УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
73RS0001-01-2022-008424-11
Судья Денисова М.А.
Дело 33-5017/2023
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О
Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск
14 ноября 2023 года
Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского
областного суда в составе:
председательствующего Богомолова С.В.,
судей Самылиной О.П., Федоровой Л.Г.,
при секретаре Абдрахмановой Р.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №
2-653/2023 по апелляционным жалобам государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновский областной клинический центр специализированных видов медицинской
помощи имени заслуженного врача России Е.М. Чучкалова», Егоровой Надежды
Васильевны на решение Ленинского районного суда города Ульяновска от 13 апреля
2023 года, по которому постановлено:
исковые требования Егоровой Надежды Васильевны удовлетворить
частично.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновская областная клиническая станция скорой медицинской помощи» в пользу
Егоровой Надежды Васильевны компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновский областной клинический центр специализированных видов медицинской
помощи имени заслуженного врача России
Е.М. Чучкалова» в пользу Егоровой Надежды Васильевны компенсацию
морального вреда в размере 800 000 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Центральная клиническая медико-санитарная часть имени заслуженного врача
России В.А.
Егорова» в пользу Егоровой Надежды Васильевны компенсацию морального вреда в
размере 800 000 руб.
В удовлетворении остальной части исковых требований Егоровой
Надежде Васильевне отказать.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновская областная клиническая станция скорой медицинской помощи» в пользу
бюджетного учреждения Чувашской Республики «Республиканское бюро
судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Чувашской
Республики расходы по оплате судебной экспертизы в размере 15 180 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновский областной клинический центр специализированных видов медицинской
помощи имени заслуженного врача России
Е.М. Чучкалова» в пользу бюджетного учреждения Чувашской Республики «Республиканское
бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Чувашской
Республики расходы по оплате судебной экспертизы в размере 15 180 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Центральная клиническая медико-санитарная часть имени заслуженного врача России В.А. Егорова» в пользу
бюджетного учреждения Чувашской Республики «Республиканское бюро
судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Чувашской
Республики расходы по оплате судебной экспертизы в размере 15 180 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновская областная клиническая станция скорой медицинской помощи» в доход
бюджета муниципального образования «город Ульяновск» государственную пошлину в
размере 100 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Ульяновский областной клинический центр специализированных видов медицинской
помощи имени заслуженного врача России
Е.М. Чучкалова» государственную пошлину в размере 100 руб.
Взыскать с государственного учреждения здравоохранения
«Центральная клиническая медико-санитарная часть имени заслуженного врача
России В.А.
Егорова» в доход бюджета муниципального образования «город Ульяновск»
государственную пошлину в размере 100 руб.
Заслушав доклад судьи Самылиной О.П., пояснения
представителя истца Егоровой Н.В. – Ягудиной Г.П., поддержавшей доводы
апелляционной жалобы, пояснения представителя ответчика государственного
учреждения здравоохранения «Ульяновский областной клинический центр
специализированных видов медицинской помощи имени заслуженного врача России
Е.М. Чучкалова» Соколова С.В., поддержавшего доводы апелляционной жалобы,
заключение прокурора Макейкиной Е.В., полагавшей решение суда законным и
обоснованным, судебная коллегия
установила:
Егорова Н.В. обратилась в суд с исковым заявлением к
государственному учреждению здравоохранения «Ульяновская областная клиническая
станция скорой медицинской помощи» (далее – ГУЗ «УОКССМП»), государственному
учреждению здравоохранения «Центральная клиническая медико-санитарная часть
имени заслуженного врача России В.А. Егорова» (далее – ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова») о компенсации морального вреда.
Исковые требования мотивированы тем, что ***2021!% в 06.15
часов скончалась ее дочь *** П.О., *** года рождения. По данному факту ***2021
возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 1
статьи 109 УК РФ, она признана по делу потерпевшей. ***2022 уголовное дело
прекращено. В рамках расследования уголовного дела № *** проведена
судебно-медицинская экспертиза, согласно выводам которой к наступлению
неблагоприятного исхода – смерти ее дочери привела следующая совокупность
факторов: ***; дефекты оказания медицинской помощи в стационаре ГУЗ «УОКЦСВМП»,
дефекты диагностических мероприятий, дефекты оформления медицинской
документации; дефекты оказания медицинской помощи в стационаре ГУЗ «ЦК МСЧ им.
