УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
|
Судья Кашицына Е.В.
|
Дело
№ 22-2255/2023
|
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
|
г. Ульяновск
|
6
декабря 2023 года
|
Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного
суда в составе:
председательствующего Старостина Д.С.,
судей Демковой З.Г. и Коненковой Л.Г.,
с участием прокурора Герасимова Д.Ю.,
защитника в лице адвоката Мокровского А.В.,
осужденной Самсоновой Н.В.,
при секретаре Григорьевой М.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по
апелляционному представлению государственного обвинителя – старшего помощника
прокурора Засвияжского района г. Ульяновска Ходыревой А.В., апелляционным
жалобам адвоката Мокровского А.В. и осужденной Самсоновой Н.В. на приговор
Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 30 августа 2023 года, которым
САМСОНОВА Наталья Валерьевна,
***, несудимая,
осуждена по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ к наказанию в
виде лишения свободы на срок 6 лет с отбыванием в исправительной колонии общего
режима.
Приговором в отношении Самсоновой Н.В. постановлено:
- меру пресечения в виде заключения под стражей до
вступления приговора в законную силу
оставить без изменения, с содержанием ФКУ *** УФСИН РФ по Ульяновской
области;
- срок отбывания наказания исчислять со дня вступления приговора в законную силу;
- в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время
задержания и содержания Самсоновой Н.В.
под стражей с 31 августа 2022 года до вступления приговора в законную силу
зачесть в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за
полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;
- исковые требования потерпевшей С*** Г.Р. о взыскании
компенсации морального вреда удовлетворить частично. Взыскать с Самсоновой Н.В.
в пользу С*** Г.Р. в счет компенсации морального вреда 700 000 рублей.
В приговоре решен вопрос о вещественных доказательствах.
Заслушав доклад председательствующего Старостина Д.С.,
изложившего содержание обжалуемого приговора, существо апелляционного
представления и апелляционных жалоб, заслушав выступления участников процесса,
судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Самсонова Н.В. признана виновной в покушении на убийство, то
есть умышленное причинение смерти другому человеку.
Преступление совершено 31 августа 2022 года в г. *** при
обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционном представлении государственный обвинитель –
старший помощник прокурора Засвияжского района г. Ульяновска Ходырева А.В.
выражает несогласие с приговором, мотивируя тем, что приговор является
незаконным и необоснованным, судом нарушен уголовно-процессуальный закон, не
соблюдены требования Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016
года «О судебном приговоре».
Автор апелляционного представления полагает, что назначенное
Самсоновой наказание является несправедливым, несоответствующим целям
наказания, степени и характеру общественной опасности содеянного.
Судом недостаточно полно мотивирована квалификация действий
осужденной и размер назначенного наказания, что противоречит требованиям ст.
307 УПК РФ.
В этой связи просит приговор отменить, уголовное дело
передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.
В апелляционных жалобах (основной и дополнительных) адвокат
Мокровский А.В. в интересах осужденной Самсоновой выражает несогласие с приговором, считая его
незаконным, необоснованным и несправедливым
Автор апелляционных жалоб приводит доводы о нарушении
положений стст. 73, 307 УПК РФ, мотивируя тем, что описание преступного деяния,
в совершении которого признана виновной Самсонова, не соответствует данным
нормам закона, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам и не
основаны на исследованных доказательствах.
Приводит доводы о незаконности возбуждения уголовного дела,
указывая, что основанием для вынесения постановления о возбуждении уголовного
дела стал материал проверки, который не представилось возможным исследовать
ввиду его отсутствия в уголовном деле.
Постановление о возбуждении уголовного дела не соответствует
требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ.
При этом зарегистрировано было сообщение о преступлении,
предусмотренном ст. 111 УК РФ, тогда как обстоятельств причинения тяжкого вреда
здоровью потерпевшей установлено не было.
Эти обстоятельства также говорят о незаконности не только
постановления о возбуждении уголовного дела, но и о принятия его к
производству, сроки проверки сообщения о преступлении были нарушены.
Следователем нарушены требования ч. 8 ст. 162 УПК РФ об
уведомлении Самсоновой и защитника о продлении сроков предварительного
следствия, что влечет признание незаконными постановлений о продлении срока
предварительного следствия, постановления о производстве предварительного
следствия следственной группой от 24 ноября 2022 года, постановления о
рассмотрении заявления об отводе следственной группы от 23 мая 2023 года,
постановления о частичном удовлетворении ходатайства от 25 октября 2022 года
относительно дополнительной экспертизы.
При таких обстоятельств следователем созданы условия, при
которых защитник и непосредственно сама Самсонова фактически были отстранены от
участия в досудебном производстве, и не могли реализовать свои процессуальные
права.
К такому же выводу пришел и суд, указав в приговоре, что все
доказательства были собраны вне зависимости от действий Самсоновой.
Несмотря на допущенные органами предварительного следствия
нарушения, суд занял обвинительный уклон.
Указывает, что телефон Хонор, изъятый 31 августа 2022 года,
не относится к доказательствам по данному делу, поскольку владелец его не
установлен. Этот телефон был необоснованно изъят следователем, при его осмотре
раскрыта была личная информация, содержащаяся в памяти телефона. Это нарушение
подтверждается и постановлением об отмене постановления следователя в части
признания телефона вещественным доказательством.
Вопреки выводам суда, по делу были нарушены требования ст.
217 УПК РФ.
Обращает внимание, что следователь Б*** внесла исправления в
график ознакомления с материалами дела Самсоновой и ее защитника, также было
вынесено немотивированное постановлением следователем Ч*** об отказе Самсоновой
в ознакомлении с материалами дела.
Показания следователя Б*** о допущенной технической ошибке
считает недостоверными, действия следователя не соответствуют требованиям
уголовно-процессуального закона.
Вопреки заявленному стороной защиты ходатайству о
недопустимости ряда доказательств и незаконности ряда процессуальных
документов, суд не принял во внимание эти доводы стороны защиты в отношении
протокола опознания от 1 сентября 2022 года, протокола о направлении на
медицинское освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, протокола
об административном правонарушении, предусмотренном ст. 19.3 КоАП РФ от 31
августа 2022 года, заключения эксперта № 656 от 29 сентября 2022 года,
заключений эксперта № 745 от 21 октября 2022 года, № 1210/2022 от 24 октября
2022 года, явки с повинной.
Тот факт, что суд не основывал выводы о виновности
Самсоновой на перечисленных доказательствах, не освобождает суд от обязанности
принять решение по этому ходатайству стороны защиты.
По делу не установлен прямой умысел Самсоновой на убийство
потерпевшей С***. Самсонова не демонстрировала намерений убить потерпевшую,
знакома с ней не была, не высказывала угроз, о чем также свидетельствуют и
показания потерпевшей.
Ссылаясь на протокол осмотра места происшествия, указывает,
что следов борьбы не обнаружено, обстановка в магазине не нарушена, а на полу
имелись капли крови. В случае же борьбы на полу остались бы мазки крови.
Судом не дана оценка тому обстоятельству, что органами
предварительного следствия не установлен возможный очевидец рассматриваемых по
делу событий, тогда как из показаний свидетеля Г*** следует, что из магазина
выходила незнакомая женщина. Поскольку этот свидетель не установлен, невозможно
установить реальные события, происходившие в магазине.
Какие-либо иные версии получения С*** ранения в ходе
предварительного следствия не проверялись.
Подвергает сомнению выводы суда о наличии у Самсоновой
мотива для убийства С***, доказательства ее виновности отсутствуют.
Ссылка суда на показания Самсоновой, данные в ходе
предварительного следствия, согласно которым речь потерпевшей ей показалась
грубой и агрессивной, не может быть доказательством наличия мотива
преступления, поскольку это не подтверждается иными доказательствами,
противоречит данным о личности Самсоновой
и выводам заключений судебных психиатрических экспертиз.
Из показаний эксперта К*** следует, что подписку об
ответственности по ст. 307 УПК РФ она давала только после проведения судебной
медицинской экспертизы. При проведении экспертизы она допустила ошибку в части
описания хода раневого канала.
Сопоставляя время окончания проведения судебной медицинской
экспертизы № 2826 от 14 октября 2022 года и время составления протокола
проверки показаний на месте от 23 октября 2022 года, автор жалоб делает вывод о
том, что органы предварительного следствия изначально не обладали сведениями о
механизме нанесения удара ножом потерпевшей, поскольку потерпевшая этого
момента не видела и не могла видеть, что подтверждают ее показания, данные в
суде первой инстанции.
