УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
|
Судья ***
|
Дело № 22-965/2017
|
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
|
г.Ульяновск
|
24 мая 2017 года
|
Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного
суда в составе председательствующего Максимова М.Н.,
судей Комиссаровой
Л.Н., Федорова П.С.
с участием
государственного обвинителя
Рябова И.В.,
осужденного Костина А.И., защитников – адвокатов Бондаря
Д.Ю., Шушиной Н.Н., Азадова Н.А., Хасанова Р.А., Логинова С.М.,
при секретаре
Устимовой Ю.Е.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по
апелляционному представлению государственного обвинителя Рябова И.В.,
апелляционным жалобам потерпевших Лаврушина О.А., Касаткина Е.А., осужденного
Костина А.И., адвокатов Шушиной Н.Н., Азадова Н.А., Логинова С.М., Хасанова
Р.А. на приговор Ленинского районного суда г. Ульяновска от 15 марта 2017 года,
которым
ПОТАПОВ В*** К***,
***, судимый:
26 января 2005 года по ч. 1
ст. 105 УК РФ к 11 годам лишения свободы, освобожден условно-досрочно 26 июля
2013 года на 2 года 2 месяца 18 дней,
осужден по ч. 2 ст. 330 УК
РФ к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии
строгого режима, срок отбывания наказания исчислен с 14 февраля 2016 года.
КОСТИН А*** И***,
***, судимый:
23 декабря 2003 года с
учетом последующих изменений по п.п. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ (в редакции
Федерального закона от 13 июня 1996 года) к 7 годам лишения свободы, освобожден
по отбытии срока наказания 22 октября 2010 года,
осужден:
– по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы;
– по ч. 3 ст. 30, п.
«а» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы;
– по ч. 1 ст. 109 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы.
На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений
путем частичного сложения наказаний окончательно назначено Костину А.И.
наказание в виде лишения свободы на срок
9 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима, срок
отбывания наказания исчислен с 31 марта 2016 года.
Мера пресечения в виде заключения под стражу Потапову В.К. и
Костину А.И. оставлена без изменения до вступления приговора в законную
силу.
МАГОМЕДОВ М*** Ш***,
*** несудимый,
осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 2 годам лишения свободы.
Назначенное наказание в соответствии со ст. 73 УК РФ
постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.
Возложены на Магомедова М.Ш. на период испытательного срока
следующие обязанности:
– не менять постоянного места жительства без уведомления
специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за
поведением условно осужденного;
– являться на регистрацию в государственный орган,
осуществляющий контроль за поведением условно осужденного, в дни, установленные
данным органом.
МАГОМЕДОВ М*** М***,
***, несудимый,
осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения
свободы.
Назначенное наказание в соответствии со ст. 73 УК РФ
постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.
Возложены на Магомедова М.М. на период испытательного срока
следующие обязанности:
– не менять постоянного места жительства без уведомления
специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за
поведением условно осужденного;
– являться на регистрацию в государственный орган,
осуществляющий контроль за поведением условно осужденного, в дни, установленные
данным органом.
НАДИРБЕГОВ А*** С***,
*** несудимый,
осужден:
– по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 2 годам лишения свободы;
– по ч. 2 ст. 309 УК РФ к штрафу 40 000 рублей.
На
основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем поглощения менее
строгого наказания более строгим окончательно назначено Надирбегову А.С.
наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года.
Назначенное наказание в соответствии со ст. 73 УК РФ
постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.
Возложены на Надирбегова А.С. на период испытательного срока
следующие обязанности:
– не менять постоянного места жительства без уведомления
специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за
поведением условно осужденного;
– являться на регистрацию в государственный орган,
осуществляющий контроль за поведением условно осужденного, в дни, установленные
данным органом.
Мера пресечения в виде заключения под стражу Надирбегову
А.С., Магомедову М.М. и Магомедову М.Ш. изменена на подписку о невыезде и
надлежащем поведении, освобождены из-под стражи в зале суда.
Зачтено в срок отбывания наказания Надирбегову А.С.,
Магомедову М.М. и Магомедову М.Ш. время содержания под стражей с 12 февраля
2016 года по 15 марта 2017 года.
Постановлено взыскать в пользу потерпевшего Л***на О.А. в
счет компенсации морального вреда,
причиненного преступлением: с Костина А.И. – 500 000 рублей, с Потапова
В.К. – 100 000 рублей, с Магомедова М.М. – 80 000 рублей.
Постановлено взыскать в пользу потерпевшего К***на Е.А. в
счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением: с Костина А.И. –
300 000 рублей, с Магомедова М.М. – 150 000 рублей, с Потапова В.К. –
80 000 рублей.
Постановлено все
вещественные доказательства
оставить по месту хранения до
разрешения судьбы вещественных доказательств при рассмотрении выделенного в отдельное производство
уголовного дела в отношении Л***на
Е.А., С***ва А.Е. и неустановленных лиц.
Также в приговоре
разрешен вопрос о процессуальных издержках.
Заслушав доклад председательствующего, выступления
участников процесса, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Потапов В.К., Магомедов М.М., Магомедов М.Ш., Надирбегов
А.С. и Костин А.И. осуждены за самоуправство,
совершенное с применением насилия и с угрозой его применения.
Костин А.И., кроме
того, осужден за покушение на убийство двух лиц, а также за причинение смерти
по неосторожности.
Надирбегов А.С. также признан виновным в принуждении потерпевшего к даче ложных
показаний, соединенном с угрозой причинения вреда здоровью этого лица.
Обстоятельства совершения преступлений подробно изложены в приговоре суда.
В
апелляционном представлении государственный обвинитель Рябов И.В. ставит вопрос
об отмене приговора и направлении
уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции в связи с
несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовного и уголовно-процессуального закона. Считает, что суд необоснованно
переквалифицировал действия подсудимых на ч. 2 ст.330 УК РФ. При этом в основу приговора односторонне
взяты показания подсудимых без сопоставления их с доказательствами обвинения.
