УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Киреева
Е.В. 73RS0004-01-2022-007552-43
Дело № 33-2286/2023
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н
О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
город Ульяновск
31 мая 2023
года
Судебная коллегия по
гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:
председательствующего
Мирясовой Н.Г.,
судей Карабанова
А.С., Федоровой Л.Г.,
при секретаре
Абросимовой А.В.,
рассмотрела в
открытом судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной
ответственностью «Панацея» на решение Заволжского районного суда города
Ульяновска от 9 декабря 2022 года по гражданскому делу № 2-3796/2022, по
которому постановлено:
исковые требования
Голубева Геннадия Анатольевича к обществу с ограниченной ответственностью
«Панацея» о взыскании компенсации морального вреда, расходов на погребение,
убытков удовлетворить частично.
Взыскать с общества
с ограниченной ответственностью «Панацея» (ОГРН 1097328002749) в пользу
Голубева Геннадия Анатольевича, 07.08.1959 года рождения, компенсацию
морального вреда 400 000 руб., транспортные расходы в размере 3594 руб.
В удовлетворении
исковых требований в остальной части, отказать.
Взыскать с общества
с ограниченной ответственностью «Панацея» (ОГРН 1097328002749)
государственную пошлину в доход бюджета муниципального образования «город
Ульяновск» в сумме 700 рублей.
Заслушав доклад
судьи Карабанова А.С., выслушав пояснения представителей ответчика ООО
«Панацея» Салминой О.В. и Семенова А.С., третьего лица Белянчиковой Ю.П.,
поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения истца Голубева Г.А.,
просившего решение суда оставить без изменения, заключение прокурора
Холодилиной Ю.О., полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная
коллегия,
У С Т А Н О В И Л А :
Голубев Г.А.
обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Панацея»
(далее - ООО «Панацея») о взыскании компенсации морального вреда, расходов на
погребение, убытков, в обоснование требований указав, что *** 2022 года умерла
его супруга Г*** Н.Г., *** 1960 года рождения. Причиной ее смерти явилось
неправильное лечение по удалению ***, неправильное определение диагноза в
частной клинике ООО «Панацея». Г*** Н.Г. обратилась в частную клинику ООО
«Панацея», где ей прижигали *** без *** исследования и без правильного
установления диагноза, что привело к развитию *** заболевания и смерти
пациентки. В связи с лечением и смертью супруги Голубев Г.А. понес расходы на
проезд в г. Казань в сумме 16 772 руб. и расходы погребение в сумме
145 610 руб.
С учетом
изложенного, Голубев Г.А. просил взыскать в его пользу с ООО «Панацея»
компенсацию морального вреда в размере 2 500 000 руб., расходы, на
погребение в сумме 145 610 руб., транспортные расходы в сумме 16 772
руб.
Судом к участию в
деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований
относительно предмета спора, привлечены: ГАУЗ «Республиканский клинический
онкологический диспансер Министерства здравоохранения Республики Татарстан
имени профессора М.З.Сигала», Министерство здравоохранения Республики
Татарстан, ГУЗ «Областной клинический онкологический диспансер», Белянчикова
Ю.П., Яшина О.Г., Голубев А.Г.
Рассмотрев
заявленные требования по существу, суд постановил приведенное выше решение.
В апелляционной
жалобе ООО «Панацея» просит отменить решение суда, принять новое решение. В
обоснование доводов жалобы оспаривает факт наличия у Г*** Н.Г. на момент
обращения в ООО «Панацея» диагноза «***». Выводы судебной экспертизы в данной
части являются необоснованными, однако ходатайство о проведении повторной
экспертизы было оставлено судом без удовлетворения. Не соглашается с выводами
суда о недостатках оказания медицинской помощи Г*** Н.Г. и нарушении регламента
ее лечения, поскольку судом и экспертами не рассматривались и не изучались
протоколы ее лечения. Указывает, что направление доброкачественных
новообразований кожи на гистологию не предусмотрено регламентами и стандартами
оказания медицинской помощи. К тому же это приведет к значительному удорожанию
услуги по их удалению и отказу в оказании медицинской помощи. Отмечает, что
пациенты с *** в ООО «Панацея» не оперируются и направляются в онкологические
учреждения. В нарушение условий договора оказания платных медицинских услуг
Голубева Н.Г. до начала оказания медицинской услуги не уведомила врача о
перенесенных ею заболеваниях, аллергических реакциях, противопоказаниях, скрыла
сведения о наличии у нее в анамнезе диагноза «***», а также проведенной в 2006
году операции по удалению ***. Более того, утверждала, что ранее удаляла
подобные кератомы. Поведение Г*** Н.Г. свидетельствует о том, что она
уклонялась от надлежащего лечения. После оперативного вмешательства Г*** Н.Г.
