УЛЬЯНОВСКИЙ  ОБЛАСТНОЙ  СУД

 

Судья Иренева М.А.                                                               73RS0013-01-2024-000280-74

Дело №33-2600/2024

 

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е   О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

 

г. Ульяновск                                                                                                 4 июня 2024 года

 

Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего Герасимовой Е.Н.,

судей Шлейкина М.И., Карабанова А.С.,

при секретаре Герасимове А.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Максимова Владислава Александровича на решение Димитровградского городского суда Ульяновской области от 21 февраля 2024 года по гражданскому делу
№2-364/2024, по которому постановлено:

исковые требования Ильдутовой Татьяны Михайловны, Ревиной Натальи Сергеевны удовлетворить частично.

Взыскать с Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства (ИНН 7329028362) в пользу Ильдутовой Татьяны Михайловны компенсацию морального вреда в размере 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей.

Взыскать с Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства (ИНН 7329028362) в пользу Ревиной Натальи Сергеевны компенсацию морального вреда в размере 75 000 (семьдесят пять тысяч) рублей.

В удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда в большем размере отказать.

Взыскать с Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства (ИНН 7329028362) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 (триста) рублей.

Заслушав доклад судьи Шлейкина М.И., пояснения представителя Максимова В.А. – адвоката Суворову Е.Н., поддержавшую доводы апелляционной жалобы своего доверителя,  Ревиной Н.С., Ильдутовой Т.А. и заключение прокурора Макейкиной Е.В., полагавших, что решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

 

Ильдутова Т.М., Ревина Н.С. обратились в суд с иском к Федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный клинический центр медицинской радиологии и онкологии» Федерального медико-биологического агентства (далее – ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА России) о взыскании компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что Ильдутова Т.М. является дочерью, а Ревина Н.С. внучкой М*** А.Г.,  13 ноября 1935 года рождения.

В период с 25 октября 2018 г. по 4 ноября 2018 г. М*** А.Г. находилась на стационарном лечении в ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА России.

*** г. в результате оказания М*** А.Г. медицинской помощи ненадлежащего качества она скончалась. 

Факт оказания М*** А.Г. медицинских услуг ненадлежащего качества установлен материалами проверки СО МО МВД России «Димитровградский», в рамках которой была проведена судебно – медицинская экспертиза.

В результате смерти М*** А.Г. им причинен моральный вред, выразившийся в глубоких нравственных страданиях в связи с потерей близкого человека.

В связи с этим просили суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда по 500 000 руб. в пользу каждой.

Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены - ООО «Капитал МС», Максимов В.А., Михайлов О.Н.

Рассмотрев заявленные требования по существу, суд постановил приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Максимов В.А. просит отменить решение суда и  принять по делу новое решение, отказав в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В обоснование доводов жалобы указывает, что  согласно судебно-медицинской экспертизе им был поставлен диагноз М*** А.Г. правильно, с учетом жалоб, анамнеза, данных объективного осмотра, результатов исследований.  Правильный диагноз основного заболевания не был выставлен М*** А.Г. по причине трудности диагностики заболевания, отсутствия абсолютных показаний для проведения ***. Полагает, что причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи М*** А.Г. и ее смертью не имеется. Допущенные в ходе оказания медицинской помощи недостатки не могли существенным образом повлиять на наступление неблагоприятного исхода для жизни М*** А.Г.  Более того, у М*** А.Г.  имелись значимые факторы риска наступления смертельного исхода. В связи с этим считает, что оснований для взыскания компенсации морального вреда не имеется, поскольку недостатки лечения М*** А.Г. не находятся в причинно-следственной связи с ее смертью.

В возражениях на апелляционную жалобу Ревина Н.С. просит решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу Максимова В.А.  – без удовлетворения.

Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся участников процесса, извещенных о месте и времени судебного разбирательства судом апелляционной инстанции надлежащим образом.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что Ильдутова Т.М. является дочерью, а Ревина Н.С. внучкой М*** А.Г.,  *** года рождения.

В период с 25 октября 2018 г. по 4 ноября 2018 г. М*** А.Г. находилась на стационарном лечении в ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА России.

