УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
73RS0006-01-2023-000830-40
Судья Гаврилова Е.И.
Дело № 33-1867/2024
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р
Е Д Е Л Е Н И Е
г. Ульяновск
27 апреля 2024 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего Герасимовой
Е.Н.,
судей Самылиной О.П., Шлейкина М.И.,
при секретаре Герасимове А.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №
2-15/2024 по апелляционной
жалобе Кузнецовой Татьяны Юрьевны, Лобаченко Любови
Владимировны на решение Барышского городского суда Ульяновской области от 10
января 2024 года, по которому постановлено:
исковые требования Кузнецовой Татьяны Юрьевны, Лобаченко
Любови Владимировны удовлетворить частично.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Барышская районная больница» (ИНН 7301001650) в счёт компенсации морального
вреда: в пользу Кузнецовой Татьяны Юрьевны (ИНН ***) – 250 000 рублей, в пользу
Лобаченко Любови Владимировны (ИНН ***) – 200 000 рублей.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Барышская районная больница» в доход местного бюджета государственную пошлину
в размере 300 рублей.
Заслушав доклад судьи Самылиной О.П., пояснения истца Лобаченко Л.В., представителя истцов Кузнецовой Т.Ю.
и Лобаченко Л.В. – Куликова А.К., поддержавших
доводы апелляционной жалобы, третьих
лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора,
Азюковой Е.А., Щербаковой В.А., давших пояснения относительно оказанных Кузнецовой
А.А. медицинских услуг, заключение прокурора Макейкиной Е.В., полагавшей решение
суда подлежащим отмене с принятием по делу нового решения о компенсации
морального вреда в большем размере с учетом принципов разумности и
справедливости, судебная коллегия
установила:
Кузнецова Т.Ю., Лобаченко Л.В. обратились в суд с исковым
заявлением к государственному учреждению здравоохранения «Барышская районная
больница» (далее – ГУЗ «Барышская РБ») о компенсации морального вреда.
Исковые требования мотивированы тем, что *** в
реанимационном отделении ГУЗ «Барышская РБ» скончалась несовершеннолетняя К***
А.А., *** года рождения. Причиной смерти явилась ***. По данному факту
15.09.2017 Барышским межрайонным следственным отделом Следственного управления
Следственного комитета Российской Федерации по Ульяновской области возбуждено
уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109
Уголовного кодекса Российской Федерации, которое впоследствии прекращено за
отсутствием состава преступления в деяниях медицинского персонала ГУЗ
«Барышская РБ». В соответствии с актом внеплановой документарной целевой проверки
от 29.11.2017 № *** выявлены нарушения стандарта первичной медико-санитарной
помощи при ***, утвержденного приказом Минздрава России от 28.12.2012 № ***
стандарта специализированной медицинской помощи детям при ***, утвержденного
приказом Минздрава России от 24.12.2012 № ***. Кузнецова Т.Ю. является матерью
несовершеннолетнего ребенка, Лобаченко Л.В. – бабушкой. Смертью близкого
человека, произошедшей вследствие оказания медицинской помощи ненадлежащего
качества по вине работников ГУЗ «Барышская РБ», истцам причинены страдания.
Кузнецова Т.Ю., Лобаченко
Л.В. просили суд взыскать с ГУЗ
«Барышская РБ» в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб. каждой.
Рассмотрев заявленные требования по существу, суд принял
приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Кузнецова Т.Ю. и Лобаченко Л.В.
просят решение суда изменить, удовлетворить исковые требования в полном объеме.