не явилась на повторный прием до сентября 2021 года. К иным специалистам для
контроля заживаемости *** не обращалась. Назначения врача не исполняла. Это
оказало наиболее значимое влияние на наступивший неблагоприятный исход.
Полагает, что ООО «Панацея» не может являться причинителем морального вреда,
поскольку заключением экспертизы не установлено, что дефекты оказания
медицинской помощи состоят в прямой либо косвенной причинно-следственной связи
между удалением кератомы 21.03.2021 и наступлением смерти Г*** Н.Г. от меланомы
18.02.2022.
В возражениях на
апелляционную жалобу Голубев Г.А. просит решение суда оставить без изменения,
жалобу – без удовлетворения.
В соответствии со
статьями 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия определила рассмотреть дело в
отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, которые надлежащим образом
извещены о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
Изучив
материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и
обоснованность решения в пределах доводов, изложенных в жалобе (часть 1 статьи
327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная
коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда.
Как установлено
судом первой инстанции и следует из материалов дела, Г*** Н.Г. 11 марта 2021
года обратилась в ООО «Панацея» с жалобами на наличие ***, заключив с
ответчиком договор на оказание платных медицинских услуг по удалению *** (т. 1,
л.д. 61).
Из медицинской
документации ООО «Панацея» следует, что в объективном статусе указано на наличие на коже
пациентки ***. Также на коже спины определяется несколько подобных образований,
расположенных ***. Периферические лимфоузлы не определяются. После осмотра
выставлен диагноз: ***. Учитывая малый размер образования и желание пациентки -
рекомендована *** или р***. Под местной анестезией раствором лидокаина
проведена ***. Учитывая малый размер образования и специфику радиочастотной
коагуляции материала для гистологического исследования не получено. Вызвана на
повторный осмотр через 4 недели (т. 1, л.д. 208-211).
16 ноября 2021 года в ГАУЗ
«Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства
здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З.Сигала» Г*** Н.Г. проведена операция по ***.
Выставлен диагноз: ***.
19 января 2022 года ГАУЗ
«Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства
здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З.Сигала» проведена
повторная операция – ***. Выставлен диагноз: ***. Состояние после нерадикального иссечения (март 2021). ***.
*** 2022 года Г***
Н.Г. умерла.
Ссылаясь на
недостатки оказания медицинской помощи Г*** Н.Г. в ООО «Панацея», приведшие к
развитию у нее *** заболевания – «***», истец Голубев Г.А. обратился в суд с настоящим
иском о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда.
Разрешая спор, суд
первой инстанции, оценив представленные доказательства в их совокупности и
взаимной связи, руководствуясь положениями статей 150, 151, 1064, 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации, установив наличие недостатков
оказания медицинской помощи Голубевой Н.Г. в ООО «Панацея»,
пришел к выводу о наличии правовых оснований для частичного удовлетворения
требований Голубева Г.А. о взыскании компенсации морального вреда и возмещении
причиненного ущерба в связи с оказанием медицинской помощи ненадлежащего
качества.
В части 1 статьи 41
Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану
здоровья и медицинскую помощь.
Отношения,
возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации,
регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах
охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
Согласно пункту 1
статьи 2 названного Федерального закона здоровье – это состояние физического,
психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют
заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.
