снять с потерпевшей серьги, пригрозив, что в противном случае с ней будет то же самое,
что с С*** А.И. Опасаясь, что Кормилицин В.В. ее убьет, она сняла с С*** А.И. серьги желтого цвета, в форме
ромба, заметив, что у той из шеи почти у подбородка торчит металлический штырь,
похожий на ручку ножа. Также она
заметила, что левое ухо С*** А.И. оцарапано. Отдав Кормилицину В.В. серьги, она
по его указанию стала искать в квартире С*** А.И. деньги: проверила содержимое
ящиков под кроватью, в трельяже, осмотрела, что лежит на столе. Ящики она обратно не задвигала, находившиеся в них и
перевернутые вещи не складывала. Перемещаясь по комнате, она споткнулась о
стул, который упал на бок, и поднимать его не стала. В одном из ящиков в трельяже она обнаружила
кошелек коричневого цвета, в котором были денежные средства в сумме трех тысяч
рублей: две купюры достоинством тысяча рублей и две купюры достоинством пятьсот
рублей. Деньги она отдала Кормилицину В.В., оставив по его указанию кошелек.
Когда они уходили из квартиры С*** А.И., Кормилицин В.В. забрал ключ и запер дверь. По пути в ее
комнату, он пригрозил ей, что, если она кому-либо расскажет о происшедшем, с
ней будет так же, как с С*** А.И. В
своей комнате он вытер руки о тряпку, которую вместе с ключом от квартиры С***
А.И. велел ей выбросить. Когда она вернулась, выполнив его указание, Кормилицин
В.В. достал из кармана и передал ей пятьсот рублей на спиртное, которое она
приобретала в магазинах «Нива» и «Морозко».
В этот день Кормилицин В.В. больше никуда из дома не уходил. Когда вечером они легли спать, она тихонько
рассказала Н*** С.В. о случившемся, но тот не отреагировал. На следующий день
после обнаружения трупа С*** А.И. ее опрашивали сотрудники полиции, но она сразу не рассказала, что С*** А.И. убил Кормилицин В.В., поскольку
боялась за свои жизнь и здоровье. После того, как она дала изобличающие
Кормилицина В.В. показания, к ней домой неоднократно приходила К*** Н.Н.,
угощала спиртным, утверждала, что Кормилицин В.В. непричастен к причинению
смерти С*** А.И. В какой-то из визитов она
сказала К*** Н.Н., что Кормилицин
В.В. не убивал С*** А.И., а показания в
отношении него она дала вследствие оказанного на нее сотрудниками полиции
физического и психического воздействия. Сделала она это, поскольку была
нетрезва и хотела таким образом
отделаться от К*** Н.Н. Ее пояснения на сделанной К*** Н.Н. аудиозаписи их
разговора не соответствуют действительности. Показания в ходе предварительного
расследования она давала добровольно,
сообщая правдивые сведения об известных ей обстоятельствах (том I л.д.122-126, 135-136, 137-138, 149-150, том II л.д.1-4,
том V л.д.17-19, 20-21, 22-24).
В ходе проверки
показаний на месте, о чем свидетельствует исследованный судом протокол данного
следственного действия, М*** Л.Ю., указав на комнату *** общежития, расположенного
по адресу: Ульяновская область, ***, ул.***, д.***, как на место совершения Кормилициным
В.В. преступлений, продемонстрировала механизм совершенных последним в отношении С*** А.И. преступных действий (том I л.д.129-134).
Согласно показаниям
свидетеля Н*** С.В. в судебном заседании и его показаниям в ходе
предварительного расследования, исследованным в судебном заседании на основании
ч.3 ст.281 УПК РФ, в принадлежащей М***
Л.Ю. комнате *** в общежитии, расположенном по адресу: Ульяновская область, ***,
ул.***, д.***, он проживает с М*** Л.Ю. В течение некоторого времени до 16 мая
2016 года с ними проживал Кормилицин
В.В. 16 мая 2016 года с утра он ушел, а
Кормилицин В.В. и М*** Л.Ю. остались дома, употребляли спиртное, поскольку,
когда он около 12 часов 00 минут
вернулся, Кормилицин В.В. был пьян. Он снова ушел и пришел позднее. Вечером М***
Л.Ю. уходила на собрание жильцов общежития,
а он и Кормилицин В.В. были дома. Ночью, когда легли спать, М*** Л.Ю.
рассказала, что ходила одолжить у С*** А.И. денег, а Кормилицин В.В. пошел за
ней и, когда С*** А.И. открыла дверь, ударил ее в голову, а потом зарезал
ножом. Со слов М*** Л.Ю. Кормилицин В.В.
взял серьги, деньги С*** А.И. и они ушли из квартиры. Он не поверил М*** Л.Ю. и поэтому не сообщил
сотрудникам полиции о ее рассказе после обнаружения трупа С*** А.И.
Впоследствии М*** Л.Ю. ему также рассказала, что сняла с С*** А.И. серьги и взяла деньги
только потому, что боялась, что Кормилицин В.В. убьет её тоже (том I
л.д.140-146, 147-148).
Допрошенная в
судебном заседании свидетель Ц*** М.В. суду показала, что С*** А.И. являлась бабушкой
ее мужа – Ц*** С.В. Последний раз она
видела С*** А.И. 16 мая 2016 года в
период времени до 12 часов 00 минут, когда приносила продукты. Никаких видимых
телесных повреждений у С*** А.И. не было,
о конфликтах с соседями та ей не
рассказывала. 17 мая 2016 года к ним домой приехала Т*** К.Ж., которая
сообщила, что С*** А.И. не открывает дверь, не отвечает на звонки мобильного
телефона. Вместе они поехали к С*** А.И. и, когда открыли дверь, обнаружили,
что та мертва, в квартире разбросаны
вещи, а ключ в замке отсутствует. Когда
она осматривала тело С*** А.И., заметила, что на той нет золотых серег в форме
ромба. В комнате С*** А.И. на столе, расположенном вдоль стены справа от входа,
обычно лежали столовые приборы, в том числе нож без ручки, которым она
пользовалась. Однако, когда 17 мая 2016 года они зашли в квартиру С*** А.И.,
этого ножа на столе не было. Впоследствии она опознала предъявленный ей следователем нож без ручки,
изъятый при осмотре места происшествия и трупа, как тот, который принадлежал С***
А.И. и лежал у нее на столе.
Свидетель Т*** К.Ж., будучи допрошенной в судебном
заседании, по существу дала показания, аналогичные показаниям Ц*** М.В. об
обстоятельствах обнаружения 17 мая 2016 года трупа С*** А.И., дополнительно
пояснив, что последний раз видела С***
А.И. в субботу 14 мая 2016 года, на
здоровье она ей не жаловалась, видимых телесных повреждений не имела. С
соседями у С*** А.И. были хорошие взаимоотношения, но дверь она открывала
только знакомым. Одному Кормилицину В.В. С*** А.И. дверь бы не открыла.
Согласно показаниям
в судебном заседании свидетеля М*** Л.В.,
С*** А.И. она последний раз видела 16 мая 2016 года около 10 часов 00
минут. Никаких видимых телесных повреждений у С*** А.И. не было. Около 16 часов
15 минут она пошла проведать С*** А.И., но дверь ей никто не открыл. На следующий день
около 14 часов 00 минут ей позвонила Т*** К.Ж.,
которая сообщила, что С*** А.И. мертва.
После этого она пришла к квартире С*** А.И. и от входа видела, что труп
С*** А.И. лежит на полу, вещи в квартире разбросаны.
Факт отсутствия у С***
А.И. до 16 мая 2016 года каких-либо видимых телесных повреждений подтвердили в
судебном заседании свидетели К*** (К***) О.В. и Б*** Д.В.
Из показаний в
судебном заседании свидетеля Л*** К.Н. и исследованных на основании ч.3 ст.281
УПК РФ ее показаний, данных в ходе предварительного расследования, в том числе
при проведении очной ставки с Кормилициным В.В., следует, что в период времени с 20 часов 00
минут до 21 часа 00 минут 16 мая 2016 года в комнату *** дома *** по ул.*** в ***
Ульяновской области, где она проживает с семьей, пришел Кормилицин В.В., который находился в
состоянии сильного алкогольного опьянения, и предложил купить золотые серьги в
виде ромба, пояснив, что серьги он нашел, а деньги ему нужны на приобретение
спиртного. Она купила у Кормилицина В.В.
серьги за одну тысячу рублей, он забрал деньги и ушел в комнату М*** Л.Ю. На
следующий день в комнате 13 был обнаружен труп С*** А.И., а 20 мая 2016 года она сдала серьги ювелиру Н***
М.В., после чего ее вызвали в отдел полиции, где сообщили, что серьги похищены
у С*** А.И. (том I л.д.151-153, 155-156, том II л.д.8-10).