Не дано оценки показаниям потерпевшего Л***на О.А. о том, что он приобрел станки у К***ва В.И. правомерно и при покупке убедился в
наличии у продавца права собственности на оборудование, не приняты во внимание показания Климова, согласно которым он продал Л***ну
О.А. свои станки, а не принадлежащие Магомедову М.М. Кроме того,
правоохранительными органами проведена процессуальная поверка по заявлению Магомедова М.М. о хищении у него
станков, в ходе которой факт хищения К***ым станков у заявителя не
подтвердился, а также не нашла
своего подтверждения причастность Л***на О.А. к каким-либо неправомерным
действиям в отношении имущества
Магомедова М.М. В связи с этим *** декабря 2106 года вынесено постановление об
отказе в возбуждении уголовного дела.
С
учетом необоснованной переквалификации государственный обвинитель считает несправедливо мягким назначенное осужденным наказание.
Кроме
того, судом в приговоре в нарушение ст. 307 УПК РФ не дано подробного
анализа всем исследованным доказательствам, недостаточно мотивированы выводы относительно квалификации преступлений. Во вводной части приговора
не отражено участие в судебном разбирательстве государственного обвинителя Олейника О.А., который принимал участие
в рассмотрении дела на стадии допроса потерпевшего З***ва И.А.
В апелляционных жалобах потерпевшие Л***н О.А.
и К***н Е.А. выражают несогласие с наказанием осужденных, считают его чрезмерно
мягким, назначенным без учета
тяжести совершенных преступлений и личности
виновных. Также находят
заниженным размер компенсации морального вреда, взысканной с осужденных. Просят
изменить приговор: усилить осужденным наказание, а также полностью
удовлетворить исковые требования.
В
апелляционной жалобе адвокат Хасанов Р.А. в интересах осужденного Магомедова
М.М. оспаривает приговор, считает вину
подзащитного недоказанной. Не опровергнуты показания
Магомедова М.М. о том, что он не
вступал в сговор на совершение
какого-либо преступления, а
приехал к Л***ну О.А.
поговорить по поводу находящегося у последнего оборудования,
похищенного К***ым. Магомедов М.М. не высказывал требований передачи станков, не
угрожал применением насилия. Выводы суда
о том, что Магомедов М.М. произвел выстрел в сторону К***на Е.А., основаны исключительно на
показаниях Л***на Э.А., данных в судебном заседании. В ходе предварительного
следствия потерпевший указанных показаний не давал, хотя был неоднократно
допрошен, в том числе, когда находился под
государственной защитой, а осужденные в это время содержались под стражей и не могли повлиять на ход расследования. В
связи с этим ссылки потерпевшего на то,
что он был в шоковом состоянии и опасался давать подробные показания, являются неубедительными.
Судом неверно
разрешена судьба
вещественных доказательств. В
частности, имущество Магомедова М.М., в том числе автомашина «***»,
оставлена по месту хранения до рассмотрения выделенных уголовных дел, включая
дела в отношении неустановленных
лиц. Однако судом не принято во внимание, что по всем
изъятым объектам проведены следственные действия: осмотры,
судебные экспертизы, результаты которых имеются в уголовном деле.
В связи с этим дальнейшее хранение
данных вещественных доказательств не
вызывается какой-либо необходимостью, не отвечает требованиям законности и
справедливости. В случае передачи вещественных доказательств Магомедову М.М.,
последний обязуется обеспечить их сохранность и предоставление
следственным органам и суду.
Исходя
из позиции непризнания вины Магомедовым М.М., считает необоснованным взыскание с
него компенсации морального
вреда.
Просит Магомедова М.М. оправдать.
В
апелляционной жалобе адвокат Азадов Н.А. в интересах осужденного Магомедова
М.Ш. также считает вину подзащитного недоказанной. Не опровергнуты
показания осужденного Магомедова М.Ш., который последовательно утверждал,
что не вступал в сговор на
совершение преступления, ни он,
ни Магомедов М.М. с Надирбеговым не имели оружия, насилия к потерпевшим не
применяли. Он приехал в Ульяновск из ***,
чтобы помочь Магомедову М.М. в дороге, ни
с кем из участников конфликта
знаком не был, с Надирбеговым
познакомился в день происшествия, с Потаповым и
Костиным впервые встретился в
следственном изоляторе.
Выводы о виновности основаны на противоречивых и непоследовательных показаниях
потерпевших, которые заинтересованы в
исходе дела, так как могут быть привлечены к уголовной ответственности за совершенные преступления.
Ставит
вопрос об оправдании Магомедова М.Ш.
В апелляционной жалобе
адвокат Логинов С.М. в интересах осужденного Надирбегова А.С. оспаривает
приговор, считает, что исследованными доказательствами не опровергнуты
показания Надирбегова о невиновности, о том, что он хотел встретиться с Л***ым О.А. только для того, чтобы разрешить спор об
оборудовании, а дальнейший конфликт был спровоцирован самими потерпевшими.
Потерпевшие оговорили подсудимых, чтобы не быть привлеченными к
уголовной ответственности за причиненные Щ***ну, Костину и другим лицам
телесные повреждения.
Приговор основан на
противоречивых показаниях потерпевших, при этом в судебном заседании никто из
них не пояснял, что Надирбегов замахивался
на кого-то ножом, а, наоборот, потерпевшие пояснили, что он предпринимал
меры к прекращению конфликта.
Предмет, который, со слов
потерпевших, находился в руках у Надирбегова, не был обнаружен и изъят, не подвергался
экспертным исследованиям, поэтому
выводы суда о том, что осужденный
держал в руках нож, нельзя признать
обоснованными.
Не доказан сговор на
совершение преступления, не опровергнуты
показания подсудимых о том, что они не собирались забирать какое-либо
оборудование.
Судом необоснованно вменен
квалифицирующий признак «с применением
насилия», хотя никто из потерпевших не давал показаний о том, что
Надирбегов применял к кому-либо насилие.
Диспозиция ст. 330 УК РФ не предусматривает
квалифицирующих признаков «группой лиц» или
«группой лиц по предварительному
сговору», поэтому, по мнению защиты, при
осуждении за данное преступление должно быть установлено совершение
виновным лицом всех признаков
преступления, указанных в диспозиции, в том числе причинение
существенного вреда. Суд в приговоре не указал, в чем выразился существенный
вред от действий Надирбегова. Поскольку
осужденный не причинял вреда, тем
более существенного, состав самоуправства
в его действиях отсутствует.
Также считает недоказанной
вину Надирбегова в совершении
преступления, предусмотренного ч.
