УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Анциферова
Н.Л. 73RS0001-01-2023-005693-72
Дело № 33-4578/2024
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н
О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск
1 октября 2024
года
Судебная коллегия по
гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:
председательствующего
Герасимовой Е.Н.,
судей Карабанова
А.С., Самылиной О.П.,
при секретаре Абдрахмановой
Р.Н.,
рассмотрела в
открытом судебном заседании апелляционные жалобы государственного учреждения
здравоохранения «Ульяновская областная детская клиническая больница имени
политического и общественного деятеля Ю.Ф. Горячева» и государственного
учреждения здравоохранения «Ульяновская областная детская клиническая больница
имени политического и общественного деятеля Ю.Ф. Горячева» на решение
Ленинского районного суда города Ульяновска от 20 мая 2024 года по гражданскому
делу № 2-12/2024, по которому постановлено:
исковые требования
Солодкой Оксаны Михайловны, Солодкого Степана Викторовича к государственному
учреждению здравоохранения «Городская поликлиника № 4», государственному
учреждению здравоохранения «Ульяновская областная детская клиническая больница
имени политического и общественного деятеля Ю.Ф. Горячева», государственному
учреждению здравоохранения «Ульяновская областная клиническая больница»,
государственному учреждению здравоохранению «Детская городская клиническая
больница г. Ульяновска», государственному учреждению здравоохранения
«Ульяновская областная детская клиническая больница имени политического и
общественного деятеля Ю.Ф. Горячева», обществу с ограниченной
ответственностью «Академия +» о взыскании компенсации морального вреда
удовлетворить частично.
Взыскать с
государственного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника № 4» в
пользу Солодкой Оксаны Михайловны, Солодкого Степана Викторовича компенсацию
морального вреда в размере 100 000 руб. в пользу каждого.
Взыскать с
государственного учреждения здравоохранения «Ульяновская областная клиническая
больница» в пользу Солодкой Оксаны Михайловны, Солодкого Степана Викторовича
компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб. в пользу каждого.
Взыскать с
государственного учреждения здравоохранения «Городская клиническая больница
святого апостола Андрея Первозванного» в пользу Солодкой Оксаны Михайловны,
Солодкого Степана Викторовича компенсацию морального вреда в размере
400 000 руб. в пользу каждого.
Взыскать с
государственного учреждения здравоохранения «Ульяновская областная детская
клиническая больница имени политического и общественного деятеля Ю.Ф. Горячева»
в пользу Солодкой Оксаны Михайловны, Солодкого Степана Викторовича компенсацию
морального вреда в размере 400 000 руб. в пользу каждого.
В удовлетворении
остальной части исковых требований, а также к государственному учреждению
здравоохранению «Детская городская клиническая больница г. Ульяновска»,
обществу с ограниченной ответственностью
«Академия +» о взыскании компенсации морального вреда отказать.
Взыскать с государственного
учреждения здравоохранения «Поликлиника № 4», государственного учреждения
здравоохранения «Городская клиническая больница святого апостола Андрея
Первозванного», государственного учреждения здравоохранения «Ульяновская
областная клиническая больница», государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновская областная детская клиническая больница имени политического и
общественного деятеля Ю.Ф. Горячева» в доход местного бюджета государственную
пошлину в размере 75 руб. с каждого.
Заслушав доклад
судьи Карабанова А.С., выслушав пояснения представителей ответчиков ГУЗ УОДКБ
Сиразетдиновой А.И. и ГУЗ ГКБ Ладыгиной Н.Н., поддержавших доводы апелляционных
жалоб, возражения истца Солодкой О.М. и представителя ответчика ГУЗ ДГКБ
Сауровой Л.Р., просивших решение суда оставить без изменения, выслушав
заключение прокурора Стерлядевой Е.В., полагавшей решение суда законным и
обоснованным, судебная коллегия,
У С Т А Н О В И Л А :
Солодкая О.М.,
Солодкий С.В. обратились в суд с иском к государственному учреждению
здравоохранения «Городская поликлиника №4», государственному учреждению
здравоохранения «Ульяновская областная детская клиническая больница имени
политического и общественного деятеля Ю.Ф.Горячева», государственному
учреждению здравоохранения «Ульяновская областная клиническая больница»,
государственному учреждению здравоохранению «Детская городская клиническая
больница города Ульяновска», государственному учреждению здравоохранения
«Городская клиническая больница святого апостола Андрея Первозванного»,
обществу с ограниченной ответственностью «Академия+» (далее – ГУЗ «Городская
поликлиника №4», ГУЗ УОДКБ, ГУЗ УОКБ, ГУЗ ДГКБ г.Ульяновска, ГУЗ ГКБ, ООО «МЦ
Академия») о взыскании компенсации морального вреда.
