УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Бахарева Н.Н.
73RS0001-01-2023-004271-70
Дело
№ 33-1131/2024
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р
Е Д Е Л Е Н И Е
г. Ульяновск 5
марта 2024 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего Герасимовой Е.Н.,
судей Шлейкина М.И., Самылиной О.П.,
при ведении протокола помощником судьи Воронковой И.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную
жалобу представителя Благовской Марии Альбертовны – Трушиной Яны Вячеславовны
на решение Ленинского районного суда города Ульяновска от 27 октября 2023 года
по гражданскому делу №2-4171/2023, по которому постановлено:
исковые требования Благовской Марии Альбертовны
удовлетворить частично.
Взыскать с государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Городская больница № 4 города Сочи» в пользу Благовской Марии
Альбертовны компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб.,
материальный ущерб в размере 18 061,50 руб.
В удовлетворении остальной части иска о
компенсации морального вреда, материального ущерба, утраченного заработка
отказать.
Взыскать с государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Городская больница № 4 города Сочи» в пользу государственного
казенного учреждения
здравоохранения «Ульяновское
областное бюро судебно-медицинской экспертизы» расходы по проведению судебной
экспертизы в размере 35 106 руб.
Взыскать с государственного бюджетного учреждения
здравоохранения «Городская больница № 4 города Сочи» в доход местного бюджета
госпошлину в сумме 1022,46 руб.
Заслушав доклад судьи Шлейкина М.И., пояснения представителя
Благовской М.А. – Наседкина А.В., поддержавшего доводы апелляционной жалобы,
заключение прокурора Макейкиной Е.В., полагавшей, что решение суда первой
инстанции является законным и обоснованным, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А:
Благовская М.А. обратилась в суд с исковым заявлением государственному
бюджетному учреждению здравоохранения «Городская больница №4 города Сочи»
Министерства здравоохранения Краснодарского края (далее – ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи») о взыскании материального
ущерба и компенсации морального вреда.
Требования были мотивированы тем, что она в период с 22
августа 2021 г. по 25 августа 2021 г. находилась на стационарном лечении в
неврологическом отделении № 2
ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» с основным диагнозом – ***.
Во время нахождения в указанном лечебном учреждении ввиду
недостаточности медицинской помощи и некачественно оказываемых медицинских
услуг у нее стала наблюдаться отрицательная динамика состояния здоровья:
появились ***.
25 августа 2021 г. она была выписана из стационара ГБУЗ
«Городская больница № 4 города Сочи» и транспортирована в сопровождении бригады
скорой медицинской помощи в ГУЗ «Ульяновская областная клиническая больница».
Стоимость транспортировки составила 220 000 руб.
26 августа 2021 г. она была госпитализирована в ГУЗ «Ульяновская
областная клиническая больница» в тяжелом состоянии.
В период с 26 августа 2021 г. по 16 сентября 2021 г. она
находилась в неврологическом отделении ГУЗ «Ульяновская областная клиническая
больница» на стационарном обследовании и лечении. На фоне проведенного
обследования и необходимой терапия ее общее состояние улучшилось. Однако
лечащим врачом ГУЗ «Ульяновская областная клиническая больница» был дан
неблагоприятный клинико-трудовой прогноз.
В последующем ей была установлена *** группа инвалидности.
Полагала, что в период нахождения на стационарном лечении в
ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» медицинским персоналом данного
лечебного учреждения были существенно нарушены стандарты оказания медицинской
помощи, что привело к причинению вреда ее здоровью, потере трудоспособности и установлению
инвалидности.
Дефекты оказания ей медицинской помощи персоналом ГБУЗ
«Городская больница № 4 города Сочи» подтверждаются заключением экспертизы
качества медицинской помощи № 44-МВЦЖ от 27 сентября 2022 г., составленной
экспертами Территориального Фонда обязательного медицинского страхования
Краснодарского края.
Выявленные недостатки медицинской помощи в период ее
нахождения на лечении в ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» отрицательно
сказались на ее здоровье, поскольку она не получала должного лечения. В связи с
этим ее дальнейшее восстановление протекало очень медленно, она находилась в
беспомощном состоянии, не могла передвигаться и осуществлять бытовые
манипуляции. В период нахождения в
данном лечебном учреждении она испытывала моральные страдания, физическую боль,
чувство беспомощности и страха за свою жизнь.