Приводит показания, данные потерпевшей в судебном заседании,
делая вывод, что ее показания в части нанесения удара ножом являются
непоследовательными. Обращает внимание, что в ходе предварительного следствия
потерпевшая детально описывала этот момент, а это говорит о фальсификации
показаний потерпевшей, их недостоверности.
Указывает, что механизм нанесения удара может существенно
влиять на квалификацию преступления, тогда как он не конкретизирован в
предъявленном обвинении и не установлен по делу, а обвинение в части борьбы
Самсоновой с потерпевшей было искусственно выдвинуто с целью необоснованной
квалификации действий Самсоновой как покушения на убийство.
Наличие экспертного заключения позволило органам
предварительного следствия провести проверку показаний с участием потерпевшей и
искусственно создать согласованность ее показаний с выводами эксперта, о чем
говорит и содержание протокола проверки показаний, в который следователем
перенесены сведения о механизме нанесения удара, несоответствующие фактически
установленным обстоятельствам, предъявленное впоследствии обвинение основано на
предположениях.
Эти обстоятельства свидетельствуют о недопустимости
протокола проверки показаний потерпевшей и судебной медицинской экспертизы в
качестве доказательств.
Анализируя заключения проведенных в отношении Самсоновой
судебных психиатрических экспертиз, указывает, что дополнительная амбулаторная
комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза № 658/а от 20 апреля
2023 года была проведена с нарушением действующего законодательства, при ее
назначении и проведении были нарушены права Самсоновой на защиту и по своей
сути данная экспертиза является попыткой предварительного следствия путем
многократного повторения одних и тех же вопросов вынудить комиссию экспертов
дать заключение, необходимое органам следствия для искусственного создания
доказательств и необоснованной квалификации ее действий как покушения на
убийство.
Полагает, что фактически была проведена не дополнительная, а
повторная экспертиза, которая должна быть назначена и проводиться другими
экспертами, тогда как в состав комиссии входило несколько тех же экспертов. При
этом более квалифицированной, исходя также из стажа экспертной деятельности,
являлась первая комиссия экспертов.
Указывает, что по своей структуре экспертные заключения
являются фактически идентичными. Отличие текстов заключается лишь в том, что в
дополнение к тексту, имеющемуся в заключении комплексной судебной
психолого-психиатрической экспертизы № 139 от 2 марта 2023 года, в дополнительной
амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрическая экспертизы № 658/а
от 20 апреля 2023 года добавлен текст в части психического состояния
Самсоновой, анализа показаний свидетелей Л*** А.Г., Г*** Е.А., К*** В.В.,
дополнительные показания потерпевшей, свидетелей М*** Р.Д. и Ч*** А.И.
Автор жалоб, анализируя текст заключений экспертиз, делает
вывод о том, что информация для проведения дополнительной амбулаторной
комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы № 658/а от 20 апреля
2023 года была получена из первого тома уголовного дела, который был направлен
в экспертное учреждение и при проведении комплексной судебной
психолого-психиатрической экспертизы № 139 от 2 марта 2023 года.
Вместе с тем Л*** А.Г. свидетелем обвинения не является, в
суде первой инстанции не допрашивался, очные ставки между ним и Самсоновой Н.В.
не проводились, а сторона защиты не могла оспорить достоверность свидетельских
показаний.
В ходе судебного следствия сторона защиты возражала против
оглашения показаний свидетелей при исследовании заключения дополнительной
амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы № 658/а
от 20 апреля 2023 года, с учетом требований ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ.
По аналогичным основаниям не могли быть оглашены при
исследовании экспертизы показания свидетелей К*** В.В., Л*** К.С., А*** А.Ш., К***
В.Д., К*** Т.М, С***, З***.
Показания свидетеля М*** Р.Д. не могли быть оглашены в
данной ситуации также и на том основании, что сторона обвинения отказалась от
допроса этого свидетеля, допрошен он был уже по ходатайству стороны
защиты.
Одновременно с этим указывает, что к показаниям свидетеля М***
необходимо отнестись критически, поскольку они основаны исключительно на личном
восприятии, в том числе и его вывод о нахождении Самсоновой в состоянии
опьянения. Аналогичную оценку автор жалоб дает и показаниям свидетеля Ч*** А.И.
Также не могут быть приняты во внимание показания свидетеля
С*** И.А. и свидетеля З*** А.И.
В основу исследования дополнительной амбулаторной
комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы № 658/а от 20 апреля
2023 года взяты недопустимые доказательства, в том числе протокол явки с
повинной, протокол о направлении на медицинское освидетельствование на
состояние алкогольного опьянения, протокол об административном правонарушении,
предусмотренном ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ – при отсутствии постановления суда о
рассмотрении дела об административном правонарушении.
Описание психического состояния Самсоновой в указанных
заключениях идентично друг другу, что свидетельствует о техническом копировании
последней экспертизы, в связи с чем заключение экспертизы нельзя признать
соответствующим требованиям ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ
«О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».
Полагает, что и другие заключения экспертиз являются
недопустимыми доказательствами.
Так, в заключении генетической судебной экспертизы № Э3/1054
от 23 сентября 2022 года имеются неустранимые противоречия в части описания
объектов исследования.
В силу положений ст. 16 Федерального закона от 31 мая 2001
года N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской
Федерации» эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для производства
судебной экспертизы, но данные положения были нарушены.
В отношении заключения биологической судебной экспертизы №
657 от 29 сентября 2022 года указывает, что невозможно установить, когда
эксперт давал подписку об ответственности за дачу заведомо ложного заключения и
о разъяснении прав, предусмотренных ст. 57 УПК РФ.
Предоставленные эксперту для сравнительного исследования
образцы, получены из неизвестных источников за рамками соблюдения
уголовно-процессуального закона. Отсутствует в материалах дела поручение
следователя на проведение изъятия вещей, представленных на экспертизу,
допрошенный в качестве свидетеля К*** не смог прояснить ситуацию в данной
части.
Относительно заключения биологической судебной экспертизы №
658 от 22 сентября 2022 года указывает, что экспертиза была начата экспертом 8
сентября 2022 года, а окончена 22 сентября 2022 года, тогда как в заключении
отражено изъятие образцов крови у Самсоновой 23 сентября 2022 года.
С нарушениями проведены также биологическая судебная
экспертиза № 659 от 29 сентября 2022 года, биологическая судебная экспертиза №
660 от 28 сентября 2022 года, дактилоскопические судебные экспертизы.
В отношении заключения амбулаторной судебно-психиатрической
экспертизы № 2471 от 9 сентября 2022 года экспертами не дана подписка об
ответственности за дачу заведомо ложного заключения перед началом проведения
данной экспертизы, что подтверждено показаниями эксперта Ж*** Н.Ю.
Полагает, что некоторые листы заключений экспертиз могли
быть заменены, учитывая, что уголовное дело неоднократно без описи направлялось
в экспертное учреждение.
Нарушены требования ст. 207 УПК РФ при назначении и
производстве амбулаторной комплексной психолого-психиатрическая экспертиза №
3047 от 3 ноября 2022 года. Отличие поставленных вопросов для этого экспертного
исследования заключается лишь в одном вопросе.
Одновременно с этим выражает несогласие с выводами суда об
отсутствии оснований для назначения Самсоновой наказания с применением
положений ст. 64 УК РФ, поскольку такой вывод судом не мотивирован, тогда как
совокупность смягчающих наказание обстоятельств является исключительной.
Имелись также основания для изменения категории преступления
в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, учитывая отсутствие отягчающих наказание
обстоятельств.
В этой связи просит об отмене обжалуемого приговора и
вынесении нового судебного решения о возвращении уголовного дела прокурору для
устранения препятствий его рассмотрения судом.
В апелляционных жалобах (основной и дополнительных)
осужденная Самсонова Н.В. выражает несогласие с приговором, считая его
незаконным и необоснованным, вынесенным с существенными нарушениями уголовно-процессуального
закона, мотивируя также тем, что выводы, изложенные в приговоре, не
соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Автор апелляционных жалоб указывает, что предъявленное
обвинение является неконкретным, из него невозможно определить предмет
доказывания, исходя также из юридической квалификации инкриминированного
деяния. Судом также нарушены требования стст. 73, 307 УПК РФ.
Указывает на нарушение порядка возбуждения уголовного дела,
о чем она не уведомлялась в установленном законом порядке.
