УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

 

73RS0002-01-2022-004022-69                                                                                        

Судья Родионова Т.А.                                                               Дело № 33-4934/2022                              

 

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

 

город Ульяновск                                                                          23 ноября 2022 года

 

Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:

Председательствующего Мирясовой Н.Г.,

судей Богомолова С.В., Федоровой Л.Г.,

при секретаре Абдрахмановой Р.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Мехоношиной Равили Фаиловны на решение Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 13 июля 2022 года, по гражданскому делу №2-2035/2022, по которому постановлено:

 

в удовлетворении исковых требований Мехоношиной Равили Фаиловны к Низамиеву Фаику Фаиловичу, нотариусу Нигматуллиной Адели Айдаровне о признании завещания, удостоверенного нотариусом Нигматуллиной Аделей Айдаровной нотариального округа города Ульяновска, зарегистрированного в реестре № 7599 от 11.11.2005 и выданного на имя Низамиева Фаика Фаиловича недействительным - отказать.

Взыскать с Мехоношиной Равили Фаиловны в пользу Низамиева Фаика Фаиловича расходы по оплате  юридических услуг в размере 14 000 рублей.

 

Заслушав доклад судьи Богомолова С.В., объяснения Мехоношиной Р.Ф., поддержавшей довода апелляционной жалобы, Низамиева Ф.Ф. и его представителя Курбатова И.В., полагавших решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

 

установила:

 

Мехоношина Р.Ф.  обратилась в суд с иском  к Низамиеву Ф.Ф. о признании завещания недействительным.

В обосновании иска указала, что её мать Н*** Л*** К***, ***.1939 года рождения, подписала завещание 11.11.2005, которое больше не видела и забыла про него. 30.06.1972 она была поставлена на учет комиссионно с диагнозом: «*** в ГУЗ «Областная клиническая психиатрическая больница им. Н.М. Карамзин», диагноз не был снят.  Лечение стационарно проходила до 1989 года ***

В период с 16.06.1983 по 02.02.1990 она проживала вместе с мамой и наблюдала постоянные головные боли у неё, головокружение, галлюцинации, бред и жалобы на недомогание.

18.10.1983 была выдана справка о том, что Н*** Л.К. состоит на учёте с диагнозом ***). 22.11.1998 невролог поставил диагноз: *** назначены медикаменты: ***.

30.10.2003 терапевт устанавливает – ***.

28.05.2007 – были жалобы на головные боли.

19.08.2013 после проведенного МРТ головного мозга  у Н*** Л.К. установлено: ***

07.10.2013 №739 была проведена судебно-психиатрическая экспертиза в отношении Н*** Л.К. и поставлен диагноз: *** 

Она ухаживала за своей больной мамой 9 лет, восстанавливала её здоровье.

Полагая, что Н*** Л*** К*** в момент составления завещания не отдавала отчёт своим действиям и не могла руководить ими, имела заболевание с 1972 года – ***, на основании статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации просила суд признать завещание от 11.11.2005 №7599 недействительным.

Судом к участию в деле в качестве соответчика привлечена нотариус Нигматуллина А.А., в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования, нотариус Коннова Е.В.

Суд первой инстанции, рассмотрев дело по существу, принял приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Мехоношина Р.Ф. не соглашается с решением суда, просит его отменить.

В обоснование доводов жалобы, указывает, что оспариваемое завещание было составлено дома у завещателя в присутствии нотариуса и лица, заинтересованного в его составлении. Экземпляра данного завещания у её матери не имелось, оно находилось у ответчика. Низамиев Ф.Ф. скрыл от нотариуса сведения о заболевании матери, её диагноз и то, что она состоит  на учете в психиатрической больнице. Она на протяжении многих лет являлась опекуном своей матери. Считает, что судебная медицинская экспертиза в ходе судебного разбирательства была проведена поверхностно и надлежит провести дополнительную комплексную посмертную судебно-психиатрическую экспертизу в отношении её матери Н*** Л.К.

В возражениях на апелляционную жалобу Низамиев Ф.Ф. считает решение суда законным и обоснованным и просит оставить его без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса, извещенных о месте и времени судебного разбирательства судом апелляционной инстанции надлежащим образом.