Охрана здоровья
граждан – это система мер политического, экономического, правового, социального,
научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического
(профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти
Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской
Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными
лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения
и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания
его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт
2).
В статье 4
Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав
граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами
государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской
помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного
самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере
охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость
отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального
закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).
Медицинская помощь –
это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление
здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент -
физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось
за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от
его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации»).
Каждый имеет право
на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы
в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания
гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и
иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского
страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации»).
В пункте 21 статьи 2
Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик,
отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора
методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании
медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
Медицинская помощь
организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской
помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми
медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи
(часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в
Российской Федерации»).
Критерии оценки
качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об
основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам
заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания
медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций
(протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и
утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и
утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.
Медицинские
организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут
ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за
нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью
при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или)
здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими
организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской
Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны
здоровья граждан в Российской Федерации»).
Исходя из
приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны
здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь
гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как
определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков
оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление
ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение
вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Согласно пунктам 1,
2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие
основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред,
причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный
имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом,
причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на
лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается
от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом
может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя
вреда.
В соответствии с
пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое
лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении
трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
В пункте 11
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010
года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего
отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью
гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064
Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда
возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей
вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации
презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия
его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет
доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья,
размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является
причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
В объем возмещения
вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входят в том числе
ежемесячные выплаты лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца (статьи
1088, 1089, 1092 Гражданского кодекса Российской Федерации), расходы на
погребение (статья 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации), компенсация
морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской
Федерации).
Согласно статье 8
Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на
уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
Семейная жизнь в
понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает
существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и
детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.
Статьей 38
Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1
Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство,
отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.
Семейное
законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных
отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности
перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства
кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами
семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1
Семейного кодекса Российской Федерации).
Пунктом 1 статьи 150
Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье,
достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая
репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная
и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства,
имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину
от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если гражданину
причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими
его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину
нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд
может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного
вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во
внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.
Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий,
связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред
(статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В пункте 1
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»
разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические
страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие
гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими
его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство
личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни,
личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных
переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места
пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к
труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях,
отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и
семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на
использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при
формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие
личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и
др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Из норм Конвенции о
защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих
решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами
Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации,
положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует,
что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные
действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения
или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.
К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых
гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В
случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и
здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему
ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут
быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку,
исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями,
духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение
лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального
вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.
В силу пункта 1
статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер
компенсации гражданину морального вреда определяются правилами,
предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи
1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Статья 1101
Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер
компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера
причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени
вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения
вреда.
Как разъяснено в
пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15
ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального
вреда», отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность
компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным
правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию
морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его
личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему
нематериальные блага.
Из изложенного
следует, что в случае причинения работником медицинской организации вреда жизни
и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская
организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое
возмещение.
Необходимыми
условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского
учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются:
причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда
(нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов
медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями
(бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной
связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда;
вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.
Гражданское
законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо,
причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет,
что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены
законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и
причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение
причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного
потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной
связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между
противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не
предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя
вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер
причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.
Из содержания
искового заявления Голубева Г.А. усматривается, что основанием для его
обращения в суд с требованиями о компенсации причиненного морального вреда и
возмещении материального ущерба послужило ненадлежащее оказание медицинской
помощи Г*** Н.Г. в ООО «Панацея».
Вопреки доводам
апелляционной жалобы отсутствие прямой причинно-следственная связь между
недостатками оказания медицинской помощи и смертью Г*** Н.Г. само по себе не
может служить основанием к отказу во взыскании в пользу истца компенсации
морального вреда.
Доводы ответчика в
указанной части противоречат приведенному правовому регулированию спорных
отношений, которым возможность возмещения вреда, в том числе морального вреда,
не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между
противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.