Оснований полагать о причинении потерпевшей тяжкого вреда
здоровью у органов предварительного следствия на первоначальном этапе
расследования не имелось, поскольку установление тяжести вреда здоровью
относится к компетенции медицинских работников. Материалы доследственной
проверки не согласовывались с прокуратурой.
Предварительное расследование осуществлялось неэффективно,
достаточных оснований для формирования обвинения не имелось, состав
преступления отсутствовал, обвинение предъявлено необоснованно и с нарушением
установленного законом порядка. Утверждает, что предъявленное обвинение
неоднократно изменялось в сторону ухудшения.
В этой связи ставит под сомнение выводы суда о наличии у нее
статуса подозреваемой уже с момента формального вынесения постановления о
возбуждении уголовного дела.
Наступление последствий в виде тяжкого вреда здоровью
потерпевшей С*** подвергает сомнению, поскольку не был проведен незамедлительно
весь комплекс медицинских исследований и процедур непосредственно после поступления
потерпевшей в медицинское учреждение.
Фактически задержана она была 31 августа 2022 года, а
впоследствии незаконно содержалась под стражей длительное время без воды и пищи
до процессуального оформления ее статуса в качестве подозреваемой. При этом был
составлен необоснованно административный протокол по ст. 19.3 КоАП РФ,
производство по которому впоследствии было прекращено без какого-либо судебного
решения. Административный материал по ст. 19.3 КоАП РФ был исследован лишь
судом, он, наряду с другими доказательствами, свидетельствует о ее незаконном
задержании. Со времени фактического задержания и избрания судом меры пресечения
в виде заключения под стражу прошло более трех суток.
2 сентября 2022 года она была подвергнута медицинскому
осмотру. Сравнительные образцы для проведения экспертизы были получены с
нарушениями. Выемки подменялись протоколом осмотра места происшествия. Не был
осмотрен автомобиль, на котором потерпевшая была госпитализирована.
Защитник по назначению был допущен в начале досудебного
производства лишь с целью придания легитимности процессуальных документов,
заявленные ходатайства не рассматривались либо рассматривались ненадлежащем
образом.
Обращает внимание, что она сама фактически является также
потерпевшей по событиям рассматриваемого дела, но соответствующее уголовное
дело длительное время не возбуждается.
Показания потерпевшей С*** использованы лишь для обоснования
квалификации обвинения, в остальной же части им не дано объективной оценки.
Показания свидетеля С*** говорят о том, что он мог задеть
девушку, то есть Самсонову. Указанное выше освидетельствование в отношении нее
было проведено якобы для установления состояния беременности, тогда как из
показаний потерпевшей С*** следует, что она оттолкнула Самсонову ногой в живот.
Обстоятельства возможного причинения телесных повреждений С*** не
устанавливались.
Из содержания протокола осмотра места происшествия следует,
что обстановка в магазине не нарушена, признаки характерной борьбы отсутствуют,
не имеется «дорожки» крови от кассовой зоны по направлению к выходу из
магазина, отражено лишь наличие капель крови.
Месторасположение ножа, обнаруженного якобы на прилавке,
опровергаются показаниями потерпевшей. На столе в кассовой зоне обнаружены
очки с пятнами вещества бурого цвета, о
чем потерпевшая показаний не давала.
В ходе предварительного следствия она, Самсонова, была
лишена возможности реализовать свои права, поэтому вынуждена была обращаться с
различными жалобами.
С составом следственной группы она и сторона защиты были
ознакомлены следователем лишь по окончанию следственных действий, а заявленный
отвод всей следственной группе был необоснованно оставлен без удовлетворения.
Нарушены требования ст. 217 УПК РФ, уголовное дело
передавалось для ознакомления в не подшитом виде, нумерация страниц
неоднократно изменялась, заявляемые ходатайства надлежащим образом следователем
не рассматривались, необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства
адвоката об исключении недопустимых доказательств, на которых, тем не менее,
был впоследствии вынесен обвинительный приговор.
Кроме этого, она в период ознакомления с делом и
впоследствии до поступления дела в суд не могла реализовать свое право на
обжалование действий следователя в порядке судебного контроля, поскольку судом
отказывалось в рассмотрении ее жалоб, причем досудебное производство на тот
момент завершено не было.
Указывает, что расследование уголовного дела заняло
чрезмерно длительный период времени, о продлении сроков предварительного
следствия ее не уведомляли, а судебные органы поддерживали исключительно
позицию органов следствия, не учитывали положений стст. 97, 99 УПК РФ при
рассмотрении ходатайств о продлении срока содержания под стражей, необоснованно
отказывалось в рассмотрении ее жалоб в порядке досудебного контроля,
апелляционные жалобы не удовлетворялись. Создавались не соответствующие
требованиям закона и состоянию ее здоровья условия содержания под стражей
(допускалось содержание в одиночной камере, водворение в карцер).
После вынесения решения судом об ограничении в ознакомлении
с материалами дела следователем продолжилось нарушение ее права на ознакомление
с материалами дела, необоснованно отражалось в графике об отказе ее от
ознакомления, тогда как это не соответствует действительности.
Обвинительное заключение не соответствует требованиям ст.
220 УПК РФ, уже в самом его начале
необоснованно приведены выводы судебной психиатрической экспертизы.
Указывает, что из показаний свидетелей Г*** и К*** следует,
что тяжесть вреда здоровью потерпевшей и характер ранения установлены в ходе
операции, но одновременно с этим в карточках о происшествии, составленных
значительно ранее, уже отражено, что причинено колото-резаное ранение грудной
клетки. Между тем согласно медицинским документам потерпевшая при поступлении в
больницу находилась в состоянии средней тяжести и лишь после операции указано о
наступлении тяжелого состояния.
Ставит под сомнение законность выводов судебной медицинской
экспертизы, указывая, что медицинские документы в отношении потерпевшей С***
отсутствуют, в их истребовании судом было отказано. Медицинские работники
травмпункта, оказавшие первую медицинскую помощь С***, не были допрошены в ходе
предварительного следствия и в судебном заседании.
При этом свидетель Г***, проводивший операцию в отношении
потерпевшей, допрошен был в ходе предварительного следствия лишь в мае 2023
года, тогда как операция проводилась 31 августа 2022 года.
Обращает внимание на показания в судебном заседании эксперта
К*** о том, что локализация ранения не влияет на тяжесть причиненного вреда.
Эксперт К*** показала о неверном отражении раневого канала в заключении
экспертизы.
Потерпевшая С*** не смогла конкретизировать локализацию
единственного ранения, показания ее являются непоследовательными и
противоречивыми. Ход раневого канала в приговоре не указан и не описан.
По делу были проведены многочисленные экспертизы, четыре из
которых психиатрические и психолого-психиатрические.
В приговоре суд сделал вывод о том, что все доказательства
по делу собраны вне зависимости от действий Самсоновой, а этот вывод
свидетельствует о нарушении права на защиту.
Другие версии органами предварительного следствия, в том
числе о непричастности Самсоновой к вышеуказанному деянию, не рассматривались,
а это означает, что доказательства в отношении нее были сфальсифицированы.
Государственный обвинитель вышел за рамки предъявленного
обвинения.
Судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств
стороны защиты об исключении доказательств из числа допустимых, о возвращении
уголовного дела прокурору.
Потерпевшая и свидетели неоднократно передопрашивались,
очные ставки проведены не со всеми свидетелями, а в судебном заседании они
давали иные показания. В судебном заседании нарушены требования закона,
связанные с оглашением показаний потерпевшей и свидетелей.
Следственные действия проводились также в период направления
материалов дела за пределы Ульяновской области в экспертное учреждение.
Показания свидетелей Ч*** и М***, а также показания
следователей О*** и Б***, допрошенных судом, не опровергают доводы стороны
защиты о незаконном задержании и фальсификации доказательств.
В основу приговора взяты лишь единственные показания
потерпевшей С***, данные при допросе следователем Б***, тогда как ранее данные
потерпевшей другим следователем показания во внимание не приняты.
Противоречивыми являлись и показания потерпевшей о том, в
какой именно руке находился нож у напавшей на нее девушки.
Аудиозапись судебного заседания говорит о том, что материалы
уголовного дела не исследовались, заключения экспертиз исследованы лишь в части
выводов, протокол судебного заседания изготавливался длительное время, его
содержание в целом не соответствует аудиозаписи, замечания на протокол
необоснованно отклонены председательствующим.
Заявленное ходатайство о признании незаконными постановления
о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству оставлено судом без
рассмотрения, как и фактически все другие ходатайства. Судебный процесс
фактически вел государственный обвинитель.