Выслушав явившихся участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Судом установлено, что ***.2021 умерла Н*** Л*** К***.1939 года рождения, что подтверждается копией свидетельства о смерти (т. 1 л.д. 39).

При жизни Н*** Л.К. было составлено завещание, удостоверенное нотариусом города Ульяновска Нигматуллиной А.А., зарегистрированное в реестре за № 7599, что подтверждается его копией (т. 1 л.д. 67).

Согласно указанному завещанию Н*** Л.К. все движимое и недвижимое имущество, которое ко дню ее смерти окажется ей принадлежащим, в том числе квартиру, находящуюся по адресу: *** на случай своей смерти, завещала сыну  - Низамиеву Ф.Ф.

При этом материалами дела подтверждается и не оспаривалось сторонами, что Мехоношина Р.Ф. и Низамиев Ф.Ф. являются детьми Н*** Л.К.

В обосновании иска о признании завещания недействительным истец указала, что на момент его составления Н*** Л.К. страдала психическим расстройством, в связи с чем, не осознавала своих действий и не могла руководить ими.

В силу пункта 5 статьи 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства.

Согласно пункту 1 статьи 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации при нарушении положений названного кодекса, влекущих недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием (пункт 2 статьи 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статьи 177 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на дату удостоверения спорного завещания) сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

Для проверки доводов стороны истца судом по его ходатайству назначена посмертная судебная психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено Государственному казенному учреждению здравоохранения «Ульяновская областная клиническая психиатрическая  больница имени В.А. Копосова».

Согласно заключению амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы от 05.07.2022 № 1843 (т. 2 л.д. 4-6) Н*** Л.К. на момент подписания завещания от 11.11.2005 обнаруживала признаки *** в стадии стойкой ремиссии (***), что подтверждается анамнестическими сведениями, данными из медицинской документации о том, что начиная с 1979 года началось становление ремиссии, жалоб на здоровье не предъявляла, отмечала у себя «неплохое самочувствие», с работой справлялась. Лечение фактически не проводилось, она лишь изредка принимала снотворное. Вследствие чего решением комиссии врачей была снята с диспансерного наблюдения. С 1989 года отмечалась стойкая ремиссия ***, к врачам психиатрам не обращалась, лечение не получала. Учитывая наличие стойкой ремиссии, Н*** Л.К. могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими в момент подписания завещания 11.11.2005.

Из исследовательской части заключения следует, что при проведении экспертизы использованы методы изучения информации о подэкспертной, синтеза и анализа информации о ее психическом состоянии, ретроспективная оценка психических расстройств, выделения ведущего психопатологического синдрома  на основании материалов гражданского дела и медицинской документации.

При этом экспертами отмечается, что в 1972 году Н*** Л.К. поставлена на учет с диагнозом «*** и находилась на лечении в стационаре. В связи с обострение заболевания в 1974 году в течение двух месяцев проходила стационарное лечение в психиатрическом стационаре.  Выписана с диагнозом: «*** (характеризующаяся ***  и ремиссией)». Анализ амбулаторной карты показал, что далее в течение 15 лет заболевание носило «*** характер течения. В ремиссии (период течения хронического заболевания, проявляющийся значительным ослаблением ее симптомов) Н*** Л.К. работала на прежнем месте, поддерживающего лечения не принимала. В обострении ***. В таком состоянии она, как правило, либо амбулаторно, либо стационарно получала лечение. С годами, по миновании очередного приступа нарастала «негативная» симптоматика в виде ***. Несмотря на это, в период с 1979 по 1989 год жалоб на приеме психиатра не предъявляла, отмечала у себя «неплохое самочувствие», с работой справлялась. Признаки *** не описывались. Лечение фактически не проводилось, она лишь изредка принимала снотворное. Состояние расценивалось как ремиссия. В 1989 году решением врачебной комиссии, ввиду 12-летней ремиссии ***», с диспансерного учета была снята, оставлена в консультативной группе учета (т.е. осмотр по мере ее обращаемости). В последующем до 2007 года к психиатрам не обращалась, в карте записей нет. В 2007 году дочь Н*** Л.К. выходила с заявлением в суд о признании ее недееспособной, однако суд отказал в назначении судебно-психиатрической экспертизы ввиду того, что не нашел оснований для ее назначения.