В.А. Егорова», дефекты лечебных мероприятий. Согласно выводам экспертизы
бригада скорой медицинской помощи ГУЗ «УОКССМП»
нарушила приложение № 2 к Порядку оказания скорой, в том числе скорой
специализированной медицинской помощи, установленного приказом Минздрава РФ от
20.06.2013 № 388н. В стационаре ГУЗ «УОКЦСВМП» были выявлены дефекты: дефекты
диагностических мероприятий, отсутствие ***. Лечение в условиях стационара
являлось неверным; дефекты лечебных мероприятий, дефекты оформления медицинской
документации. Таким образом, полагает, что имеет право на требование
компенсации морального вреда в связи с оказанием некачественной медицинской
помощи ее дочери *** П.О. в период нахождения на стационарном лечении. Ей
причинены нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу
неполучения дочерью своевременной консультации с врачом-***, врачом-***,
необоснованно отсроченным оперативным лечением.
Истец просил суд взыскать с ответчиков в солидарном порядке
в свою пользу денежную компенсацию морального вреда в размере 10 000 000
руб., судебные расходы.
Судом к участию в деле привлечены
в качестве ответчика государственное учреждение «Ульяновский областной
клинический центр специализированных видов медицинской помощи имени
заслуженного врача России Е.М. Чучкалова» (далее – ГУЗ «УОКЦСВМП»), в качестве
третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета
спора, Министерство здравоохранения Ульяновской области, ООО «Капитал
Медицинское Страхование», работники ГУЗ «УОКССМП» Панфилова Г.В., Адамова Т.С.,
Камалова С.С., Голоратова А.С., Ванюшкина Г.П., Асадуллина Э.Л., Егорова
С.Ю., Укина А.А., Чамеева И.В., Никитина И.В., Воронина Т.Н., Михеева Е.Н.,
работники ГУЗ «УОКЦСВМП» Ямборко И.О., Умнова Е.И., Измаилов Д.Н., Балыкова
Н.Г., Оплетаева Н.А., работники ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова» Макарова Н.П.,
Сибиркин В.П., Выборнова Ю.В., Стариков В.И., Романович Л.А., Мордвова В.А.,
Митрушева М.А., Петренко В.Г., Арапова Н.А., Филимончев И.Е., Лиллин С.А.,
Ломакина Н.Н., Горшунов Е.А., Чуканов Т.Р., Заседателев В.А.
Рассмотрев спор по существу, суд принял приведенное выше
решение.
В апелляционной жалобе ГУЗ «УОКЦСВМП» не соглашается с
решением суда, просит его отменить и принять по делу новое решение об отказе в
удовлетворении исковых требований к данному ответчику либо значительно снизить
размер взысканной компенсации морального вреда.
В обоснование апелляционной жалобы указано, что решение
суда первой инстанции является незаконным, необоснованным, вынесенным с
нарушением норм материального права. Согласно выводам заключения
судебно-медицинской экспертизы от 24.03.2023 № 24-к экспертной комиссией
выявлены недостатки (дефекты) оказания медицинской помощи при ведении
медицинской документации (отсутствие даты на информированном добровольном
согласии на медицинское вмешательство для специализированных видов медицинской
помощи, отсутствие в сопроводительном листе № 766 данных артериального давления,
пульса, сатурации, температуры тела, частоты дыхания, установленных бригадой
скорой помощи), диагностики (отсутствие проведения осмотра при поступлении
22.03.2021 врачом-хирургом, отсутствие диагностирования у *** П.О. при
поступлении 22.03.2021 наличия ***. Заключением судебных экспертов по делу
установлено, что указанные недостатки в причинной связи со смертью *** П.О. не
состоят и не нанесли вред здоровью. Следовательно, не имеется правовых
оснований для взыскания в пользу матери умершей компенсации морального вреда. В
ходе рассмотрения дела установлены формальные дефекты оказания медицинской
помощи, которые в причинной связи со
смертью *** П.О. не состоят и не нанесли вред здоровью. Истцу эти дефекты стали
известны лишь после поступления в суд заключения судебно-медицинской
экспертизы. Судом вынесено решение без учета степени вины ответчиков ГУЗ
«УОКЦСВМП» и ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова». В ГУЗ «УОКЦСВМП» пациентка
получала лишь лечение в приемном отделении, недолгое по продолжительности
время. В дальнейшем от лечения отказалась. В ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А.