В ходе осмотра места происшествия был изъят из нескольких
ножей лишь один нож, который для опознания не представлялся.
Ставит под сомнение показания свидетеля Г***, пояснившего,
что он выбил у нее, Самсоновой, нож, который упал на прилавок, обращая внимание
на то, что эти показания входят в противоречие с показаниями других свидетелей
о том, что в магазине было несколько ножей, нож лежал на полу, кто-то из свидетелей утверждал, что вовсе не видел
ножей.
Указывает на то, что обвинение построено на показаниях
заинтересованных в исходе дела лиц, в том числе потерпевшей и свидетелей, ранее
знавших семью С***, а также на показаниях свидетеля Г***, скрывшегося с места
происшествия.
С материалами проверки, связанной с причинением ей,
Самсоновой, телесных повреждений, она была ознакомлена лишь после вынесения
обжалуемого приговора, ранее фактически они скрывались от нее
правоохранительными органами.
Указывает на необоснованное освобождение потерпевшей от
участия в судебном заседании суда первой инстанции, заявление потерпевшей об
этом считает вынужденным. Она, Самсонова, настаивала на дальнейшем участии
потерпевшей в судебном заседании. О желании строгого наказания потерпевшая
ответила на наводящий вопрос государственного обвинителя.
Порядок исследования доказательств не устанавливался.
Судебное заседание шло хаотично, сторона защиты заблаговременно не знала, кто
из свидетелей был вызван и будет допрошен.
Судом было нарушено ее право давать показания по своему
усмотрению в любой стадии процесса, при этом она не отказывалась от дачи
показаний.
Вопреки выводам суда, она никогда не признавала вину, в том
числе и частично, явки с повинной не было, оказывалось давление.
Описание преступного деяния, содержащееся в приговоре,
копирует фабулу обвинения, что недопустимо.
Органами следствия предпринимались активные действия,
направленные на установление ее неадекватного состояния. Экспертам направлялись
показания различных свидетелей. Эти действия объясняет тем, что для органов
следствия очевидным было отсутствие состава преступления в ее действиях и
доказательств. Сомнений же во вменяемости Самсоновой не было.
Потерпевшая и свидетели в судебном заседании давали иные
показания, но противоречия судом устранены не были. Подтверждение ими
оглашенных показаний не может говорить об устранении противоречий.
Противоречия в выводах судебной медицинской экспертизы не
могли быть устранены допросом эксперта К***.
В судебном заседании государственным обвинителем указано,
что уголовное преследование Самсоновой не связано с ее профессиональной
деятельностью, тогда как в ходатайствах об избрании меры пресечения и продлении
ее срока указывалось на статус судьи.
Об окончании следственных действий следователем было
объявлено уже до рассмотрения заявленных ходатайств и отвода.
Таким образом, не было обеспечено справедливое судебное
разбирательство, нарушен принцип состязательности сторон.
Судом первой инстанции не выполнены требования стст. 389.6,
389.7 УПК РФ, что препятствует рассмотрению уголовного дела судом апелляционной
инстанции.
Так, апелляционное представление не соответствует
требованиям закона, оно подлежало возращению для устранения недостатков.
В связи с подачей дополнительных жалоб требуется возвратить
уголовное дело в суд первой инстанции для выполнения требований,
предусмотренных ст. 389.7 УПК РФ.
В этой связи просит отменить постановление суда от 12 июля
2023 года, вынесенное по итогам предварительного слушания, а также отменить
обжалуемый приговор и вынести решение о возвращении уголовного дела прокурору
либо вынести оправдательный приговор.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции:
- прокурор Герасимов Д.Ю. поддержал доводы апелляционного
представления, на основании которых просил об отмене приговора и передаче
уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции,
возражал против отмены приговора по доводам апелляционных жалоб, обосновав их
несостоятельность;
- осужденная Самсонова Н.В. и адвокат Мокровский А.В.,
занимая согласованную позицию, поддержали доводы апелляционных жалоб, за
исключением указанных в дополнительной жалобе адвоката, связанных с
несправедливостью наказания, на основании остальных доводов жалоб просили об
отмене приговора и вынесении оправдательного приговора.
Проверив материалы дела, заслушав выступления участников
процесса, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб,
судебная коллегия находит обжалуемый приговор законным, обоснованным и справедливым.
Вопреки доводам осужденной и стороны защиты, принесенное
апелляционное представление соответствует требованиям ст. 389.6 УПК РФ, как и
апелляционные жалобы. Требования, предусмотренные ст. 389.7 УПК РФ, судом
первой инстанции выполнены. О поступивших дополнительных апелляционных жалобах
осужденной Самсоновой участники процесса были извещены с направлением им копий
жалоб, получены, как установлено судебной коллегией, эти копии, в том числе и
потерпевшей. В связи с этим судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии
оснований, препятствующих рассмотрению апелляционного представления и
апелляционных жалоб судом апелляционной инстанции, а также для возвращения
уголовного дела в суд первой инстанции в соответствии с ч. 3 ст. 389.11 УПК РФ.
В подготовительной части судебного заседания суда апелляционной инстанции
стороны выразили о своей готовности к судебному заседанию.
Выводы суда о доказанности виновности Самсоновой Н.В. в
покушении на убийство потерпевшей С*** Г.Р. соответствуют фактическим
обстоятельствам дела и подтверждены совокупностью доказательств, полно и
всесторонне проверенных в судебном заседании, получивших оценку суда в
соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ и подробно приведенных в приговоре.
Суд первой инстанции, дав объективную оценку совокупности
исследованных доказательств, сделал правильные выводы о наличии у Самсоновой
умысла именно на убийство потерпевшей.
Так, из показаний потерпевшей С*** Г.Р. следует, что в день
рассматриваемых событий она работала в качестве продавца в магазине,
расположенном по адресу: ***. В конце рабочего дня услышала шум в подсобном
помещении магазина, где обнаружила девушку (как установлено впоследствии –
Самсонову), которую спросила о причине нахождения в подсобном помещении
магазина. Самсонова, повернувшись к ней, продемонстрировала нож, находившийся у
нее в руке. Испугавшись, потерпевшая побежала в сторону выхода к кассе. При
этом, обернувшись, увидела, что Самсонова направляется следом за ней, держа в
руке нож, после чего Самсонова нанесла
потерпевшей удар ножом в спину справа в область ребер, в результате чего
потерпевшая упала, оказавшись лицом к Самсоновой, которая сверху стала
наваливаться на нее, пыталась нанести удары ножом в область шеи и груди,
Потерпевшая стала оказывать активное сопротивление Самсоновой, перехватив ее
руки, между ними началась борьба, в ходе которой потерпевшая оттолкнула
Самсонову ногами в живот. Самсонова «отлетела» в сторону. В этот момент
потерпевшей удалось покинуть магазин, в результате причиненного ранения было
кровотечение. Одновременно с тем, когда она выбегала из магазина, в магазин
зашел парень, она услышала его слова в адрес Самсоновой: «Что ты делаешь?!».
Приближаясь к своему дому, расположенному в том же месте, потерпевшая увидела
своего сына, С*** Р.Ф., которому сообщила о случившемся. В это же время
Самсонова находилась на улице около магазина, сидя на корточках, а парень,
заходивший в магазин (как установлено по делу – свидетель Г*** Е.А.) стоял
рядом с Самсоновой. При этом С*** Р.Ф. направился в сторону Самсоновой и
указанного парня, который стал убегать. С*** Р.Ф. побежал следом за этим
парнем, но вернулся, отвез самостоятельно ее на автомобиле в травмпункт, откуда
ее скорой помощью госпитализировали в больницу.
Об аналогичных обстоятельствах совершенного преступления
потерпевшая С*** Г.Р. сообщила в ходе проверки показаний на месте, а также в
ходе очных ставок с Самсоновой и свидетелем Г***, подтвердив, что в момент
нападения на нее Самсоновой в магазине никого не было, когда же она,
потерпевшая, покидала магазин, Г*** находился около входной двери.
Согласуются показания потерпевшей и с показаниями свидетелей
С*** Р.Ф., слышавшего крик потерпевшей, которая непосредственно после этого
сообщила о покушении на ее жизнь девушки, то есть Самсоновой, подтвердившего
наличие у потерпевшей кровотечения, доставившего потерпевшую в лечебное
учреждение. В целом об этих же обстоятельствах дали показали свидетели С***
Ф.К. и К*** И.З.
Из показаний свидетеля Г***
Е.А. следует, что Самсонова являлась его сожительницей, между ними
незадолго до рассматриваемых событий по настоящему делу произошла ссора.