В данном случае
юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь,
если дефекты (недостатки) оказания работниками ООО «Панацея» медицинской помощи
Г*** Н.Г. могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к
неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния
здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в
том числе по причине дефектов ее оказания (непроведение пациенту всех
необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за
пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому
пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для
компенсации такого вреда.
В этой связи на
ответчике ООО «Панацея» лежала обязанность представить в материалы дела
доказательства того, что его работниками были приняты все необходимые и
возможные меры при оказании Г*** Н.Г. медицинской помощи, в том числе
предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи.
Между тем, таких
доказательств ответчиком не представлено.
Напротив, из
заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы Бюджетного учреждения
Чувашской Республики «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» от
11.11.2022 № 79-к (т.1, л.д. 132-139) следует, что при экспертном анализе
оказания медицинской помощи Г*** Н.Г. в ООО «Панацея» в марте 2021 года,
экспертной комиссией выявлены дефекты
(недостатки) диагностики, а именно: не назначен и не проведен прием
(осмотр, консультация) врача-*** первичный; не назначены и не проведены
лабораторные методы исследования: морфологическое (гистологическое)
исследование препарата кожи, определение основных групп крови (А, В, О),
определение резус-принадлежности, проведение реакции Вассермана, определение
антигена к вирусу гепатита В, определение антител к вирусному гепатиту С, к
вирусу иммунодефицита человека ВИЧ-1 и ВИЧ-2, общий анализ крови, мочи и
биохимический анализ крови; не назначены и
не проведены инструментальные методы исследования: осмотр кожи увеличением
(дерматоскопия), УЗИ мягких тканей и лимфатических узлов, регистр
электрокардиограммы, комплексное ультразвуковое исследование внутренних
органов; неверная
постановка диагноза в виде «***» при наличии у Г*** Н.Г. ***; неверный выбор
метода удаления *** у Г*** Н.Г.; ***, о чём свидетельствуют рецидив ***,
метастазирование в ***, а также в ***, потребовавшее проведение оперативных
вмешательств в ноября 2021 года и в январе 2022 года.
Таким образом, учитывая наличие у Г*** Н.Г. к моменту обращения в ООО
«Панацея» (в марте 2021 г.) ***, о чем свидетельствует описание образования на
коже спины в амбулаторной карте, а именно - «***», а также принимая во
внимание, что для лечения *** не применяют радиоволновой метод, экспертная
комиссия пришла к выводу о том, что метод лечения (радиоволновой) для удаления ***
у Г*** Н.Г. был выбран неверно.
Доводы апелляционной жалобы о не согласии с указанными выводами судебной
экспертизы, установившей наличие у Голубевой Н.Г. на момент ее обращения за
медицинской помощью в ООО «Панацея» ***, отклоняются судебной коллегией.
Так, в объективном статусе врачом ООО «Панацея»
указано, что на коже пациентки в *** определяется ***, также на ***
определяется ***.
В выписном эпикризе ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства
здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З.Сигала» имеется указание на
наличие на ***.
Сопоставив указанные данные, судебные эксперты, учитывая анатомически
близкое расположение *** и *** областей, пришли к выводу, что диагностированное
врачами ГАУЗ «Республиканский
клинический онкологический диспансер Министерства здравоохранения Республики
Татарстан имени профессора М.З.Сигала» новообразование в виде *** является рецидивом
новообразования имевшегося *** при обращении Голубевой Н.Г. в ООО «Панацея» в
марте 2021 года, то есть речь идет об одном и том же образовании.
Вопреки доводам апелляционной жалобы у суда не имелось оснований
сомневаться в правильности сделанных судебными экспертами выводов, поскольку
представленное заключение отвечает принципам относимости и допустимости, на все
поставленные вопросы экспертами даны исчерпывающие ответы, приведены мотивы, по
которым эксперты пришли к тем или иным выводам.
Кроме того, заключение судебной экспертизы согласуется с другими
представленными доказательствами по делу, в частности, с данными из медицинской
документации Г*** Н.Г. в ООО «Панацея» и ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства
здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З.Сигала».