Егорова» ей проводилась операция и оказывалась основная масса медицинской
помощи. Не имеется оснований для взыскания с каждого из этих ответчиков
компенсации морального вреда в одинаковом размере по 800 000 руб., так как степень
возможных нравственных страданий матери пациентки, как и степень вины каждого
из данных ответчиков, разная.
В возражениях на апелляционную жалобу Егорова Н.В. просит
оставить апелляционную жалобу ГУЗ «УОКЦСВМП» без удовлетворения.
В апелляционной жалобе Егорова Н.В. не соглашается с
решением суда, просит его отменить, вынести по делу новое решение об
удовлетворении исковых требований в полном объеме.
В обоснование жалобы приведены доводы, аналогичные исковому
заявлению. Кроме того, в апелляционной жалобе указано, что решение суда первой инстанции является
незаконным ввиду недостаточности взысканной суммы. Правильно установив
фактические обстоятельства и применив правильные процессуальные нормы, суд
вынес решение, основываясь на своем субъективном мнении оценки морального
вреда, причиненного ей действиями ответчиков. В судебной экспертизе установлен
ряд дефектов оказания медицинской помощи, которые состоят в косвенной причинной
связи со смертью потерпевшей.
Егорова Н.В. оценила свой моральный вред в 10 000 000
руб., так как потеряла единственного ребенка. В настоящее время она пребывает в
состоянии трагедии и постоянного стресса. Считает, что поведение ответчика в
судебном заседании и после принятия решения суда свидетельствует о равнодушии,
циничности и неуважении к участникам процесса и к ее горю. Обращает внимание на
тот факт, что в ее адрес было направлено пустое письмо без приложения копии
апелляционной жалобы ГУЗ «УОКЦСВМП».
В соответствии с положениями статей 167, 327 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) судебная
коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих
в деле, извещенных о месте и времени судебного разбирательства надлежащим
образом.
На основании части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной
инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной
жалобе и возражениях относительно жалобы.
Частью 1
статьи 330 ГПК РФ предусмотрены основания для отмены или изменения
решения суда в апелляционном порядке, а именно: 1) неправильное определение
обстоятельств, имеющих значение для дела; 2) недоказанность установленных судом
первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; 3) несоответствие
выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;
4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм
процессуального права.
Выслушав пояснения участников
процесса, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, проверив соответствие
выводов суда имеющимся в деле доказательствам и правильность применения судом
норм материального и процессуального права при вынесении решения, судебная
коллегия приходит к следующему.
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в
Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации».
В силу статьи 4 Федерального закона от 21.11.2011
№ 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» к основным
принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в
сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных
гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи;
ответственность органов государственной власти и органов местного
самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере
охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость
отказа в оказании медицинской помощи.
В статье 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» даны понятия: здоровье
– состояние физического, психического и социального благополучия человека, при
котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем
организма; медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс
медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение
заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное
значение.
Согласно пункту 21 статьи 2 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность
оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики,
диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень
достижения запланированного результата.
Как указано в Письме
Минздравсоцразвития РФ от 24.11.2011 №
14-3/10/2-11668 «О стандартах медицинской помощи», решение о назначении того
или иного вмешательства, диагностических исследований, лекарственных
препаратов, указанных в стандарте медицинской помощи, принимается лечащим
врачом с учетом состояния больного, течения заболевания, фиксируется в
первичной медицинской документации (медицинской карте стационарного больного) и
подтверждается наличием письменного согласия пациента.
В силу части 2 статьи 98 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники
несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации
за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или)
здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при
оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме
и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 98 Федерального закона от
21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской
Федерации»).
В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса
Российской Федерации (далее – ГК РФ) жизнь и здоровье, иные нематериальные
блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и
непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный
вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные
неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда
(часть 1 статьи 151 ГК РФ).
Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, устанавливающим общие
основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или
имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим
вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет,
что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение
вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и
размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами,
предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие
причинения вреда» (статьи 1064 – 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.
Размер компенсации морального
вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему
физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в
случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении
размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и
справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и
индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).
В
пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от
15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального
вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или
физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или
нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье,
достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки,
телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на
использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при
формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие
личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Суду
при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151,
1101
ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации,
необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя
вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и
нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть
заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования
разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения
прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда
должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Определяя
размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить,
какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению
личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на
принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между
действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными
последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых
им для снижения (исключения) вреда (пункт 26
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о
компенсации морального вреда»).