Также в период нахождения в стационаре ГБУЗ «Городская
больница № 4 города Сочи» она приобрела за свой счет необходимые лекарственные
препараты на сумму 18 061,50 руб. Также в период нахождения в ГУЗ
«Ульяновская областная клиническая больница» она понесла расходы на проведение
сеансов ГБО и электростимуляции мышц верхних и нижних конечностей на сумму 4493
руб.
По вине ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» она была
нетрудоспособной с августа 2021 г. по март 2022 г., в связи с чем ответчик обязан компенсировать ей утраченный
заработок в размере 743 064,80 руб.
В связи с этим просила суд взыскать с ГБУЗ «Городская больница №4
города Сочи» в ее пользу компенсацию морального вреда в размере
1 000 000 руб., расходы на транспортировку в сопровождении бригады
скорой медицинской помощи в размере 220 000 руб., расходы на приобретение
лекарственных препаратов в размере 18 061,50 руб., расходы на оплату
дополнительных медицинских услуг в размере 4493 руб., а также утраченный заработок
в размере 743 064,80 руб.
Судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих
самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены:
Министерство здравоохранения Краснодарского края, ГУЗ «Ульяновская областная
клиническая больница», Отделение Фонда пенсионного и социального страхования
Российской Федерации по Ульяновской области, Отделение Фонда пенсионного и
социального страхования Российской Федерации по Краснодарскому краю,
Территориальный Фонд обязательного медицинского страхования Краснодарского
края, ООО «Капитал МС», Благовский Е.В., Тельникова А.В., Кошель Н.Г., Гумба
М.В., Алиев К.Б.
Рассмотрев заявленные требования по существу, суд постановил
приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе представитель Благовской М.А. –
Трушина Я.В. просит решение суда изменить в части отказа в удовлетворения
исковых требований, принять новое решение, удовлетворив исковые требования в
полном объеме.
В обоснование доводов жалобы представитель истца указывает,
что экспертное заключение содержат противоречивые, недостоверные и
необоснованные выводы, в связи с чем экспертное заключение не могло быть
принято судом в качестве допустимого доказательства по делу. Эксперты не
подвергли объективному анализу правильность установления диагноза с учетом
сведений о наличии в анамнезе истца иного диагноза. Эксперты в своем заключении
не ссылаются на необходимую нормативную документацию. Также экспертами не дана
оценка нарушению технологии операции *** в части отсутствия проверки готовности
медицинского оборудования, причин его неисправности, двукратного использования
неисправного аппарата. Также экспертами не проведена оценка значимости
невыполнения медицинского стандарта и клинических рекомендаций в совокупности
со степенью влияния на ухудшение состояния истца. В экспертном заключении
приводится голословное утверждение о противопоказаниях проведения процедуры ***
при наличии у истца ***. Отмечает, что в комиссии экспертов
отсутствовал эксперт в области ***, способный с достоверностью ответить на
поставленные судом вопросы в этой области.
Полагает, что эксперты не могли сделать однозначный вывод о наличии или
отсутствии показаний для перевода истца в другое лечебное учреждение, при не
проведении ответчиком врачебной комиссии с целью решения данного вопроса.
Выводы экспертов о том, что дефекты оказания медицинской помощи не оказали
влияния на течение и исход заболевания, а также о том, что медицинская помощь
истцу была оказана квалифицированно и своевременно, являются противоречивыми.
Полагает, что для устранения недостатков экспертизы имелись основания для
назначения повторной судебной медицинской экспертизы, однако судом было
отказано в удовлетворении данного ходатайства.
В возражениях на апелляционную жалобу ГБУЗ «Городская
больница №4 города Сочи» просит решение суда оставить без изменения, а
апелляционную жалобу представителя истца
– без удовлетворения.
Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие
неявившихся участников процесса, извещенных о месте и времени судебного
разбирательства судом апелляционной инстанции надлежащим образом.
В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции
рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и
возражениях относительно жалобы.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной
жалобы, возражений, судебная коллегия приходит к следующему.
Согласно части 1 статьи 330 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации основаниями
для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: 1)
неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; 2)
недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих
значение для дела; 3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных
в решении суда, обстоятельствам дела; 4) нарушение или неправильное применение
норм материального права или норм процессуального права.
Согласно требованиям статьи 195 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.
Решение
является законным в том случае, если оно принято при точном соблюдении норм
процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права,
которые подлежат применению к данному правоотношению (пункт 2 постановления
Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении»).
Обоснованным
решение следует признавать тогда, когда в нем отражены имеющие значение для данного
дела факты, подтвержденные проверенными судом доказательствами,
удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости или
общеизвестным обстоятельствам, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие
выводы суда, вытекающие из установленных фактов (пункт 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от
19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном
решении»).