Согласно показаниям
в судебном заседании свидетеля Н*** М.В., осуществляющего прием драгоценных
металлов, после обнаружения трупа С*** А.И.
сотрудники полиции показывали ему выполненный родственниками погибшей
эскиз похищенных у нее серег, поэтому, когда 20 мая 2016 года Л*** К.Н. принесла ему золотые серьги, подходящие под
это описание, он принял их, о чем сразу же сообщил сотрудникам полиции. В тот же день указанные серьги были у него изъяты
следователем.
Свидетели Л*** И.М.,
Д*** Е.Г. и Д*** О.В. в судебном заседании по существу дали показания, аналогичные
показаниям Л*** К.Н. об обстоятельствах приобретения последней золотых серег,
личности реализовавшего ей указанные серьги, а также о том, каким образом она
распорядилась ими, о которых им стало
известно от самой Л*** К.Н.
Свидетель О*** Н.В.
в судебном заседании подтвердила данные ею в ходе предварительного
расследования показания о факте
приобретения М*** Л.Ю. 16 мая 2016
года спиртосодержащей жидкости в
магазине «Морозко» (том I л.д.221-222).
Оценивая приведенные
показания потерпевшего и свидетелей в совокупности с другими доказательствами
по делу, суд считает необходимым положить их в основу обвинительного приговора, поскольку они, согласуясь между собой и с
иными исследованными судом доказательствами, указывают на причастность Кормилицина В.В. к инкриминируемым
ему деяниям.
Оснований не
доверять вышеприведенным показаниям свидетелей, в том числе показаниям М*** Л.Ю., Н*** С.В. и Л*** К.Н., данным ими в ходе предварительного
расследования и в судебном заседании, у суда не имеется. Наличие личных
неприязненных отношений между Кормилициным В.В. и указанными свидетелями, как и
оснований для оговора ими Кормилицина В.В. не установлено. Объективных данных,
убедительно свидетельствующих об оговоре, Кормилициным В.В. и его защитником в
судебном заседании не приведено, а кроме того, показания перечисленных
свидетелей последовательны, логичны и
согласуются между собой, дополняя и конкретизируя друг друга, что, вопреки
доводам защиты, свидетельствует об их достоверности.
Кроме того, по
обстоятельствам места совершения Кормилициным В.В. в отношении С*** А.И. преступлений, показания
свидетеля М*** Л.Ю. о способе
проникновения Кормилицина В.В. в жилище С*** А.И. – через открытую потерпевшей по просьбе М***
Л.Ю. дверь; об обстоятельствах
причинения Кормилициным В.В. смерти С*** А.И., об обстановке в комнате и
нарушении в ней порядка в ходе поисков и изъятия денег, о положении тела погибшей и причинении ей ряда
повреждений при завладении серьгами, об изъятии ключа при оставлении места
преступления объективно подтверждаются данными протокола осмотра места
происшествия, согласно которому на полу квартиры *** дома *** по ул.*** в ***
Ульяновской области обнаружен труп С*** А.И. с телесными повреждениями в
виде кровоподтеков, кровоизлияний и
ссадин, а также раны, в глубине которой находился клинок ножа, изъятый с места
происшествия. Кроме того, в ходе осмотра
было установлено, что запорное устройство входной двери повреждений не имеет,
ключ в замке отсутствует, а порядок в комнате нарушен: покрывало на кровати завернуто,
два выдвижных ящика, расположенных под кроватью, открыты, вещи в них находятся в беспорядочном состоянии; находящийся в нижней части трельяжа ящик
выдвинут, и в нем находится пустой кошелек коричневого цвета, а в центре
комнаты на боку лежит стул. Осмотром
также установлено, что справа от входа в комнату действительно расположен стол,
на котором находятся столовые приборы, среди которых, согласно показаниям
свидетеля Ц*** М.В., ранее лежал и клинок ножа, извлеченный в ходе осмотра из
тела С*** А.И. Все изъятые в ходе
осмотра предметы были упакованы надлежащим образом (том I л.д.34-44).
Показания в судебном
заседании свидетеля К*** (К***) О.В. о том, что она, будучи приглашенной в
качестве понятой при проведении осмотра места происшествия – квартиры *** дома ***
по ул.*** в *** Ульяновской области, фактически в квартиру С*** А.И. не
заходила и участия в следственном действии не принимала, по просьбе следователя
подписала какой-то процессуальный документ спустя определенное время, не читая,
а в протоколе осмотра места происшествия
не все выполненные от ее имени подписи принадлежат ей, суд считает не
соответствующими действительности, так как они противоречат содержанию протокола, поскольку его
изготовление таким образом, чтобы часть подписей была выполнена К*** (К***)
О.В., а часть - не ей, невозможно, а
также опровергаются показаниями свидетелей П*** М.В. и Ш*** Н.В.
Так, допрошенная в судебном заседании свидетель П*** М.В., также участвовавшая в осмотре места происшествия
в качестве понятой, подтвердила факт
проведения 17 мая 2016 года осмотра квартиры и трупа С*** А.И. и участия в
осмотре К*** (К***) О.В. В ходе осмотра были изъяты в том числе металлический
клинок ножа, который находился в шее С*** А.И., и ее одежда. Все изымавшиеся предметы были упакованы
надлежащим образом, следователем был
составлен и зачитан соответствующий протокол,
правильность содержания которого все участвующие лица, в том числе К*** (К***) О.В., удостоверили своими
подписями. Все подписи в протоколе от ее
имени принадлежат ей.
Свидетель Ш*** Н.В.,
являвшийся следователем, проводившим осмотр места происшествия, также
утверждал, что понятые П*** М.В. и К*** (К***) О.В. присутствовали при осмотре,
по результатам которого был составлен протокол, отразивший последовательность и
результаты осмотра, включая изъятие
одежды и находившегося в ране под подбородком С*** А.И. клинка ножа,
которые были упакованы надлежащим образом. Составленный им протокол
следственного действия был зачитан участвующим лицам, удостоверившим
правильность его содержания своими подписями. Каких-либо замечаний от
участвовавших лиц не поступало.
Нарушений требований
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при производстве осмотра
места происшествия, которые могли бы свидетельствовать о внесении в протокол не
соответствующих действительности сведений об обстановке в квартире С*** А.И.
и изымавшихся предметах, судом не
установлено.
Как видно из
протокола осмотра места происшествия от 17 мая 2016 года при
производстве этого следственного действия участвующими в нем лицами не
делалось заявлений о несоответствии проводимой процедуры и сведений, вносимых в
соответствующий протокол.
Исходя из положений ч.ч.6, 7 ст.166
УПК РФ отсутствие замечаний со стороны всех лиц, подписавших протокол,
свидетельствует о том, что процедура производства следственного действия и его
результаты соответствуют изложенным в протоколе. С учетом изложенного, оснований признания недопустимым
доказательством протокола соответствующего следственного действия суд не
усматривает.
Как следует из
заключений судебных медицинских, медико-криминалистических и
медико-биологических экспертиз, причиной смерти С*** А.И. явилось колото-резаное
слепое ранение шеи с повреждениями мышц шеи,
левой внутренней яремной вены, осложнившееся массивной кровопотерей, образовавшееся от однократного воздействия в
левую боковую поверхность шеи в верхней трети острым колюще-режущим предметом
типа плоского односторонне острого клинка ножа, и квалифицирующееся как
повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни
в момент причинения. Раневой канал имеет
направление слева направо, снизу вверх.
При экспертизе трупа С*** А.И. также было установлено наличие у
нее телесных повреждений в виде резаной раны на тыльной поверхности второй
фаланги второго пальца левой кисти, резаной
раны второй фаланги третьего пальца левой
кисти, резаной раны на внутренней поверхности первого пальца левой кисти на уровне
межфалангового сустава, резаной раны на ладонной поверхности концевой фаланги второго
пальца левой кисти, образовавшихся (каждая) вследствие однократного воздействия
острым режущим предметом, возможно,
лезвием клинка ножа, а также ушибленной раны в теменно-затылочной области слева, образовавшейся вследствие воздействия
в теменно-затылочную область тупым твердым предметом с ограниченной контактной
поверхностью в виде скругленного ребра, квалифицирующиеся как повлекшие
причинение легкого вреда здоровью по признаку кратковременного расстройства
здоровья.