В обоснование
требований указано, что *** г. у Солодкой О.М., Солодкого С.В. родился сын С***
Т.С. Роды производились в ГУЗ «УОДКБ путем *** Ребенок родился здоровым,
диагнозов и патологий не выявлено. Выписаны из ГУЗ «УОКБ» на 5 день после родов.
До родов Солодкая О.М. наблюдалась в женской консультации ГУЗ «Поликлиника №4».
26 января 2023 г. ребенок
был госпитализирован в палату интенсивной терапии инфекционного отделения ГУЗ
ГКБ с жалобами на ***, где после лечения он 30 января 2023 г. был выписан
домой.
3 февраля 2023 г.
ребенок по направлению хирурга был госпитализирован в ГУЗ УОДКБ.
4 февраля 2023 г. ему
проведена экстренная операция, после которой ребенок находился в реанимации,
где умер.
По факту смерти С***
Т.С. 6 февраля 2023 г. Следственным отделом по Ленинскому району города
Ульяновска Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации
по Ульяновской области было возбуждено уголовное дело. Заключением комиссионной
судебно-медицинской экспертизой, проведенной по уголовному делу, установлено
наличие у ребенка патологии ***, а также множество дефектов оказания
медицинской помощи на всех этапах ее оказания, что повлекло смерть сына.
Истцы считают, что
смерть ребенка наступила в результате ненадлежащего оказания ответчиками
медицинских услуг при ведении беременности, родоразрешении и дальнейшей
медицинской помощи.
С учетом
изложенного, Солодкая О.М., Солодкий С.В. просили взыскать с ГУЗ «Городская
поликлиника № 4», ГУЗ УОГКБ, ГУЗ ДГКБ, ГУЗ ГКБ, ГУЗ УОДКБ, ООО «Академия+» в их
пользу компенсацию морального вреда в размере 6 000 000 руб.
Судом к участию в
деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно
предмета спора, привлечены Территориальный орган Росздравнадзора по Ульяновской
области, Никонов О.А., Гильметдинов Р.Р., Архиреева Л.Ю., Ермольчева Е.М.,
Ухварова Ю.В., Зотова У.О., Акопов А.Г., Исмагилова Х.М., Сухова Ю.Ю.,
Касымова Д.Р.
Рассмотрев
заявленные требования по существу, суд постановил приведенное выше решение.
В апелляционной
жалобе ГУЗ УОДКБ просит отменить решение суда, принять новое решение. В
обоснование доводов жалобы указывает, что экспертной комиссией не установлено
дефектов оказания медицинской помощи, состоящих в прямой причинно-следственной
связи со смертью С*** Т.С. Судом не принято во внимание, что смерть ребенка
наступила по причинам, не связанным с действиями медицинских работников. В
мотивировочной части решения не имеется указаний на конкретные доказательства,
позволившие суду сделать вывод о том, что истцам причинен моральный вред
действиями медицинских работников учреждения, а также вывод о причинении истцам
нравственных страданий, выявленными на этапе оказания медицинской помощи С***
Т.С. дефектами. Считает данные выводы суда незаконными и необоснованными. Судом
также не дана надлежащая правовая оценка выводам экспертного заключения об
отсутствии как прямой, так и косвенной причинно-следственной связи между
допущенными дефектами и смертью ребенка. В заключении также указано, что ***
является тяжелым заболеванием с крайне неблагоприятным прогнозом. По
наблюдениям врачей большинство детей, рожденных с данной патологией погибают в
первые три месяца своей жизни. На благоприятный исход имеющегося заболевания (***),
которое осложнилось наличием еще одного порока развития - *** шансов не
имелось. Полагает, что медицинская помощь ребенку оказана в полном объеме в
соответствии с порядками оказания медицинской помощи, на основе клинических
рекомендаций, с учетом стандартов медицинской помощи. Ссылается на
неоднократные пояснения представителя ответчика и третьих лиц о том, что к
смерти С*** Т.С. привело развитие во внутриутробном периоде двух пороков
развития (фиброэластоз и синдром Ледда). Также эксперты отмечают, что ребенка
могли привести к смерти имеющиеся заболевания матери. При определении размера
компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с учреждения судом не
применены принципы разумности, справедливости и соразмерности. В решении суда
не приведено обоснования распределения суммы удовлетворения исковых требований
между шестью медицинскими организациями, к которым предъявлены требования о