Постановленное судом решение вышеуказанным требованиям
отвечает.
Обжалуемое истцом по делу решение суда первой инстанции
вынесено при точном соблюдении процессуальных норм и в полном соответствии с
нормами материального права, подлежащими применению к возникшим между сторонами
правоотношениям, содержит исчерпывающие выводы, вытекающие из установленных
фактов.
К
числу основных прав человека Конституцией
Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41
Конституции Российской Федерации).
Каждый
имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в
государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается
гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых
взносов, других поступлений (часть 1
статьи 41 Конституции Российской Федерации).
Базовым
нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья
граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон
от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации» (далее по тексту - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
Согласно
пункту 1
статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ здоровье
- это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при
котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем
организма.
Охрана
здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового,
социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического
(профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти
Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской
Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными
лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения
и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания
его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2
статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
В
силу статьи 4
Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ к основным принципам охраны
здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны
здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий;
приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность
органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных
лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья;
доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании
медицинской помощи.
Медицинская
помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или)
восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг;
пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое
обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него
заболевания и от его состояния (пункты 3,
9 статьи 2
Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
Каждый
имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без
взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного
оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских
услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного
медицинского страхования (части 1,
2 статьи 19
Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
В пункте 21
статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ
определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик,
отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора
методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании
медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
Медицинская
помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической
апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об
организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое
утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в
соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми
уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для
исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;
3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской
помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1
статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
Критерии
оценки качества медицинской помощи согласно части 2
статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ
формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих
порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и
клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской
помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2
статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным
федеральным органом исполнительной власти.
Медицинские
организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут
ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за
нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью
при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или)
здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими
организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской
Федерации (части 2
и 3 статьи 98
Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
Исходя
из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны
здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь
гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как
определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков
оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических
рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских
организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью
при оказании гражданам медицинской помощи.
Из материалов дела следует, что
истец Благовская М.А. 22 августа 2021 г. была доставлена в *** отделение № 2 ГБУЗ «Городская больница
№ 4 города Сочи» скорой медицинской помощью с диагнозом - ***. В этот же
день Благовская М.А. транспортирована в отделение ***. Состояние здоровья Благовской М.А. было
определено как тяжелое.
23 августа 2021 г. Благовской М.А.
поставлен диагноз - ***. Благовская М.А.
переведена на ***.
24 августа 2021 г. Благовская М.А.
осмотрена консилиумом врачей. Поставлен диагноз - ***. Состояние здоровья
Благовской М.А. было определено как тяжелое. По результатам КТ ОГК у Благовской
М.А. выявлены признаки ***.
25 августа 2021 г. Благовская М.А.
выписана из ГБУЗ «Городская больница № 4
города Сочи» и по настоянию родственников транспортирована частной
бригадой скорой помощи для дальнейшего лечения в ГУЗ «Ульяновская областная
клиническая больница». При выписке Благовская М.А. осмотрена лечащим врачом.
Контакт с Благовской М.А. затруднен, отмечается отрицательная динамика. Расписаться
об отказе в продолжении лечения Благовская М.А. не смогла из-за ***.
Рекомендовано продолжит лечение в условиях отделения *** под наблюдением ***.
26 августа 2021 г. Благовская М.А.
доставлена в ГУЗ «Ульяновская областная клиническая больница».
Стоимость транспортировки истца частной
бригадой скорой помощи из ГБУЗ «Городская
больница № 4 города Сочи» в ГУЗ
«Ульяновская областная клиническая больница» составила 220 000 руб. В
период нахождения в стационаре ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» Благовская
М.А. приобрела за свой счет необходимые лекарственные препараты на сумму
18 061,50 руб.
26 августа 2021 г. Благовская М.А.
доставлена в ГУЗ «Ульяновская областная клиническая больница», где она
проходила стационарное лечение до 16 сентября
2021 г.
В период нахождения в ГУЗ «Ульяновская областная клиническая
больница» Благовская М.А. понесла расходы на проведение сеансов *** на сумму
4493 руб.
14 октября 2021 г. Благовской М.А.
впервые установлена *** группа инвалидности на срок до 1 ноября 2022 г.