В обоснование
жалобы указывают, что денежная компенсация причиненного морального вреда
оценена необоснованно низко, поскольку судом первой инстанции не принята во
внимание вся совокупность обстоятельств, имеющих значение для правильного
рассмотрения дела. Ссылка на постановление о прекращении уголовного дела и
указанные в нем доводы не могут быть достаточным основанием для удовлетворения
исковых требований в таком минимальном размере. Обращают внимание, что при
лечении К*** А.А. не применен стандарт первичной медико-социальной помощи при ***,
утвержденный приказом Минздрава России от 20.12.2012 № ***, несмотря на то, что
именно он непосредственно направлен на диагностику и лечение того вида
заболевания, от которого умерла несовершеннолетняя. Считают, что своевременная диагностика и применение указанного стандарта
позволили бы оказать необходимую медицинскую помощь в том виде и объеме,
который не привел бы к смерти ребенка. Отмечают, что несовершеннолетняя К*** А.А. ранее дважды лечилась в
стационаре ГУЗ «Барышская РБ». В октябре-ноябре
2016 года девочка перенесла ***, с 28.10.2016 по 02.11.2016 лечилась в ***,
с 25.11.2016 по 01.12.2016 была повторно госпитализирована с диагнозом о***. Кроме того,
ребенок постоянно наблюдался и лечился у ***. Врачи ГУЗ «Барышская РБ», не собрав необходимого
анамнеза заболевания, не проведя обязательных исследований, не диагностировали ***
и, как следствие, не применили необходимые стандарты лечения, в результате чего
ребенок умер. Сбор анализов,
предусмотренный стандартами медицинской помощи, произведен впервые лишь
16.08.2017 в стационаре, за три часа до смерти ребенка, слишком поздно для
диагностики и проведения своевременного и достаточного лечения. Кроме того, в
больнице без каких-либо исследований и анализов ребенку проведена ***, то есть ***,
обусловившее резкий скачок ***, что на фоне *** и *** привело к летальному
исходу. Вывод суда первой инстанции о том, что матерью ребенка не были
выполнены рекомендации о явке на амбулаторный прием считают несостоятельным,
поскольку 04.08.2017 от врача ГУЗ «Барышская РБ» мать ребенка получила лишь рекомендации по лечению,
никаких иных указаний, в том числе о явке к врачу 07.08.2017 и 10.08.2017, Кузнецова Т.Ю. не получала. Кроме того,
согласно показаниям эксперта, исследованным в судебном заседании, мать ребенка
в связи с отсутствием медицинского образования не могла распознать заболевание
до возникновения осложнений, проявившихся лишь 16.08.2017.
В возражениях на апелляционную жалобу ГУЗ «Барышская РБ» просит
решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.
Из материалов дела усматривается, что медицинскую помощь
несовершеннолетней К*** А.А. оказывали медицинские работники ГУЗ «Барышская РБ», в
том числе Азюкова Е.А., Марсакова Н.А., Щербакова В.А.
При разрешении требований о компенсации морального вреда
вследствие оказания медицинской помощи ненадлежащего качества затрагиваются
права данных работников.
Вместе с тем указанные лица не привлечены к участию в деле
в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно
предмета спора.
В
силу пункта 4 части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса
Российской Федерации (далее
– ГПК РФ) основанием для отмены решения суда первой инстанции в
любом случае является принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не
привлеченных к участию в деле.
В соответствии с частью 5
статьи 330 ГПК РФ при наличии оснований, предусмотренных частью 4
настоящей статьи, суд апелляционной инстанции рассматривает дело по
правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей,
предусмотренных настоящей главой.
В связи с допущенными нарушениями норм процессуального права
судебная коллегия на основании определения от 16.04.2024 перешла к рассмотрению
дела по правилам производства в суде первой инстанции. К участию в деле в
качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно
предмета спора, привлечены Азюкова Е.А., Марсакова Н.А., Щербакова В.А.
Лобаченко Л.В., представитель Куликов А.К. в судебном
заседании исковые требования поддержали по доводам, изложенным в исковом
заявлении. Пояснили, что врачи не провели необходимую диагностику состояния
здоровья ребенка, не назначили предусмотренные стандартами анализы, не
выставили правильный диагноз. Данные обстоятельства в совокупности привели к
неправильному лечению, смерти ребенка.
Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно
предмета спора, Азюкова Е.А., Щербакова В.А. пояснили, что о необходимости явки
на прием к врачу Кузнецова Т.Ю. была извещена в устной форме после посещения
ребенка на дому 04.08.2017, 09.08.2017. Поскольку мать не привела К*** А.А. на
прием к педиатру 07.08.2017, на следующий день Азюкова Е.В. на дежурной машине
приезжала к ним домой, но дверь никто не открыл. На следующий день 09.08.2017
ребенка посетила медсестра Щербакова В.А., которая также известила мать о
необходимости явки на прием к *** 10.08.2017. Медсестра встретила ребенка на
улице, девочка была в коляске. Со слов матери они направлялись к бабушке,
ребенок в удовлетворительном состоянии, денежных средств на проезд к врачу они
не имеют. Вместе с тем на прием к врачу ребенка привели только 16.08.2017.
Направления на анализы врач планировал выдать 07.08.2017, поскольку их
назначение 04.08.2017 (на второй день лечения) неэффективно. Неблагоприятные
последствия для ребенка возникли по причине несвоевременной явки матери с ребенком
на прием к врачу-***.
Другие лица, участвующие в деле, в судебное заседание не
явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом,
ходатайств и заявлений об отложении слушания дела, документов, подтверждающих
уважительность причин неявки, стороны не представили.
На основании статей 165.1
Гражданского кодекса Российской Федерации, 167
и части 1
статьи 327 ГПК РФ судебная коллегия определила рассмотреть дело в
отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, извещенных о месте и времени
судебного разбирательства надлежащим образом.
Учитывая,
что судом апелляционной инстанции установлен факт нарушения норм процессуального
права, допущенного судом первой инстанции и выразившегося в принятии решения о
правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, на основании пункта 4 части 4 статьи 330 ГПК РФ судебная коллегия приходит к выводу о том,
что обжалуемое решение подлежит отмене.
Разрешая
заявленные требования по существу по правилам суда первой инстанции, судебная
коллегия, выслушав пояснения явившихся участников процесса, заключение
прокурора, изучив материалы дела и представленные письменные доказательства в
их совокупности, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений, приходит к
следующему.
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в
Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации».
В силу статьи 4 Федерального закона от 21.11.2011
№ 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» к основным
принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере
охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных
гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи;
ответственность органов государственной власти и органов местного
самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере
охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость
отказа в оказании медицинской помощи.
В статье 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» даны понятия: здоровье
– состояние физического, психического и социального благополучия человека, при
котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем
организма; медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс
медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение
заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное
значение.
Согласно пункту 21 статьи 2 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих
своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов
профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской
помощи, степень достижения запланированного результата.
Как указано в Письме
Минздравсоцразвития РФ от 24.11.2011 №
14-3/10/2-11668 «О стандартах медицинской помощи», решение о назначении того
или иного вмешательства, диагностических исследований, лекарственных
препаратов, указанных в стандарте медицинской помощи, принимается лечащим
врачом с учетом состояния больного, течения заболевания, фиксируется в
первичной медицинской документации (медицинской карте стационарного больного) и
подтверждается наличием письменного согласия пациента.
В силу части 2 статьи 98 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники
несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации
за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или)
здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при
оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме
и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 98 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации»).
В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса
Российской Федерации (далее – ГК РФ) жизнь и здоровье, иные нематериальные
блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и
непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный
вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные
неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда
(часть 1 статьи 151 ГК РФ).
Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, устанавливающим общие
основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или
имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим
вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет,
что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение
вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и
размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами,
предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие
причинения вреда» (статьи 1064 – 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.
Размер компенсации морального
вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему
физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в
случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении
размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и
справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных
особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).
В
пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от
15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального
вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или
физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или
нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье,
достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки,
телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на
использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при
формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие
личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Суду
при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151,
1101
ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации,
необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя
вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и
нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть
заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования
разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения
прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда
должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Определяя
размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить,
какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению
личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на
принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между
действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными
последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых
им для снижения (исключения) вреда (пункт 26
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения
судами норм о компенсации морального вреда»).