Также при
исследовании трупа С*** А.И. были обнаружены не расценивающиеся как повлекшие
причинение вреда здоровью телесные повреждения в виде кровоподтеков в затылочной области справа, в лобно-височной области
слева, в скуловой области слева с переходом на веки левого глаза, в проекции левого
надбровья, в височной области справа, в проекции нижней челюсти слева с наличием
на его поверхности двух ссадин, на правой боковой поверхности шеи в верхней и средней
трети; в виде кровоизлияний в мягкие ткани головы с внутренней стороны: в височной
области справа, в теменно-затылочной области справа и слева, в лобно-височной области
слева, а также в виде ссадин на мочке левой ушной раковины и в области козелка,
в подбородочной области слева. При этом каждое из повреждений могло образоваться от однократно воздействия тупым твердым предметом.
Все указанные
повреждения были причинены С*** А.И. прижизненно,
незадолго (в отрезок времени от нескольких минут до нескольких десятков минут)
до наступления смерти, в короткий промежуток времени. Характер трупных явлений
не исключает возможности наступления смерти 16 мая 2016 года.
При этом если
резаные раны левой кисти, ушибленная рана, кровоподтеки, ссадины и
кровоизлияния не препятствовали
возможности совершения С*** А.И. активных действий, то после причинения ей
колото-резаного ранения шеи у нее
имелась возможность совершать активные действия лишь в течение небольшого
отрезка времени (в пределах десятков секунд – нескольких минут).
В срок и при
обстоятельствах, изложенных М*** Л.Ю. в ходе предварительного расследования при
допросе в качестве свидетеля и проведении
проверки показаний на месте, С*** А.И.
могли быть причинены кровоподтек левой надбровной области, кровоподтек и кровоизлияние в мягкие ткани затылочной области справа, а
также колото-резаное ранение шеи в результате ударного воздействия ножом при
условии соответствия области и направления ударного воздействия ножом
локализации раны и направлению раневого канала (том II л.д.209-218, 219-222,
224-233).
Таким образом,
заключениями судебных медицинских и медико-криминалистических экспертиз
подтверждаются показания свидетеля М*** Л.Ю., в том числе в ходе проверки
показаний на месте, о локализации нанесенных
Кормилициным В.В. С*** А.И. повреждений: рукой – в лицо, а клинком ножа – в область шеи; о механизме нанесения С*** А.И. телесных
повреждений, обусловивших особенности последних, способа нанесения травматических воздействий – по лицу рукой, подпадающей под
характеристики тупого твердого предмета, а в шею – плоским односторонне острым
клинком ножа; относительно временного
промежутка травматических воздействий – все они были причинены С*** А.И.
прижизненно, незадолго до наступления смерти, а также о наличии прямой
причинной следственной связи между оказанными Кормилициным В.В. воздействиями в
виде нанесения ударов рукой и клинком ножа, проявившихся, соответственно, в
кровоподтеке левой надбровной области,
кровоподтеке и кровоизлиянии в
мягкие ткани затылочной области справа, а также в колото-резаном ранении
левой боковой поверхности шеи в верхней трети с повреждениями мышц шеи, левой внутренней
яремной вены, осложнившемся массивной кровопотерей, и наступившими
последствиями в виде смерти потерпевшей.
Кроме того, анализ
результатов судебных медицинских исследований, показаний свидетелей М*** Л.В. и
Ц*** М.В., видевших С*** А.И. незадолго до
нападения на нее Кормилицина В.В. и утверждавших об отсутствии у
погибшей каких-либо телесных повреждений, в совокупности с показаниями М***
Л.Ю. о том, как располагалось тело С***
А.И. после падения и нанесений ей удара клинком ножа, и данными протокола
осмотра места происшествия, согласно которым тело С*** А.И. было обнаружено в
том же самом положении, убеждают суд в том, что весь комплекс телесных
повреждений, в том числе те,
ситуационные моменты о нанесении которых отсутствуют в показаниях
единственного очевидца – М*** Л.Ю., был причинен С*** А.И. именно Кормилициным
В.В.
Причастность
Кормилицина В.В. к совершению нападения на С*** А.И. с целью хищения ее
имущества и к причинению ей смерти в процессе нападения подтверждается также
данными протокола осмотра места происшествия – подъезда дома *** по ул.*** в ***
Ульяновской области, в ходе которого на стене коридора возле входа в комнату ***,
принадлежащую М*** Л.Ю., обнаружено пятно вещества бурого цвета, с которого
сделан смыв (том I л.д.45-56).
В ходе
предварительного расследования были изъяты образцы крови С*** А.И. и буккального эпителия
Кормилицина В.В., по которым в результате проведенного экспертного
молекулярно-генетического исследования определен генетический профиль С*** А.И.
и Кормилицина В.В. (том II л.д.204-206, 183, том III л.д.28-34).
Для производства
экспертных исследований были представлены и все изъятые в ходе осмотров мест
происшествия и обыска в квартире М*** Л.Ю. предметы и образцы, а также одежда
Кормилицина В.В., М*** Л.Ю., выданная ими (том II л.д.158-160, 163-166,
204-206), одежда, изъятая в ходе обыска в квартире М*** Л.Ю. (том II
л.д.132-137), и выводы экспертных заключений также объективно подтверждают
причастность Кормилицина В.В. к совершению инкриминируемых ему деяний.
Так, согласно
выводам судебных молекулярно-генетических
экспертиз, на ящике от зеркала, передних
панелях ящиков, находившихся под кроватью С*** А.И., кошельках коричневого и черного цветов, которые были изъяты в ходе осмотра места происшествия, а также
изъятых у М*** Л.Ю. предметах одежды следов крови не обнаружено, а на марлевом
тампоне, на который сделан смыв
обнаруженного в ходе осмотра
места происшествия на стене при входе в
квартиру *** дома *** по ул.*** в ***
Ульяновской области вещества бурого
цвета, обнаружена кровь С*** А.И. Ее кровь также обнаружена на предметах ее
одежды – кофте с рисунком в виде ромбов, халате, колготах, платках, кофте с
рисунком в виде цветов и металлическом клинке ножа, изъятого из шеи трупа С***
А.И. (том III л.д.28-34, 45-50, 55-61,
82-89, 92-97, 116-119).
Таким образом,
результаты экспертного исследования объективно подтверждают достоверность
показаний свидетеля М*** Л.Ю. о том, что
по указанию Кормилицина В.В. она сначала сняла с С*** А.И. серьги, не
опачкав при этом рук и одежды в
крови потерпевшей, а затем стала искать в ящиках в зеркале и под
кроватью деньги, проверяла найденные
кошельки и в коричневом нашла и забрала деньги.
Факт необнаружения
крови на предметах, которые М*** Л.Ю.
непосредственно трогала и перемещала в квартире С*** А.И. в процессе поиска
денег, на ее одежде свидетельствует о том, что след крови С*** А.И. на стене
возле комнаты М*** Л.Ю. оставлен не ей,
а Кормилициным В.В., рука которого, как следует из показаний указанного
свидетеля, после причинения смерти С*** А.И. была в крови последней, а покинув
квартиру потерпевшей, он проследовал
в квартиру ***, и только там вытер руки
тряпкой.
Показания свидетеля
М*** Л.Ю. о том, что с потерпевшей она контактно взаимодействовала, когда по
указанию Кормилицина В.В. снимала с нее серьги, подтверждаются заключением
судебной криминалистической экспертизы, согласно выводам которой только на блузке М*** Л.Ю. обнаружены единичные волокна, однородные с
волокнами, которые могли входить в
состав кофты с ромбами С*** А.И. (том III л.д.170-174).
Согласно выводам
судебных криминалистических экспертиз, на одежде и руках С*** А.И. обнаружены
единичные микроволокна природного и химического происхождения, пригодные для сравнительного исследования и
не входящие в состав одежды С*** А.И. При этом, согласно исследовательским частям экспертных
заключений, обнаруженные на одежде микроволокна-наложения изымались при
проведении исследований на отрезки дактопленки (том III л.д.164-166).
При этом на джинсах, изъятых в ходе обыска в квартире
М*** Л.Ю., где длительное время проживал Кормилицин В.В., обнаружены единичные волокна, которые могли входить в состав кофты с
ромбами С*** А.И., а среди волокон,
обнаруженных на кофте с рисунком в виде цветов, колготах С*** А.И. и на фрагментах дактопленок с микрочастицами с ее
рук обнаружены единичные волокна, которые
могли входить в состав этих джинсовых брюк (том III л.д.177-181).
Кроме того, среди микроволокон, обнаруженных на колготах
С*** А.И. и фрагментах дактопленок с микрочастицами с рук трупа С*** А.И., обнаружены
единичные волокна, которые могли входить в состав толстовки Кормилицина
В.В. (том III л.д.185-189).