Согласно
пункту 27
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» тяжесть
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом
с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут
быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких
страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует
принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и
нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер
родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления
таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия),
которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение
вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и
достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого
потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие
провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения
потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести
повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья,
степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или
стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности
ведения прежнего образа жизни.
В
силу пункта 30
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» при
определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться
требования разумности и справедливости (пункт 2
статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте
11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 г.
№ 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения
по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»,
установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда
предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам
ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья
или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате
дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного
вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда
или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 32
постановления от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского
законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие
причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснил, что факт причинения
потерпевшему морального вреда в связи с причинением вреда его здоровью
предполагается, поскольку потерпевший во всех случаях испытывает физические или
нравственные страдания. Установлению в данном случае подлежит лишь размер
компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального
вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из
степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями
лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих
внимания обстоятельств каждого дела.
Согласно пунктам 48, 49 постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм
о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и
фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем
здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны
здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему
медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны
компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании
медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011
№ 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
Разрешая требования о компенсации морального вреда,
причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду
надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской
помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и
квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза,
соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным
порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи,
клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты
оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения
соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение
заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли
неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере
охраны здоровья.
При этом на ответчика возлагается обязанность доказать
наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание
медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи,
не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи,
способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие
возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации
лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь,
избежать неблагоприятного исхода.
Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения
прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью
гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей
медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если
ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть
членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие
нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.
Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в
частности, в переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских
работников тяжести состояния родственника, неправильного установления диагноза
заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и
своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного
исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или
осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти
оказанием надлежащей медицинской помощи.
Как установлено судом и следует из материалов дела, государственное учреждение
здравоохранения «Ульяновская областная клиническая станция скорой медицинской
помощи», государственное учреждение здравоохранения «Центральная клиническая
медико-санитарная часть имени заслуженного врача России В.А. Егорова»,
государственное учреждение здравоохранения «Ульяновский областной клинический
центр специализированных видов медицинской помощи имени заслуженного врача
России Е.М. Чучкалова» являются
юридическими лицами, осуществляющим свою деятельность на основании уставов и в
соответствии с законодательством Российской Федерации.
Целями деятельности медицинских учреждений является оказание
высококвалифицированной, специализированной (в том числе высокотехнологичной),
консультативно-диагностической, профилактической и лечебной медицинской помощи
населению области в амбулаторных и стационарных условиях с применением
высокоэффективных медицинских технологий.
*** П.О***2001!% года рождения, является дочерью Егоровой
Н.В. (т. 1 л.д. 20, 50).
Согласно копии свидетельства о смерти *** П.О. умерла ***2021!% (т. 1 л.д. 19, 49).
По факту смерти *** П.О. в следственном отделе
расследовалось уголовное дело № *** по части 2 статьи 109 УК РФ, которое
прекращено по пункту 2 части 1 статьи 24 УПК РФ (т. 1 л.д. 252).
Поскольку между сторонами возник спор о наличии или
отсутствии допущенных ответчиками дефектов, недостатков оказания медицинской
помощи *** П.О., причинно-следственной связи между действиями, бездействием
ответчиков и наступившей смертью *** П.О., судом проведена комиссионная
судебно-медицинская экспертиза, которая поручена экспертам бюджетного
учреждения Чувашской Республики «Республиканское бюро судебно-медицинской
экспертизы» Отдел сложных и комиссионных экспертиз Министерства здравоохранения Чувашской
Республики (т. 4 л.д. 21-44).
Согласно заключению экспертов судебно-медицинской экспертизы
от 05.04.2023 № 24-к смерть *** П.О., *** года рождения, наступила от ***.
Экспертная комиссия пришла к выводу о том, что при
поступлении в ГУЗ
«УОКЦСВМП» у *** П.О. имелось неполное нарушение *** с клиническими
проявлениями ***. При поступлении в ГУЗ «Центральная клиническая
медико-санитарная часть имени заслуженного врача России В.А. Егорова» у ***
П.О. имелось полное нарушение *** ***
При экспертном анализе этапа оказания медицинской помощи ***
П.О. работниками ГУЗ «УОКССМП» 22.03.2021 экспертной комиссией каких-либо
дефектов (недостатков) оказания медицинской помощи *** П.О. при выставленном
диагнозе не выявлено.