взыскании компенсации морального вреда. Считает, что судом не дано надлежащей
правовой оценки количеству выявленных в других медицинских учреждениях дефектов
и взысканной с них суммы компенсации морального вреда,
В апелляционной
жалобе ГУЗ ГКБ просит отменить решение суда, принять новое решение. В
обоснование доводов жалобы указывает, что судом не принято во внимание, что
дефекты диагностики, установленные на госпитальном этапе ГУЗ ГКБ в период с 26
января 2023 г. до 30 января 2023 г. не относятся к диагнозу ребенка. Смерть С***
Т.С. наступила об ***, осложнившегося острой ***, на фоне врожденного
заболевания *** и показанного перенесенного 4 февраля 2023 г. под общим
обезболиванием, оперативного вмешательства, которые в значительной степени
усугубляли тяжесть состояния, способствуя наступлению смерти. Диагноз ***»
нельзя поставить до операции. Врожденная патология *** – ***, была достоверно
диагностирована только по результатам проведенного оперативного вмешательства 4
февраля 2023 г. Такие дефекты как оценка синдрома *** и оценка ***, относятся к
дефектам ведения и оформления медицинской документации. Оценка *** была дана, и
расценивалось как функциональные изменения. Оценка *** на госпитальном этапе
ГУЗ УОДКБ отсутствует. Однако данный дефект в этом учреждении не установлен (не
описан) экспертами. Судом не принято во внимание, что ни один из дефектов
оказания медицинской помощи сам по себе не привел к развитию у С*** Т.С. ***,
осложнившегося ***, а также не оказал влияния на его прогрессирование.
Следовательно, отсутствует причинно-следственная связь между перечисленными
дефектами и наступлением смерти. Таким образом, дефекты к каким-либо
неблагоприятным последствиям для жизни и здоровья С*** Т.С. не привели. Кроме
того, Солодкая О.М. категорически отказывалась от продолжения лечения,
препятствовала проведению обследования и диагностики, пытаясь забрать ребенка и
самовольно покинуть стационар. То обстоятельство, что свидетель П*** Т.М.,
являлась одновременно членом комиссии судебно-медицинской экспертной комиссии и
сотрудником ответчика, ставит под сомнение допустимость и достоверность
показаний, подобная связь не может положительно повлиять на объективность
проводимых экспертных исследований. Полагает, что взысканная судом компенсация
морального вреда в размере 800 000 руб. противоречит требованиям
разумности и справедливости. Судом не приняты во внимание степень вины и иные
заслуживающие внимания обстоятельства и не учтены значимые обстоятельства для
определения размера компенсации морального вреда, также не указано какие конкретно
обстоятельства дела повлияли на размер взысканной судом сумм компенсации
морального вреда с их учреждения. Не приведены мотивы, почему суд пришел к
выводу о том, что суммы, взысканные в пользу истцов, являются достаточной
компенсацией морального вреда.
В возражениях на
апелляционные жалобы ГУЗ ДГКБ просит решение суда оставить без изменения,
жалобы – без удовлетворения.
В соответствии со
статьями 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия определила рассмотреть дело в
отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, которые надлежащим образом
извещены о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
Выслушав
явившихся участников процесса, изучив материалы дела, обсудив доводы
апелляционных жалоб, возражений, проверив законность и обоснованность решения в
пределах доводов, изложенных в жалобах (часть 1 статьи 327 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия не находит
оснований для отмены или изменения решения суда.
Судом установлено и
материалами дела подтверждается, что Солодкий С.В. и Солодкая
О.М. приходятся родителями С*** Т.С., *** года рождения (т. 1, л.д. 26).
После
рождения несовершеннолетний С*** Т.С. находился под наблюдением в ГУЗ ДГКБ г.
Ульяновска. За время наблюдения на диспансерном учете не состоял. Ребенок от ***
беременности, *** родов, в срок *** недель. Беременность протекала на фоне ***.
Вес при рождении *** г, рост *** см, по шкале Апгар ***. Диагноз при рождении: ***.
После рождения врачом педиатром-участковым были проведены 2 врачебных
патронажа, медсестрой 5 патронажей и один актив после вакцинации.