Территориальным Фондом обязательного медицинского
страхования Краснодарского края проведена экспертиза качества оказанной Благовской
М.А. медицинской помощи в период ее лечения ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи». По результатам экспертизы
качества медицинской помощи выявлены многочисленные дефекты ведения медицинской
документации, которые не позволяют оценить динамику состояния здоровья Благовской
М.А., объем проведенного лечения, в том числе адекватность назначенных доз
лекарственных препаратов, и полноценно оценить качество оказанной медицинской
помощи. Кроме того, выявлено невыполнение необходимых Благовской М.А.
диагностических мероприятий в соответствии с порядком оказания медицинской
помощи, не повлиявших на ее состояние здоровья.
Благовская М.А., полагая, что в период лечения в ГБУЗ
«Городская больница № 4 города Сочи» ей были оказаны некачественные медицинские
услуги, обратилась в суд с настоящим иском.
В
целях проверки доводов истца, определением суда первой инстанции от 21 августа
2023 г. по делу назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза,
производство которой поручено экспертам ГКУЗ «Ульяновское областное бюро
судебно – медицинской экспертизы».
Из
заключения экспертов ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно – медицинской
экспертизы» следует, что *** ***), имеющееся у Благовской М.А. - приобретенное
заболевание ***, характеризующееся ***.
При
оказании медицинской помощи Благовской М.А. в ГБУЗ «Городская больница № 4
города Сочи» в период ее стационарного
лечения с 22 августа 2021 г. по 25 августа 2021 г. в нарушении Приказа
Минздрава России от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении
критериев оценки качества медицинской помощи» допущены следующие дефекты
оформления первичной медицинской документации: в описании *** статуса при
поступлении 22 августа 2021 г. врачом *** указано на наличие ***, а далее в
дневниковой записи указано, что *** не
нарушены, при этом не описана *** в той же дневниковой записи указано, что *** и при исследовании пассивных движений ***
не изменен, что противоречит последующей записи ***, больше в ***»; в дневниковых записях при описании врачом-***
гипестезии не указан ее тип; не определена сила мышц в баллах в описании ***
статуса в дневниковых записях с 22 августа 2021 г. по 24 августа 2021 г.;
отсутствуют результаты лабораторных методов исследований от 22 августа2021 г.
(ОАК,ОАМ, БАК), коагулограмма +АЧТВ; в дневниках врачей
анестезиологов-реаниматологов отсутствует обоснование перевода пациентки на ***
23 августа 2021 г, нет сведений об установлении ***, не выполнена оценка его
функционирования; в дневниковых записях врача *** с 23 авгутса 2021 г. по 24
августа 2021 г., врача-*** от 25 августа 2021 г. противоречивые сведения о
питании пациентки: указано, что питание ***, что не может соответствовать
действительности, поскольку больная пациентка была *** и подключена к аппарату ***,
находилась в состоянии ***, 23 августа 2021 г. был установлен ***; в анамнезе
заболевания лечащий врач-*** отметил, что накануне госпитализации, утром 21
августа 2021 г. у пациентки ***, при этом не указано кем назначены ***, где и
кем был проведен сеанс ***; пациентка поступила в стационар с наличием ***, о
чем указано врачами *** в медицинской карте стационарного больного, при этом, в
дневниковых записях врачей 23, 24, 25 августа 2021 г. имеются указания на
наличие *** в дневниковых записях врачей *** за 22, 23 и 25 августа 2021 г.
имеются дневниковые записи о наличии у пациентки ***, т.е. указанные сведения
(центральный или периферический) противоречат друг другу, однако, в медицинской
карте стационарного больного отсутствуют сведения о времени, месте установления
*** и кем указанный *** был установлен;
в выписном эпикризе не отражено наличие и состояние сосудистого доступа
при переводе пациентки в другую медицинскую организацию; при описании
антропометрических показателей в дневниковых записях врачом *** отмечен рост ***
см, вес *** кг, в картах интенсивной терапии за 23 августа 2021 г. (две карты
интенсивной терапии за 23 августа 2021 г.) указан вес в одном случае *** кг, в
другом - *** кг, что противоречит сведениям предыдущих дневниковых записей; в
медицинской карте стационарного больного отсутствует карта интенсивной терапии
за 24 августа 2021 г., при этом, имеется две карты интенсивной терапии за 23
августа 2021 г. с записями в них назначенного лечения и отметками о его
выполнении различного содержания, в дневниковых записях лечащих врачей
отсутствуют сведения об объеме проводимого лечения; в дневниковых записях не
отражен момент ***, вид ***, обезболивания, *** защиты, длительность, вид ***
трубки и возможные осложнения; в дневниковых записях не отражен момент
установки ***; в медицинской карте отсутствует обоснование необходимости
проведения и протокол проведения *** с забором *** на анализ (имеется анализ ***
жидкости от 23 августа 2021 г.); в дневниковых записях лечащего врача
отсутствует обоснование проведения 24 августа 2021 г. КТ ОГК; в выписном
эпикризе указано о проведенной 24 августа 2021 г. консультации пациентки по
линии санитарной авиации *** ГБУЗ «***»,
в дневниковых записях врачей в медицинской карте сведения о проведенной
консультации и полученных рекомендациях отсутствуют; имеет место искажение
фамилии пациентки в дневниковых записях врачей, картах интенсивной терапии,
описании рентгенография и КТ ОГК; в
дневниковых записях лечащего врача отсутствует интерпретация лейкоцитоза в ОАК
при поступлении; гипергликемии в БАК за 24, 25 августа 2021 г., с оценкой
соблюдения правил забора крови для анализа на фоне установленного режима ***;
не оформлен должным образом отказ от продолжения стационарного лечения в ***
отделении ГБУЗ «Городская больница №4 города Сочи».