При экспертном анализе оказания медицинской помощи *** П.О.
работниками ГУЗ «УОКССМП» 22.03.21-23.03.21 экспертной комиссией выявлены дефекты (недостатки) организации:
превышение установленного норматива времени прибытия на вызов для оказания
скорой медицинской помощи, а именно при установленном нормативе в 20 минут
время ожидания бригады составило 1 час 23 минуты (в нарушение «Порядка оказания
скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи»,
утвержденного Приказом Минздрава России от 20.06.2013 № 388н), и диагностики: отсутствие регистрации
ЭКГ у *** П.О. при выставленном диагнозе «***» (в нарушение Приказа
Министерства здравоохранения РФ от 24.12.2012 № 1445н «Об утверждении стандарта
скорой медицинской помощи при шоке»).
При экспертном анализе оказания медицинской помощи *** П.О.
в ГУЗ «УОКЦСВМП» 22.03.2021 экспертной комиссией выявлены дефекты (недостатки) ведения медицинской
документации: отсутствие даты на «информированном добровольном согласии
на медицинское вмешательство для специализированных видов медицинской помощи»,
отсутствие в сопроводительном листе № 766 данных артериального давления,
пульса, сатурации, температуры тела, частоты дыхания *** П.О., установленных
бригадой скорой помощи, и диагностики:
отсутствие проведения осмотра ***
П.О. при поступлении 22.03.2021 врачом-***, отсутствие диагностирования у ***
П.О. при поступлении 22.03.2021 ***.
При экспертном анализе оказания медицинской помощи *** П.О.
в ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова» в период с 23.03.2021 по 24.03.2021 экспертной
комиссией выявлены дефекты
(недостатки) ведения медицинской документации: отсутствие указания
специальностей «дежурных врачей», наблюдавших за клиническим состоянием ***
П.О., недостаточное описание хода оперативного вмешательства 23.03.2021, не позволяющее
экспертной комиссии оценить какие *** манипуляции были проведены с «***» в ***,
отсутствие описания клинического состояния при- и после *** (до и после
проведения оперативного вмешательства), что не позволяет экспертной комиссии
оценить своевременность и адекватность проведения *** состоянию пациентки,
отсутствие обоснования каждого назначения ***, диагностики: отсутствие оценки состояния *** П.О. по шкале *** с
учетом наличия у нее *** *** П.О. при поступлении для проведения ***, (в
нарушение Письма Минздрава России от 06.02.2017 № 15-4/10/2-728 (о направлении
клинических рекомендаций «Септические осложнения в акушерстве вместе с
«Клиническими рекомендациями (протоколом лечения)...», утв. Российским
обществом акушеров- гинекологов
10.01.2017, обществом акушерских анестезиологов-реаниматологов 09.01.2017),
запоздалое проведение начала интенсивной терапии и этиопатогенетического
(хирургического) лечения основного состояния, имевшегося у *** П.О., а также
его осложнений, а именно с учетом тяжести состояния *** П.О. при поступлении
(23.03.2021 в 01:05) пациентке необходим был перевод из приемного покоя в
реанимационное отделение для начала интенсивной терапии и проведения
оперативного вмешательства в течение двух часов с момента ее поступления (в
соответствии с Приказом Министерства здравоохранения РФ от 10.05.2017 № 203 н
«Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», клиническими
рекомендациями «Острый перитонит» 2017г., одобренных Российским обществом
хирургов).
Учитывая установленную экспертной комиссией причину
смерти *** П.О. – ***,
отсутствие выявления экспертной комиссией дефектов лечения при экспертном
анализе оказания медицинской помощи *** П.О. на этапах ГУЗ «УОКССМП» и ГУЗ «УЦОКЦСВМП» 22.03.2021 и
23.03.2021, дефекты лечения, выявленные экспертной комиссией при анализе
оказания медицинской помощи *** П.О. на этапе ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова» в
период с 23.03.2021 по 24.03.2021 могли способствовать прогрессированию
осложнений у *** П.О., но не явились причиной ее смерти, экспертная комиссия
пришла к выводу о том, что тактика лечения *** П.О. на всех этапах оказания ей
медицинской помощи (ГУЗ «УОКССМП», ГУЗ «УЦОКЦСВМП», ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А.
Егорова») была выбрана верно.