Согласно
пункту 27
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» тяжесть
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут
быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких
страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует
принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и
нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер
родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления
таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного
воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда
(например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания,
унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение
самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие
провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения
потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести
повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья,
степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или
стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности
ведения прежнего образа жизни.
В
силу пункта 30
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» при
определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться
требования разумности и справедливости (пункт 2
статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте
11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 г.
№ 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения
по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»,
установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда
предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам
ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья
или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате
дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного
вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда
или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Согласно пунктам 48, 49 постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм
о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и
фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем
здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны
здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему
медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны
компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании
медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации»).
Разрешая требования о компенсации морального вреда,
причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду
надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской
помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и
квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза,
соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным
порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи,
клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты
оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения
соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение
заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли
неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере
охраны здоровья.
При этом на ответчика возлагается обязанность доказать
наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание
медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи,
не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой
помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также
отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной
организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную
помощь, избежать неблагоприятного исхода.
Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения
прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью
гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей
медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если
ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть
членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие
нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.
Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в
частности, в переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских
работников тяжести состояния родственника, неправильного установления диагноза
заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и
своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного
исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием
того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием
надлежащей медицинской помощи.
Как установлено судом и следует из материалов дела, ГУЗ
«Барышская РБ» является юридическим лицом, действует в соответствии с
законодательством Российской Федерации и
уставом больницы, имеет лицензию на осуществление медицинской деятельности
(л.д. 49-62).
Целью учреждения является удовлетворение общественных
потребностей в области медицинского обеспечения населения путем оказания
квалифицированной и поликлинической помощи населению района. Медицинская
деятельность включает в себя, в том числе выполнение медицинских услуг по
оказанию доврачебной, амбулаторно-поликлинической, стационарной медицинской
помощи по соответствующим медицинским специальностям, включая проведение
профилактических медицинских, диагностических и лечебных мероприятий.
К***
А.А., *** года рождения, являлась дочерью Кузнецовой Т.Ю. и внучкой Лобаченко Л.В. (л.д. 30).
*** К***
А.А. умерла, причина смерти – *** (л.д.
31, 63, 64).
Труп К*** А.А. направлен на судебно-медицинское вскрытие. Из заключения экспертизы № *** от 07.09.2017 усматривается,
что причиной смерти К*** А.А. явилась *** (л.д. 186-193).
Ссылаясь на то, что смерть К*** А.А. наступила вследствие
допущенных медицинскими работниками ГУЗ «Барышская РБ» дефектов оказания ей
квалифицированной и своевременной медицинской помощи, истцы обратились в суд с
настоящим иском.
Оценив представленные по делу доказательства в их
совокупности, судебная коллегия приходит к выводу о том, что ответчиком допущено некачественное оказание
медицинской помощи К*** А.А.
по следующим основаниям.
Министерством здравоохранения, семьи и социального
благополучия Ульяновской области
проведена внеплановая документарная целевая проверка ведомственного контроля качества и
безопасности медицинской деятельности ГУЗ «Барышская РБ», о чём
составлен акт от 29.11.2017 № ***.
Выявлены нарушения стандарта первичной медико-санитарной помощи при ***,
утвержденного приказом Минздрава России от 28.12.2012 № ***, стандарта специализированной медицинской
помощи детям при ***, утвержденного
приказом Минздрава России от 24.12.2012 № ***.
Лица, допустившие нарушения: врач *** участковый, врач ***
отделения. В адрес руководителя ГУЗ
«Барышская РБ» 29.11.2017 выдано
предписание об устранении указанных в акте нарушений и привлечении к
ответственности лиц, допустивших нарушения (л.д. 7-9).
Согласно рапорту об обнаружении признаков преступления 16.08.2017 в 17 часов 45 минут в Барышский МСО
СУ СК РФ по Ульяновской области от оперативного дежурного МО МВД «России» Барышский поступило сообщение
о том, что в *** отделении ГУЗ
«Барышская РБ» скончалась К*** А.А., *** года рождения (л.д. 79).