Разрешая требования истца о признании завещания недействительным по основанию, предусмотренному статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции оценил доводы и возражения сторон, представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и пришел к правильному выводу о том, что истцом в порядке статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не доказано наличие данного основания для признания завещания недействительным.

Суд принял в качестве доказательства заключение судебной экспертизы, так как эксперты дали ответы на поставленные судом вопросы, в заключении подробно изложена исследовательская часть экспертизы, из которой видно, в связи с чем эксперты пришли к таким выводам, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Судебная экспертиза проведена по представленным сторонами в материалы дела доказательствам, иных допустимых и относимых доказательств, ставящих под сомнение выводы судебной экспертизы не представлено.

Судебная коллегия полагает, что данное заключение истцом не опровергнуто, в ходе судебного разбирательства судом не установлен факт, что Н*** Л.К. в момент составления завещания от 11.11.2005 не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

Доводы апелляционной жалобы относительно состояния здоровья Н*** Л.К., не позволявшего ей в полной мере понимать значение своих действий или руководить ими в момент подписания завещания, судебной коллегией отклоняются.

Поскольку проверка доводов истца о состоянии психического здоровья Н*** Л.К. в момент подписания завещания требовала специальных познаний в области судебной психиатрии, на основании статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом была назначена судебная посмертная психиатрическая экспертиза. Данная экспертиза проведена комиссией экспертов в составе врачей-психиатров, имеющих соответствующее образование и достаточный стаж работы, оснований сомневаться в квалификации которых у суда не имелось.

Экспертами при даче заключения учитывалась как медицинская документация, отражающая состояние здоровья Н*** Л.К., так и материалы настоящего гражданского дела, в том числе имеющиеся копии заключений судебных экспертиз, проведенных в отношении Н*** Л.К. в 2013 и 2014 годах в рамках рассмотрения других гражданских дел.

Кроме того, из копии материалов гражданского дела №2-2112/2007 следует, что в 2007 году Мехоношина Р.Ф. обращалась в Засвияжский районный суд г. Ульяновска с заявлением о признании недееспособной Н*** Л.К.

Согласно копии определения Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 20.08.2007 (т. 1 л.д. 140-141) Мехоношиной Р.Ф. было отказано в назначении по делу судебно-психиатрической экспертизы в отношении Н*** Л.К., а само заявление о признании недееспособной Н*** Л.К. оставлено без рассмотрения.

Согласно копии протокола судебного заседания от 20.08.2007 по делу № 2-2112/2007 (т. 1 л.д. 219-223) сама Н*** Л.К. участвовала в судебном заседании и давала подробные объяснения, которые в частности приведены на страницах 3-4 протокола, согласно которым Н*** Л.К. поясняла, что на учете в психиатрической больнице она не состоит, себя считает совершенно здоровым человеком. Достаточно подробно и последовательно дала и другие показания, в том числе сообщила суду, что она написала завещание на имя своего сына.

Имеющиеся доказательства также были изучены комиссией экспертов и учитывались в производстве судебной экспертизы, в связи с чем довод истца о том, что экспертиза проведена поверхностно, судебной коллегий отклоняется.

Оснований сомневаться в правильности и обоснованности заключения проведенной судебной экспертизы, как следствие оснований для назначения дополнительной или повторной судебной экспертизы на основании статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, у суда не имелось. Не находит таких оснований и судебная коллегия.

Довод Мехоношиной Р.Ф. о том, что Н*** Л.К. не была по решению врачебной комиссии снята с учета в психиатрической больнице в 1989 году опровергается записью от 10.04.1989 в ее амбулаторной карте, копия которой приобщена к материалам дела (т. 1 л.д. 118).

Таким образом, суд апелляционной инстанции полагает, что в соответствии со статьей 153 Гражданского кодекса Российской Федерации наследодатель Н*** Л.К. выразила свою волю, а именно: в установленном законом порядке распорядилась по своему усмотрению принадлежащим ей имуществом, составив завещание в пользу ответчика.