При
этом экспертами ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно – медицинской
экспертизы» отмечено, что дефекты ведения медицинской документации не оказали
влияния на течение и исход заболевания, однако затрудняют оценку динамики
состояния здоровья Благовской М.А., объема проведенного лечения, в том числе
адекватность назначения доз лекарственных препаратов (в соответствии с
противоречивыми данными о массе тела пациентки), поскольку доза *** и ***
рассчитывается на килограмм массы тела пациента, и соответственно затрудняют
оценку качества оказанной медицинской помощи.
Также
экспертами ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно – медицинской экспертизы»
указано, что при оказании медицинской помощи Благовской М.А. в ГБУЗ «Городская
больница № 4 города Сочи» в период ее
стационарного лечения с 22 августа 2021 г. по 25 августа 2021 г. в нарушение
Приказа Минздрава России от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев
оценки качества медицинской помощи», Приказа Минздрава России 24 декабря 2012
г. № 1537н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при
хронической воспалительной демиелинизирующей полиневропатии» допущены следующие
дефекты диагностики и лечения: не проведены осмотр (консультации) врача по ***,
первичный осмотр (консультации) ***, врача ***; не выполнены исследования ***;
не выполнено комплексное *** ОГК от 24 августа 2021 г. (заключение***) не
назначена и не проведена консультация врача *** (либо ***) для уточнения диагноза:
«***» и корректировки проводимого лечения; не выполнен ***; учитывая тяжесть
состояния (пациентка на ***, отмечает отрицательную динамику), 25 августа 2021
г. при желании пациентки и ее родственников на продолжение лечения по месту
жительства в г. Ульяновске, не проведена врачебная комиссия с целью решения
вопроса о наличии у пациентки медицинских показаний для перевода в другую
медицинскую организацию, имеющую оборудование в соответствии со стандартом
оснащения и кадры в соответствии с рекомендуемыми штатными нормативами,
утвержденными соответствующими порядками оказания медицинской помощи по
профилям или группам заболеваний, с принятием решения необходимости (при
наличии показаний) о переводе врачебной комиссией медицинской организации, из
которой переводится пациент (с оформлением протокола и внесением в стационарную
карту), и согласованием с руководителем медицинской организации, в которую
переводится пациент, а так же с целью решения вопроса о транспортабельности
пациентки, возможных рисках для здоровья и жизни, потенциальном риске ухудшения
состояния при транспортировке на дальнее расстояние (с учетом желания пациента
на транспортировку из г. Сочи в г. Ульяновск). На этом этапе, в случае, если
пациентка нуждалась в транспортировке в другую (имеющую необходимое оснащение и
лекарственную обеспеченность) медицинскую организацию, пациентке должен был
быть предложен перевод в профильное отделение другой медицинской организации региона
«Краснодарский край».
В
связи с этим, эксперты ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно – медицинской
экспертизы» пришли к выводу о том, что медицинская помощь в ГБУЗ «Городская
больница № 4 города Сочи» Благовской М.А. в период ее стационарного лечения с
22 августа 2021 г. по 25 августа 2021 г. была оказана квалифицированно и
своевременно, но не в полном объеме. При этом, указанные дефекты оказания
медицинской помощи не повлияли на состояние здоровья Благовской М.А.