15.09.2017 следователем Барышского межрайонного
следственного отдела СУ СК РФ по Ульяновской области возбуждено уголовное дело
по факту смерти К*** А.А.
(л.д. 78).
Постановлением следователя Барышского межрайонного
следственного отдела СУ СК РФ по Ульяновской области от 15.01.2018 уголовное
дело № *** по
факту смерти К*** А.А. прекращено на
основании пункта 2
части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации, то есть за отсутствием состава преступления, предусмотренного
статьёй 109 части 2 Уголовного кодекса Российской Федерации в деяниях медицинского персонала ГУЗ «Барышская РБ» Азюковой Е.А., Щербаковой В.А., Марсаковой Н.А. (л.д. 194-208).
При расследовании уголовного дела назначена
комиссионная судебно-медицинская экспертиза,
производство которой поручено экспертам ГКУЗ «Ульяновское областное
бюро судебно-медицинской экспертизы» (л.д. 164-185).
Эксперты ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно-медицинской
экспертизы» в заключении от 23.11.2017 №
*** пришли к выводу, что причиной смерти К*** А.А., *** года рождения, явилось
заболевание – ***.
Кроме того, по данным представленных медицинских документов
и по результатам судебно-медицинской экспертизы трупа К*** А.А. имелись
признаки следующих заболеваний: ***.
*** сопровождается воспалительными изменениями ***, что
приводит к изменению состава ***, вследствие чего нарушается ***. Кроме того, ***
создает благоприятную среду для развития ***. В связи с этим экспертная
комиссия считает, что данное заболевания могло способствовать развитию у
ребенка заболевания – *** и наступлению смерти.
Остальные вышеперечисленные заболевания в прямой причинно-следственной
связи с развитием основного заболевания (***) не состоят. *** в данном случае,
вероятнее всего, является проявлением иммунодефицита (признаком снижения
защитных сил организма). Состояние иммунодефицита явилось фоном для развития
основного заболевания – ***.
Согласно записям в
медицинской карте пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных
условиях № *** ГУЗ «Барышская РБ» (л.д. 102-115), при осмотре К*** А.А.
участковым *** на дому 04.08.2017 мать
ребенка предъявляла жалобы на наличие у него слабости, ***. Температура тела –
36,3 ℃. Больна второй день. Объективный статус: состояние
удовлетворительное, кожа чистая, в зеве ***. Дыхание в легких жесткое,
хрипов нет. Сердечные тоны ясные ритмичные. Живот мягкий, безболезненный.
Физиологические отправления в норме. Выставлен диагноз: ***. Назначения и
рекомендации: ***. Повторный прием назначен на 07.08.2017. В назначенный срок
(07.08.2017) матерью ребенка не была выполнена данная рекомендация (явка на
прием к врачу обеспечена не была).
09.08.2017 участковой медицинской сестрой осуществлен осмотр
К*** А.А. на дому: «состояние ребенка удовлетворительное, жалобы на *** Девочка
капризная. Стул и диурез в норме. Все лечение продолжить (лекарства куплены).
Приглашены на осмотр педиатра на 10.08.2017». В назначенный срок (10.08.2017)
матерью ребенка не была выполнена данная рекомендация (явка на прием к врачу не
обеспечена).
16.08.2017 в 10 часов 10 минут. Прием ***. Состояние ребенка
средней степени тяжести. Жалобы на наличие ***, температура тела 36,8 ℃.
При осмотре: кожные покровы чистые. В зеве ***. Слизистые розовые. Дыхание
жесткое, ***. Тоны сердца ритмичные. ЧСС 108 уд. в мин. Живот мягкий,
безболезненный. Печень и селезенка не увеличены. Стул и мочеиспускание в норме.
Диагноз: ***.