При этом материалы дела не содержат доказательств, свидетельствующих о наличии у Н*** Л.К. порока воли на момент составления завещания и отсутствия у нее свободного волеизъявления на передачу принадлежащего ей имущества после смерти ответчику. С момента составления завещания 11.11.2005 она его не отменяла и не изменяла.

Вопреки доводам апелляционной жалобы все представленные доказательства были исследованы и оценены судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Также суд апелляционной инстанции находит необоснованным довод истца, заявленный в апелляционной жалобе, о том, что при удостоверении завещания нарушена тайна завещания, так как по ее мнению завещание удостоверялось дома у ответчика Низамиева  Ф.Ф. и он присутствовал при этом.

В соответствии с пунктом 4 статьи 1125 Гражданского кодекса Российской Федерации по желанию завещателя при составлении и нотариальном удостоверении его завещания может присутствовать свидетель. Кодексом также предусмотрены случаи, когда присутствие свидетеля при совершении завещания обязательно. При этом требования к свидетелям и в том, и в другом случае установлены законом одинаковые.

В пункте 2 статьи 1124 Гражданского кодекса Российской Федерации названы лица, которые не могут выступать в качестве свидетелей при составлении, подписании, удостоверении завещания. К числу таковых закон отнес и лицо, в пользу которого составлено завещание.

Факт присутствия свидетеля при составлении, подписании, удостоверении завещания обязательно должен найти отражение в завещании (пункт 4 статьи 1125 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», завещание может быть признано недействительным по решению суда, в частности, в случаях: несоответствия лица, привлеченного в качестве свидетеля, а также лица, подписавшего завещание по просьбе завещателя (абзац второй часть 3 ст. 1125 ГК РФ), требованиям, установленным пунктом 2 ст. 1124 ГК РФ; присутствия при составлении, подписании и, удостоверении завещания или при его передаче нотариусу лица, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, супруга такого лица, его детей и родителей (п. 2 ст. 1124 ГК РФ); в иных случаях, если судом установлено наличие нарушений порядка составления, подписания или удостоверения завещания, а также недостатков завещания, искажающих волю завещателя.

Действительно, по смыслу вышеуказанных норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации присутствие при составлении, подписании, удостоверении завещания лица, в пользу которого оно составлено, является основанием для признания завещания недействительным.

Вместе с тем, со стороны истца не представлено допустимых и относимых доказательств того, что в нарушение вышеприведенных норм при удостоверении нотариусом Нигматуллиной А.А. 11.11.2005 завещания присутствовал Низамиев Ф.Ф., чем была нарушена тайна завещания.

Ссылка Мехоношиной Р.Ф. на осведомленность Низамиева Ф.Ф. о факте составления их матерью завещания никак не подтверждает его присутствие при совершении нотариального действия, так как об этом он мог узнать и после удостоверения заявщания, в том числе от самой Н*** Л.К., которая, как указывалось выше, не скрывала данного факта и еще в ходе судебного разбирательства в 2007 году сообщала суду в присутствии сторон о том, что она оформила завещание на ответчика.

Также судебная коллегия полагает необоснованным и не влияющим на правильность принятого судом решения довод  истца о том, что завещание было оформлено на дому у ответчика.

Во-первых, доказательств того, что оспариваемое завещание было удостоверено нотариусом не в нотариальной конторе, а в жилом помещении ответчика, не представлено.

Во-вторых, сам факт удостоверения завещания на дому не подтверждает факт того, что нотариусом не была соблюдена тайна завещания, и что непосредственно при его удостоверении присутствовало лицо, не имевшее на то право.

Обстоятельства дела исследованы судом с достаточной полнотой, всем представленным сторонами доказательствам и доводам, заявленным суду первой инстанции, дана надлежащая оценка. Материальный и процессуальный законы применены судом верно.

В силу изложенного решение суда является правильным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса                     Российской Федерации, судебная коллегия

 

определила:

 

решение Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 13 июля 2022 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Мехоношиной Равили Фаиловны - без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Апелляционное определение может быть обжаловано в течение  трех месяцев в кассационном порядке в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) по правилам, установленным главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации через Засвияжский районный суд г.Ульяновска.

 

Председательствующий

 

Судьи:       

 

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 25.11.2022.