Вечером 31 августа 2022 года он встретил Самсонову, но та его игнорировала,
направилась к остановке «***», он же проследовал за ней, поскольку она вела
себя неадекватно, зашла в магазин. Он остался ждать ее на улице. В какой-то
момент он увидел, что из магазина
выбежала женщина с ребенком,
начали доноситься крики: «На помощь, у нее нож, помогите!». Он зашел в
магазин, навстречу ему выбежала продавец магазина, державшаяся за правый бок.
Когда он зашел в магазин, то увидел, что Самсонова выходит из-за прилавка, в руке у нее
находился нож. Он стал кричать на нее, осуждая ее действия, после чего выбил
рукой у нее нож, который упал на прилавок возле кассовой зоны, после чего вывел
Самсонову на улицу. В это же время продавец
стояла на углу магазина, опираясь
на столб, и держась рукой за правый бок.
После появились двое мужчин, один из которых побежал за ним, поскольку
он, Г***, стал убегать, опасаясь, что могут его заподозрить в причинении вреда
здоровью продавцу. Самсонова осталась у магазина.
Согласно показаниям свидетеля К*** Ю.В., являющегося
арендатором магазина, об обстоятельствах нападения в магазине на С*** Г.Р. ему
стало известно от мужа потерпевшей С***. В магазине были капли крови на полу,
на кассе лежал нож, который обычно ранее находился в подсобном помещении
магазина.
Об обстоятельствах выезда на место происшествия по
поступившему сообщению о ножевом ранении С*** и обстоятельствах обнаружения на
месте происшествия Самсоновой, доставления ее в отдел полиции, дали подробные
показания сотрудники полиции Ч*** А.И. и М*** Р.Д.
Свидетели А*** А.М. и *** А.З., являющиеся сотрудниками
скорой медицинской помощи, дали показания об обстоятельствах выезда в
травматологическое отделение ГУЗ «***» для оказания помощи потерпевшей С***,
непосредственно от которой им стало известно о нападении на нее в магазине
женщины, нанесшей удар ножом в спину. Они также подтвердили обнаружение у С***
проникающего колото-резаного ранения грудной клетки справа, представлявшего
опасность для жизни потерпевшей, в связи с чем она была экстренно
госпитализирована в ГУЗ «***».
Из показаний свидетеля Г*** Р.Р. также следует, что в ГУЗ «***»
С*** поступила около 20 часов 31 августа 2022 года с колото-резанным ранением
грудной клетки, при осмотре установлено было, что ранение проникающее, с
возможным повреждением легкого. После этого проведено было оперативное
вмешательство в экстренном порядке. выставлен диагноз «проникающее колото-резаное
ранение правой половины грудной клетки, правосторонний гемопневмоторакс, слепое
ранение нижней доли правого легкого».
Характер и локализация телесных повреждений, имевшихся у
потерпевшей, подтверждается заключением судебной медицинской экспертизы, согласно
которому у нее обнаружено колото-резаное проникающее слепое ранение правой
половины грудной клетки (рана расположена в 8 межреберье справа между задней
подмышечной и лопаточной линиями) с ранением нижней доли правого легкого и
развитием правостороннего гемопневмоторакса, которое причинило тяжкий вред
здоровью по признаку опасности для жизни. Это ранение получено от одного удара
предмета, обладающего колюще-режущим свойством, каким в данном случае мог быть
клинок ножа, могло образоваться незадолго до обращения в ГУЗ ***, что не
исключает возможности его образования 31 августа 2022 года.
Согласно заключениям медико-криминалистических судебных
экспертиз возможность причинения указанного выше колото-резаного повреждения не
исключается при обстоятельствах, изложенных потерпевшей. При этом
колото-резаная рана, обнаруженная у потерпевшей, располагалась на задней
поверхности грудной клетки слева в 8 межреберье между задней подмышечной и лопаточной линиями. От раны отходил раневой
канал, проникающий в правую плевральную полость. Кроме этого, установлено
совпадение повреждений, обнаруженных на предметах одежды потерпевшей, с
областью расположения колото-резаной
раны, они имеют единый механизм образования и являются составными частями одного
колото-резанного повреждения. Колото-резаное повреждение на теле и предметах
одежды потерпевшей могло быть причинено клинком ножа, представленного на
экспертизу.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, на основании тщательной
оценки вышеуказанных, а также иных приведенных в приговоре доказательств, в том
числе результатов осмотра места происшествия, которым являлся магазин, где
обнаружены следы крови (исходя из заключений биологических судебных экспертиз,
не исключается происхождение крови от С***, как и крови, обнаруженной на одежде
потерпевшей), нож, являвшийся орудием преступления; заключений генетической, дактилокоспических и
биологических судебных экспертиз, которые в своей совокупности подтверждают, что
на клинке изъятого ножа обнаружена кровь потерпевшей, а на рукояти этого же
ножа обнаружен пот, произошедший от Самсоновой, следы ее же пальцев обнаружены
на пивных банках, изъятых в магазине, суд сделал правильные выводы о
достоверности показаний потерпевшей С*** об обстоятельствах совершенного именно
Самсоновой в отношении нее преступления. Также верными являются выводы о
механизме удара ножом, нанесенного Самсоновой, демонстрировавшей после своего
обнаружения в подсобном помещении потерпевшей нож, преследовавшей потерпевшую,
пытавшуюся покинуть магазин и избежать расправы над ней, об умышленном
характере на почве внезапно возникшей личной неприязни ударе, нанесенном
Самсоновой клинком ножа в спину потерпевшей справа в область межреберья, а
также, продолжении Самсоновой своих преступных действия, направленных на
нанесение ударов ножом в область шеи и грудной клетки потерпевшей, которые не
достигли своей цели лишь в результате активного сопротивления самой
потерпевшей, что позволило ей покинуть место происшествия, Самсонова же была обезоружена
в результате действий свидетеля Г***. Впоследствии потерпевшей была оказана
квалифицированная медицинская помощь, именно в результате этого ее смерть не
наступила, что никак не зависело от действий и воли Самсоновой.
В этой связи суд в приговоре обоснованно указал, что
показания, данные Самсоновой в ходе предварительного следствия, относительно
того, что она не отрицает возможного нанесении ею удара ножом потерпевшей,
однако отрицает умысел на убийство, не осознавала своих действий, являлись лишь
способом защиты.
Вместе с тем, вопреки доводам также и осужденной, именно эти
показания Самсоновой свидетельствуют о фактическом частичном признании вины, о
чем обоснованно указано в приговоре. Такие показания Самсоновой являются
допустимым доказательством, допрос ее проведен с участием защитника. Оснований
полагать, что Самсонова дала такие показания в результате оказанного давления,
не имеется. У суда имелись достаточные основания, предусмотренные ст. 276 УПК
РФ для оглашения указанных показаний.
В приговоре суд привел убедительные основания, согласно
которым отклонены доводы осужденной и стороны защиты о невиновности Самсоновой.
Так, доводы осужденной и стороны защиты о нарушении
процедуры возбуждения уголовного дела судебная коллегия считает необоснованными.
Как верно указано в приговоре, уголовное дело в отношении
Самсоновой Н.В. было возбуждено старшим следователем следственного отдела по *** району г.
Ульяновска СУ СК России по Ульяновской
области О*** М.Е. на основании рапорта об обнаружении признаков преступления,
зарегистрированного в КУСП, материалов проверки, из которых усматриваются
достаточные данные, указывающие на признаки преступления, предусмотренного ч. 3
ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ, о чем вынесено постановление о возбуждении
уголовного дела и принятии его к производству, что соответствует требования ч.
1 ст. 146 УПК РФ.
О наличии оснований для возбуждения уголовного дела говорят
также и показания, данные в судебном заседании следователем О*** М.Е.,
подтвердившего также об уведомлении Самсоновой о возбуждении в отношении нее
уголовного дела, в этот же день она была допрошена в качестве подозреваемой и
задержана в порядке стст. 91,92 УПК РФ.
Как следует из материалов дела, на момент совершения
преступления Самсонова не относилась к категории специальных субъектов,
перечисленных в ст. 447 УПК РФ.
В этой связи доводы осужденной и стороны защиты о
незаконности протокола задержания Самсоновой от 1 сентября 2022 года со
ссылками на то, что допрошена она была в
качестве подозреваемой до ее задержания, судом обоснованно признаны
несостоятельными, поскольку уголовное дело было возбуждено именно в
отношении Самсоновой, то есть, исходя из
положений ст. 46 УПК РФ, на момент задержания
в порядке ст. 91, 92 УПК РФ она уже имела статус подозреваемой.