2 ст. 309 УК РФ. Не опровергнуты
показания Надирбегова о том, что
он всего лишь высказал недовольство неправдой в показаниях Л***на О.А.,
угроз не высказывал, к изменению показаний его не принуждал. Допрошенные
свидетели и потерпевший не смогли сказать, каким именно насилием угрожал
Надирбегов, а только повторяли фразу, записанную следователем в протоколе очной
ставки. В связи с этим у суда имелись основания поставить под сомнение достоверность показаний. Иных
доказательств вины Надирбегова по данному эпизоду не имеется.
С учетом приведенных доводов защитник
ставит вопрос об отмене приговора
и оправдании Надирбегова.
В
апелляционных жалобах адвокат Шушина Н.Н.
в интересах осужденного Костина А.И. выражает несогласие с приговором,
утверждает, что выводы суда не
соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на недопустимых и
недостоверных доказательствах.
Показания осужденных необоснованно отвергнуты, а показания потерпевших содержат существенные
противоречия, которые не позволяют
признать их достоверными.
Потерпевшие
заинтересованы в исходе дела.
В
частности, братья Л***ны причинили телесные повреждения Щ***ну и боятся понести за это ответственность.
По
показаниям Костина, именно К***н стрелял из боевого пистолета сначала в Л***на,
а, когда он (Костин) попытался схватить его за руку и предотвратить выстрелы,
выстрелил и в него самого. Указанные показания подтверждаются исследованными
доказательствами. В частности, в ангаре обнаружена кровь Костина, изъяты четыре
гильзы от пистолета Макарова. Согласно
медицинским документам у Костина
в бедре до настоящего времени остается
пуля 9 калибра. Проведенные по делу экспертизы не опровергают показания Костина
о том, что он был ранен К***ым. Во время следственного эксперимента Костин был
на костылях, поэтому не мог детально воссоздать взаиморасположение с К***ым и возможно,
что в момент выстрела К***н был на
расстоянии чуть более одного метра. В этом случае показания Костина
соответствуют заключению баллистической экспертизы. По заключению медицинской
экспертизы направление раневого
канала у Костина сверху вниз, что согласуется с его показаниями о
положении К***на в момент выстрела. Свидетель П***ва А.Ф. подтвердила, что в больнице К***н и его
супруга просили Костина не сообщать, что в него стрелял К***н. По мнению защиты, в судебном заседании было установлено, что
ранение Костину было причинено раньше выстрелов из «***», что исключает вину
Костина. Оценки данным обстоятельствам судом не дано.
Протоколы
опознания по фотографии Костина являются недопустимыми доказательствами.
Опознание
не проведено лично, хотя такая
возможность по делу имелась, перед опознанием потерпевшие не были допрошены по
приметам опознаваемого.
Опознание
с участием Л***на Э.А. проведено после очной ставки с Костиным.
Из
показаний Л***на О.А. в судебном заседании следует, что перед опознанием
следователь показал ему фотографию Костина.
В
связи с этим считает, что недопустимыми являются не только протоколы опознания,
но и все показания потерпевших,
в которых они указывают на
причастность именно Костина к стрельбе из «***».
Подробно
анализируя показания потерпевших Л***ых и К***на на протяжении предварительного и судебного следствия
относительно обстоятельств производства выстрелов из «***» и описания стрелявшего человека, сопоставляя их с
другими доказательствами, защитник считает, что потерпевшие описывают иного
человека, а не Костина, и делает вывод, что стрелявший был одет в светлый
спортивный костюм, тогда как на Костине были синие джинсы, темные свитер и куртка.
По
мнению защиты, данные обстоятельства кроме показаний потерпевших подтверждаются показаниями свидетелей К***ва,
Б***ва, З***ва, М***ва и Л***ка, а также всех осужденных, отрицавших, что
выстрелы из «***» производились
Костиным.
Содержание
протокола осмотра видеорегистратора неверно истолковано судом: из разговора между Надирбеговым и Магомедовым
М.Ш. невозможно сделать вывод о том, что
из «***» стрелял именно Костин.
Отсутствуют
убедительные доказательства, что выстрелы в потерпевших Л***ных, К***на и Щ***на были произведены
именно из карабина «***», приобщенного
к материалам уголовного дела.
Потерпевший
К***н в судебном заседании не подтвердил, что телесные повреждения были
получены от выстрелов именно из «***», пояснив, что выстрелов было много. Кроме
того, в сложившейся обстановке действительно невозможно было увидеть и описать, кто в кого стрелял. По заключению
медицинской экспертизы огнестрельные ранения у К***на могли образоваться при
выстреле из травматического оружия.
Протокол осмотра
карабина «***» с участием Л***на О.А. является недопустимым
доказательством, так как оружие не имеет отличительных признаков.
Заключение
баллистической экспертизы по фрагментам, изъятым из раны Л***на О.А., носит вероятностный характер, не
исключает производство выстрелов из
любого другого оружия аналогичного калибра.
Л***н
Э.А. не получил повреждений в
результате выстрелов, отсутствуют
доказательства, что выстрелы были
прицельными и производились в расположение жизненно важных органов, потерпевший в этот
момент бежал по лестнице и не мог видеть, кто именно в него стрелял. Кроме
того, по заключениям баллистической и химической экспертиз на стене, мимо
которой пробегал Л***н, обнаружены огнестрельные повреждения древесины,
оставленные снарядами разного диаметра. В связи с этим доводы Л***на Э.А. о том, что Костин несколько раз
выстрелил в него прицельно из «***», являются несостоятельными.
В
части причинения ранения Щ***ну Костину вменялось, что выстрел в Щ***на был
произведен из положения лежа. Однако согласно заключению медицинской экспертизы направление раневого канала проникающего огнестрельного ранения у Щ***на сверху
вниз. В судебном заседании Л***н О.А. не отрицал, что дважды
из пистолета выстрелил Щ***ну в живот. В одной из ран на животе Щ***на
обнаружены следы железа, также следы железа обнаружены во входном отверстии
проникающего огнестрельного ранения, от которого наступила смерть. Л***н О.А.
находился рядом со Щ***ым, был к нему лицом. Исходя из этого, защита делает
вывод о том, что проникающее
огнестрельное ранение, повлекшее смерть,
Щ***ну могло быть причинено Л***ым О.А.