26 января
2023 г. С*** Т.С. поступил в ГУЗ ГКБ в экстренном порядке по направлению скорой
медицинской помощи с диагнозом ***. Ребенок был осмотрен заведующим отделением
с планом ведения, обследования и лечения. По результатам проведённого
исследования *** была исключена. Проводилась терапия с учётом основных
клинических проявлений - расчёт питания с учётом физиологических потребностей и
усваивания. Вводилось ***. Было проведено обследование: *** в пределах
возрастной нормы. *** в пределах возрастной нормы. По ЭКГ *** были отмечены в
одном (***) отведении, что рассматривалось как функциональные изменения. 30
января 2023 г. при имеющей положительной динамике от проведённой терапии
ребёнок был выписан домой с клиническим улучшением.
3 февраля
2023 г. С*** Т.С. поступил в ГУЗ УОДКБ с жалобами на ***, ***. Предварительный
диагноз: *** По данным УЗИ от 3 февраля 2023 г.: нельзя исключить ***. ***.
4 февраля
2023 г. С*** Т.С. проведена ***, операция ***. Операция прошла без осложнений.
Ребенок переведен в отделение анестезиологии-реанимации I под наблюдение. При
поступлении в отделении у ребенка отмечается ***. В 17.00 час. констатирована
смерть С*** Т.С.
По факту смерти С*** Т.С. Следственным отделом по Ленинскому району г.
Ульяновска Следственного управления Следственного комитета РФ по Ульяновской
области возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного
ч. 2 ст. 109 УК РФ (т. 1 л.д. 52об.).
Согласно
заключению проведенной в рамках уголовного дела судебно-медицинской экспертизы
ГКУЗ «Ульяновской областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от
17 августа 2023 г. № *** причиной смерти С*** Т.С., *** года рождения,
послужил ***. Непосредственной причиной смерти послужила *** (т. 1,
л.д. 117-161).
Постановлением от 6 сентября 2023 г. указанное уголовное дело
прекращено по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с
отсутствием в действиях медицинских сотрудников ГУЗ «Городская поликлиника № 4»
Исмаиловой Х.М., Клюенкова О.Б., ГУЗ УОКБ Волковой Н.А., Ахтямовой Э.Ф., ГУЗ
ДГКБ Ермольчевой Е.М., ГУЗ ГКБ Зотовой У.О., ГУЗ УОДКБ Никонова О.М. состава
преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ (т. 1, л.д. 161об. – 166).
Из
заключения судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Самарское бюро
судебно-медицинской экспертизы» от 8 мая 2024 г. № 05-7-172«П» следует, что смерть
С*** Т.С. наступила от *** и показанного перенесенного 4 февраля 2023 г. под ***
оперативного вмешательства «***», которые в значительной степени усугубляли
тяжесть состояния, способствуя наступлению смерти. При тяжелой степени
выраженности *** может быть диагностирован пренатально, однако любая
пренатальная диагностика имеет диагностическую ценность на 85%. Проведенная
Солодкой О.М. своевременная и в полном объеме пренатальная диагностика не
выявила ни прямых, ни косвенных признаков ***. Учитывая, что последнее УЗИ
плода было выполнено за 7,5 нед. до родов, существует вероятность, *** развился
после даты проведения УЗИ как исход *** инфекции. Дефектов медицинской помощи
Солодкой О.М. в ООО «Медицинский центр «Академия» не выявлено. На этапе
медицинской помощи в ГУЗ «Городская поликлиника № 4» установлены дефекты
медицинской помощи Солодкой О.М. в части оформления медицинской документации:
нет оценки факторов риска перинатальной патологии; нет индивидуального плана
ведения пациентки. На госпитальном этапе ГУЗ УОКБ в период с 16 ноября 2022 г.
до 28 ноября 2022 г. установлены дефекты медицинской помощи Солодкой О.М.:
дефект ведения: отсутствует консультация *** при повышении уровня ***, которая
назначена, но не выполнена, дефект диагностики: назначены, но не выполнены
обследования *** не проведено. На госпитальном этапе ГУЗ УОКБ в период с 24
ноября 2022 г. до 28 ноября 2022 г. дефектов медицинской помощи новорожденному
ребенку матери Солодкой О.М. не установлено. Дефектов медицинской помощи С***
Т.С. на амбулаторном этапе ГУЗ ДГКБ г. Ульяновска не установлено. На
госпитальном этапе ГУЗ ГКБ в период с 26 января 2023 г. по 30 января 2023 г.
установлены дефекты медицинской помощи С*** Т.С. в части диагностики: - ***. На
госпитальном этапе ГУЗ УЛДКБ в период с 3 февраля 2023 г. по 4 февраля 2023 г.