Допрошенные в
судебном заседании эксперты А*** С.В. и С*** Г.Г. поддержали выводы судебной
экспертизы, дополнительно пояснив, что при обращении Г*** Н.Г. за медицинской
помощью в ООО «Панацея» ни ***, ни *** исследование
проведено не было, диагноз «***» был выставлен на основании визуального
осмотра. Если даже *** небольших размеров, образование должно отправляться на ***
исследование. Изначально неправильно был поставлен диагноз. Подтверждающих
доказательств того, что это кератома, не имеется.
При таких
обстоятельствах, ходатайство представителя ответчика о назначении по делу
повторной экспертизы было обосновано судом отклонено, ввиду отсутствия
оснований, предусмотренных статьей 87 Гражданского процессуального кодекса Российской
Федерации.
Доводы апелляционной
жалобы о том, что наиболее значимое влияние на наступивший неблагоприятный
исход повлияло поведение Г*** Н.Г., отклоняются судебной коллегией поскольку
судебной экспертизой установлено, что воздействие *** и иных факторов (таких как
использование ***) с марта по октябрь 2021 года на послеоперационном периоде
(после *** удаления) могло способствовать более быстрому прогрессированию имевшегося
у Голубевой Н.Г. заболевания - ***, но не явились причиной ее развития.
Таким образом,
оценив указанные обстоятельства в их совокупности, суд первой инстанции пришел
к обоснованному выводу о наличии предусмотренных законом оснований для
взыскания с ООО «Панацея» в пользу истца компенсации морального вреда и
материального ущерба.
Как разъяснено в
пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15
ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального
вреда», суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из
статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих
общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности
оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с
тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и
индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания
фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и
справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом
соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть
приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не
может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о
возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.
В пункте 28
указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено,
что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер
компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и
состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим,
профессию и род занятий потерпевшего. Моральный вред, причиненный лицу, не
достигшему возраста восемнадцати лет, подлежит компенсации по тем же основаниям
и на тех же условиях, что и вред, причиненный лицу, достигшему возраста
восемнадцати лет.
При определении
размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования
разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса
Российской Федерации). В связи с этим сумма компенсации морального вреда,
подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям
нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или
нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации),
устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду,
что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех
обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного
уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем, исключается
присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если
только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г.
№ 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Судом размер компенсации морального вреда,
причиненного в результате некачественного оказания медицинской помощи Г***
Н.Г., определен, исходя из степени причиненных истцу нравственных страданий в
сумме 400 000 руб.
Судебная коллегия с указанными выводами суда
соглашается, поскольку установленный судом размер компенсации морального вреда
учитывает обстоятельства некачественного оказания Г*** Н.Г. медицинской помощи,
возраст умершей, степень родства между истцом и умершей, их близости, а также
материальное положение ответчика.
При таких обстоятельствах, доводы
апелляционной жалобы ответчика фактически направлены на переоценку
установленных судом обстоятельств, в связи с чем не ставят под сомнение
правильность принятого судом решения. Указанные доводы являлись основанием
процессуальной позиции истца, были приведены в ходе разбирательства дела,
исследованы судом и изложены в обжалуемом решении. Оснований для переоценки
представленных доказательств и иного применения норм материального права у суда
апелляционной инстанции не имеется, так как выводы суда первой инстанции
полностью соответствуют обстоятельствам данного дела.
Нарушений норм
процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 330
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными
основаниями для отмены решения, судом не допущено.
В силу изложенного
решение суда является правильным и отмене по доводам апелляционной жалобы не
подлежит.
Руководствуясь
статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная
коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
решение Заволжского
районного суда города Ульяновска от 9 декабря 2022 года оставить без изменения,
а апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Панацея» – без
удовлетворения.
Определение суда
апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
Апелляционное
определение может быть обжаловано в течение трех месяцев в кассационном порядке
в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам, установленным
главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации через
Заволжский районный суд города Ульяновска.
Председательствующий
Судьи:
Мотивированное
апелляционное определение изготовлено 01.06.2023