По
мнению защиты, ружье, из которого производились выстрелы, не установлено. Потерпевшие не могут опознать
оружие, из которого в них стреляли,
свидетели Б***в и К***в, а также осужденный Надирбегов
описывают меньшие размеры
ружья, нежели приобщенного к делу.
По показаниям Костина, «***»,
изъятая у родителей Л***на, долгое время не использовалась. При производстве
баллистической экспертизы на стенках ствола обнаружен темно-серый налет. Это
обстоятельство, по мнению защиты, свидетельствует о том, что оружие длительное
время не использовалось, а стенки ствола заржавели. Объекты, изъятые из
ран Л***на О.А., позволяют установить только вид оружия, а не конкретное
ружье. При таких обстоятельствах защита
считает, что ружье, приобщенное к
материалам уголовного дела, не является орудием преступления.
Заключения
баллистических экспертиз об обстоятельствах образования повреждений на одежде потерпевших основаны
исключительно на противоречивых показаниях потерпевших.
Суд
в приговоре установил, что огнестрельные ранения у всех потерпевших, в том числе у Щ***на, были причинены из положения стрелявшего лежа,
тем самым опроверг показания потерпевшего Л***на Э.А. о том, что Костин
стрелял сначала стоя, а потом лег на
пол ангара.
Согласно
обвинению, Костину по ст. 163 УК РФ, кроме стрельбы из «***», иные действия не инкриминировались.
Потерпевшие в ходе судебного следствия показали, что на втором этаже у Костина оружия не видели, требований и угроз он не высказывал. В связи с этим защита считает, что судом не установлена вина
Костина также и в самоуправстве.
Суд
не мотивировал в приговоре размер компенсации морального вреда, взысканной с
Костина, не обосновал его с точки зрения
разумности и справедливости.
Костину
неверно определен режим исправительного учреждения. Ранее он
судим по п.п. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК
РФ, то есть за тяжкое преступление,
поэтому особый режим назначен
необоснованно.
Просит
отменить приговор и Костина оправдать.
В апелляционных жалобах осужденный Костин А.И., оспаривая приговор, приводит доводы, по сути аналогичные доводам
своего защитника. Указывает, что осужден
незаконно, доказательства вины сфальсифицированы органами следствия, а потерпевшие оговорили его, чтобы не быть
привлеченными к уголовной ответственности, показания потерпевших противоречивы,
приговор основан на недопустимых доказательствах, в частности, протоколах
опознания.
Настаивает, что в него стрелял К***н, в результате он получил тяжелейшее ранение
ноги, с полученной травмой не мог в кого-либо стрелять. Заключение баллистической экспертизы не опровергает его
показания, так как на следственном эксперименте он из-за травмы не
смог точно воспроизвести положение стрелявшего.
Утверждает, что Щ***на убил именно К***н, также К***н ранил
Л***на.
Обвинение в причинении смерти Щ***ну основано исключительно
на показаниях Л***на Э.А., однако его показания о положении стрелявшего противоречат выводам медицинской экспертизы
по направлению раневого канала и, соответственно, направлению выстрела.
Потерпевшие Л***ны описали одежду стрелявшего из «***», отличающуюся
от его, не дали конкретных показаний
о том, в какой момент и при каких
обстоятельствах у него появилась «***», не могут определиться с
положением стрелявшего, описать последовательность событий, их показания на
протяжении предварительного следствия
были принципиально разными, только в судебном
заседании они дали
показания, что «***» кто-то передал в ангар.
Показания Л***на Э.А. о
попытке его убийства не
подтверждаются объективными доказательствами, обращает внимание, что
после случившегося сам Л***н Э.А.
спрятал нож, которым наносил удары Щ***ну,
а также свою одежду.
Потерпевший К***н в судебном заседании пояснил, что не
видел, кто в него стрелял. Ранения у него могли образоваться от
выстрелов из травматического оружия.
Доказательств, что именно он (Костин) производил выстрелы из
«***», не имеется, проведенные
экспертизы не подтверждают этот вывод суда.
Запись видеорегистратора опровергает выводы суда о его
виновности, из разговора следует, что Щ***н
был убит из пистолета.
Судом не дано оценки показаниям свидетелей и осужденных о том, что с «***»
был высокий молодой парень в светлом спортивном костюме.
Судом установлена иная последовательность событий, чем говорят потерпевшие. Суд
установил, что сначала был ранен Л***н О.А., а затем убит Щ***н,
хотя потерпевшие поясняли по-другому.
Суд пришел к выводу,
что выстрел в Щ***на был произведен
из положения лежа, что противоречит выводам экспертизы.
Оспаривает вину в самоуправстве, утверждает, что не выдвигал
требований потерпевшим, что последние подтвердили в судебном
заседании. Он приехал в ангар, чтобы в случае необходимости помочь в погрузке
оборудования.
В приговоре не нашли отражения показания некоторых
допрошенных свидетелей, а также заключение
судебно-медицинской экспертизы, подтвердившей направление выстрела
в Щ***на сверху вниз.
Предварительное следствие велось с обвинительным уклоном,
следствием не восстановлена картина
случившегося, не дано оценки тому, что во время конфликта были ранены Л***н и другие люди.
Оспаривает квалификацию
своих действий, считает, что
статьи 105 и 109 УК РФ вменены за
одни и те же действия.
Выражает несогласие с
отрицательной характеристикой от участкового, утверждает, что на протяжении
шести лет после освобождения из мест лишения
свободы не допускал нарушений закона, с участковым, который отрицательно его охарактеризовал, ни разу не встречался.
Выражает несогласие с взысканием с него компенсации морального вреда.
Просит
постановить оправдательный приговор.
В
суде апелляционной инстанции государственный обвинитель поддержал
доводы апелляционного
представления и жалоб потерпевших, осужденный, а также защитники осужденных
поддержали доводы апелляционных жалоб стороны защиты.
Проверив
материалы дела, выслушав выступления участников процесса, обсудив доводы
апелляционного представления и жалоб,
судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению.
Обстоятельства
совершенных преступлений судом
установлены правильно.
Как установлено судом, между Магомедовым М.М. и
Лаврушиным О.А. произошел спор из-за принадлежности
деревообрабатывающего оборудования, находящегося у Л***на
О.А.
Вместо того, чтобы
разрешить спор в установленном законом порядке, Магомедов
М.М. решил получить
оборудование силой.