установлены дефекты медицинской помощи С*** Т.С. в части диагностики: ***, которые
в значительной степени усугубляли тяжесть состояния, способствуя наступлению
смерти. Ни один из установленных при производстве настоящей экспертизы дефектов
медицинской помощи сам по себе не привел к развитию у Солодкого Т.С. ***,
осложнившегося ***, а также не оказал активного влияния на их прогрессирование.
Следовательно, причинно-следственной связи между перечисленными дефектами и
наступлением смерти С*** Т.С. не имеется (т. 3, л.д. 1-39).
Разрешая заявленные Солодкой
О.М., Солодким С.В. исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь
положениями статей 150, 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской
Федерации, оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности и
взаимной связи, включая медицинские документы и заключение судебно-медицинской
экспертизы от 8 мая 2024 г. № 05-7-172«П», установив наличие недостатков
оказания медицинской помощи несовершеннолетнему С*** Т.С. в ГУЗ «Городская
поликлиника № 4», ГУЗ УОКБ, ГУЗ ГКБ, ГУЗ УОДКБ, пришел к выводу о наличии
правовых оснований для удовлетворения требований.
Рассматривая данный
спор в пределах доводов жалоб ответчиков ГУЗ ГКБ и ГУЗ УОДКБ, судебная коллегия
с выводами суда о взыскании с данных ответчиков в пользу родителей С*** Т.С. –
Солодкой О.М. и Солодкого С.В. компенсации морального вреда соглашается,
поскольку они основаны на правильном применении норм материального и
процессуального права.
В части 1 статьи 41 Конституции
Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и
медицинскую помощь.
Отношения,
возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации,
регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации».
Согласно пункту 1
статьи 2 названного Федерального закона здоровье – это состояние физического,
психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют
заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.
Охрана здоровья
граждан – это система мер политического, экономического, правового,
социального, научного, медицинского, в том числе
санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых
органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной
власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления,
организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях
профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического
здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни,
предоставления ему медицинской помощи (пункт 2).
В статье 4
Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав
граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами
государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской
помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного
самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере
охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость
отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального
закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
Медицинская помощь –
это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление
здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент -
физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось
за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от
его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации»).
Каждый имеет право
на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы
в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания
гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и
иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского
страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации»).
В пункте 21 статьи 2
Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик,
отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора
методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании
медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
Медицинская помощь
организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской
помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми
медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи
(часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в
Российской Федерации»).
Критерии оценки
качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам
заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания
медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций
(протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и
утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и
утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.
Медицинские
организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут
ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за
нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью
при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или)
здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими
организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской
Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации»).
Исходя из
приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны
здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь
гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как
определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков
оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление
ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение
вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Согласно пунктам 1,
2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие
основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред,
причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный
имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом,
причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на
лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается
от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом
может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя
вреда.
В соответствии с
пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое
лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении
трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
В пункте 11
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010
года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего
отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью
гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064
Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда
возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей
вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации
презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия
его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет
доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья,
размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является
причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
В объем возмещения
вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входят в том числе
ежемесячные выплаты лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца (статьи
1088, 1089, 1092 Гражданского кодекса Российской Федерации), расходы на
погребение (статья 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации), компенсация
морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской
Федерации).
Согласно статье 8
Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на
уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
Семейная жизнь в
понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование
семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том
числе совершеннолетними, между другими родственниками.
Статьей 38
Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1
Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство,
отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.
Семейное
законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных
отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности
перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства
кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами
семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1
Семейного кодекса Российской Федерации).
Пунктом 1 статьи 150
Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье,
достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая
репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная
и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и
жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие
гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным
способом.
Если гражданину
причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями,
нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие
гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных
законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации
указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд
принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания
обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных
страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому
причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В пункте 1
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»
разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические
страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие
гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими
его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство
личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни,
личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных
переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование
своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании
оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные
неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.)
либо нарушающими имущественные права гражданина.
Из норм Конвенции о
защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих
решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами
Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации,
положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует,
что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные
действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения
или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.
К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых
гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В
случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и
здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему
ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут
быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина,
поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими
отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно
причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий
(морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.