Также
экспертами ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно – медицинской
экспертизы» отмечено, что по
представленным медицинским документам не усматривается медицинских показаний
для перевода Благовской М.А. из ГБУЗ «Городская больница №4 города Сочи» в
другую медицинскую организацию на лечение.
Кроме того, экспертами ГКУЗ
«Ульяновское областное бюро судебно – медицинской экспертизы» в заключении
указано, что заболевание - ***», имеющееся у Благовской М.А., носит ***
характер, с периодами ***. Эпизод госпитализации в ГБУЗ «Городская больница № 4
города Сочи» 22 августа 2021 г. был связан с обострением имеющегося у нее *** и
не являлся дебютом нового заболевания.
Недостатки (дефекты) оказания
медицинской помощи (в том числе дефекты в оформлении медицинской документации)
в ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» не привели в последующем к
каким-либо последствиями для здоровья Благовской М.А. и (или) иным
неблагоприятным последствиям, в том числе прогрессированию патологичного
процесса заболевания, усугублению тяжести состояния, наступлению инвалидности.
Прогрессирование патологического
процесса и усугубление тяжести состояния по *** параметрам и ***
недостаточности, имевшееся на этапе поступления и лечения в ГУЗ «Ульяновская
областная клиническая больница», могло быть связано как с прогрессирующим
течением основного заболевания (***), так и в совокупности с транспортировкой
пациентки на дальнее расстояние (из г. Сочи в г. Ульяновск). Прогрессирование
патологического процесса и усугубление тяжести состояния в причинной связи с
допущенными дефектами (недостатками) при оказании медицинской помощи Благовской
М.А. в ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» в период ее стационарного
лечения с 22 августа 2021 г. по 25 августа 2021 г. не состоят.
Суд
первой инстанции, разрешая требования Благовской М.А. о взыскании компенсации
морального вреда, оценив представленные в материалы дела доказательства, в том
числе заключение комиссионной судебной медицинской экспертизы ГКУЗ «Ульяновское
областное бюро судебно – медицинской экспертизы», руководствуясь положениями
статьей 150,151,1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о наличии правовых оснований
для взыскания с ответчика ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» в пользу
истца компенсации морального вреда.
При
этом суд первой инстанции исходил из того, что в период лечения в ГБУЗ
«Городская больница № 4 города Сочи» медицинская помощь была оказана истцу с дефектами,
как по диагностике и лечению, так и по ведению медицинской документации, однако
данные дефекты не повлияли на состояние здоровья Благовской М.А., а также на
установление ей в дальнейшем инвалидности.
Определяя
размер компенсации морального вреда, принимая во внимание допущенные
ответчиками недостатки в оказании медицинской помощи, которые не повлияли на
состояние здоровья Благовской М.А., с учетом обстоятельств дела, требований
разумности и справедливости, степени физических и нравственных страданий истца,
суд первой инстанции счел возможным взыскать в пользу с ГБУЗ «Городская
больница № 4 города Сочи» в пользу истца компенсацию морального вреда в размере
150 000 руб.
Отказывая
истцу в удовлетворении исковых требований о взыскании с ответчика утраченного
заработка, суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 1
статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации,
разъяснениями, содержащимися в пункте 27
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010
года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего
отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью
гражданина», исходил из того, что выявленные недостатки оказания медицинской
помощи не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями,
в связи с чем, обязанность по возмещению материального ущерба в виде
утраченного заработка не может быть возложена на ответчика.
Разрешая
требования истца о взыскании с ответчика расходов на проведение сеансов *** в размере 4493 руб., суд первой инстанции,
приняв во внимание выводы экспертов ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно –
медицинской экспертизы», согласно которым *** при заболеваниях *** могла быть оказана Благовской М.А. за счет
средств обязательного медицинского страхования, а процедура проведения *** в стандарт лечения не входит, пришел к
выводу об отказе истцу в удовлетворении требований о взыскании указанных
расходов.
Также суд первой инстанции не усмотрел правовых оснований
для удовлетворения исковых требований истца о взыскании с ответчика расходов по
транспортировке частной бригадой скорой помощи из ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи» в ГУЗ «Ульяновская областная клиническая
больница» в размере 220 000 руб., поскольку медицинских показаний для
транспортировки истца в другое лечебное учреждение не имелось, что установлено
заключением экспертов ГКУЗ «Ульяновское областное бюро судебно – медицинской
экспертизы», а перевод из одной больницы в другую был осуществлен по настоянию
самой Благовской М.А. и ее родственников, в связи с чем данные транспортные
расходы не могут быть возложены на ответчика.