*** г. М*** А.Г. умерла в указанном медицинском учреждении.

Полагая, что со стороны медицинских работников ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА России допущены нарушения при оказании медицинской помощи М*** А.Г., приведшие к ее смерти, истцы Ильдутова Т.М. и Ревина Н.С. обратилась в суд с настоящим иском.

Разрешая спор, суд первой инстанции, установив наличие недостатков (дефектов) при оказании медицинской помощи М*** А.Г. медицинским персоналом ФГБУ «ФНКЦРиО ФМБА» России, которые хотя и не состоят в причинно-следственной связи с ее смертью, но тем не менее повлияли на качество оказанной пациенту М*** А.Г. медицинской помощи, пришел к выводу о возложении на данное медицинское учреждение обязанности компенсировать истцам моральный вред.

Оснований не согласиться с указанными выводами суда первой инстанции у судебной коллегии не имеется, поскольку они основаны на правильном применении к спорным правоотношениям норм материального права, подтверждены представленными при разрешении спора доказательствами, которым судом дана соответствующая оценка, отвечающая требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В силу статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября           2011 г. № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце 3 пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункт 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В пункте 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем, как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Установлено, что медицинская помощь М*** А.Г. оказывалась ответчиком бесплатно в рамках обязательного медицинского страхования.

После смерти Мезиной А.Г.  внучка Ревина Е.С. обратилась в МО МВД России «Димитровградский» с заявлением о ненадлежащем оказании врачом Максимовым В.А. медицинской помощи ее бабушке.

В  ходе проверки указанного обращения следователем СО МО МВД России «Димитровградский» была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено экспертам ГКУЗ «У***».

Согласно выводам экспертов ГУЗ «У***» причиной смерти Мезиной А.Г.  явилось заболевание –***.

Врачом-терапевтом Максимовым В.А. был установлен М*** А.Г. клинический диагноз - ***

Данный диагноз был выставлен М*** А.Г. правильно с учетом данных объективного осмотра, жалоб, анамнеза, результатов лабораторных и инструментальных методов исследования.

В сложившейся клинической ситуации, учитывая причину смерти М*** А.Г., установленную по результатам патологоанатомического вскрытия, выставленный врачом-терапевтом Максимовым В.А. диагноз является сопутствующим.

Диагноз основного заболевания (***) М*** А.Г. при нахождении на стационарном лечении в многопрофильном стационаре №*** ФГБУЗ КБ №172 ФМБА России как врачом-терапевтом Максимовым В.А., так и другими медицинскими работниками выставлен не был.

Комиссия экспертов пришла к выводу, что правильный диагноз (диагноз основного заболевания - ***) при нахождении Мезиной А.Г. на стационарном лечении в многопрофильном стационаре №*** ФГБУЗ КБ №172 ФМБА России не был установлен как по объективным, так и субъективным причинам.

Среди объективных причин, препятствовавших диагностике правильного диагноза (основного заболевания – ***), можно выделить следующие***

Среди субъективных причин, препятствовавших диагностике правильного диагноза (основного заболевания – ***), можно выделить недоучет данных лабораторных методов исследования, так как нарастание *** (с 10,5 до 21,3) и увеличением *** (до 25 мм/ч) должны были явиться основанием для расширения диагностического поиска с целью установления очага воспаления.

При оказании специализированной медицинской помощи в терапевтическом отделении многопрофильного стационара №*** ФГБУЗ КБ №172 ФМБА России врачом-терапевтом Максимовым В.А. были допущены следующие нарушения: не назначено рентгенологическое исследование ***; назначена, но не проведена ***; назначено, но не проведено исследование ***; при изменении степени тяжести состояния пациентки своевременно не проведена коррекция плана лечения и плана лечения – нарастание *** (с 10,5 до 21,3) и увеличение *** (до 25 мм/ч) должны были явиться основанием для расширения диагностического поиска с целью установления очага воспаления.

Объективными причинами, препятствовавшими диагностике *** и его осложнения, явились: трудность диагностики заболевания из-за ***.

При этом комиссия экспертов пришла к выводу о том, что допущенные врачом-терапевтом Максимовым В.А. нарушения не могли существенным образом повлиять на наступление неблагоприятного исхода для жизни М*** А.Г. Между нарушениями, допущенными врачом-терапевтом Максимовым В.А. и наступлением смерти М*** А.Г. причинно-следственной связи не имеется.