Данные
приведенных исследований подтверждают
достоверность показаний свидетеля М*** Л.Ю. об имевшем место контактном
взаимодействии Кормилицина В.В. и С*** А.И. и обстоятельствах этого
взаимодействия, обусловившего перенос микрочастиц с одежды Кормилицина В.В. на
одежду и руки потерпевшей при нанесении
им ударов и попытке снять серьги.
Одновременно выводы
экспертов опровергают утверждение Кормилицина В.В. о его невиновности, о том,
что в квартире С*** А.И. он никогда не был, потерпевшую 16 мая 2016 года не
видел и вообще ее не знал, поскольку при отсутствии какого-либо
взаимодействия Кормилицина В.В. с
одеждой и руками потерпевшей, присутствие
указанных микрочастиц, однородных с
волокнами, входящими в состав его одежды, на руках и одежде потерпевшей
исключается.
При этом то обстоятельство, что при проведении
судебных молекулярно-генетического и
криминалистического исследований на толстовке и спортивных брюках Кормилицина В.В. не была обнаружена кровь С***
А.И., а также микроволокна, однородные с
входящими в состав одежды С*** А.И. (том III л.д.122-125, 185-189), не
свидетельствует о его непричастности к совершению преступлений в отношении С***
А.И., поскольку его виновность
подтверждается всей совокупностью исследованных судом доказательств.
Пребывание Кормилицина В.В. в течение времени,
предшествующего 17 мая 2016 года, в квартире М*** Л.Ю. подтверждается
заключением судебной молекулярно-генетической экспертизы, установившим наличие
его слюны на двух окурках сигарет, изъятых
в ходе обыска в квартире *** дома *** по ул.*** в *** Ульяновской
области (том II
л.д.132-137, том III л.д.135-141).
Оснований для
признания недопустимыми доказательствами выводов судебных криминалистических
исследований, установивших факт возможного контактного взаимодействия ладоней
рук и предметов одежды С*** А.И. с
толстовкой Кормилицина В.В., по доводам адвоката Муленкова А.А. о возможном взаимном
попадании микрочастиц в результате взаимодействия предметов одежды С*** А.И. и
Кормилицина В.В. при последовательном производстве указанных экспертных
исследований, не имеется. Каких-либо требований к очередности проведения
экспертных исследований уголовно-процессуальный закон не содержит. Изъятие
предметов одежды С*** А.И. и Кормилицина В.В. производилось в разные дни в ходе
различных следственных действий. Указанное обстоятельство, учитывая, что ранее
Кормилицин В.В. в квартире потерпевшей не был и с ней не общался, исключает
возможность взаимодействия предметов их
одежды. Из оспариваемых защитником заключений экспертов следует, что молекулярно-генетическая
экспертиза предметов одежды С*** А.И. и
Кормилицина В.В., а также криминалистические исследования по ним проводились в разное время,
что не позволяет подвергнуть сомнению
достоверность выводов экспертов. Из исследовательской части каждого экспертного
заключения следует, что предметы одежды
представлялись для проведения исследований в упаковке, обеспечивающей
сохранность каждого объекта при транспортировке и хранении, а затем были
упакованы в первоначальные упаковки. Данных об одновременном проведении
молекулярно-генетических и криминалистических исследований предметов одежды С***
А.И. и Кормилицина В.В., что могло бы обусловить их контактное взаимодействие,
в оспариваемых заключениях экспертов не содержится. Более того, дактопленки с микрочастицами с рук
трупа С*** А.В., как и дактопленки, на которые при производстве исследований
изымались микроволокна-наложения с ее одежды, для производства судебной
молекулярно-генетической экспертизы вообще не представлялись, и,
следовательно, попадание на одежду и
руки С*** А.И. волокон, которые могли входить
в состав одежды Кормилицина В.В., при проведении экспертиз исключается.
Таким образом, проверка
и оценка судом названных выше заключений судебных экспертиз показала, что они
получены в установленном законом порядке, соответствуют другим доказательствам,
исследованным в судебном заседании, а также относимы, допустимы и достоверны.
Нарушений действующего законодательства РФ при назначении экспертиз и их
производстве не установлено. Экспертам разъяснены их права и обязанности, они
предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Сами заключения являются мотивированными и полными, не вызывают новых вопросов
в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела и сомнений в их
обоснованности, не содержат неясностей и противоречий, соответствуют
требованиям статьи 204 УПК РФ, даны экспертами, имеющими соответствующее
образование, стаж работы и специальные познания.
Факт принадлежности
С*** А.И. похищенных Кормилициным В.В. серег, а также их стоимость на момент
совершения нападения на потерпевшую
подсудимым и его защитником в судебном заседании не оспаривались и подтверждаются, помимо
показаний потерпевшего Ц*** С.В., свидетелей Ц*** М.В. и М*** Л.В., исследованными в судебном заседании
доказательствами.
Так, в ходе
предварительного расследования сданные Л*** К.Н. серьги были изъяты у Н*** М.В.
(том II л.д.169-171),
предъявлены для опознания Ц*** М.В., которая по внешнему виду, элементам
оформления, форме ромба и рисунку основной части опознала их как серьги,
принадлежавшие С*** А.И. и похищенные у
последней (том I л.д.181-
185).
Показания Л*** К.Н.
о том, когда и каким образом она распорядилась приобретенными у Кормилицина
В.В. золотыми серьгами С*** А.И.,
согласуются с показаниями Н*** М.В. об указанных обстоятельствах и
объективно подтверждаются изъятой у Л*** К.Н. копией квитанции
серии АА № 0041 о сдаче ею 20 мая
2016 года золотых серег за 799 рублей Н*** М.В (том I л.д.166, том II л.д.174-175).
Согласно заключению
судебной товароведческой экспертизы, стоимость золотых серег 585 пробы, весом 0,94 грамма по состоянию на 16 мая 2016 года составляла
1469 рублей 60 копеек (том V л.д.68-74).
Все изъятые в ходе
предварительного расследования предметы были осмотрены и приобщены к материалам
уголовного дела в качестве вещественных доказательств (том III л.д.217-224, 225).
В судебном заседании
также проверялись и не нашли своего подтверждения доводы Кормилицина В.В. и его
защитника адвоката Муленкова А.А. о том,
что Кормилицин В.В. не мог совершить инкриминируемые ему деяния ввиду имевшейся
у него травмы руки, исключавшей способность удерживать в правой руке клинок ножа с силой,
достаточной для нанесения удара.
Проведенной в ходе
предварительного расследования судебной медицинской экспертизой также было
установлено, что у Кормилицина В.В. диагностированы
обусловленные полученной в 2001 году травмой сухожилий сгибательная контрактура концевой фаланги
четвертого пальца правой кисти и сгибательная контрактура обеих фаланг
пятого пальца правой кисти, однако без нарушения
хватательной и удерживающей функции правой кисти, а учитывая степень выраженности
нарушения функций четвертого и пятого пальцев
правой кисти, Кормилицин В.В. мог держать
в правой руке нож, а также клинок ножа, представленный на экспертизу, и наносить ударные воздействия 16 мая 2016 года
(том V л.д.66-67).
Из показаний в
судебном заседании свидетеля Б*** Н.С., проводившей медицинский осмотр
Кормилицина В.В. при помещении последнего в следственный изолятор после задержания, также следует, что у
Кормилицина В.В. действительно имелись
последствия травмы правой кисти в виде
сгибательной контрактуры четвертого и пятого пальцев, то есть мизинца и
безымянного пальца, однако указанное обстоятельство не препятствовало
Кормилицину В.В. удерживать в руке пишущую ручку.
Анализ приведенного заключения судебной медицинской
экспертизы и показаний свидетеля М***
Л.Ю., однозначно утверждавшей, что Кормилицин В.В. 16 мая 2016 года нанес удары
рукой и клинком ножа С*** А.И., приводит суд к убеждению, что доводы
Кормилицина В.В. и его защитника адвоката Муленкова А.А. о непричастности подсудимого к совершению
нападения на С*** А.И. и причинению ей смерти ввиду невозможности их совершения по состоянию
здоровья, являются несостоятельными, поскольку опровергаются совокупностью
исследованных в судебном заседании доказательств, указывающих на наличие у
Кормилицина В.В. физической возможности
не только удерживать в правой руке клинок ножа, но и наносить им удары. Таким
образом, состояние здоровья Кормилицина В.В. в связи с имевшей место травмой кисти
не препятствовало совершению им в отношении С*** А.И. преступлений вышеуказанным
способом.
В этой связи, оценивая
показания Кормилицина В.В. в судебном
заседании и в ходе предварительного расследования, суд приходит к выводу о том, что в них
прослеживается защитительная позиция подсудимого, изначально утверждавшего о
полном запамятовании событий 16 мая 2016 года, а затем ставшего отрицать
причастность к инкриминируемым ему деяниям, в связи с чем находит их
недостоверными. Данные показания опровергаются совокупностью исследованных в
судебном заседании доказательств, а непоследовательность показаний Кормилицина
В.В. свидетельствует лишь о формировавшейся в ходе предварительного
расследования и в судебном заседании позиции защиты.