Оснований не согласиться с указанными выводами у судебной
коллегии не имеется, поскольку они основаны на правильном применении к спорным
правоотношениям норм материального права, подтверждены представленными при
разрешении спора доказательствами, которым судом дана соответствующая оценка, отвечающая
требованиям статьи 67
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Мотивы,
по которым суд пришел к выводам о частичном удовлетворении требований истца о
взыскании компенсации морального вреда и об отказе в удовлетворении требований
истца о взыскании утраченного заработка, расходов на проведение платных
медицинских услуг и расходов по транспортировке из одного медицинского
учреждения в другое, приведены в мотивировочной части решения суда, и считать
их неправильными у судебной коллегии оснований не имеется.
Пунктом 1
статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что
жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и
доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни,
неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения,
свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные
нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона,
неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если
гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания)
действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на
принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях,
предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной
компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального
вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие
внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и
нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина,
которому причинен вред (статья 151
Гражданского кодекса Российской Федерации).
В абзаце 3
пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации
морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные
или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или
нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье,
достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки,
телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на
использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при
формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие
личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
В
силу пункта 1
статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и
размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами,
предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064
- 1101)
и статьей 151
Гражданского кодекса Российской Федерации.
Согласно
пунктам 1,
2 статьи 1064
Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания
гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный
личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу
юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что
вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда
и при отсутствии вины причинителя вреда.
В
соответствии с пунктом 1
статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое
лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении
трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Статья 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер
компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени
вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения
вреда.
Как
разъяснено в пункте 12
Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»
обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на
причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий
применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно:
физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий
(бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными
действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151,
1064,
1099
и 1100
Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о
компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных
неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные
блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого
повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное.
Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2
статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Под
физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с
причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе
перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности
передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или
болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся
к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства
страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей
неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья,
переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью
продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной
тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих
честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением
каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного
повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими
или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием
для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункт 14
Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
В пункте 22
Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»
разъяснено, что моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины
причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении
размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины
причинителя вреда (статья 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации).
Вместе
с тем, как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 48
Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», медицинские
организации, медицинские и фармацевтические работники государственной,
муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за
нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или)
здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему
ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред,
причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19
и части 2,
3 статьи 98
Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).
Установив
наличие недостатков при оказании медицинской помощи истцу Благовской М.А. в
период лечения ГБУЗ «Городская больница № 4 города Сочи», суд первой инстанции,
учитывая вышеуказанные нормы материального права и разъяснения Пленума
Верховного Суда Российской Федерации по их применению, обоснованно пришел к
выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца
компенсации морального вреда.
Согласно
части 2
статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении
размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины
нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также
учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными
особенностями гражданина, которому причинен вред.
Размер
компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени
вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения
вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования
разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий
оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен
моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2
статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Размер
компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера
удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других
имущественных требований (пункт 25
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Определяя
размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить,
какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению
личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на
принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между
действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными
последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых
им для снижения (исключения) вреда (пункт 26
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Тяжесть
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут
быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких
страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует
принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных
благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей
между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ
(интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые
подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда
здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства
родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при
причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего
в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий,
определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья,
длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости
утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения
потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа
жизни.
При
определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать,
допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав
гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага (пункт 27
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
При
определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться
требования разумности и справедливости (пункт 2
статьи 1101 ГК РФ).
В
связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с
ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать
потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151
ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.
В
данном случае судебная коллегия считает, что обжалуемое решение суда первой
инстанции в части размера компенсации морального вреда отвечает приведенным
нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и
определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда
Российской Федерации по их применению.
При
определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции принял во
внимание конкретные обстоятельства дела, а именно степень и форму вины
ответчиков (выявленные дефекты оказания медицинской помощи не повлекли
наступление неблагоприятных последствий для истца), степень физических и
нравственных страданий истца, а также требования разумности и справедливости.
Судебная
коллегия обращает внимание, что понятия разумности и справедливости размера
компенсации морального вреда являются оценочными, не имеют четких критериев в
законе, и как категория оценочная определяются судом индивидуально, с учетом
особенностей конкретного дела, перечисленных в законе условий, влияющих на
размер такого возмещения.