Оснований для признания недопустимыми доказательствами акта изъятия предметов одежды потерпевшей С***
Г.Р. от 1 сентября 2022 года, протокола выемки от 1 сентября 2022 года, а также
данного на основании экспертного исследования изъятых объектов заключения
эксперта № 657 от 29 сентября 2022 года по доводам об отсутствии поручение
следователя на изъятие данных вещей не имеется.
Изъятие предметов одежды, принадлежащих потерпевшей, было
проведено до возбуждения уголовного дела
оперуполномоченным К*** Е.О. в
ходе проведения проверочных мероприятий, по устному поручению следователя, что
подтверждается показаниями К*** Е.О., допрошенного судом. Выемка указанных вещей проведена в соответствии с положениями ст.
183, ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ, изъятые предметы одежды надлежащим образом
упаковывались и передавались для экспертного исследования.
Поскольку суд первой инстанции не принимал во внимание ряд
доказательств, в том числе те, которые сторона защиты просила признать
недопустимыми, а именно: протокол опознания от 1 сентября 2022 года, протокол о
направлении на медицинское освидетельствование на состояние алкогольного
опьянения, протокол об административном правонарушении, предусмотренном ст.
19.3 КоАП РФ от 31 августа 2022 года, заключение эксперта № 656 от 29 сентября
2022 года, заключения эксперта № 745 от 21 октября 2022 года, № 1210/2022 от 24
октября 2022 года, протокол явки с повинной, у судебной коллегии также
отсутствуют основания для правовой оценки этих доказательств, не взятых судом в
основу доказанности вины осужденной, что, тем не менее, не лишает сторону
защиту ссылаться на данные доказательства и давать им свою оценку.
Состав следственной группы был объявлен Самсоновой Н.В. и ее
защитнику в ходе предварительного следствия, а заявленный отвод следственной
группе рассмотрен в соответствии с требованиями ст. 67 УПК РФ заместителем
руководителя СУ СК РФ по Ульяновской области с вынесением мотивированного
постановления от 23 мая 2023 года об отказе в удовлетворении заявленного
отвода. Каких-либо данных полагать о наличии оснований, препятствующих участию
в предварительном следствии кого-либо из лиц, входивших в состав следственной
группы, не имеется.
Доводы о нарушении прав Самсоновой, обусловленных осмотром
информации, содержащейся в мобильном телефоне, какого-либо объективного
подтверждения не имеют, судебного решения для осмотра в данном случае не
требуется, исключение этого телефона из числа вещественных доказательств также
не свидетельствует о необоснованности уголовного преследования Самсоновой.
Доводы стороны защиты о том, что на месте происшествия
обнаружены капли крови, а не мазки, что, по мнению защиты, говорит об
отсутствии следов борьбы, не ставят под сомнение выводы приговора и показания
потерпевшей, поскольку установлено, что потерпевшая, будучи раненой,
перемещалась самостоятельно, чем и объясняется наличие капель крови на полу
магазина.
Многочисленные доводы апелляционных жалоб, фактически
сводящиеся к тому, что органами предварительного следствия были искусственно
созданы предпосылки для незаконного привлечения Самсоновой к уголовной
ответственности, фальсификации доказательств, невозможности составления
процессуальных документов о характере причиненного ранения и его тяжести ввиду
отсутствия таких сведений на момент их составления, не соответствуют
фактическим обстоятельствам, поскольку непосредственно после совершения
преступления было очевидным, что потерпевшей причинено именно колото-резаное
ранение, при очевидности совершения этого преступления Самсоновой. Эти доводы
каким-либо образом не свидетельствуют о незаконности возбуждения уголовного
дела и принятии его к производству.
Вопреки доводам стороны защиты, оснований для проведения
повторной психиатрической экспертизы в отношении Самсоновой не имелось.
Назначение же следователем дополнительной
комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы было вызвано
тем, что при предыдущей экспертизе не представилось возможным с достаточной
полнотой ответить на вопрос о психическом состоянии Самсоновой ввиду
недостаточности сведений, относящихся к жизни подэкспертной, в том числе об
употреблении алкоголя. Именно этим обстоятельством, а не какой-либо
заинтересованностью в незаконном осуждении Самсоновой, было вызвано решение
следователя о назначении дополнительной экспертизы, а также сбор именно
следователем, а не экспертами, доказательств и представление дополнительных
материалов уголовного дела в экспертное учреждение.
При этом доводы стороны защиты о том, что показания
свидетелей, которые исследовались экспертами, не могли быть взяты в основу
экспертных выводов, поскольку не было предоставлено стороне защиты и Самсоновой
право допросить этих свидетелей, как полагает судебная коллегия, не создавало
препятствий использования протоколов допросов этих свидетелей экспертами.
Требования ст. 281 УПК РФ относятся в данном случае именно к оглашению
показаний свидетелей, но не создают препятствий для исследования заключений
экспертиз, как и для исследования экспертами всех представленных материалов
дела, в том числе и тех, о которых указывается в апелляционных жалобах.
Каких-либо неустранимых противоречий, в том числе в части
описания объектов исследования, заключения экспертиз, на которых судом основаны
выводы о виновности Самсоновой, не содержат, положения ст. 16 Федерального
закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной
деятельности в Российской Федерации» не нарушались, незначительные технические
ошибки в заключениях не являются основанием для признания заключений экспертиз
недопустимыми доказательствами.
Производство по делу экспертиз не препятствует проведению
других следственных действий.
Одновременно с этим судебная коллегия соглашается с
мотивированными выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для
исключения из числа допустимых доказательств заключений экспертиз, взятых в
основу выводов о доказанности виновности Самсоновой, поскольку соответствующие
экспертизы, вопреки также и доводам, приводимым в апелляционных жалобах, назначены надлежащими лицами, с соблюдением
порядка, предусмотренного ст. 195 УПК РФ. Заключения экспертов оформлены
надлежащим образом и отвечают
требованиям ст. 204 УПК РФ,
являются полными, научно-обоснованными, противоречий не содержат,
сделаны специалистами, имеющими достаточный опыт работы в области производства
судебных экспертиз и соответствующую квалификацию, их результаты согласуются с
иными доказательствами по делу.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, эксперты в
установленном порядке предупреждались об уголовной ответственности за дачу
заведомо ложного заключения, им разъяснены процессуальные права и обязанности,
предусмотренные ст. 57 УПК РФ.
Порядок изъятия у Самсоновой и потерпевшей образцов
биологического происхождения для сравнительного исследования не нарушен. У
судебной коллегии, исходя из материалов дела, не возникает также сомнений, что
при проведении генетической экспертизы исследованы именно образцы буккального
эпителия Самсоновой.
Установленные по делу обстоятельства ознакомления Самсоновой
с постановлениями о назначении экспертиз и заключениями экспертиз не означают
существенного нарушения уголовно-процессуального закона, влекущем признания
заключений экспертиз недопустимыми доказательствами. Самсонова, как и сторона
защиты, не была лишена возможности ходатайствовать о назначении дополнительных
и повторных экспертиз при фактическом ознакомлении с заключениями экспертов, в
том числе в период выполнения требований ст. 217
УПК РФ или впоследствии в период судебного разбирательства. При таких
обстоятельствах, существенных нарушений, предусмотренных ст. 198
УПК РФ, которые могли бы влечь отмену обжалуемого приговора и возвращения
уголовного дела прокурору, не допущено.
Протоколы осмотров мест происшествия и предметов, иные процессуальные документы составлены надлежащими должностными лицами в
соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона,
Вопреки доводам апелляционных жалоб нарушений прав
Самсоновой при ознакомлении с материалами уголовного дела в ходе выполнения
требований ст. 217 УПК РФ не допущено. Как следует из соответствующего
протокола, Самсонова и ее защитник с материалами дела ознакомлены в полном
объеме. Доводы Самсоновой и ее защитника
относительно того, что в графиках
ознакомления с материалами дела следователем были допущены недопустимые
исправления, являлись предметом проверки в судебном заседании и не нашли своего
подтверждения, опровергаются показаниями следователя Б*** М.С. Более того, право на ознакомление со
всеми материалами дела Самсоновой и стороной защиты реализовано и после
поступления уголовного дела в суд, а также и после вынесения обжалуемого
приговора.