Учитывая установленную экспертной комиссией причину
смерти *** П.О. – ***, а также
то, что летальность при тяжелых формах *** увеличивается до уровня 70% и более,
и то, что выявленные экспертной комиссией дефекты (недостатки) оказания
медицинской помощи могли способствовать развитию и прогрессированию осложнений
у *** П.О., но не явились причиной ее смерти, смерть *** П.О. могла наступить и
в случае оказания правильной и своевременной медицинской помощи (в отсутствие
дефектов (недостатков) оказания медицинской помощи), экспертная комиссия
приходит к выводу о том, что между выявленными экспертной комиссией дефектами
оказания медицинской помощи на всех этапах ее оказания и неблагоприятным
исходом – смертью *** П.О. прямая причинно-следственная связь отсутствует.
Указанное заключение судебно-медицинской экспертизы
принято судом первой инстанции в качестве допустимого и относимого
доказательства по настоящему делу.
Оснований
не доверять экспертному заключению не имеется, поскольку экспертиза проведена
на основании определения суда, в соответствии с требованиями действующего
законодательства, эксперты имеют соответствующую квалификацию и были
предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Заключение экспертов составлено без нарушений, содержит ответы на все
поставленные судом вопросы, выводы эксперта отражены достаточно ясно и полно и
обоснованы ссылками на нормы действующего законодательства.
Разрешая спор, руководствуясь приведенными выше нормами
закона, суд первой инстанции исходил из установления факта некачественного
оказания ответчиками медицинской помощи дочери истца, отсутствии прямой причинно-следственной связи
между дефектами оказания медицинской помощи и неблагоприятным исходом – смертью
*** П.О., в результате чего пришел к выводу о том,
что на ответчиков должна быть возложена обязанность по компенсации причиненного
Егоровой Н.В. морального вреда по основаниям, предусмотренным статьями 151,
1101 ГК РФ.
Судебная
коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они подробно
мотивированы, основаны на верном применении норм материального права,
фактических обстоятельствах дела, соответствуют собранным по делу
доказательствам, правильная оценка которым дана в судебном постановлении.
Доводы апелляционной жалобы ГУЗ «УЦОКЦСВМП» о том, что по
заключению экспертов дефектов лечения при оказании медицинской помощи *** П.О.,
которые могли бы ухудшить ее состояние или состоять в непосредственной
причинной связи с наступлением смерти, не выявлено, а выявленные дефекты носят
формальный характер, не могут повлечь отмену либо изменение решения суда.
Данное обстоятельство учитывалось судом первой инстанции и
отклонено, поскольку не освобождает медицинскую организацию от возмещения
морального вреда, причиненного матери умершей вследствие оказания
некачественной медицинской помощи.
Установление причинно-следственной связи со смертью
пациента по данной категории гражданско-правовых споров не является
обязательным. При выявлении прямой причинной связи между некачественно
оказанной медицинской помощью и смертью пациента для виновных лиц наступает
уголовно-правовая ответственность.
При
этом судебная коллегия отмечает, что верная диагностика заболевания может
значительно минимизировать его тяжесть, не усугубить состояние пациента,
способствует назначению адекватного заболеванию лечения.
В
такой ситуации своевременная правильная диагностика заболевания позволила бы
назначить необходимое лечение. Вместе с тем *** П.О. врачом-*** не осмотрена, наличие ***,
не диагностировано. Недооценка клинических признаков расценивается как дефект
диагностики, который, в свою очередь, допустил преждевременную выписку без
оставления пациента в стационаре для проведения необходимого лечения.
Письменный
отказ пациента от госпитализации не освобождает в данном случае лечебное
учреждение от гражданско-правовой ответственности за некачественно оказанную
медицинскую услугу. Относимых, допустимых доказательств того, что *** П.О.
доведена степень тяжести ее состояния, не представлено. При этом в суде
апелляционной инстанции представитель истца Ягудина Г.П. пояснила, что *** П.О.
было разъяснено о возможности лечения ее заболевания в домашних условиях с
назначением ей лекарственных препаратов, после чего *** П.О. уехала домой.
Определяя
размер морального вреда в 1 800 000 руб. (ГУЗ «УОКССМП» – 200 000 руб.,
ГУЗ «УЦОКЦСВМП» – 800 000 руб.», ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова» –
800 000 руб.), суд первой инстанции, верно применив к возникшим
правоотношениям статьи 151,
1101 ГК РФ, исходил из характера причиненных истцу физических и нравственных
страданий, вызванных ненадлежащим качеством медицинской услуги, оказанной его
близкому родственнику.