Несогласие
истца с размером компенсации морального
вреда само по себе не является основанием к отмене либо изменению вынесенного
судебного постановления, поскольку оценка характера и степени причиненного
заявителю морального вреда относится к исключительной компетенции суда и
является результатом оценки конкретных обстоятельств дела. Несогласие с данной
оценкой основанием к отмене либо изменению решения суда не является.
Размер
компенсации морального вреда определен судом с учетом требований статей 151,
1101
Гражданского кодекса Российской Федерации, с соблюдением баланса интересов
обеих сторон. Размер компенсации морального вреда установлен судом в
соответствии с требованиями закона и конкретными обстоятельствами дела,
согласуется с принципами разумности и справедливости.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, заключение судебно-медицинской
экспертизы, проведенной в рамках настоящего гражданского дела, отвечает
требованиям статьи 86
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 25
Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной
судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», оснований ставить под
сомнение обоснованность выводов комиссии экспертов судом первой инстанции
правомерно не установлено.
Эксперты, входившие в состав комиссии, были предупреждены
об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, имеют
длительный стаж медицинской и экспертной
работы, их выводы по поставленным судом вопросам мотивированы, основаны на
данных представленной судом медицинской документации, и сомнений не вызывают.
Судебная коллегия считает, что заключение экспертизы
является полным, не содержит противоречий, соответствуют материалам дела,
экспертами даны ответы на все поставленные вопросы. Квалификация и
компетентность лиц, принимавших участие в проведении экспертизы, сомнений не
вызывает
В
экспертном заключении тщательно исследованы все вопросы, касаемые качества
представленных истцу медицинских услуг, своевременности и правильности
установления истцу диагноза, влияния на состояние здоровья истца не проведение
ответчиком процедуры плазмофареза и
наличия у истца противопоказаний к этой процедуре.
Возражения
представителя истца относительно выводов судебной экспертизы, объективно
представленными доказательствами не подтверждаются. Данных, подвергающих
сомнению правильность или обоснованность выводов экспертной комиссии, стороной
истца представлено не было и по доводам апелляционной жалобы не установлено.
Кроме
того, при рассмотрении дела судом первой инстанции были допрошены эксперты С***
Э.Р. и П*** Л.М., которые поддержали изложенные в заключении выводы и дали
обоснованные ответы на поставленные участниками судебного процесса вопросы, в
связи с чем суд первой инстанции обоснованно отклонил ходатайство стороны истца
о назначении по делу повторной судебной экспертизы.
Само по себе несогласие истца с заключением судебной
экспертизы не свидетельствует о наличии оснований для признания заключения
недопустимым доказательством.
Фактически
доводы апелляционной жалобы повторяют правовую позицию Благовской М.А., изложенную ее
представителем при рассмотрении дела в
суде первой инстанции, по существу сводятся к несогласию с решением суда, не
содержат фактов, которые не проверены и не учтены судом первой инстанции при
рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта
по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо
опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судебной
коллегией несостоятельными, основанными на неправильном понимании норм
материального и процессуального права.
В
данном случае, судом первой инстанции правомерно был определен объем
необходимых доказательств в рамках настоящего дела, правильно распределено
бремя доказывания между сторонами, оценка представленных доказательств
соответствует требованиям статьи 67
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения статьи 12
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом соблюдены.
Оснований
для иной оценки фактических обстоятельств дела и представленных суду первой
инстанции доказательств судебная коллегия не усматривает.
Таким образом, решение суда по настоящему делу является
законным и обоснованным, принятым с учетом фактических обстоятельств,
материалов дела и действующего законодательства.
Нарушений норм материального и процессуального права,
повлекших вынесение незаконного решения, судом не допущено, юридически значимые
обстоятельства установлены полно и правильно, доводы апелляционной жалобы не
опровергают выводов суда и не содержат предусмотренных статьей 330 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда
в апелляционном порядке.
В силу изложенного, оснований к отмене решения суда первой
инстанции по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, не имеется.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального
кодекса Российской
Федерации, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
решение Ленинского районного суда города Ульяновска от 27
октября 2023 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя
Благовской Марии Альбертовны – Трушиной Яны Вячеславовны – без удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную
силу со дня его принятия.
Апелляционное определение может быть обжаловано в течение
трех месяцев в кассационном порядке в Шестой кассационный суд общей юрисдикции
(г. Самара) по правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального
кодекса Российской Федерации через Ленинский районный суд города Ульяновска.
Председательствующий
Судьи
Мотивированное апелляционное определение изготовлено 6 марта
2024 г.