В случае диагностирования ***, проведения экстренного хирургического вмешательства, вероятность наступления благоприятного исхода для жизни Мезиной А.Г. была бы минимальной (0-10%).

Указанные выводы комплексной судебно - медицинской экспертизы стороны в ходе рассмотрения дела не оспаривали.

Установив наличие недостатков при оказании медицинской помощи М*** А.Г. со стороны медицинских работников ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА  России, суд первой инстанции, учитывая вышеуказанные нормы материального права и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, обоснованно пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с указанного медицинского учреждения в пользу истцов компенсации морального вреда.

Мотивы, по которым суд пришел к выводу о взыскании с ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА  России в пользу истца компенсации морального вреда,  а также оценка доказательств, подтверждающих эти выводы, приведены в мотивировочной части решения суда, и считать их неправильными у судебной коллегии оснований не имеется.

Доводы апелляционной жалобы врача Максимова В.А. об отсутствии причинно - следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи М*** А.Г. и ее смертью не являются основанием для отказа во взыскании компенсации морального вреда близким родственникам (дочери и внучке) умершего пациента.

Для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага (в настоящем случае - право на родственные и семейные связи), при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При этом судебная коллегия учитывает, что со стороны ответчика ФГБУ «ФНКЦРиО ФМБА»  России не представлено достаточных допустимых и относимых доказательств отсутствия вины в причинении морального вреда истцам.

В данном случае юридическое значение может иметь не только прямая, но и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ответчика медицинской помощи  М*** А.Г. могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Как указывалось выше, экспертами установлено наличие недостатков (дефектов) оказания медицинской помощи М*** А.Г., которые хотя и не явились причиной ее смерти, но повлияли на своевременное и качественное оказание медицинской помощи  М*** А.Г.

В связи с этим судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что допущенные медицинскими работниками ответчика нарушения требований порядка и стандарта оказания медицинской помощи пациенты   в силу вышеуказанных положений норм материального права являются основанием для возложения на медицинское учреждение обязанности компенсировать моральный вред истцам.

Оснований для иной оценки фактических обстоятельств дела и представленных суду первой инстанции доказательств судебная коллегия не усматривает.

Размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ФГБУ «ФНКЦРиО» ФМБА  России, судом определен в соответствии с положениями статей 1099 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом судом учтены характер причиненных истцам страданий, фактические обстоятельства дела, при которых был причинен моральный вред, близкую родственную связь между истцами и М*** А.Г., отсутствие прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания ответчиком медицинской помощи и наступившими последствиями в виде смерти М*** А.Г.

Судебная коллегия, соглашаясь с определенным судом размером компенсации морального вреда, учитывает, что нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Смерть близкого родственника (матери и бабушки) является невосполнимой утратой и бесспорно свидетельствует о значительной степени нравственных страданий истцов.

В данном случае судебная коллегия считает, что обжалуемое решение суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда отвечает приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы Максимова В.А. не опровергают выводов суда и не могут служить основанием к отмене или изменению принятого судебного акта.

В данном случае судом первой инстанции правомерно был определен объем необходимых доказательств в рамках настоящего дела, правильно распределено бремя доказывания между сторонами, оценка представленных доказательств соответствует требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом соблюдены.

Таким образом, решение суда по настоящему делу является законным и обоснованным, принятым с учетом фактических обстоятельств, материалов дела и действующего законодательства.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, судом не допущено, юридически значимые обстоятельства установлены полно и правильно, доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда и не содержат предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке.

В силу изложенного, оснований к отмене решения суда первой инстанции по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, не имеется.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса                     Российской Федерации, судебная коллегия

 

О П Р Е Д Е Л И Л А:

 

решение Димитровградского городского суда Ульяновской области от 21 февраля 2024 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Максимова Владислава Александровича – без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Апелляционное определение может быть обжаловано в течение трех месяцев в кассационном порядке в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации через Димитровградский городской суд Ульяновской области.

 

Председательствующий

 

Судьи

 

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 7 июня 2024 г.