Проанализировав эти клинические данные, а также действия
медицинских работников в период с 04.08.2017 по 16.08.2017 на этапах оказания
медицинской помощи в амбулаторных условиях и в условиях стационара, экспертная
комиссия пришла к выводу о том, что действия врача-*** 04.08.2017 были верными
в части установления предварительного диагноза «***» и назначения лечения.
Имеются нарушения требований стандарта первичной
медико-санитарной помощи детям при *** (приложение к приказу Министерства
здравоохранения Российской Федерации от 28.12.2012 №***), допущенные врачом, в
части назначения лабораторных методов исследования:
– не назначено ***;
– не назначено ***;
– не назначено ***;
– не назначено ***;
– не назначено ***;
– не назначен общий анализ
крови;
– не назначен общий анализ мочи;
– не назначено ***.
Данные нарушения требований стандарта напрямую не повлияли
на развитие и течение заболевания у К*** А.А., однако определенные
патологические изменения, которые могли бы быть выявлены при интерпретации
результатов лабораторных анализов (в частности общего анализа крови),
отслеживание этих результатов в динамике (в случае своевременной явки на прием
к врачу) помогли бы лечащему врачу выставить правильный окончательный диагноз,
назначить соответствующее лечение, а также впоследствии выбрать дальнейшую
тактику ведения больного (продолжать лечение в амбулаторных условиях
либо в условиях круглосуточного стационара).
Действия участковой медицинской сестры 09.08.2017 и врача-***
16.08.2017 были верными.
По данным медицинской карты стационарного больного № *** ГУЗ «Барышская РБ» К***
А.А. *** в 10 часов 50 минут была
доставлена в стационар данного медицинского учреждения бригадой «скорой помощи»
по направлению *** с жалобами на ***. Ухудшение состояния в течение последних
четырех суток. При осмотре: состояние ребенка тяжелое, ребенок заторможен,
вялый, в сознании. Кожные покровы чистые, с мраморным оттенком. ***). Выставлен
диагноз: ***. Ребенок госпитализирован в *** отделение, назначено:
– лечение в объеме: ***
– лабораторно-клиническое
обследование (***.
Сатурация ***%. Отмечался ***. Проводилась ***. Вызвана
реанимационная бригада для перевозки ребенка в областной центр. Состояние
ребенка резко ухудшилось, появились признаки ***. *** в 14 часов 15 минут – состояние клинической
смерти; проводились реанимационные мероприятия, в 14 часов 55 минут
констатирована биологическая смерть.
Проанализировав эти данные, экспертная комиссия пришла к
выводу о том, что лечащим врачом не был установлен основной клинический диагноз
– *** т.е. имеется расхождение клинического и судебно-медицинского
диагнозов по основному заболеванию),
– в представленной медицинской
карте стационарного больного № *** ГУЗ «Барышская РБ» не имеется интерпретации
результатов лабораторных анализов, назначенных при поступлении К*** А.А. в
стационар, отсутствует протокол установления смерти человека.
Несмотря на отсутствие
установления диагноза «***», объем проводимого лечения (согласно представленной
копии листа назначений) в отношении заболевания «***» был достаточным.
По имеющимся в данном
медицинском документе записям врачей в части ведения больного в реанимационном
отделении, купирования дыхательной недостаточности, проведение реанимационных
мероприятий было верным, медицинская помощь осуществлялась в полном объеме.
Экспертная комиссия посчитала необходимым отметить, что
имело место позднее обращение матери ребенка за квалифицированной медицинской
помощью в ГУЗ «Барышская РБ» (не были выполнены рекомендации врача-*** и
медицинской сестры о явке на амбулаторный прием 07.08.2017, 10.08.2017), что,
вероятнее всего, на фоне имеющихся *** и его осложнений (***), в значительной
степени повлияло на неблагоприятный исход течения заболевания.
В действиях медицинских работников, оказывающих медицинскую
помощь К*** А.А. в период времени с 04.08.2017 по 16.08.2017, нарушений,
существенно повлиявших на развитие, течение и исход заболевания – ***, не
выявлено.