Доводы апелляционных жалоб о нарушении права Самсоновой на защиту
в ходе всего предварительного следствия, поскольку обвиняемая не была
надлежащим образом уведомлена о проведении процессуальных действий (о возбуждении уголовного дела, предъявлении
обвинения, продлении сроков предварительного следствия, производстве предварительного следствия следственной
группой, направлении копий иных процессуальных документов, в том числе
по рассмотрению ходатайств), не
влияют на допустимость
доказательств, взятых в основу обвинительного приговора.
Из материалов уголовного дела следует, что по заявленным
ходатайствам следователями выносились мотивированные постановления, участникам
судопроизводства направлялись уведомления о производстве процессуальных и
следственных действий, что также согласуется с показаниями следователя Б***
М.С.
В ходе предварительного следствия существенных нарушений требований
уголовно-процессуального закона, влияющих на допустимость собранных
доказательств, взятых в основу обвинительного приговора, допущено не было. Предусмотренные
законом процессуальные права Самсоновой на всех стадиях уголовного процесса, в
том числе ее право на защиту, были реально обеспечены. Предъявленное в
установленном законом порядке обвинения является конкретным, обвинительное
заключении соответствует требованиям ст. 220
УПК РФ, в нем изложены все предусмотренные ст. 73 УК РФ обстоятельства, имеющие
значение для дела, в связи с чем
оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237
УПК РФ не имеется.
Кроме этого, в деле отсутствуют и объективные данные,
которые давали бы основание полагать об искусственном создания доказательств
обвинения, их фальсификации.
Оснований для признания недопустимым доказательством
заключения судебно медицинской экспертизы не имеется, о чем в приговоре также
содержится мотивированное суждение. Допрос эксперта К*** Н.Ю. позволил суду удостовериться в
обоснованности заключения экспертизы относительно тяжести вреда здоровью,
причиненного потерпевшей, представлявшего опасность для ее жизни. Допущенная
техническая ошибка при описании выводов относительно указания хода раневого
канала (ошибочно указано, что ход раневого канала справа налево, тогда как из
исследованных медицинских документов следует, что ход раневого канала слева
направо), исходя также из показаний самого эксперта, не влияет на степень
определения тяжести вреда здоровью причиненного потерпевшей, поскольку выводы
эксперт основывала не только на визуальном осмотре потерпевшей, но и на основе
представленных медицинских документов. При
непосредственном осмотре потерпевшей было установлено, что рана у потерпевшей расположена в 8
межреберье, что также не влияет на степень определения тяжести вреда здоровью,
как и разночтение в медицинских документах относительно размера
самой раны.
Судебная коллегия соглашается также и с выводами суда первой
инстанции о том, что мотив покушения на убийство потерпевшей у Самсоновой
имелся. Таковым явилась внезапно возникшая личная неприязнь к потерпевшей в
ответ на высказанное потерпевшей замечание относительно нахождения Самсоновой в
подсобном помещении магазина. При этом суд обоснованно исходил также из
показаний самой Самсоновой, данных в ходе предварительного следствия, согласно
которым речь потерпевшей расценена была ею, Самсоновой, как грубая и
агрессивная.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, характер, способ,
орудие преступления, локализация причиненного ранения и наступившие
последствия, а также действия по нанесению еще двух ударов в область шеи и
груди потерпевшей, не достигших своей цели по причинам, не зависящим от
Самсоновой, также свидетельствуют о наличии у нее прямого умысла на убийство.
Доводы о том, что ряд свидетелей, в том числе сотрудники
полиции Ч*** и М***, не заметили
каких-либо следов борьбы в магазине, не говорят об отсутствии у
Самсоновой умысла на убийство и не ставят под сомнения достоверность показаний
потерпевшей, не имеющих существенных противоречий.
Дана объективная оценка и доводам стороны защиты о пребывании
в момент рассматриваемых событий в магазине неустановленной девушки,
выбежавшей, как показал свидетель Г***, из магазина до того момента, как
магазин покинула потерпевшая. Это обстоятельство не свидетельствует о
невиновности Самсоновой, поскольку ее виновность установлена на основании
достаточной совокупностью допустимых и достоверных доказательств.
Требования ст. 281 УПК РФ были судом соблюдены, в том числе
при оглашении показаний потерпевшей. Оглашение показаний потерпевшей и
свидетелей, данных ранее в ходе предварительного следствия, было обусловлено
заявленными ходатайствами, направленными на объективное и всестороннее
установление всех обстоятельств дела, что никоим образом не свидетельствует об
обвинительном уклоне.
Сторонам судом была предоставлена возможность допроса
потерпевшей, которая от участия в судебном заседании впоследствии освобождена
была по своему собственному волеизъявлению, что не отразилось на оценке судом
доказательств, не повлекло нарушение права Самсоновой на защиту.
Учитывая установленные обстоятельства совершенного
преступления, судебная коллегия также полагает об отсутствии оснований считать, что Самсонова действовала в
состояния необходимой обороны либо превысила ее пределы, поскольку со стороны
потерпевшей С*** изначально не было посягательств на жизнь и здоровье
Самсоновой, как и реальной либо мнимой угрозы такого посягательства,
потерпевшая была безоружной, причем удар ножом нанесен был ей сзади, активное
сопротивление потерпевшей нападению не говорит о противоправности ее поведения.
Факт инициирования Самсоновой проверки обстоятельств получения ею телесных
повреждений в данном случае не говорит о ее невиновности в покушении на
убийство потерпевшей.
Таким образом, тщательный анализ и основанная на законе
оценка исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности
позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного
преступления, сделать правильный вывод о виновности Самсоновой в совершении
именно покушения на убийство потерпевшей С***, а также дать верную правовую
квалификацию ее действиям по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Как полагает судебная коллегия, Самсонова во время
совершения преступления не находилась также и в состоянии внезапно возникшего
сильного душевного волнения, поскольку никаких характерных признаков для
состояния аффекта не усматривается.
Так, согласно заключению дополнительной амбулаторной
комплексной судебно-психиатрической экспертизы № 658/а от 20 апреля 2023 года,
Самсонова Н.В. хроническим психическим расстройством, временным психическим
расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики, лишающим ее
способности, в том числе и в полной мере, осознавать фактический характер и
общественную опасность своих действий и руководить ими, не страдает и не
страдала в период, относящийся к инкриминируемому ей деянию. Во время
совершения инкриминируемого деяния у Самсоновой не отмечалось признаков
какого-либо временного психического расстройства, отсутствовали
клинико-психопатологические признаки нарушенного сознания, продуктивной
психотической симптоматики (бреда, галлюцинаций), eе действия носили
последовательный, целенаправленный характер. В связи с этим Самсонова могла
осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и
руководить ими. По своему психическому состоянию не нуждается в применении к
ней принудительных мер медицинского характера.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, судебная коллегия не
находит оснований ставить под сомнение объективность приведенных в
вышеуказанном экспертном заключении выводов и их правильность, учитывая, что
экспертиза, была назначена и проведена в соответствии с предусмотренными УПК РФ
и Федеральным законом «О государственной судебно-экспертной деятельности в
Российской Федерации» правилами, комиссией компетентных экспертов. Заключение экспертиз не содержит неясностей и
противоречий, соответствует, установленным ст. 204 УПК РФ требованиям, а
сформулированные в нем выводы основаны на результатах обследования личности
Самсоновой, являются в полной мере аргументированными, научно обоснованными и
мотивированными. Таким образом,
оснований для признания данного экспертного заключения недопустимым
доказательством не имеется, как и оснований для назначения повторных либо дополнительных экспертиз,
допроса экспертов.
Одновременно с этим не имеется оснований для признания
недопустимыми доказательствами заключений ранее проведенных амбулаторной судебно-психиатрической
экспертизы № 2471 от 9 сентября 2022 года, амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы
№ 3047 от 3 ноября 2022 года, стационарной комплексной судебной
психолого-психиатрической экспертизы № 139 от 2 марта 2023 года, послуживших в
итоге поводом для назначения вышеуказанной дополнительной амбулаторной комплексной
судебно-психиатрической экспертизы № 658/а от 20 апреля 2023 года, поскольку
порядок их назначения соблюден, заключения оформлены надлежащим образом и
отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ, эксперты предупреждены об уголовной
ответственности по ст. 307 УК РФ, что подтвердила, в том числе в судебном
заседании эксперт Ж*** Н.Ю.
С учетом выводов вышеуказанного заключения экспертов № 658/а
от 20 апреля 2023 года, обстоятельств совершения преступления, данных о
личности Самсоновой, а также ее поведения в судебном заседании, суд обоснованно
признал Самсонову вменяемой и подлежащей уголовной ответственности.