Для этого он вступил в сговор с Магомедовым М.Ш.,
Надирбеговым и Потаповым, а последний в свою очередь привлек к совершению преступления Костина и других лиц. При этом все
соучастники преступления, кроме
Потапова, имели при себе ножи,
огнестрельное оружие и другие предметы,
которыми можно причинить телесные
повреждения, чтобы с применением
насилия и угрозой его применения забрать спорное имущество.
Встретившись с Л***ым О.А., Потапов, угрожая насилием, потребовал отдать оборудование, а в
это время все соучастники преступления
поддержали требования Потапова, при
этом Надирбегов и Магомедов М.Ш.
угрожали ножами, а Магомедов М.М. – травматическим пистолетом.
Л***н О.А. отказался выполнить требования Потапова, тогда
Потапов применил к нему насилие,
нанеся не менее трех ударов
кулаком в лицо, а также дал указание
иным соучастникам применить насилие
как к Л***ну О.А., так и Л***ну Э.А., К***ну Е.А. и З***ву И.А., которые находились рядом и поддерживали Л***на О.А.
После этого к потерпевшим было применено насилие, а также
продолжены угрозы его применения.
При этом
Магомедов М.М. выстрелил из травматического
пистолета в сторону К***на.
Магомедов М.Ш. и
Надирбегов замахивались на потерпевших
ножами.
Костин не менее двух раз выстрелил в К***на из карабина
«***».
Кроме того, иные лица угрожали потерпевшим применением насилия, демонстрировали оружие, молотки, стреляли
в них из
огнестрельного оружия, применяли
иное насилие.
В результате
потерпевшим Л***ну О.А.,
К***ну и З***ву были
причинены телесные повреждения различной степени тяжести.
Кроме того, в процессе самоуправства у
Костина возник умысел на убийство Л***на О.А. и Л***на Э.А.
Для этого он произвел прицельные выстрелы в потерпевших из карабина «***», при этом
причинил здоровью Л***на О.А.
тяжкий вред.
Во время стрельбы в потерпевших Л***ных Костин по неосторожности попал в Щ***на Е.И., причинив ему смерть.
Выводы о виновности осужденных в совершенных преступлениях
соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на совокупности
всесторонне, полно и объективно исследованных в ходе судебного разбирательства
доказательств, которым суд в соответствии со статьей 88 УПК РФ дал в приговоре
надлежащую оценку как относимым, допустимым
и достоверным.
Доводы о
невиновности осужденных,
приведенные в апелляционных жалобах, выдвигались в ходе судебного разбирательства, были тщательно проверены судом и обоснованно
отвергнуты.
В основу приговора судом первой инстанции верно положены
показания потерпевших Л***ных, К***на и З***ва, подтвердивших каждый в своей части вышеуказанные обстоятельства совершения
преступлений.
При этом потерпевшие
однозначно и последовательно утверждали, что
осужденные во время требования имущества применяли насилие (Потапов),
демонстрировали ножи и пистолет (Магомедовы и Надирбегов), а именно Костин
производил выстрелы из
карабина «***».
Показания потерпевших
логичны, последовательны на протяжении
предварительного следствия, подтверждены как при проверке показаний на месте,
так и на очных ставках с
осужденными, а также в судебном заседании, не содержат в себе существенных
противоречий по значимым обстоятельствам, которые ставили бы под сомнение их достоверность.
Имевшиеся расхождения
в показаниях потерпевших были
устранены как в ходе предварительного следствия, так и в суде
первой инстанции. При этом, как верно признано судом первой инстанции,
потерпевшими было дано логичное и убедительное объяснение возникшим
противоречиям. В частности, на первоначальном этапе расследования потерпевшие
пребывали в шоковом состоянии, боялись за свою безопасность и дали подробные показания после того, как
осужденные были заключены под стражу.
Также судебная коллегия
полагает необходимым обратить внимание на то, что расследование уголовного дела представляло
значительную сложность. В конфликте
принимало участие большое количество лиц,
многие из которых применяли огнестрельное оружие. На месте происшествия
обнаружено множество объектов,
имеющих криминалистическое значение, в
связи с чем потребовалось проведение значительного количества судебных
экспертиз. В связи с этим
дополнительные допросы
потерпевших были обусловлены возникшей
необходимостью и свидетельствовали о желании органов следствия не сфальсифицировать
результаты расследования и сформировать доказательственную базу под предъявленное обвинение, а с учетом собранных доказательств, в том числе заключений
экспертиз, в деталях
восстановить истинную картину
произошедшего.
Показания потерпевших согласуются с другими
доказательствами.
В частности, при осмотре
места происшествия были обнаружены
многочисленные следы применения различного огнестрельного оружия: повреждения на разных поверхностях, пули,
гильзы, пыжи. Также обнаружены молотки, которых, по показаниям
работников предприятия, до произошедшего не было
на производстве.
В ангаре и рядом с ним была
обнаружена кровь потерпевших Л***на
О.А., Щ***на, а также осужденного
Костина, что объективно
подтверждает их наличие на месте
происшествия.
При осмотре места происшествия были обнаружены металлические
фрагменты, которые являются частями
охотничьих патронов, предназначенных для
стрельбы из карабинов типа «***» .*** калибра.
Аналогичные фрагменты обнаружены
в теле потерпевшего Л***на О.А. во время
медицинской операции.
Кроме того, при осмотре
места происшествия обнаружена гильза,
которая согласно заключению баллистической экспертизы была стреляна из карабина
«***», принадлежащего Л***ну
А.А., изъятого в ходе расследования и приобщенного к уголовному делу в качестве вещественного
доказательства. Костин не отрицал свое знакомство с Л***ым.
Указанные доказательства подтверждают показания потерпевших о применении во время совершения преступлений
карабина «***», а также опровергают доводы защитника Шушиной о том, что
по делу не установлено орудие преступления.
При осмотре места
происшествия были обнаружены повреждения полимерной трубы туалета, здесь же обнаружен металлический фрагмент,
который является частью охотничьего
патрона, предназначенного для
стрельбы из карабинов типа «***» .*** калибра.
Также огнестрельные
повреждения были обнаружены на боковой стене деревянной постройки, над лестницей,
ведущей на второй этаж. Согласно
баллистической экспертизе
повреждения образовались от четырех выстрелов снарядами (пулей),
диаметром не более 10 (.*** калибр), 18 и 9 мм.