Доводы Кормилицина
В.В. и его защитника о том, что показания, данные свидетелем М*** Л.Ю. в ходе предварительного
расследования, являются недопустимыми ввиду оказанного на нее сотрудниками
полиции физического воздействия, ***, обусловившего непоследовательность ее
показаний, а также в связи с допущенными
при ее допросах нарушениями требований ч.2 ст.189 УПК РФ, проверялись и не
нашли своего подтверждения. Свидетель М***
Л.Ю. в судебном заседании утверждала, что в ходе предварительного расследования
при допросах и проведении проверки показаний на месте она добровольно, без
какого-либо воздействия со стороны сотрудников полиции, давала правдивые показания об обстоятельствах
нападения Кормилицина В.В. на С*** А.И.
и причинения им смерти последней, очевидцем которых являлась. Данные в ходе
предварительного расследования показания М*** Л.Ю. подтвердила и в судебном заседании, пояснив,
что сделанное ею впоследствии в разговоре с К*** Н.Н. заявление о непричастности Кормилицина
В.В. к совершению инкриминируемых ему деяний не соответствует действительности
и было обусловлено желанием пресечь многочисленные визиты К*** Н.Н. к ней домой
с расспросами.
Содержание
прослушанной в судебном заседании по ходатайству адвоката Муленкова А.А.
аудиозаписи разговора, на основании которого сторона защиты утверждает об
оговоре М*** Л.Ю. Кормилицина В.В. вследствие примененной к ней сотрудниками
полиции физической силы, объективно подтверждает пояснения Д*** О.В. и М*** Л.Ю. о том,
что М*** Л.Ю. сделала соответствующее заявление, находясь в состоянии
опьянения вследствие употребления спиртного, принесенного К*** Н.Н., которая, в свою очередь, используя ненормативную
лексику, настойчиво требовала, чтобы М***
Л.Ю. заявила об оговоре Кормилицина
В.В., угрожая ей лишением свободы на длительный срок, а потому обещание М*** Л.Ю. сначала «взять все на себя»,
несмотря на невиновность, а затем
утверждение, что Кормилицин В.В. «никого не убивал», носили явно вынужденный характер.
Кроме того, М***
Л.Ю. в ходе предварительного расследования допрашивалась несколько раз, с большим
временным интервалом, однако последовательно подтверждала свои
первоначальные показания о причастности Кормилицина В.В. к совершенным в
отношении С*** А.И. преступлениям, не
делая до указанной встречи с К*** Н.Н. самостоятельных попыток обратиться с соответствующим
заявлением о неправомерных действиях оперативных сотрудников в отношении
него.
При этом, изобличая
Кормилицина В.В. в совершении инкриминируемых ему деяний, М*** Л.Ю. с момента
обращения 19 мая 2016 года с заявлением о преступлении, а затем при допросах в
качестве свидетеля, при проверке показаний на месте, давала показания,
полностью соотносимые как между собой, так и с данными протоколов следственных
действий, экспертных заключений и с иными доказательствами. Сообщение ею
неточных сведений по несущественным моментам, а также дополнение и уточнение
показаний в ходе предварительного расследования и в судебном заседании, в том
числе о том, что точную локализацию и направление удара клинком ножа,
нанесенного Кормилициным В.В., она указать
не может, поскольку стояла за спиной Кормилицина В.В., как не видела точно, где
он взял клинок ножа, не ставит под
сомнение достоверность ее показаний в целом и обусловлено возрастом свидетеля,
условиями восприятия ею происходивших событий, особенностями ее состояния в тот
момент.
Оснований для
признания недопустимыми доказательствами показаний свидетеля М*** Л.Ю. в ходе
предварительного расследования судом не установлено, поскольку каких-либо
нарушений требований закона в ходе их собирания не допущено, о чем вынесено
отдельное определение от 30 августа 2017
года.
Доводы адвоката
Муленкова А.А. о том, что показания в ходе предварительного расследования о
причастности Кормилицина В.В. к
совершению в отношении С*** А.И. преступлений М*** Л.Ю. дала лишь после принуждения ее к этому
сотрудниками полиции, опровергаются также показаниями свидетеля Н*** С.В.,
подтвердившего, что еще в ночь с 16 на
17 мая 2016 года, то есть до обнаружения трупа С*** А.И. М*** Л.Ю.
рассказала ему об убийстве Кормилициным В.В. потерпевшей.
Проверка в порядке
ст.144 УПК РФ соответствующего заявления
М*** Л.Ю., сделанного ею после встречи с К*** Н.Н., также опровергла факт применения
к ней незаконных методов ведения
следствия, о чем 04 октября 2016 года было вынесено постановление об отказе в
возбуждении уголовного дела (том V л.д.93-94).
С учетом изложенного
суд находит показания свидетеля М*** Л.Ю. в ходе предварительного расследования
и в судебном заседании достоверными, соответствующими фактическим
обстоятельствам происшедшего.
Показания же
свидетелей К*** Н.Н. и Д*** А.А., утверждавших, что в их присутствии М***
Л.Ю. признавала, что оговорила
Кормилицина В.В. под воздействием
сотрудников полиции, не могут быть приняты в качестве доказательств
непричастности Кормилицина В.В. к совершению нападения на С*** А.И. и
причинению ей смерти. По существу показания перечисленных свидетелей имеют целью убеждение суда в незаконности получения
следствием первоначальных показаний свидетеля М*** Л.Ю., тогда как анализ всех
обстоятельств свидетельствует о несоответствии действительности указанного
признания М*** Л.Ю.
Не свидетельствуют о
непричастности Кормилицина В.В. к инкриминируемым ему деяниям показания
свидетеля О*** В.Н., утверждавшего, что
16 мая 2016 года днем Кормилицин В.В. приходил в пункт приема
металла и был трезвым, поскольку посещение пункта приема металла в дневное
время подсудимым не исключает ни употребление им после этого спиртного, ни факт
последующего совершения противоправных деяний в отношении С*** А.И.
Также не являются
доказательством непричастности Кормилицина В.В. к совершению преступлений в
отношении С*** А.И. и показания свидетеля К*** М.К. о том, что когда после 20
часов 00 минут 16 мая 2016 года он и З*** В.Ю. приходили в квартиру М*** Л.Ю.
одолжить денег на спиртное у Н*** С.В. и Кормилицина В.В., последний находился
в трезвом состоянии, и денег у него не было. В судебном заседании свидетель К***
М.К. не отрицал, что до посещения квартиры М*** Л.Ю. сам в течение определенного времени
употреблял спиртное и, следовательно, находился в состоянии опьянения, а
потому объективно охарактеризовать
состояние Кормилицина В.В. не мог, тогда как свидетель Л*** К.Н. однозначно
утверждала, что в момент реализации ей золотых серег Кормилицин В.В. находился
в состоянии опьянения. Оснований не доверять последовательным показаниям
свидетеля Л*** К.Н. у суда не имеется.
В ходе
предварительного расследования и в судебном заседании Л*** К.Н. последовательно излагала обстоятельства приобретения ею у Кормилицина В.В. золотых
серег, впоследствии опознанных Ц*** М.В. как принадлежавших С*** А.И. Запамятование ею в ходе судебного
заседания в *** районном суде Ульяновской области стоимости, за которую она
приобрела у Кормилицина В.В. серьги, а затем сдала их Н*** М.В., не ставит под сомнение достоверность
ее показаний в целом.
Доводы стороны
защиты о недостоверности показаний свидетеля Л*** К.Н., обусловленные ее
возможной причастностью к нападению на С*** А.И. и причинению ей смерти с последующим формированием доказательств
виновности в этих деяниях Кормилицина В.В. ввиду несообщения сразу о факте
приобретения серег у Кормилицина В.В.,
являются несостоятельными.
В судебном заседании
свидетель Л*** К.Н. утверждала, что в день обнаружения трупа С*** А.И. не знала
о принадлежности приобретенных ею накануне у Кормилицина В.В. золотых серег потерпевшей, а потому и не
сообщила об этом сотрудникам полиции.
Допрошенный в
судебном заседании свидетель А*** Р.Р., являющийся сотрудником полиции,
подтвердил, что на момент опроса им Л*** К.Н. никому не было известно о хищении
у С*** А.И. золотых серег. Только после
установления родственниками С*** А.И. факта хищения серег и их детального
описания, проверялась информация о сдаче Л*** К.Н. похожих серег Н*** М.В.
Кроме
того, вопреки доводам адвоката Муленкова А.А., проверка иных версий
происшедшего, установление виновности лиц, не являющихся подсудимыми по данному
делу, в компетенцию суда не входит. Согласно действующему законодательству, суд
как орган правосудия не осуществляет уголовного преследования лиц, в
установленном законом порядке не привлеченных к уголовной ответственности, и
проверяет лишь законность и обоснованность предъявленного подсудимому обвинения
и только в пределах предъявленного ему обвинения.
Таким образом, оценивая исследованные в
судебном заседании доказательства в совокупности, суд считает установленным,
что 16 мая 2016 года Кормилицин В.В., действуя умышленно, в целях лишения С***
А.И. жизни и завладения
ее имуществом, незаконно проник в жилище С*** А.И., где напал на нее, то
есть совершил в отношении последней внезапные для потерпевшей агрессивные
действия, которые были соединены с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшей,
и выразились в нанесении ей ударов руками и ударов клинком ножа в том числе в
шею, причинивших потерпевшей тяжкий вред здоровью по признаку опасности для
жизни в момент причинения и повлекших ее смерть. Воспользовавшись тем, что
вследствие примененного насилия С*** А.И. не может оказать сопротивления
изъятию принадлежащего ей имущества,
Кормилицин В.В. попытался снять с С*** А.И. золотые серьги, но, не сумев
это сделать, угрожая М*** Л.Ю.
физической расправой, потребовал, чтобы она сняла с С*** А.И. серьги и
обыскала комнату потерпевшей с
целью обнаружения денежных средств. М***
Л.Ю., не имея возможности иным образом
устранить угрожающую ей опасность, сняла с С*** А.И. золотые серьги стоимостью
1469 рублей 60 копеек, которые вместе с обнаруженным в комнате потерпевшей
денежными средствами в сумме 3000 рублей передала Кормилицину В.В. Последний незаконно завладел принадлежащим С***
А.И. имуществом на сумму 4469 рубля 60 копеек.
Факт применения Кормилициным В.В. к потерпевшей насилия, опасного для
жизни и здоровья, подтверждается показаниями свидетеля М*** Л.Ю., утверждавшей,
что Кормилицин В.В. умышленно и целенаправленно нанес С*** А.И. сначала удар
рукой в голову, а затем клинком ножа в шею, а также заключениями судебных
медицинских экспертиз, установивших наличие у С*** А.И. характерных для оказанных травматических
воздействиях повреждений, причинивших в том числе тяжкий вред здоровью
потерпевшей.
То обстоятельство,
что фактически цель нападения была достигнута –потерпевшая вследствие
примененного к ней насилия была приведена в состояние, когда была лишена
возможности препятствовать изъятию принадлежащего ей имущества, а Кормилицин
В.В. получил возможность завладеть
принадлежащим С*** А.И. имуществом, но, не
сумев это сделать лично, заставил забрать серьги и деньги М*** Л.Ю., свидетельствует
не только о направленности примененного Кормилициным В.В. к С*** А.И. физического
насилия в качестве необходимого средства обеспечения хищения, но и об
объективной опасности примененного насилия
для жизни и здоровья потерпевшей.
Именно в прямой причинно-следственной связи с действиями Кормилицина В.В.
находятся полученные потерпевшей телесные повреждения.
О корыстной
направленности умысла подсудимого свидетельствует, прежде всего, сам характер
его преступных действий – нападение и непосредственное завладение имуществом
потерпевшей. Кормилицин В.В. внезапно для потерпевшей оказал на нее
агрессивно-насильственное воздействие именно как на собственника материальных
ценностей.
Нападение и непосредственно сопровождавшее
его насилие составили органическое единство двух агрессивных неразрывных актов,
объединенных единой целью – хищением чужого имущества, а примененное физическое
насилие, опасное для жизни и здоровья, явилось
средством хищения имущества.
При таких
обстоятельствах суд приходит к выводу, что примененное Кормилициным В.В. насилие
не только носило характер действительного и реально ставящего в опасность жизнь
и здоровье потерпевшей, но и повлекло причинение тяжкого вреда ее здоровью по
признаку опасности для жизни в момент причинения, а потому в судебном заседании нашло подтверждение
наличие в действиях подсудимого квалифицирующих признаков разбоя – применения
насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с причинением тяжкого вреда здоровью
потерпевшего.
Факт противоправного
проникновения Кормилицина В.В. в жилище С*** А.И. именно с целью совершения
хищения ее имущества и завладения принадлежащими ей денежными средствами подтверждается
показаниями свидетеля М*** Л.Ю., а
также иными доказательствами.
Кроме того, о том,
что единственной целью проникновения
Кормилицина В.В. в жилище С*** А.И. являлось именно намерение завладеть
принадлежащим ей имуществом, то есть что проникновение было обусловлено
корыстным мотивом и целью, свидетельствует
фактический характер его действий: напав на потерпевшую и применив к ней
насилие, опасное для жизни и здоровья, повлекшее в том числе причинение тяжкого
вреда ее здоровью, он забрал деньги и
золотые серьги, которыми впоследствии распорядился по своему усмотрению.
По смыслу закона, проникновением признается вторжение в жилище с целью
совершения хищения в качестве способа получить доступ к хранящимся ценностям. Квартира
потерпевшей С*** А.И. отвечает признакам жилища, поскольку предназначена и
фактически использовалась ею для постоянного проживания. Свободного доступа в
жилище потерпевшей Кормилицин В.В. не имел, что и обусловило необходимость
изыскания им способа проникновения в жилище – путем применения насилия к С***
А.И., которая, стоя перед входом в квартиру, не давала Кормилицину В.В. ни
возможности пройти в квартиру, ни
согласия на это. При таких обстоятельствах
суд приходит к выводу о наличии в действиях Кормилицина В.В. квалифицирующего признака разбоя - с
незаконным проникновением в жилище.
Разрешая вопрос о наличии в действиях Кормилицина
В.В. другого квалифицирующего признака нападения в целях завладения чужим
имуществом – применения предмета, используемого в качестве оружия, суд
учитывает, что с целью завладения
имуществом С*** А.И. и причинения смерти
последней, Кормилицин В.В. непосредственно
применил в качестве
оружия приисканный им в квартире потерпевшей металлический клинок ножа, которым
причинил потерпевшей телесные повреждения, квалифицирующиеся в том числе как тяжкий вред здоровью.
Сам клинок ножа объективно
является предметом, обладающим поражающей способностью, и в силу конструктивных
особенностей – наличия заточенного лезвия – может быть использован для
поражения живой цели. Применение клинка ножа Кормилициным В.В. заключалось в
непосредственном физическом воздействии с его помощью на потерпевшую, а
потому в его действиях нашел подтверждение квалифицирующий признак применения в процессе нападения в
целях хищения имущества потерпевшей и предмета,
используемого в качестве оружия.
При этом, несмотря
на то что непосредственно имущество С*** А.И. было изъято М*** Л.Ю., суд считает
установленным, что нападение в целях хищения чужого имущества совершено именно
Кормилициным В.В., поскольку он посредством психического принуждения М*** Л.Ю. совершил
незаконное изъятие денежных средств и серег
у убитой им С*** А.И.
Делая
соответствующий вывод, суд исходит из положений ч.2 ст.33 УК РФ, согласно которым исполнителем признается
лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не
подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других
обстоятельств, предусмотренных УК РФ. Изъятие имущества С*** А.И. было
осуществлено Кормилициным В.В.
посредством использования М*** Л.Ю.,
которая в силу положений ст.39 УК РФ не подлежит уголовной
ответственности, поскольку действовала в состоянии крайней необходимости, так
как, находясь в квартире С*** А.И. наедине с Кормилициным В.В., в условиях,
когда она была лишена возможности обратиться за помощью, достоверно зная о совершенном
им убийстве С*** А.И., его физическом превосходстве и агрессивном поведении в
состоянии алкогольного опьянения, после высказанной в ее адрес угрозы поступить
с ней так же, как с С*** А.И., имела
реальные основания опасаться за свою жизнь и здоровье, в силу чего по
требованию Кормилицина В.В. сняла с С*** А.И. золотые серьги, которые вместе с
обнаруженными в квартире денежными средствами передала Кормилицину В.В.
Указанное
обстоятельство установлено и постановлением
об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении М*** Л.Ю. от 26
сентября 2016 года, которое никем не обжаловалось (том III л.д.239).
Одновременно с совершением разбойного
нападения на потерпевшую С*** А.И. действия Кормилицина В.В. были направлены на
умышленное причинение смерти потерпевшей, о чем свидетельствует характер его действий.