Указанное
заключение судебно-медицинской экспертизы является допустимым и относимым доказательством по
настоящему делу, поскольку экспертиза проведена на основании постановления
следователя, в соответствии с требованиями действующего законодательства,
эксперты имеют соответствующую квалификацию и предупреждены об уголовной
ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключение экспертов
соотносится с другими доказательствами по делу, составлено без нарушений, содержит
описание процедуры и методов исследования, а также ответы на все поставленные
вопросы, выводы экспертов отражены достаточно ясно и полно и обоснованы
ссылками на нормы действующего законодательства.
Исходя из
вышеприведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны
здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь
гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как
определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков
оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление
ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение
вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Принимая во внимание приведенные обстоятельства, судебная
коллегия приходит к выводу о нарушении работниками ГУЗ «Барышская РБ»
требований стандарта первичной медико-санитарной помощи при ***, утвержденного
приказом Минздрава России от 28.12.2012 № ***, стандарта специализированной медицинской
помощи детям при ***, утвержденного
приказом Минздрава России от 24.12.2012 № ***, выразившихся, в том числе в непроведении
предусмотренных стандартами лабораторных методов исследования, неустановлении
основного клинического диагноза.
Ответчиком не
представлены достаточные доказательства,
подтверждающие отсутствие вины медицинского учреждения в допущенных
недостатках при оказании медицинской помощи К*** А.А.
Между тем в
соответствии с пунктом 2 статьи 1064 ГК РФ именно на ГУЗ «Барышская РБ» лежит обязанность доказывания своей
невиновности в возникших неблагоприятных для ребенка последствиях в ходе
проведения лечения и причинения истцам
морального вреда.
Таким образом, на ГУЗ
«Барышская РБ» должна быть возложена обязанность
по компенсации причиненного матери и бабушке умершей К*** А.А. морального вреда
по основаниям, предусмотренным статьями 151, 1101 ГК РФ.
По смыслу действующего правового
регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из
установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных
физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями
личности, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.
Определяя размер морального вреда Кузнецовой Т.Ю. и
Лобаченко Л.В. судебная коллегия учитывает, что моральный вред по своему
характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не
поддается точному денежному подсчету, соответственно, является оценочной
категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация
производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния
потерпевшего, в связи с чем должна отвечать признакам справедливости и
разумности.
Заявленная
компенсация морального вреда в размере 1 000 000 руб. в пользу каждого
истца является завышенной.
Указанные
суммы подлежат уменьшению до 500 000 руб. – в пользу Кузнецовой Т.Ю.,
до 400 000 руб. – в пользу
Лобаченко Л.В.
При определении размера морального вреда в сумме 500 000
руб. и 400 000 руб.
судебная коллегия учитывает фактические обстоятельства оказания К*** А.А. некачественной медицинской помощи,
значительное количество и существенность допущенных нарушений при ее оказании,
которые выразились, в том числе в неназначении ***, невыставлении основного
клинического диагноза – ***, отсутствии интерпретации результатов лабораторных
анализов, назначенных при поступлении К*** А.А. в стационар, протокола
установления смерти человека, возраст К*** А.А. (1 год 7 месяцев) на момент
оказания медицинских услуг, степень вины ответчика в оказании ей некачественной
медицинской помощи и тех негативных последствиях, которых возможно было бы
избежать при оказании качественной и своевременной медицинской помощи в случае
надлежащей оценки клинических признаков, в том числе своевременного и
правильного диагностирования состояния пациента, назначения лабораторных
исследований (в частности общего анализа крови, мочи), выставления правильного
окончательного диагноза, а также характер и степень причиненных матери и
бабушке нравственных страданий, обусловленных невосполнимой утратой родного
человека, перенесенные негативные эмоции в виде переживаний, глубоко
затрагивающих их психику, здоровье, самочувствие, настроение.