Характер указанных повреждений, их расположение на уровне человеческого роста
объективно подтверждают
показания потерпевшего К***на о том, что
Костин вел в него прицельную стрельбу.
При этом результаты осмотра места происшествия и
выводы баллистической экспертизы не
ставят под сомнение показания К***на о
множественности выстрелов в свою сторону,
поскольку потерпевший, спасая
жизнь, активно перемещался, снаряды могли попасть и в другое место.
В связи с этим доводы
апелляционных жалоб осужденного
Костина и его защитника
об отсутствии доказательств покушения
на убийство К***на судебная
коллегия признает неубедительными.
Кроме того, на месте
происшествия была обнаружена гильза, стрелянная из пистолета, который был изъят
у Магомедова М.М. при задержании, а
также резиновая пуля, диаметр которой
аналогичен калибру данного
пистолета.
Данные доказательства
объективно подтверждают выводы суда о том, что Магомедов М.М. для подтверждения
серьезности намерений демонстрировал пистолет и производил из него выстрелы.
Доводы осужденного Магомедова
М.М. о том, что он стрелял из пистолета до
произошедших событий, а стреляную
гильзу носил с собой как сувенир и случайно
потерял на месте происшествия, верно отвергнуты судом как явно надуманные.
При осмотре автомашины «***»,
на которой передвигались осужденные
Магомедовы и Надирбегов, обнаружены три ножа. Тем самым подтверждены
показания потерпевших в отношении
Магомедова М.Ш. и Надирбегова. Доводы апелляционной жалобы защитника Логинова в соответствующей
части судебная коллегия признает несостоятельными.
Характер и степень тяжести телесных повреждений,
причиненных потерпевшим, установлены
судом на основании
соответствующих медицинских
экспертиз.
При этом эксперты смогли разграничить последствия
телесных повреждений, причинных Щ***ну, и пришли к однозначному выводу о том,
что причиной его смерти явилось
огнестрельное проникающее ранение, а остальные повреждения в причинной связи со
смертью не состоят.
Заключение медицинской
экспертизы о возможности образования сквозного и касательного огнестрельных ранений у К***на в
результате выстрела из травматического оружия не ставит под сомнение выводы суда о причинении
этих телесных повреждений именно Костиным в результате выстрелов из карабина «***», поскольку экспертами в
первую очередь сделан вывод об огнестрельном
характере ранений, что
соответствует обстоятельствам дела.
По заключениям
баллистических экспертиз на
одежде потерпевших Л***на О.А.,
К***на и З***ва обнаружены огнестрельные повреждения,
которые могли образоваться при
обстоятельствах, описанных потерпевшими.
Судом первой инстанции тщательно
проверялись доводы
осужденных о том, что выстрелы
из карабина «***» производились не Костиным, а
иным лицом.
Они опровергаются как
показаниями потерпевших Л***ных и К***на о том, что выстрелы производились именно Костиным, при
этом по показаниям Л***ных
карабин кто-то передал Костину в ангар, а также показаниями свидетеля Г***ной
Л.Г., согласно которым она, узнав о причинении
телесных повреждений своему сожителю К***ну, незамедлительно приехала к
нему и сопровождала в приемное отделение медицинского учреждения. Туда же был
доставлен Костин. К***н, глядя на Костина, сказал, что именно он
стрелял в него и Л***ных. Позже она
заходила к Костину в палату и
высказывала претензии по поводу К***на,
а Костин не оспаривал её обвинения.
Кроме того, при задержании
Магомедовых и Надирбегова в их автомашине
был изъят видеорегистратор, в
памяти которого сохранился разговор осужденных между собой, а также с Потаповым
после произошедшего.
Записи были просмотрены
как в ходе предварительного следствия с
составлением соответствующего
протокола, а также в судебном заседании. При этом суд первой инстанции констатировал
соответствие записей содержанию протокола следственного действия.
Проанализировав содержание
разговора между осужденными, суд первой
инстанции пришел к выводу, не взывающему
сомнений у судебной коллегии, о том, что
стрелявшим из «***» был один из парней, приехавших по просьбе Потапова,
и именно стрелявший сам был ранен в
ногу. Потапов пояснял, что раненого
в ногу
зовут «С*** Л***».
Установлено, что Костин был
доставлен после произошедшего в медицинское
учреждение с огнестрельным ранением
ноги.
В судебном заседании
свидетель М***ев подтвердил, что
Костина называют «С*** Л***».
Из показаний Костина
следует, что во время конфликта в ногу был также ранен Л***н,
который, однако, не был допрошен ни в ходе
предварительного, ни в ходе судебного
следствия, находится в розыске по
данному уголовному делу,
наличие у него телесных повреждений не установлено. Кроме того,
потерпевший Л***н О.А. показал, что
ранее встречался на спортивных соревнованиях и с Костиным, и с Л***ым,
при это указал именно на Костина как на стрелявшего из «***».
Показания свидетелей
Б***ва Е.В., К***ва С.М. и З***ва Р.Р., вопреки доводам жалоб, не опровергают
выводы суда о виновности Костина.
Свидетель Б***в Е.В. видел после стрельбы на улице человека с ружьем в руках, одетого во все темное,
который стоял над лежащим на земле
человеком, одетым в
спортивные брюки с лампасами.
Свидетель К***в С.М. показал в судебном заседании, что видел, как в ангар зашел
человек в спортивной куртке с
капюшоном сероватого цвета, в руках у
него было ружье, через несколько секунд
раздались выстрелы, однако,
кто именно стрелял, он не видел, так как
убежал.
Свидетель З***в Р.Р. показал, что не видел обстоятельств
стрельбы, но слышал звуки выстрелов, в том числе из ружья, а после произошедшего в ангар забежал парень, который в
одной руке держал молоток, а в другой – пистолет, он нанес Л***ну
О.А. несколько ударов молотком по телу, а
также что-то собрал с пола.
Свидетель Л***к
А.М. не дал значимых показаний по обстоятельствам дела, указав лишь, что
по просьбе Костина привез его и еще
троих парней из Д*** в Ульяновск к какой-то базе и встал у ворот. Пассажиры ушли, спустя время он услышал выстрелы, после чего к нему
в машину вернулись все, кроме Костина, и они уехали. Почему не поехал Костин, его не интересовало.