Нанося в процессе нападения на потерпевшую удар клинком ножа в область расположения
жизненно важных органов – шею,
Кормилицин В.В. осознавал общественную опасность своих действий, предвидел
возможность и неизбежность наступления смерти С*** А.И. и желал её наступления.
Таким образом, поскольку Кормилициным В.В. совершены
действия, направленные на лишение жизни потерпевшей и противоправное завладение
в ходе нападения ее имуществом, наличие в его действиях квалифицирующего
признака совершения убийства, сопряженного с разбоем, суд находит нашедшим
подтверждение.
Таким образом,
анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет признать вину
Кормилицина В.В. установленной.
Все доказательства
получены с соблюдением норм Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации, являются относимыми, допустимыми, достоверными, а их совокупность достаточной
для установления вины Кормилицина В.В.
Действия Кормилицина В.В. в
отношении потерпевшей С*** А.И. суд квалифицирует по п.«в» ч.4 ст.162 УК РФ как
разбой, то есть нападение в
целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для
жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с
незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью
потерпевшей, и по п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ
как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку,
сопряженное с разбоем.
Согласно
заключению амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, Кормилицин
В.В. психическим расстройством не страдал и не страдает. В момент совершения инкриминируемых ему деяний
он каких-либо болезненных расстройств со стороны психической деятельности, в
том числе временного характера, также не обнаруживал, находился в состоянии
простого алкогольного опьянения и мог осознавать фактический характер и
общественную опасность своих действий либо руководить ими. В применении
принудительных мер медицинского характера не нуждается (том II л.д.244-245).
Судебно-психиатрическая
экспертиза проведена и заключение составлено комиссией врачей-экспертов,
имеющих необходимое образование, стаж работы по специальности. При проведении
экспертизы соблюдены положения УПК РФ, регламентирующие порядок назначения
судебной экспертизы, права Кормилицина В.В., порядок проведения комиссионной
судебной экспертизы, а также устанавливающие требования к заключению эксперта.
Выводы экспертов не содержат противоречий и неполноты, являются ясными и
обоснованными и, с учетом поведения подсудимого в судебном заседании, не
вызывают сомнений у суда, в связи с чем Кормилицин
В.В. признается судом вменяемым лицом, которое может нести уголовную
ответственность за содеянное.
Обсуждая вопрос о
мере наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности каждого
из совершенных Кормилициным В.В. преступлений, личность подсудимого, наличие
смягчающих наказание обстоятельств, отягчающего наказание обстоятельства, а
также влияние наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи.
В частности, суд
учитывает, что как личность Кормилицин В.В.
по месту жительства характеризуется положительно (том II л.д.66,
71).
В то же время,
согласно рапорту-характеристике *** МВД России «***», Кормилицин В.В.
характеризуется как лицо, ведущее асоциальный образ жизни, злоупотребляющее
спиртным (том II л.д.67).
На учете у
врача-нарколога и врача-психиатра Кормилицин В.В. не состоит, не привлекался к административной
ответственности (том II,
л.д.75, 78-87).
Допрошенные судом
свидетели К*** Н.Н., Д*** А.И. и К*** С.В. охарактеризовали Кормилицина В.В. положительно,
как отзывчивого, доброго человека.
Смягчающими
наказание обстоятельствами при назначении Кормилицину В.В. наказания за каждое из совершенных им преступлений суд
признает состояние его здоровья в связи
с наличием у него заболеваний, а также то, что в период прохождения военной
службы по контракту он принимал участие в
мероприятиях по восстановлению конституционной законности
и правопорядка на территории Чеченской Республики, в том числе принимал
участие в боевых действиях (том II л.д.101).
Решая вопрос о
наличии или отсутствии оснований для признания отягчающим наказание Кормилицина
В.В. обстоятельством при назначении ему наказания по п. «в» ч.4 ст.162 УК РФ
совершения преступления с применением психического принуждения, суд исходит из
следующего. По смыслу закона разбой считается окоченным с момента совершения
нападения в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия,
опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, а применение
психического принуждения призвано облегчить совершение преступления и
гарантировать наступление желаемого преступного результата. Поскольку
Кормилицин В.В. принудил М*** Л.Ю. снять с С*** А.И. серьги и отыскать деньги
уже после совершения нападения на потерпевшую и неудавшейся попытки
самостоятельно снять серьги, применение им психического принуждения не является
отягчающим наказание обстоятельством по смыслу, придаваемому п.«к» ч.1 ст.63 УК РФ, и оснований для
признания его таковым при назначении Кормилицину В.В. наказания по п. «в» ч.4
ст.162 УК РФ у суда не имеется.
В то же время,
поскольку из показаний свидетеля М*** Л.Ю. и заключения амбулаторной судебной
психиатрической экспертизы судом достоверно установлено, что в момент
совершения преступлений в отношении С*** А.И. Кормилицин В.В. находился в состоянии
опьянения, вызванном употреблением алкоголя, что не отрицалось и самим
Кормилициным В.В. в первоначальных показаниях, утверждавшим о запамятовании
событий 16 мая 2016 года именно вследствие употребления алкоголя, а также принимая во внимание характер и степень общественной опасности
совершенных преступлений, обстоятельства их совершения, влияние состояния
опьянения на поведение Кормилицина В.В. в конкретной ситуации, то, что характеризуется
он по месту жительства как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками, суд
приходит к выводу, что состояние опьянения, вызванное употреблением алкоголя,
способствовало совершению Кормилициным В.В. преступлений в отношении С*** А.И.
Исходя из изложенного, руководствуясь ч.11 ст.63 УК РФ, суд считает необходимым признать отягчающим наказание обстоятельством при назначении Кормилицину В.В. наказания за
каждое из совершенных им преступлений –
совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением
алкоголя.
Исходя из положений ч.6 ст.15 УК РФ, фактических
обстоятельств каждого из совершенных Кормилициным В.В. преступлений, степени их
общественной опасности, а также наличия отягчающего наказание обстоятельства,
правовых оснований для решения вопроса
об изменении категории каждого из совершенных им преступлений на менее тяжкую не имеется.
Таким образом,
учитывая все изложенные обстоятельства дела, суд приходит к выводу о
невозможности исправления подсудимого Кормилицина В.В. без реального отбывания наказания, а потому по
делу не имеется оснований для применения к нему ст.73 УК РФ, в связи с чем подсудимому
необходимо назначить наказание за каждое из совершенных им преступлений в виде
лишения свободы.
Принимая решение о назначении подсудимому Кормилицину
В.В. наказания за каждое из совершенных
им преступлений в виде лишения свободы, суд исходит из положений ст.43 УК РФ и
считает, что иное наказание не будет способствовать восстановлению социальной
справедливости, исправлению подсудимого и предупреждению совершения им новых
преступлений.
Вместе с тем наличие
смягчающих наказание обстоятельств Кормилицина В.В., с учетом положений ч.3
ст.46 УК РФ, признается судом обстоятельствами, позволяющими не назначать ему
за совершение преступления, предусмотренного п.«в» ч.4 ст.162 УК РФ, дополнительное наказание в виде штрафа.
В то же время суд
считает, что исправлению Кормилицина В.В. и предупреждению совершения им новых
преступлений будет способствовать назначение подсудимому предусмотренного
санкциями ч.4 ст.162 УК РФ и ч.2 ст.105 УК РФ дополнительного наказания в виде
ограничения свободы с установлением ему следующих ограничений: не выезжать за
пределы муниципального образования, в котором Кормилицин В.В. будет проживать после отбывания наказания в
виде лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания, место работы
и (или) учебы без согласия специализированного государственного органа,
осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения
свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, и с
возложением на Кормилицина В.В. обязанности являться в специализированный
государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными
наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.
Оснований для
применения к подсудимому ст.64 УК РФ и назначения ему за преступления,
предусмотренные п.«в» ч.4 ст.162 УК РФ и п.«з» ч.2 ст.105 УК РФ, наказания ниже низшего предела не имеется,
так как какие-либо исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами
совершенных преступлений, ролью виновного, иные обстоятельства, существенно
уменьшающие степень общественной опасности преступлений, по делу отсутствуют.
Наказание в виде лишения свободы в соответствии с п.«в» ч.1 ст.58 УК РФ
должно отбываться Кормилициным В.В. в
исправительной колонии строгого режима.
При определении
срока, подлежащего зачету, суд исходит из содержания сообщения о задержании
подозреваемого, направленного старшим следователем *** СУ СК России по
Ульяновской области Ш*** Н.В. прокурору *** района Ульяновской области,
согласно которому в порядке ст.ст.91, 92 УПК РФ Кормилицин В.В. был задержан по
подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, в 23 часа 00 минут 19 мая
2016 года, что соответствует показаниям Кормилицина В.В. в судебном заседании,
несмотря на составление протокола его задержания лишь 20 мая 2016 года.