Вместе с тем при уменьшении размера компенсации морального
вреда с 1 000 000 руб. в пользу каждого истца до 500 000 руб. и
400 000 руб. соответственно судебная коллегия учитывает отсутствие прямой причинно-следственной
связи между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступившей
смертью К*** А.А., достаточность объема проводимого лечения в отношении
заболевания «***», несмотря на отсутствие установления данного диагноза,
позднее обращение матери ребенка за квалифицированной медицинской помощью в ГУЗ
«Барышская РБ», невыполнение рекомендаций врача-*** и медицинской сестры о явке
на амбулаторный прием 07.08.2017, 10.08.2017, что в значительной степени
повлияло на неблагоприятный исход течения заболевания, а также требования
разумности и справедливости, необходимость соблюдения баланса интересов сторон.
При этом доводы стороны истцов о том, что медицинские
работники не сообщили о следующей явке на прием к врачу как 04.08.2017, так и
09.08.2017, судебная коллегия отклоняет. Проявив должную заботливость и
осмотрительность, Кузнецова Т.Ю. имела возможность обеспокоиться о следующей
явке на прием к врачу для контроля состояния здоровья своей дочери, вместе с
тем привела ребенка к врачу-*** 16.08.2017 после ухудшения состояния К*** А.А.,
то есть на 12 день после первого обращения к врачу (04.08.2017).
Денежная
компенсация морального вреда в размере 500 000 руб. (матери Кузнецовой Т.Ю.) и
400 000 руб. (бабушке Лобаченко Л.В.) позволяет максимально возместить
причиненный моральный вред, восстановить нарушенное право истцов, отвечает
принципам разумности и справедливости, учитывает баланс интересов сторон.
Оснований для взыскания денежной компенсации морального вреда в большем
размере у судебной коллегии не имеется.
Доводы о том, что в ходе расследования уголовного дела в
деянии медицинских работников ГУЗ «Барышская РБ» вина в смерти К*** А.А. не
определена, не освобождают медицинскую организацию от возмещения морального
вреда, причиненного матери и бабушке умершей вследствие оказания некачественной
медицинской помощи. Установление причинно-следственной связи со смертью
пациента по данной категории гражданско-правовых споров не является
обязательным. Верная и своевременная диагностика заболевания могут значительно
минимизировать его тяжесть, не усугубить состояние пациента. Вместе с тем при
оказании медицинской помощи К*** А.А. 04.08.2017 необходимые лабораторные
исследования, результаты которых помогли бы лечащему врачу выставить правильный
окончательный диагноз, не проведены.
Выявленные дефекты оказания некачественной медицинской
помощи в ГУЗ «Барышская
РБ» являются достаточным основанием для определения морального вреда в
указанном размере.
Согласно части 1 статьи 103 ГПК РФ издержки, понесенные
судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты
которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от
уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых
требований.
С учетом обстоятельств дела с ответчика в доход государства
подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 руб., от уплаты
которой истцы были освобождены при подаче искового заявления.
При таких обстоятельствах решение суда подлежит отмене с
принятием по делу нового решения о частичном удовлетворении исковых требований.
Руководствуясь статьей 328
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
судебная коллегия
определила:
решение Барышского городского суда Ульяновской области
от 10 января 2024 года отменить, принять по делу новое решение.
Исковые требования Кузнецовой Татьяны Юрьевны, Лобаченко
Любови Владимировны к государственному учреждению здравоохранения «Барышская
районная больница» о компенсации морального вреда удовлетворить частично.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Барышская районная больница» (ИНН 7301001650) в пользу Кузнецовой Татьяны
Юрьевны (ИНН ***) компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Барышская районная больница» (ИНН 7301001650) в пользу Лобаченко Любови Владимировны
(ИНН ***) компенсацию морального вреда в размере 400 000 рублей.
В удовлетворении исковых требований в большем размере
отказать.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Барышская районная больница» в доход местного бюджета государственную пошлину
в размере 300 рублей.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную
силу со дня его принятия.
Апелляционное определение может быть обжаловано в течение
трех месяцев в кассационном порядке в Шестой кассационный суд общей
юрисдикции (г.
Самара) по правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации через Барышский городской суд Ульяновской
области.
Председательствующий
Судьи
Мотивированное апелляционное определение изготовлено 02.05.2024