Оценивая доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия не
находит оснований согласиться с ними также и в части того, что назначение и
проведение нескольких судебных психиатрических экспертиз было направлено на
заведомое необоснованное признание Самсоновой невменяемой, что осужденная и
сторона защиты связывают с отсутствием доказательств виновности Самсоновой.
Доводы апелляционных жалоб, фактически сводящиеся к тому,
что потерпевшая и свидетели оговорили Самсонову, о возможной причастности к
вышеуказанному преступлению иных лиц, в том числе близких родственников
потерпевшей, опровергаются совокупностью доказательств.
Доводы апелляционных жалоб, а также аналогичные доводы,
приводимые в судебном заседании апелляционной инстанции осужденной, согласно
которым она полагает о необоснованном уголовном преследовании ввиду наличия у
нее в прошлом статуса судьи, иной последующей профессиональной деятельности,
предвзятого к ней отношения, какого-либо достоверного подтверждения не имеют.
Материалы уголовного дела подтверждают, что задержана
фактически Самсонова была именно по подозрению в совершении вышеуказанного
преступления, что и установлено судом, произведен зачет срока такого задержания
с 31 августа 2022 года. Вместе с тем это обстоятельство, как и доводы
Самсоновой о причинении ей телесных повреждений, не ставят под сомнение
мотивированные выводы суда о виновности осужденной, как и факт составления в
отношении нее протокола об административном правонарушении, предусмотренном ст.
19.3 КоАП РФ, оценка законности и обоснованности которого не относится к
предмету настоящего судебного разбирательства, урегулированного
уголовно-процессуальным законом.
Сам факт многочисленных обращений Самсоновой с жалобами на
действия должностных лиц правоохранительных органов, в том числе следователей,
в порядке ст. 125 УПК РФ, вынесение судьями в порядке судебного контроля, по
мнению осужденной, незаконных постановлений, факты запрета следователя на
телефонные разговоры и свидания с родственниками, также не ставят под сомнение
выводы суда о ее виновности и каким-либо образом не свидетельствуют о нарушении
права на защиту, заинтересованности следователей и иных должностных лиц в
незаконном осуждении Самсоновой, фальсификации доказательств. Напротив,
исследованные судебной коллегией дополнительные материалы по ходатайству
осужденной в этой части лишь подтверждают, что она не ограничивалась в своих
процессуальных правах, в том числе на обжалование действий следователя, а также
подачу административных исков, связанных с вопросами ее содержания под
стражей.
При назначении наказания суд в полной мере учел требования
стст. 6 и 60 УК РФ, характер и степень общественной опасности содеянного,
данные о личности виновной, влияние наказания на ее исправление и условия жизни
ее семьи, а также имеющиеся смягчающие наказание обстоятельства, указанные в
приговоре, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.
Достаточных оснований для признания иных смягчающих
наказание обстоятельств не имеется, мнение потерпевшей о наказании каким-либо
образом не учитывалось судом и не повлекло ухудшения положения Самсоновой.
Состояние здоровья осужденной в связи с наличием заболеваний учтено судом в качестве
смягчающего наказание обстоятельства, обоснованность чего лишь подтверждается
представленной дополнительно суду апелляционной инстанции медицинской справкой.
Надлежащим образом судом мотивированы выводы суда об
отсутствии оснований для признания в
качестве смягчающих наказание обстоятельств явки с повинной, активного
способствование раскрытию и расследованию преступления.
В этой связи суд обоснованно указал, что Самсонова
фактически была задержана на месте совершения преступления в условиях его очевидности,
при наличии достаточных улик против нее. При этом вывод суда о том, что все
доказательства были собраны вне зависимости от действий Самсоновой, относится к
оценке именно отсутствия в ее действиях активного способствования раскрытию и
расследованию преступления, а не означает, вопреки доводам апелляционных жалоб,
нарушения ее права на защиту и на доступ к правосудию.
Тем не менее, несмотря на имеющиеся смягчающие наказание
обстоятельства, исходя из общественной опасности содеянного, обстоятельств
совершения преступления, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой
инстанции о необходимости назначения Самсоновой наказания в виде реального
лишения свободы, поскольку обстоятельств, дающих основание для назначения
наказания с применением ст. 73 УК РФ, а также для изменения категории
преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, не имеется, выводы суда в этой
части мотивированы в приговоре.
Кроме этого, учтены судом при назначении наказания и
положения ч. 3 ст. 66 УК РФ. Оснований для назначения наказания с применением
ст. 64 УК РФ не имеется, поскольку совокупность смягчающих наказание
обстоятельств исключительной не является. Отсутствуют основания для применения
положений ч. 1 ст. 62 УК РФ. Также не имеется оснований для освобождения Самсоновой
от уголовной ответственности, она является вменяемой.
Вид исправительного учреждения назначен правильно, в
соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ, поскольку совершенное преступление
относится к категории особо тяжких. Судом правильно применены и положения ст.
72 УПК РФ.
Вопреки доводам, как апелляционного представления, так и
апелляционных жалоб, нарушений требований ст. 307 УПК РФ, влекущих отмену либо
изменение приговора, не допущено. Квалификация действий осужденной надлежащим
образом в приговоре мотивирована, а назначенное наказание является
справедливым.
Предварительное слушание по делу проведено в соответствии со
стст. 234-236 УПК РФ, по его итогам вынесено мотивированное постановление от 12
июля 2022 года, в котором, в том числе, было дано мотивированное суждение по
ходатайствам стороны защиты об исключении доказательств, а также о возращении
уголовного дела, при этом отказ в удовлетворении ходатайств не предопределял
итоговое решении по делу.
Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст.
259 УПК РФ, не входит в существенное противоречие с аудиозаписью судебного
заседания, в том числе в части смысла излагаемых показаний потерпевших,
свидетелей и экспертов.
Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены
председательствующим в соответствии со ст. 260 УПК РФ и обоснованно отклонены,
о чем вынесено мотивированное постановление.
Каких-либо оснований ставить под сомнение показания
потерпевшей, свидетелей, экспертов, а также полагать о фальсификации
доказательств, не имеется. Существенных противоречий, ставящих под сомнение
выводы суда о виновности Самсоновой, исследованные доказательства не содержат,
требования ст. 252 УПК РФ судом соблюдены.
Из протокола судебного заседания следует, что в судебном
заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд создал необходимые
условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела,
обвинительного уклона допущено не было.
Все доказательства исследованы судом по инициативе сторон,
заявленные ходатайства разрешены в установленном законом порядке, право
осужденной на защиту нарушено не было, защитником занималась позиция,
согласованная с осужденной.
Каких-либо оснований для усиления наказания по доводам
апелляционного представления не имеется, нарушения ст. 307 УПК РФ, влекущие
необходимость отмены обжалуемого приговора, отсутствуют, обстоятельства,
предусмотренные ст. 73 УПК РФ судом установлены и в приговоре изложены
правильно.
Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего
взысканию с осужденной в пользу потерпевшей, суд в полной мере принял во
внимание требования стст. 151, 1101 ГК РФ, исходил из принципа разумности и
справедливости, учел степень и характер физических и нравственных страданий
потерпевшей, тяжесть совершенного преступления, а также материальное положение
осужденной, обоснованно постановил о частичном удовлетворении исковых
требований о взыскании в счет компенсации морального вреда с Самсоновой в
пользу потерпевшей С*** в размере 700 000 рублей.
Существенных нарушений уголовно-процессуального закона,
влекущих отмену либо изменение приговора, по делу не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь стст. 389.13,
389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 30
августа 2023 года в отношении Самсоновой Натальи Валерьевны оставить без
изменения, а апелляционное представление и апелляционные жалобы – без
удовлетворения.
Апелляционное определение может быть обжаловано в
кассационном порядке по правилам главы 47.1 УПК РФ в судебную коллегию по
уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи
кассационной жалобы или представления:
- в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу
итогового судебного решения, а содержащейся под стражей осужденной – в тот же
срок со дня вручения ей копии такого вступившего в законную силу судебного
решения, - через суд первой инстанции для рассмотрения в предусмотренном
статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ порядке;
- по истечении вышеуказанного срока – непосредственно в суд
кассационной инстанции для рассмотрения в предусмотренном статьями
401.10-401.12 УПК РФ порядке.
Лицо, в отношении которого вынесено итоговое судебное
решение, вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом
кассационной инстанции.
Председательствующий
Судьи