Таким образом, в
срок отбывания наказания подсудимому Кормилицину В.В. подлежит зачёту время
содержания под стражей в ходе предварительного
расследования с момента задержания, то есть с 19 мая 2016 года по 10 сентября
2017 года включительно.
Меру пресечения Кормилицину В.В. с учетом опасности совершенных им
преступлений и в связи с необходимостью отбывания наказания в виде лишения свободы
суд считает необходимым оставить без изменения – в виде заключения под стражу.
В ходе предварительного
расследования Кормилицину В.В. оказывалась
юридическая помощь адвокатами, участвовавшими
по назначению органа предварительного расследования. За счет средств
федерального бюджета была произведена выплата вознаграждения адвокатам Пузанову
А.М. и Герасимовой В.А., осуществлявшим защиту Кормилицина В.В. ходе
предварительного расследования, – 3850 рублей 00 копеек и 550 рублей 00 копеек соответственно.
В соответствии с п.5
ч.2 ст.131 УПК РФ указанные расходы являются
процессуальными издержками, которые взыскиваются с осужденных или возмещаются за
счет средств федерального бюджета.
Обстоятельств,
исключающих возможность взыскания с Кормилицина В.В. в доход федерального бюджета денежных сумм,
выплаченных адвокатам за осуществление защиты подсудимого, по настоящему делу
не установлено. Каких-либо обстоятельств, свидетельствующих об имущественной несостоятельности
Кормилицина В.В., не установлено: он трудоспособен, иждивенцев, на материальном
положении которых могло бы отразиться взыскание с него процессуальных издержек,
не имеет.
Исходя из изложенного, принимая также во внимание, что сам подсудимый Кормилицин В.В. обоснованных возражений против взыскания с него процессуальных издержек в указанной сумме не высказал, суд не усматривает оснований для освобождения подсудимого от процессуальных издержек и полагает необходимым взыскать с Кормилицина В.В. указанные процессуальные издержки в полном объеме с учетом его имущественного положения и трудоспособности в соответствии с ч.1 ст.132 УПК РФ.
При решении вопроса
о вещественных доказательствах суд руководствуется положениями ст.81
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и мнением участников процесса.
На основании
изложенного, руководствуясь ст.ст.296-300, 303-304, 307-309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
признать Кормилицина
Валерия Викторовича виновным в совершении преступлений, предусмотренных п.«в» ч.4 ст.162 УК РФ, п.«з»
ч.2 ст.105 УК РФ, и назначить ему наказание:
- по п.«з» ч.2
ст.105 УК РФ в виде лишения свободы на срок 13 (тринадцать) лет с ограничением свободы на срок 1 (один)
год 2 (два) месяца;
- по п.«в» ч.4 ст.162 УК РФ в виде лишения свободы на срок 9 (девять) лет с
ограничением свободы на срок 1 (один) год.
На основании ч.3
ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных
наказаний назначить Кормилицину В.В. наказание в виде лишения свободы на срок 15
(пятнадцать) лет с ограничением свободы
на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, установив следующие ограничения: не
выезжать за пределы муниципального образования, в котором Кормилицин В.В. будет
проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, не изменять место
жительства или пребывания, место работы и (или) учебы без согласия
специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за
отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях,
предусмотренных законодательством Российской Федерации, и с возложением на Кормилицина
В.В. обязанности являться в специализированный государственный орган,
осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения
свободы, два раза в месяц для регистрации.
Назначенное Кормилицину
В.В. наказание в виде лишения свободы отбывать в исправительной колонии
строгого режима.
Меру пресечения Кормилицину
В.В. – заключение под стражу – оставить
без изменения до вступления приговора в законную силу и содержать в ФКУ «***»
УФСИН России по Ульяновской области.
Срок отбывания
наказания Кормилицину В.В. исчислять с
11 сентября 2017 года.
Зачесть в срок
отбывания наказания Кормилицину
В.В. время его содержания под стражей в
ходе предварительного и судебного следствия с 19 мая 2016 года по 10 сентября 2017 года включительно.
Взыскать с Кормилицина
В.В. в доход федерального бюджета в возмещение судебных издержек, связанных с
оплатой услуг адвокатов, 4400 рублей 00 копеек.
Вещественные
доказательства:
- металлический клинок
ножа, кофту с рисунком в виде ромбов, женский халат, серые колготы, белый и синий
платки, кофту с рисунком в виде цветов, пару тапочек, два сигаретных окурка «Оптима»,
четыре сигаретных окурка «Ява», один сигаретный окурок «LD», деревянную вставку
с двери, ведущей на пожарную лестницу, деревянный ящик из-под зеркала, две ручки
от левого ящика из-под кровати, две ручки от правого ящика из-под кровати, две передние
панели двух ящиков из-под кровати, изъятые в ходе осмотров мест
происшествия - квартиры *** дома *** по
ул.*** в *** Ульяновской области и подъезда указанного дома 17 мая 2016 года; джинсовые
брюки синего цвета, джинсовые брюки светло-синего цвета, семь окурков, два ножа, три кружки, три рюмки,
изъятые в ходе обыска в квартире *** дома *** по ул.*** в *** Ульяновской
области; черную спортивную толстовку, синие спортивные брюки, клинок ножа, изъятые
в ходе выемки у подозреваемого Кормилицина В.В. 20 мая 2016 года и
хранящиеся в комнате вещественных доказательств
в здании *** СУ СК РФ по Ульяновской области (***), – уничтожить;
- темно-зеленый пиджак,
черные брюки, бежевую блузку, пару сиреневых сланцев, изъятые в ходе выемки у свидетеля
М*** Л.Ю. 20 мая 2016 года и
хранящиеся в комнате вещественных доказательств
в здании *** СУ СК РФ по Ульяновской области (***), – передать по
принадлежности в распоряжение М*** Л.Ю., проживающей по адресу: ***;
- пару золотых серёг,
изъятых в ходе выемки у свидетеля Н*** М.В. 20 мая 2016 года; кошелек черного цвета,
кошелек коричневого цвета, сотовый телефон марки «Samsung», изъятые в ходе осмотра места
происшествия - квартиры *** дома *** по
ул.*** в *** Ульяновской области, хранящиеся
в комнате вещественных доказательств в здании *** СУ СК РФ по Ульяновской
области (***), – передать по
принадлежности в распоряжение потерпевшего Ц*** С.В.;
- копию квитанции на
скупленные ценности серии АА № 0041 от 20 мая 2016 года, изъятую в ходе выемки у
свидетеля Л*** К.Н. 21 мая 2016 года, хранящуюся в комнате вещественных доказательств в здании ***
СУ СК РФ по Ульяновской области (***), – уничтожить.
Хранящиеся при материалах уголовного дела DVD-R
диск с видеозаписью проверки показаний на месте с участием свидетеля М*** Л.Ю. от 19 мая 2016 года; оптический диск со сферическим изображением квартиры
*** дома *** по ул.*** в *** Ульяновской области – приложение к протоколу обыска
от 19 мая 2016 года; оптический диск со сферическим изображением квартиры
*** дома *** по ул.*** в *** Ульяновской области - приложение к протоколу обыска
от 19 мая 2016 года; оптический диск формата
CD-R с двумя видеозаписями дополнительного допроса свидетеля M*** Л.Ю. от 07
февраля 2017 года; оптический диск формата
CD-R с двумя видеозаписями дополнительного допроса свидетеля M*** Л.Ю. от 20
февраля 2017 года; оптический диск формата CD-R с двумя видеозаписями дополнительного
допроса свидетеля M*** Л.Ю. от 09 марта 2017 года; оптический
диск – приложение № 4 к заключению № 173-ПИ-043-2017; оптический диск – приложение № 4 к заключению №
173-ПИ-050-2017; оптический диск – приложение
№ 4 к заключению № 173-ПИ-058-2017 –
оставить на хранение при материалах уголовного дела;
Приговор может быть
обжалован в апелляционном порядке в Верховный Суд Российской Федерации через
Ульяновский областной суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а
осужденным Кормилициным В.В., содержащимся под стражей, в тот же срок со дня
вручения ему копии приговора.
В случае подачи апелляционной
жалобы осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения копии приговора
ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом апелляционной
инстанции, о чем осужденный должен указать в своей апелляционной жалобе либо в отдельном
заявлении.
В случае подачи апелляционного
представления или апелляционной жалобы другими участниками процесса, если они
затрагивают его интересы, осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения
ему копий указанных документов заявить ходатайство о своем участии в
рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, о чем осужденный должен
указать в своих возражениях либо в отдельном заявлении.
Председательствующий
Судьи