Показания М***ва Р.И. судом верно
оценены как недостоверные, данные
в интересах осужденных: свидетель
находится в дружеских отношениях с Потаповым, работает у него водителем.
Показания свидетеля
П***ой А.Ф. о том, что жена К***на просила не сообщать Костина о
причастности своего мужа к причинению телесных повреждений, не подтверждаются
исследованными доказательствами. Более того, свидетель П***ва пояснила, что не
была очевидцем данного разговора, а его содержание известно со слов Костина.
При
таких обстоятельствах у судебной
коллегии отсуствуют сомнения в том, что
выстрелы из карабина «***»
производились именно Костиным. Наличие у Костина телесных повреждений не
влияет на доказанность его вины. Утверждения осужденного о том, что телесные повреждения были
получены им до того, как начали производиться выстрелы из карабина «***»,
какого-либо подтверждения не нашли.
Выводы
суда о виновности осужденных основаны
на допустимых и достоверных доказательствах.
По делу проведены многочисленные экспертизы, при этом выводы экспертов логичны,
мотивированны, научно обоснованны, согласуются
с материалами уголовного дела и не вызывают у судебной коллегии сомнений
в своей правильности, в связи с этим доводы апелляционных жалоб осужденного
Костина и его защитника в этой части судебная
коллегия не может признать
обоснованными.
Основания
для признания недопустимыми доказательствами протоколов опознания
у суда первой инстанции
отсутствовали, поскольку, как верно
установлено судом, при их
производстве не было допущено
каких-либо существенных нарушений
УПК РФ.
У
органов следствия с учетом обстоятельств
дела, необходимости обеспечения безопасности потерпевших, большого количества
лиц, предъявляемых на опознание, имелись
основания для проведения опознания по
фотографии. Указанное решение соответствует положениям ч. 5 ст. 193 УПК РФ.
Доводы жалоб о том, что следователь перед допросом Л***на
О.А. показал ему фотографию Костина, не согласуются с материалами дела, согласно которым
опознание было проведено после допроса
потерпевшего.
Проведение опознания с
участием потерпевшего Л***на Э.А.
после очной ставки с Костиным также не является основанием для
признания протокола следственного действия недопустимым доказательством в связи
с отсутствием в уголовно-процессуальном законодательстве соответствующего
запрета. Кроме того, на опознание потерпевшему предъявлялся не
только Костин, а и иные лица.
У
суда первой инстанции отсутствовали основания для признания недопустимыми показаний потерпевших, данных в ходе
предварительного следствия, поскольку они получены с соблюдением требований УПК РФ.
Таким
образом, оценив исследованные доказательства с точки зрения относимости,
допустимости, достоверности, а в совокупности достаточными для разрешения
уголовного дела, проверив все доводы, выдвинутые в защиту осужденных, суд
обоснованно признал их виновными в
совершении преступлений, дав их
действиям надлежащую юридическую оценку.
Действия всех осужденных как самоуправство, совершенное
с применением насилия и угрозой его применения, квалифицированы верно.
Вопреки
доводам апелляционного представления, оснований
для квалификации действий как
вымогательства у суда не имелось.
Как верно указано судом,
исследованными документами, показаниями свидетелей, результатами
проведенных осмотров установлено наличие у Магомедова М.М. достаточных
оснований полагать, что Л***ну О.А. были переданы именно принадлежащие ему
деревообрабатывающие станки.
Сам Магомедов М.М. последовательно пояснял, что К***в
противоправно распорядился принадлежащими ему станками, без его ведома продав
их Л***ну О.А., при этом встречался с Л***ым О.А., видел станки, предлагал
вернуть свое имущество, ссылался на наличие документов, и лишь получив отказ,
обратился за помощью к Надирбегову и Потапову, которым сообщил, что Л***н О.А.
незаконно удерживает принадлежащее ему деревообрабатывающее оборудование.
В судебном заседании
потерпевший Л***н О.А. не отрицал, что
приобрел у К***ва оборудование без документов, осужденные Потапов, Магомедов М.Ш.,
Надирбегов и Костин также показали, что не имели умысла на вымогательство, а
действовали только в интересах Магомедова М.М., утверждавшего, что находящиеся у
Л***на О.А. деревообрабатывающие станки в действительности принадлежат ему.
Доказательств, которые безусловно опровергали бы данные
утверждения, не представлено, поэтому суд верно переквалифицировал действия
осужденных на ч. 2 ст. 330 УК РФ.
Несмотря на то что
в диспозиции ст. 330 УК РФ
отсутствует квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному
сговору», суд пришел к верному выводу о том, что
преступление совершено осужденными по предварительному сговору между собой и с
иными лицами, причем умыслом каждого охватывалось, что соисполнителями
преступления в зависимости от распределения ролей будет применяться насилие
либо выражаться угрозы его применения.
В связи с этим
суд, руководствуясь положениями статей 33 и 34 УК РФ, верно квалифицировал
действия всех осужденных как самоуправство, совершенное с применением насилия и угрозой его применения. Доводы апелляционной жалобы адвоката Логинова С.М. в этой части судебная коллегия признает необоснованными.
Причинение существенного
вреда по делу также установлено, поскольку в
процессе самоуправства здоровью
потерпевших Л***на О.А., К***на и З***ва был причинен вред.
Также суд, с учетом позиции
государственного обвинителя, верно квалифицировал действия осужденного Костина
как покушение на убийство двух лиц и причинение
смерти по неосторожности, так как в процессе самоуправства, выходя за
рамки предварительного сговора, с целью
лишения жизни Костин произвел прицельные
выстрелы из огнестрельного оружия в Л***на О.А. и Л***на Э.А., а также по
неосторожности попал в Щ***на,
причинив ему смерть. Об умысле на
убийство свидетельствует применение в процессе совершения преступления
огнестрельного оружия, обладающего
значительной поражающей способностью, производство выстрелов с небольшого
расстояния в области расположения жизненно важных органов потерпевших.
Вопреки доводам
осужденного Костина, в приговоре отсутствуют выводы, ставящие под
сомнение правильность данной судом квалификации либо свидетельствующие о
двойном вменении.
У судебной коллегии
также отсутствуют сомнения в обоснованности осуждения Надирбегова
по ч. 2 ст. 309 УК РФ.