Оснований
для увеличения, уменьшения компенсации морального вреда у судебной коллегии не
имеется.
Заявленная
компенсация морального вреда в размере 10 000 000 руб. является
завышенной.
Указанная
сумма обоснованно уменьшена судом до 1 800 000 руб.
Моральный
вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в
деньгах и не поддается точному денежному подсчету, соответственно, является оценочной
категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация
производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния
потерпевшего, в связи с чем должна отвечать признакам справедливости и
разумности.
При определении размера морального вреда в сумме 1
800 000 руб. суд учитывал фактические обстоятельства оказания *** П.О.
некачественной медицинской помощи, существенность допущенных нарушений при ее
оказании, вину ответчиков в оказании ей некачественной медицинской помощи и тем
негативным последствиям, которые возможно было бы избежать при оказании
качественной и своевременной медицинской помощи в случае надлежащей оценки
клинических признаков, в том числе своевременного диагностирования данного
состояния и оставления в стационаре для проведения необходимого лечения,
характер и степень причиненных истцу нравственных страданий, обусловленных
невосполнимой утратой родного человека, перенесенных негативных эмоциях в виде
переживаний, глубоко затрагивающих ее психику, здоровье, самочувствие,
настроение, возраст истца.
Вместе
с тем при уменьшении размера морального вреда с 10 000 000 руб. до 1
800 000 руб. судом учтено отсутствие причинно-следственной связи между
допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступившей смертью ***
П.О., верная тактика лечения на всех этапах оказания медицинской помощи,
выявленные дефекты не явились причиной смерти, а также требования разумности и
справедливости, необходимость соблюдения баланса интересов сторон.
Денежная
компенсация морального вреда в размере 1 800 000 руб. позволяет, с одной
стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, восстановить
нарушенное право истца, а с другой стороны – не допустить неосновательного
обогащения истца.
Несогласие заявителей апелляционных жалоб с размером
компенсации морального вреда само по себе не является основанием к отмене либо
изменению принятого судебного решения, поскольку определение характера и
степени причиненного морального вреда относится к исключительной компетенции
суда и является результатом оценки конкретных обстоятельств дела.
Аргументы апелляционной жалобы о необоснованном возложении
равной ответственности на ГУЗ «УЦОКЦСВМП» и ГУЗ «ЦК МСЧ им. В.А. Егорова»,
поскольку основное лечение проведено в последнем медицинском учреждении,
судебная коллегия отклоняет. Выявленные дефекты оказания некачественной
медицинской помощи в ГУЗ «УЦОКЦСВМП», дефекты диагностики являются достаточным
основанием для самостоятельного определения морального вреда в указанном
размере.
Доводы апелляционных жалоб не свидетельствуют о нарушении
судом норм материального и процессуального права, не содержат каких-либо
обстоятельств, которые не были предметом исследования суда или опровергали бы
выводы судебного решения, а по существу сводятся к иному толкованию
действующего законодательства, иной субъективной оценке исследованных судом
доказательств и установленных обстоятельств, в связи с чем на законность и
обоснованность состоявшегося судебного постановления не влияют.
Юридически значимые обстоятельства судом определены
правильно, представленным доказательствам дана надлежащая оценка, верно применен
материальный закон, регулирующий возникшие между сторонами отношения, нарушений
норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено.
Обстоятельства дела исследованы с достаточной полнотой,
всем доводам сторон судом дана надлежащая правовая оценка.
Выраженное
несогласие с выводами суда в части оценки доказательств и установленных
обстоятельств не влечет отмены судебного постановления.
Оснований, предусмотренных статьей 330
ГПК РФ, для отмены либо изменения решения суда не установлено.
В силу изложенного решение суда является правильным и отмене
по доводам апелляционных жалоб не
подлежит.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального
кодекса Российской
Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Ленинского районного суда города Ульяновска
от
13 апреля 2023 года оставить без изменения, а апелляционные жалобы
государственного учреждения здравоохранения «Ульяновский областной клинический
центр специализированных видов медицинской помощи имени заслуженного врача
России Е.М. Чучкалова», Егоровой Надежды Васильевны – без удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную
силу со дня его принятия.
Апелляционное определение может быть обжаловано в
течение трех месяцев в кассационном
порядке в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам,
установленным главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской
Федерации через Ленинский районный суд города Ульяновска.
Председательствующий
Судьи
Мотивированное апелляционное определение изготовлено
17.11.2023