В силу пункта 1
статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер
компенсации гражданину морального вреда определяются правилами,
предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи
1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Статья 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер
компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени
вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения
вреда.
Как разъяснено в
пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15
ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального
вреда», отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность
компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным
правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию
морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его
личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему
нематериальные блага.
Из изложенного
следует, что в случае причинения работником медицинской организации вреда жизни
и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская
организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое
возмещение.
Необходимыми
условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского
учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются:
причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда
(нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи,
стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов)
действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие
причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения
причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его
работников.
Гражданское
законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо,
причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет,
что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены
законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и
причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное
поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде
причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на
характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная
связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и
не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя
вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер
причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.
Доводы апелляционных
жалоб об отсутствии прямой причинно-следственной связи между действиями
работников ГУЗ ГКБ и ГУЗ УОДКБ и наступившими последствиями в виде смерти С***
Т.С., отклоняются судебной коллегией, поскольку собранными по делу
доказательствами, в том числе заключением судебно-медицинской экспертизы,
установлен факт некачественного оказания С*** Т.С. медицинской помощи в ГУЗ ГКБ
и ГУЗ УОДКБ, что является основанием для взыскания с данных ответчиков в пользу
истцов компенсации морального вреда.
Доводы ответчика в
указанной части противоречат приведенному правовому регулированию спорных
отношений, которым возможность возмещения вреда, в том числе морального вреда,
не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между
противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.
В данном случае
юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь,
если дефекты (недостатки) оказания работниками ГУЗ ГКБ и ГУЗ УОДКБ медицинской
помощи С*** Т.С.. могли способствовать ухудшению состояния его здоровья. При
этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания
ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (непроведение
пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий
уход за пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как
самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием
для компенсации такого вреда.
Как разъяснено в
пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15
ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации
морального вреда», суду при разрешении спора о компенсации морального вреда,
исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации,
устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации,
необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя
вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и
нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть
заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования
разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения
прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда
должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального
вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о
возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.
В пункте 28
указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
разъяснено, что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на
размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст
и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим,
профессию и род занятий потерпевшего. Моральный вред, причиненный лицу, не
достигшему возраста восемнадцати лет, подлежит компенсации по тем же основаниям
и на тех же условиях, что и вред, причиненный лицу, достигшему возраста
восемнадцати лет.
При определении
размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования
разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса
Российской Федерации). В связи с этим сумма компенсации морального вреда,
подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям
нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или
нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации),
устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду,
что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех
обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного
уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем, исключается
присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если
только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30 постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О
практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Судом размер компенсации морального вреда,
причиненного в результате некачественного оказания медицинской помощи С*** Т.С.
в ГУЗ ГКБ и ГУЗ УОДКБ, определен, исходя из степени причиненных истцам
нравственных страданий в сумме 400 000 руб. каждому.
Судебная коллегия с указанными выводами суда
соглашается, поскольку установленный судом размер компенсации морального вреда
учитывает обстоятельства некачественного оказания С*** Т.С. медицинской помощи
каждым из медицинских учреждений, возраст умершего, степень родства между
родителями и сыном, их близости, а также материальное положение ответчиков,
являющихся бюджетным учреждением.
При таких обстоятельствах, оснований для
дальнейшего снижения указанного размера компенсации морального вреда, судебная
коллегия не усматривает.
Обстоятельства дела
исследованы судом с достаточной полнотой, всем представленным сторонами
доказательствам дана надлежащая оценка. Материальный и процессуальный законы
применены судом правильно.
В силу изложенного решение суда является
правильным и отмене по доводам апелляционных жалоб не подлежит.
Руководствуясь
статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная
коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
решение Ленинского
районного суда города Ульяновска от 20 мая 2024 года оставить без изменения, а
апелляционные жалобы государственного учреждения здравоохранения «Ульяновская
областная детская клиническая больница имени политического и общественного
деятеля Ю.Ф. Горячева» и государственного учреждения здравоохранения «Городская
клиническая больница святого апостола Андрея Первозванного» – без
удовлетворения.
Определение суда
апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
Апелляционное
определение может быть обжаловано в течение трех месяцев со дня изготовления
мотивированного апелляционного определения в кассационном порядке в Шестой
кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам, установленным главой
41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации через Ленинский
районный суд города Ульяновска.
Председательствующий
Судьи:
Мотивированное
апелляционное определение изготовлено 04.10.2024