В основу приговора судом верно
положены показания потерпевшего Л***на
О.А., согласно которым во время проведения очной ставки с Надирбеговым последний угрожал
причинить вред его здоровью, заставлял
изменить показания в его
(Надирбегова) пользу. При этом
осужденный говорил, что является чемпионом мира по ***, имеет влияние на
администрацию следственного изолятора, по освобождении угрожал причинить потерпевшему телесные повреждения и вред
здоровью.
Показания потерпевшего
подтвердили очевидцы произошедшего: сотрудники
конвойной службы Ф***в А.Н., К***в
А.Г., а также следователь М***в
Е.А., который проводил
следственное действие.
Свидетели И***ва И.В. и Х***в С.В. также подтвердили,
что слышали из служебного кабинета
М***ва грубую нецензурную брань, угрозы применения насилия.
С учетом обстоятельств уголовного дела, в рамках расследования
которого проводилось следственное
действие, а также личности Надирбегова
у потерпевшего Л***на О.А. имелись
основания опасаться
реальности высказанных угроз.
В связи с этим суд верно
признал виновным Надирбегова в
совершении указанного
преступления, дав его действиям верную юридическую оценку.
Предварительное следствие по
данному делу проведено с достаточной полнотой и с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. По делу
отсутствуют объективные данные, которые бы давали основание предполагать, что
данное уголовное дело сфабриковано сотрудниками
правоохранительных органов, а доказательства могли быть
сфальсифицированы, как это утверждается
в жалобах.
Судебное разбирательство
проведено всесторонне, полно и объективно. Как видно из протокола судебного
заседания, суд не ограничивал прав участников процесса по исследованию
имеющихся доказательств. В судебном заседании исследованы все существенные для
исхода дела доказательства. Все ходатайства
разрешены в строгом
соответствии с законом.
Права осужденных, в том числе и право на защиту, на всех
стадиях уголовного судопроизводства были
соблюдены и реально обеспечены.
Данных,
свидетельствующих о том, что со стороны председательствующего судьи проявлялась
предвзятость либо заинтересованность по делу, не имеется. Нарушений принципов
состязательности и равноправия сторон в судебном заседании не допущено.
Приговор
постановлен не на предположениях и домыслах, а на исследованных в судебном
заседании доказательствах, которые суд, руководствуясь положениями ч. 2 ст.88
УПК РФ, оценил с точки зрения
относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в
совокупности – достаточности для вынесения обвинительного приговора.
Приговор
соответствует требованиям статей 304, 307 и 308 УПК РФ. Все подлежащие доказыванию обстоятельства,
предусмотренные статьей 73 УПК РФ, установлены и в приговоре изложены
правильно, судом приведены причины, по которым
одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты,
мотивированы выводы
относительно квалификации
преступлений и назначенного наказания.
Содержание
приговора, изложенные в нем обстоятельства совершения преступлений
соответствуют предъявленному обвинению и фактическим обстоятельствам дела, не
противоречат показаниям потерпевших о последовательности произошедших событий.
В
связи с этим доводы жалоб и представления об обратном являются
несостоятельными.
Неуказание
во вводной части приговора государственного обвинителя, принимавшего участие
в допросе одного из потерпевших, на
законность приговора не влияет, поэтому не является основанием для его изменения либо отмены.
При назначении осужденным наказания судом в соответствии с требованиями
закона учтены характер и степень общественной опасности совершенных ими преступлений, конкретные обстоятельства
дела, роль каждого в их совершении, данные о личности, а также другие
обстоятельства, влияющие на назначение наказания.
Назначенное осужденным наказание
соответствует требованиям закона, является справедливым и соразмерным
содеянному. Судом в полной мере учтены
смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства. Вывод суда о том, что
исправление осужденных Потапова и Костина возможно только в условиях изоляции
их от общества, в приговоре мотивирован.
Также суд пришел к верному выводу о
возможности исправления
осужденных Магомедовых и Надирбегова
без реального отбывания
назначенного наказания в
виде лишения свободы.
Судом
в полной мере учтены характеризующие данные на всех осужденных, объективность
которых не вызывает сомнений.
В
связи с этим доводы апелляционного представления
и жалоб потерпевших о
несправедливости наказания, а также
доводы осужденного Косина о
необъективности характеристики судебная
коллегия признает необоснованными.
Режим
исправительного учреждения осужденному Костину назначен верно. Ранее Костин судим по п.п. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ в
редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года, предусматривавшей наказание от 7 до 12 лет лишения свободы, то есть за
особо тяжкое преступление. Одно из
совершенных по настоящему делу преступлений также является
особо тяжким. Таким образом, с
учетом наличия в действиях Костина особо
опасного рецидива суд обоснованно определил отбывание наказания в
исправительной колонии особого режима.
Гражданский иск о компенсации морального вреда разрешен
судом правильно, в соответствии с требованиями статей 151, 1099, 1101 ГК РФ.
Размер компенсации морального вреда определен судом с учетом степени физических
и нравственных страданий
потерпевших, степени участия
осужденных в причинении вреда, а также требований разумности и
справедливости.
Вместе с этим суд,
постановив все приобщенные к делу вещественные доказательства, в том
числе ценное имущество, хранить
при уголовном деле до рассмотрения уголовных дел в отношении Л***на Е.А., С***ва
А.Е. и неустановленных лиц, не
мотивировал каким-либо образом свои выводы в указанной части, не
обосновал необходимость их неопределенно длительного хранения при
материалах уголовного дела.
С учетом изложенного
приговор в этой части подлежит отмене, а дело направлению на новое судебное разбирательство в порядке,
предусмотренном статьями 397, 399 УПК РФ.
Руководствуясь статьями
389-13, 389-20, 389-28 и 389-33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Ленинского
районного суда г. Ульяновска от 15 марта 2017 года в отношении Потапова В*** К***,
Костина А*** И***, Магомедова М*** М***, Магомедова М*** Ш*** и Надирбегова А***
С*** изменить:
отменить приговор в части
разрешения вопроса о вещественных
доказательствах, уголовное дело в этой части передать на новое судебное
разбирательство в суд первой инстанции для рассмотрения в порядке,
предусмотренном статьями 397, 399 УПК РФ.
В остальном приговор
оставить без изменения, а апелляционное представление и жалобы – без
удовлетворения.
Председательствующий
Судьи:
